Виктора Литовкин
Генерал Борнеманн на переговорах в Генштабе Вооруженных сил России.
Фото с официального сайта Министерства обороны РФ
На прошлой неделе в Москве побывал начальник Международного военного штаба НАТО генерал-лейтенант Юрген БОРНЕМАНН. Он принял в Миссии НАТО, аккредитованной в российской столице, ответственного редактора «НВО» и ответил на его вопросы.
– Господин генерал, первый мой вопрос – очень простой: что привело вас в Москву?
– Вопрос действительно очень простой. Меня пригласил сюда начальник Генерального штаба российских Вооруженных сил в рамках программы сотрудничества, которую мы осуществляем.
– И с кем вы уже встречались в Москве? О чем шли разговоры?
– У меня прошло несколько встреч. Сначала с представителями управления внешних сношений. Начали мы с обсуждения программы в рамках сотрудничества Россия–НАТО, но говорили не то чтобы очень конкретно, а рассматривали эти вопросы в более широком плане сотрудничества чисто военного партнерства. Затем у меня состоялась встреча с заместителем начальника Генерального штаба генералом Валерием Герасимовым. И мы тоже говорили о том, каким образом можно расширить возможности сотрудничества между Россией и НАТО. Это связано также с тем, что идет подготовка к саммиту Совета Россия–НАТО на уровне начальников Генеральных штабов, которая состоится в январе будущего года в штаб-квартире НАТО в Брюсселе.
Кроме того, я встречался в Министерстве иностранных дел с начальником отдела европейского сотрудничества, и мы тоже обсуждали сотрудничество между Россией и НАТО. Мне также была представлена возможность выступить с лекцией перед слушателями Академии Генерального штаба и посетить подмосковную 5-ю отдельную мотострелковую бригаду, где я воочию познакомился с тем, как живут и служат сегодня российские воины.
– Думаю, в этих разговорах вы наверняка касались и темы сложностей во взаимоотношениях России и НАТО. И хотя руководители альянса во время встреч с журналистами, как правило, говорят, что у нас все хорошо, что мы движемся вперед, никуда не уйти от проблем. Например, от ПРО, которая осложняет наши взаимоотношения, от Грузии, которую НАТО поддерживает, а мы считаем агрессором, от того же Договор об ОВСЕ┘ Как преодолеть эти противоречия?
– Если говорить в целом о взаимоотношениях Россия–НАТО, не так все плохо. После того как мы нажали на кнопку перезагрузки, после Лиссабонского саммита можно сказать, что мы действительно разработали и осуществили очень успешную программу 2011 года, и вы, может быть, удивитесь тому, что я сейчас скажу, но то, что мы наметили, мы успешно выполнили практически по всем пунктам.
– Например?
– Например, сотрудничество между нашими флотами, военно-морское сотрудничество. Сотрудничество в области поисково-спасательных операций на море. То же самое можно сказать и о той поддержке, которую оказывает Россия натовским операциям в Афганистане┘ Почему я говорю об этом? Для того, чтобы все поняли – сотрудничество между Россией и НАТО определяется не только ПРО. Во время встреч с моими российскими коллегами я понял, что и в Москве превалирует такое мнение. Нужно укреплять чисто военное сотрудничество, потому что это один из основных движителей вообще сотрудничества между Россией и НАТО.
Я согласен с вами, что в некоторых областях мы преуспели больше, в других – меньше. И противоракетная оборона – это как раз тот случай, где мы не так преуспели, как нам бы хотелось. Точно так же можно сказать, что сфера сотрудничества – это та работа, в которой встретилось больше трудностей, чем ожидалось. И требуется время, чтобы их преодолеть. Это означает, что нам потребуется больше времени, чтобы находить общее решение давно назревших вопросов. Но если объединить все, что было сказано на моих встречах с российскими коллегами, то из этих переговоров стало совершенно очевидно, что нам надо больше доверять друг другу, а военное сотрудничество – это элемент такого доверия, и из него будет вытекать то, что мы действительно станем больше верить друг другу.
– Как верить, если существуют такие препятствия? Ведь главная проблема, на мой взгляд, а я могу ошибаться, это как раз отсутствие доверия друг к другу.
– Начну с того, что, как я считаю, у нас отличный фундамент для сотрудничества. В Лиссабоне было очень четко заявлено, а затем отмечено в совместном заявлении, что «НАТО не представляет угрозы для России, а Россия, в свою очередь, не представляет угрозы для НАТО». И это отличный фундамент для наращивания доверия. С другой стороны, мы стоим перед лицом совершенно одинаковых угроз. И в этом мы пересекаемся и совпадаем. Эти угрозы стоят и перед Россией, и перед НАТО. И поэтому я считаю, есть очень много сфер для сотрудничества, где мы можем улучшить нормальную жизнедеятельность и уверенность населения стран Европы и России в их будущем.
– Это, наверное, так. Но есть проблема ПРО, есть требование России подписать с НАТО и США юридический документ о ненаправленности этой ПРО против нашей страны. НАТО категорически отказывается от такого шага. И очень сложно объяснить российским гражданам, почему отказываются. Если ПРО не направлено против российских стратегических сил сдерживания, то почему такое обязательство не может быть получено?
– Во-первых, хочу вас заверить, что касается обеспокоенности России по поводу наращивания сил и средств противоракетной обороны, так называемого европейского противоракетного щита, то мы над этим очень серьезно думаем. Также хочу вас заверить, что в Брюсселе очень много времени, внимания и усилий предпринимают для того, чтобы убедить Россию в том, что европейский противоракетный щит не направлен против нее. Я всегда говорю российским коллегам, что самый лучший способ доказать, что это не направлено против России, – наше сотрудничество по этому вопросу. Чем больше мы будем сотрудничать, тем больше убеждаться, что это не направлено против России. Причем сотрудничество надо начинать в ближайшее время.
Мы пригласили Россию к тесному сотрудничеству в Лиссабоне и должны продолжать это делать.
– Конкретно в чем мы можем тут сотрудничать?
– Знаете, я не хочу вмешиваться в процесс переговоров, который сейчас идет на политическом уровне между Россией и НАТО, но, в конце концов, я абсолютно убежден, я даже уверен в том, что устраивающее всех решение будет найдено.
– Очень легкий вопрос. Какие совместные мероприятия России и НАТО планируются в ближайшее время?
– Сейчас мы разрабатываем так называемый рамочный подход к сотрудничеству, который рассчитан на три–пять лет. Естественно, он включает в себя те сферы сотрудничества, где мы уже многого добились. Но и включит новые сферы в зависимости от одобрения 29 членов Совета Россия–НАТО. Это сотрудничество между флотами, сотрудничество в области тылового обеспечения – более 30 мероприятия запланированы на будущий год.
– Можно назвать какие-то из них?
– Не хотелось бы говорить в подробностях. Могу только вас заверить, что новые формы сотрудничества запланированы и будут осуществляться.
Дарья Гармоненко 
