0
1096
Газета Культура Интернет-версия

19.11.1999 00:00:00

Авангард Владимира Мирзоева

Тэги: Мирзоев, Шекспир, театр, спектакль


Владимир Мирзоев в "Двенадцатой ночи" продемонстрировал склонность к бурлеску.
Фото Михаила Гутермана

ВЛАДИМИР МИРЗОЕВ действительно удивил. Не каждому режиссеру удается поставить две комедии Шекспира в одном театре и фактически одновременно. Вслед за премьерой "Укрощение строптивой" последовала "Двенадцатая ночь, или Что угодно". Но, видимо, таков спрос - зрителю хочется смеяться.

В "Двенадцатой ночи" сказочные персонажи Шекспира с длинными волосами, торчащими клочьями во все стороны, заполняют все пространство сцены. Они беспрестанно перемещаются в пространстве, неожиданно выныривая из двух невидимых ям и снова ныряя туда же, прихватывая с собой бутафорские предметы. Мирзоев нежно любит своих необычных героев. Щедрой рукой он раздал им множество эффектных выходов. Взять хотя бы Орсино (Сергей Пинчук) - его тело попросту элегично и траурно выносят на сцену. Для выхода Мальволио (Сергей Маковецкий) придумал забавную репризу - спецэффект: на корточках, с юбкой на шее, скрывающей ноги, Маковецкий очень смешно, карликом, выплыл на сцену и продефилировал в сопровождении своей свиты, разумеется, не пригибающейся до его уровня.

На этот раз Сергею Маковецкому на сцене не было равных. Его Мальволио, жуткий ханжа, движимый единственной страстью - честолюбием, был смешон, трогателен и порой вызывал жалость. Вершиной комизма Мальволио, безусловно, стало чтение письма от Оливии - концертный номер внутри спектакля. Но по-настоящему вводным был эпизод с девушкой Олей (Ольга Лапшина), пришедшей в пьесу из 1960-1970-х годов. Покручивая раскрытый красный зонтик, она распевает советские песенки, приводя всех присутствующих в зале и на сцене в полный восторг. Цель визита колоритной Оли, которая могла бы быть какой угодно, - наращивать ритм веселья.

Главная обольстительница Оливия в исполнении Ирины Гриневой очень чувственна и на редкость пластична, кокетлива и иронична. И если в начале действия, когда она скорбела по умершим родственникам, носила закрытую одежду и черную вуаль, то в конце бегала по сцене в белом, маленьком платьице, трогательно приоткрывающем самую нижнюю часть ее спины.

Мирзоев не изменяет не только своим актерским пристрастиям (Сергей Маковецкий работает с ним во многих спектаклях), но и художнику по костюмам Павлу Каплевичу. Известный кудесник в союзе с Евгением Панфиловым одел и обул актеров во все крайне фантастическое, эротичное, с наворотами и в полной мере соответствующее современным взглядам на вещи. Часто некоторые элементы одежды играли свою дополнительную молчаливую роль. Например, капроновая юбка колокольчиком нередко вдруг перескакивала с талии актера на шею; вид последнего становился настолько дурацким, что сразу перечеркивал значимость ранее сказанного.

В "Двенадцатой ночи" заметна явная склонность Мирзоева к жанру бурлеска. Он любит соединить представление о возвышенных, всеми уважаемых чувствах и ироничное, низкое средство их выражения, или же использовать высокопарность речи в банальной теме.

Финал спектакля оказался достаточно символичным. Актеры в белых нарядах и белых париках выходят на сцену, на ее краю омывают ноги, затем надевают обувь и застывают, кукольно улыбаясь.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Юрий Юдин

85 лет тому назад отдельным сборником вышла книга «Малахитовая шкатулка»

0
1066
Нелюбовь к букве «р»

Нелюбовь к букве «р»

Александр Хорт

Пародия на произведения Евгения Водолазкина и Леонида Юзефовича

0
751
Стихотворец и статс-секретарь

Стихотворец и статс-секретарь

Виктор Леонидов

Сергей Некрасов не только воссоздал образ и труды Гавриила Державина, но и реконструировал сам дух литературы того времени

0
370
Хочу истлеть в земле родимой…

Хочу истлеть в земле родимой…

Виктор Леонидов

Русский поэт, павший в 1944 году недалеко от Белграда, герой Сербии Алексей Дураков

0
514

Другие новости