Излишняя секретность

ЗАСЕКРЕЧИВАНИЕ на основе Закона РФ "О государственной тайне" существенно сказывается на всех процессах разработки, создания и поставки вооружения и военной техники (ВВТ) потребителями. При этом затрагиваются сложные взаимоотношения структур военно-промышленного комплекса, Министерства обороны РФ, организаций - экспортеров вооружений. В ряде случаев сегодня Минобороны противодействует экспорту ВВТ. В то же время именно в этом заинтересованы другие российские стороны. Есть противоречия между товаропроизводителями ВВТ и ГК "Росвооружением", которое способно более эффективно решать вопросы внешней торговли, чем "независимые" российские экспортеры (например, КБП из Тулы и 9 других предприятий, имеющих лицензии на самостоятельные поставки за границу). Нередко структуры ВПК и "Росвооружения" могут иметь свои корпоративные интересы, которые будут стремиться скрыть от МО РФ именно в рамках государственной тайны. В этом процессе уже неизбежен контроль ФСБ РФ.

Российские разработчики и производители ВВТ все активнее выступают за ослабление экспортного контроля за реализацией продукции военного, специального и двойного назначения. При этом происходит совершенствование договорной практики в области активизируемого военно-технического сотрудничества (ВТС). Для сохранения государственной тайны РФ иностранные партнеры принимают на себя обязательства по защите секретной интеллектуальной собственности (как частично устаревшей, так и существенно новой, не восстребуемой в самой России) и непередаче ноу-хау третьим странам. Руководство государства вынуждено идти на такие меры, чтобы обеспечить хотя бы частичное финансирование ВПК и ОПК. Представляется, что здесь контролировать засекречивание Министерство обороны имеет право лишь ограниченно.

В ряде случаев государственной тайной будет то, что пребывающая в длительном экономическом кризисе страна какие-то виды новейшей техники (в том числе военного назначения) реализовать уже не в состоянии. Пожалуй, здесь для нас еще есть поле для маневра. Имеющийся научно-технический задел и определенная работа внешней военной разведки в ближайшие годы еще будут определять возможность появления новинок ВВТ. Однако акцент будет смещаться в сторону модернизации техники и изыскания дополнительных возможностей и условий ее применения. Это важный фактор, который необходимо учесть.

Важно сохранить, в том числе путем засекречивания, немногие имеющиеся научно-технические достижения. "Принцип асимметрии" в обозримой перспективе, видимо, становится и важнейшим методом формирования научно-технической политики. Пока же руководство российского военного ведомства РФ не теряет надежды отчасти развернуть отечественный научно-технический прогресс в гражданской сфере и в исследованиях РАН в свою пользу. Так, на юбилейной научно-практической конференции Академии военных наук 30 июня 1999 г. в докладе министра обороны Игоря Сергеева прозвучал призыв "добиться создания при Академии наук "оборонного отделения".

Дальнейшая поддержка экспортеров ВВТ требует активизации научных исследований в РАН и гражданской отраслевой науки. В принятой в мае 1998 г. "Концепции реформирования российской науки в 1998-2000 годах" правомерно поднимается вопрос об устранении барьеров между военно-ориентированной наукой (МО РФ, Минэкономики, Минатома, Российское авиационно-космическое агентство и т.д.) и гражданской наукой (Миннауки, отраслевые министерства и ведомства). Но устранение барьеров может идти по разным линиям. Для открытой науки это означает переход к режиму большей засекреченности с получением лицензий от ФСБ на ведение соответствующих НИОКР. В целом можно ожидать усиления режима секретности большинства академических НИИ, ряда вузов, отраслевых структур традиционно открытой гражданской науки. Эта тенденция еще не до конца осознана в РАН, министерствах науки и образования, а также, видимо, в Гостехкомиссии РФ.

Реформирование ВПК имеет тенденцию некоторого снижения уровня его секретности. На нижних этажах производства государственная тайна все более уступает свое место тайне коммерческой.

Секретные и несекретные стадии НИОКР, очевидно, могут совпадать или не совпадать со стадиями собственно исследований и разработок. Здесь еще один принцип засекречивания, и он сохраняет свою силу. Но более гибко следует разрабатывать соответствующие "перечни" научно-технических сведений и ежегодно их обновлять. Это новая задача для самой Гостехкомиссии РФ.

Сегодня крайне важно установить согласованность прав на секретные результаты НИОКР, с одной стороны, заказчиков и исполнителей, а с другой - юридических и физических лиц. Появившееся Федеральное агентство по правовой защите результатов интеллектуальной деятельности военно-специального и двойного назначения при Министерстве юстиции (ФАПРИД) с конца 1998 г. здесь должно сыграть свою положительную роль, хотя само его создание вызывает понятные споры - интеллектуальная собственность в основном стала принадлежать государству, а не тем, кто ее создал еще в СССР.

Надо обратить внимание, что ряд функций ФАПРИД и Федеральной службы России по валютному и экспортному контролю (ВЭК) в части экспортного контроля начинают пересекаться. Это позволяет сделать вывод о том, что можно объединить ФАПРИД и часть ВЭК для создания более комплексной федеральной структуры в области контроля в сфере разработки, производства и экспорта ВВТ.

Конечно, засекречивание в сфере науки и техники нуждается в более стройной методологии, составной частью которой становится постоянная необходимость оперативного раскрытия сведений в интересах развития прикладной гражданской науки. Это жесткое требование обусловлено необходимостью поддержания конкурентоспособности многих открытых направлений российской науки и техники. На наш взгляд, Россия остро нуждается в специальном законе о рассекречивании. Нужны новые нормы и в самом Законе РФ "О государственной тайне", а также создание в структуре Федерального собрания РФ контрольной палаты по государственной тайне РФ (по типу и подобию Счетной палаты РФ). Разделение власти будет эффективно и при реализации законодательства о государственной тайне.