Анита Заблудович: "На нас не влияют ни тренды, ни большие имена"

Фото сайта www.zabludowiczcollection.com

В Мультимедиа Арт Музее идет выставка «Вы смотрите на то, чего никогда не было. Из коллекции Zabludowicz», представляющая фотографическую часть собрания Пойю и Аниты Заблудович. О принципах формирования коллекции, о том, с какими художниками они познакомились, когда были в Москве, и о работе в разных местах от Лондона до Сарвисало и Лас-Вегаса Аниту ЗАБЛУДОВИЧ спрашивала корреспондент «НГ» Дарья КУРДЮКОВА.

– Анита, выставка «Вы смотрите на то, чего никогда не было» была показана в Лондоне в прошлом году. Как вы ее собирали и почему решили привезти в Москву именно ее?

– Нам хотелось сделать фотовыставку из нашей коллекции. Ее делал наш куратор Пол Лакрафт, изучавший работы и современные споры относительно художественной фотографии. Мы ведь живем в очень насыщенной образами культуре, и, в частности, с Instagram цифровая фотография стала повсеместной. Важно исследовать, как художники используют этот медиум – и в историческом плане, и в том, что он значит в сегодняшнем искусстве. Ольга Свиблова видела нашу лондонскую выставку, и мы были рады, что она и ее команда захотели показать это в Москве российской публике.

– В Москве вы познакомились с некоторыми художниками и, как рассказывают, приняли решение работать с ними. Не могли бы вы назвать их имена?

– За время нашего короткого визита мы, конечно, встретились с некоторыми очень интересными авторами, однако пока у нас нет четких планов с кем-то конкретно сотрудничать. Мы рассматриваем это знакомство как начало переговоров и дальнейших исследований и поисков. Среди тех, кого нам представили, были Павел Пепперштейн, Дмитрий Гутов, Тим Парщиков, Татьяна Арзамасова с Евгением Святским из группы АЕС+Ф. Кроме того, мы побывали в нескольких молодых галереях, представляющих таких динамично развивающихся художников, как, например, Евгений Антуфьев. Еще нам очень понравилось в «Гараже» – кураторы Кейт Фаул и Валентин Дьяконов провели нам замечательную экскурсию по выставке «Ткань процветания», объединившую художников разных поколений и разных континентов.

– Сотрудничали ли вы прежде с российскими художниками или с художниками из СНГ? На сайте вашей коллекции мне удалось найти только украинско-немецкого художника Алексея Мещанова.

– В собрании есть работы художников со всего света, есть у нас и авторы из этого региона: это Виктория Биншток, Дубосарский и Виноградов, Саня Кантаровский, Эбечо Муслимова, Елена Попова и Кон Трубкович. Мы покупаем работы через других художников, после выставок, через галереи и на ярмарках, словом, прикладываем серьезные усилия, чтобы найти то, что нам нравится!

– В вашем собрании больше 3 тыс. работ, там есть известные имена (такие как Нам Джун Пайк, Зигмар Польке, Яэль Бартана, Анри Сала, Дэмиен Херст, Мирослав Балка, Джон Балдессари, Синди Шерман), а есть много молодых художников. По какому принципу вы формируете коллекцию и по каким критериям отбираете молодых авторов для собрания и для приглашения в арт-резиденцию в Сарвисало в Финляндии?

– Наша коллекция органично развивается уже больше 25 лет в соответствии с нашими с Пойю растущими и меняющимися интересами. Мы собираем то, что любим. И на нас никогда особенно не влияли ни тренды в искусстве, ни большие имена. Многие из художников, которых мы начали коллекционировать еще в начале их пути, стали очень известными, карьера других развивалась с разной степенью успешности.

В резиденцию в Финляндии мы приглашаем тех авторов, практики которых, как нам кажется, будут хорошо соотноситься с окружающим пространством и друг с другом. Акцент сделан больше на исследовании и развитии, нежели на производстве. Поэтому важным фактором в приглашении художников становятся соображения о том, насколько им будет полезно такое времяпрепровождение и насколько комфортно им будет работать в таком достаточно удаленном месте. Там много места на открытым воздухе, так что резиденция удобна для разного рода пластических практик, но к нам много кто приезжал, в том числе кинорежиссеры.

– Наверное, один из самых интересных результатов, который может дать формат арт-резиденции, – site-specific произведения. У вас даже был художник, сделавший работу под землей. Какие site-specific работы запомнились больше всего лично вам?

– В 2012-м мы представили site-specific произведение американского художника Мэтью Дэй Джексона, это была его первая оставшаяся в уличном пространстве скульптура. Переговоры с ним мы начали несколькими годами раньше, и в 2010-м он приехал в Сарвисало среди первых участников открывшейся тогда резиденции. Его заявка называлась Hauta, что по-фински означает «Гробница», он развивал свою идею, и потом мы согласились ее реализовать. Это был очень амбициозный проект, состоявший из подземной бетонной камеры и лестничного пролета, со специально заказанной чугунной дверью. Внутрь был вмонтирован бронзовый скелет, заключенный в зеркальную колонну, которая сверху пропускала свет. Кости скелета сделаны из ветвей и оленьих рогов с Сарвисало, то есть «ДНК» места включен в произведение. Целиком же скелет виден, лишь когда вы запираете дверь. Скульптура освещена верхним светом, соответственно там не нужно ни электричество, ни другие приспособления. Художника интересовали бункеры и другие пространства, обычно используемые для спасения жизни. По иронии судьбы они часто становились местами, где смерть просто наступала медленнее, поскольку, может статься, что вы не сможете покинуть их.

– У вашей с Пойю коллекции есть еще площадка в Нью-Йорке, но главная – в Лондоне, в бывшей методистской капелле, неоклассицистическом здании XIX века. Сейчас в России, к сожалению, это почти невозможная ситуация из-за резко негативного отношения РПЦ к современному искусству. А как в Великобритании правительство и общество отнеслись к соседству современного искусства и церковного пространства?

– Методистская церковь выехала оттуда в середине 1960-х, потом в здании работала драматическая школа, специализировавшаяся на обучении по системе Станиславского. Когда Центр драмы тоже переехал на новое место, здание было запущено, и нам повезло, что мы смогли взять заботы о нем на себя и бережно его отреставрировать, сделав местом для показа современного искусства. Историческая архитектура – это вызов, но вместе с тем она дает художникам большие возможности. В этом районе очень и очень мало каких-то связей с современным искусством, а наша площадка привлекает студентов и молодых художников со всего Лондона.

– Три года назад вы объявили о запуске арт-резиденции в Лас-Вегасе. Когда она откроется?

– Мы устраивали там арт-резиденции в 2015-м и 2017 годах, приглашая каждый раз по пять художников, которые в течение месяца жили и работали в даунтауне Лас-Вегаса. В первый год все завершилось двухдневным симпозиумом «Осмысляй Лас-Вегас», где всемирно известные кураторы и историки искусства с жителями города и теми, кто там работает, обсуждали возможности его развития в сторону культурного центра, вне репутации как места для азартных игр и развлечений.

– С 1999 года Пойю – член совета Tate Modern. Пожалуйста, расскажите немного о сотрудничестве с этим музеем и вообще о сотрудничестве с музеями.

– Сотрудничество с такими общественными институциями, как Tate Modern, всегда было одним из основных видов нашей деятельности – мы являемся патронами многих музеев и галерей в Великобритании и некоторых – за ее пределами. Это подразумевает принятие на себя многих обязанностей, в том числе – быть открыто высказывающимся, активным защитником культуры.