Западная модель для Востока

C момента атаки террористов на США прошло не так уж много времени, а геополитическая картина мира изменилась неузнаваемо. На протяжении последнего года нам неустанно повторяли, что американское военное присутствие в постсоветской Центральной Азии носит временный характер и американцы уйдут из региона, как только завершится антитеррористическая операция в Афганистане. Спустя год называются иные сроки. Присутствию США отводится ровно столько времени, сколько потребуется для наведения порядка и становления экономики в Афганистане.

Американцы же активно расширяют сотрудничество с властями центральноазиатских стран. По словам председателя Международного консультативного совета по безопасности Великобритании генерала Гэрри Джонсона, внешнеполитическая стратегия США в дальнейшем будет направлена на развитие демократических институтов в странах исламского мира, в том числе Ближнего и Среднего Востока. При этом сотрудничество центральноазиатских государств с Вашингтоном будет складываться в зависимости от следующих условий: модернизация политических режимов стран региона, а также укрепление и развитие регионального сотрудничества государств Центральной Азии на основе реальной конкуренции, не переходящей в конфронтацию.

При этом новые постсоветские режимы не скрывают своего удовлетворения таким развитием событий. Это подтверждается фактом появления новых американских баз и опорных пунктов именно там, где планируется проведение стратегических нефте- и газопроводов, таких, например, как Баку-Тбилиси-Джейхан и Центральная Азия - Афганистан - побережье Аравийского моря. Правда, сегодня серьезные финансовые структуры опасаются вкладывать деньги в нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, даже несмотря на то что уже состоялась его торжественная закладка. Политические риски в регионе вообще и в Грузии в частности остаются высокими. Что касается трансафганского трубопровода, то этот проект пока находится лишь в стадии обсуждения.

Очевидно, что контроль над Афганистаном не является программой максимум США. Помимо борьбы с талибами в планы Вашингтона входят и другие военно-стратегические цели, так или иначе связанные с закреплением на новых плацдармах. К примеру, с территории Киргизии США могут контролировать определенные районы Китая, где размещены ракетные установки. По мнению вице-президента Международного центра стратегических и политических исследований Ирины Звягельской, вполне возможно также что Вашингтон будет использовать территорию ЦА для резервного, а затем и основного базирования в случае развития опасной военно-политической нестабильности в Пакистане.

Последствия для центральноазиатских стран от долгосрочного американского присутствия трудно предсказуемы. Как считает Ирина Звягельская, "проблема заключается не в том, насколько географически удобна эта зона для выполнения военных задач, а в том, что американское базирование осуществляется не в пустыне, а на территории государств с определенным политическим строем и традициями, где оно может вызвать в перспективе негативную реакцию части местного населения".

С другой стороны, американское присутствие сопровождается определенными финансовыми вливаниями и обещаниями оказать масштабную экономическую помощь странам региона. Однако реально только две страны почувствовали на себе некие дивиденды - Киргизия и Узбекистан. Ташкент получил и политическую выгоду, поскольку первый допустил к себе большое количество американских военнослужащих.

Многие эксперты предполагали, что присутствие, в том числе военное, Запада в Центральной Азии сможет изменить в лучшую сторону общественно-политическую ситуацию в этих странах, подтолкнуть их власти к совершенствованию демократических институтов. Как оказалось, в Киргизии такой возможностью воспользовалась только оппозиция, которая еще более активно стала предъявлять претензии президенту. В Узбекистане же за время антитеррористической операции решением президента было расформировано агентство по гостайнам, что было преподнесено Западу как официальная отмена цензуры. Кроме того, недавно в Ташкенте зарегистрировано Общество прав человека. Однако, как отмечают эксперты, из множества мелких правозащитных организаций Узбекистана зарегистрировано не самое лучшее, и властям страны фактически удалось расколоть правозащитное движение.

Очевиден политический прогресс в Таджикистане. Несмотря на то что на его территории не были размещены крупные западные военные формирования, кроме небольшого количества французских ВВС, эта страна добровольно решила оздоровить общественно-политическую ситуацию, предприняв в этом направлении ряд серьезных шагов. Собственно, это можно было сделать раньше, но только сейчас руководство Таджикистана выдало лицензии трем частным радиостанциям, а президент страны сделал несколько программных заявлений, явно меняющих стратегию государственного развития. Однако Таджикистан, как и Узбекистан, остается страной, где сохранена смертная казнь, что может стать камнем преткновения для развития отношений с Западом в гуманитарном направлении.

В Казахстане же за последний год особых изменений не произошло. Натовские силы в стране размещены не были, хотя казахстанские политики всячески пытались привлечь их на свою территорию. Вместе с тем противостояние власти и оппозиции достигло своего апогея. В тюрьме оказались два известных политика, на деятельность независимых СМИ были введены серьезные ограничения, предложенные администрацией президента Нурсултана Назарбаева законы создадут трудности для оппозиционных партий в проведении избирательных кампаний. Как справедливо заметил президент Общества по изучению Центральной Азии Джон Шоберлайн (Бостон), руководители центральноазиатских стран все более разубеждаются в том, что демократические методы являются лучшим способом решения проблем.

Туркмения, следуя своему нейтралитету, несмотря на уговоры американцев, не приняла участия в антитеррористической операции. По мнению ряда экспертов, основной причиной этого явились дружественные отношения с режимом "Талибана", поддерживаемые в свое время Туркменбаши. Ожидать каких-либо политических изменений в ближайшем будущем здесь не приходится.

По мнению Джона Шоберлайна, США оказали неоднозначное воздействие на политику центральноазиатских государств. В частности, расширение военного сотрудничества между США и этими странами в ходе антитерроритической кампании подвигло региональных лидеров на то, чтобы отказаться от демократизации. А поскольку США необходим доступ на центральноазиатские военные базы, Вашингтон вряд ли станет возражать против политики местных правительств.

Что касается планируемой иракской кампании США, то в последнее время от центральноазиатских лидеров все чаще можно слышать обеспокоенность тем, что она может ослабить внимание Вашингтона к Афганистану и соответственно его северным соседям. Заявления же о том, что "Талибан" разбит и не представляет опасности, вызывают у них раздражение. Ведь "Талибан" - скорее идеологическая сила, нежели военная. Недаром талибы заняли практически всю территорию Афганистана по большей части не силой оружия, а пропагандой. Сегодня американцы сталкиваются с невозможностью уничтожения идеологии военной силой. Сейчас важно начать в Афганистане экономическое возрождение - это единственный метод борьбы с экстремизмом. Но в экономическом развитии нуждаются и постсоветские центральноазиатские страны, которые тем не менее намерены помогать Афганистану, прежде всего в строительстве дорог и ирригационных систем, поставке электроэнергии, строительных материалов.

Влияние же России в регионе с началом операции "Несокрушимая свобода" значительно ослабло. Сегодня, по мнению аналитиков, Москва выступает в роли "вынужденного родственника", и эта тенденция будет усиливаться. С одной стороны, Россия по-прежнему считает себя хозяином на геополитическом пространстве бывшего Союза, указывая в числе прочего и на то, что в странах ЦА живет много русских. На самом деле оснований для этого у Москвы немного. Никаких серьезных экономических проектов не разрабатывается ни в Таджикистане, ни в Узбекистане, ни в Туркмении. Российская экономика минимально присутствует в Киргизии и в чуть большей степени - в Казахстане. Военное присутствие также сведено к минимуму, не считая группировки российских войск в Таджикистане. Поэтому очевидно, что, противодействуя Вашингтону в его иракских планах, Москва сможет использовать какие угодно аргументы, но только не центральноазиатские. Южные же соседи России в случае начала бомбардировок Багдада, видимо, так и будут укреплять свои режимы, пользуясь снисходительностью США, для которых не важен уровень демократии на территориях, находящихся под их контролем.