Марио Корти Сегодня многие, от Сэмюэла Хантингтона и Бассам Тиби до Орианы Фаллачи, пишут о столкновении цивилизаций: западной, конфуцианской, японской, исламской, индуистской, славянско-православной, латиноамериканской и африканской. Предсказывают, что следующая мировая война, если она произойдет, будет войной между цивилизациями. В этой связи небесполезно, наверное, потратить несколько слов на тот конфликт, который возник в недрах самой западной цивилизации и который, видимо, можно рассматривать как одну из составляющих более глобальных столкновений. Речь идет о конфликте между светской либеральной культурой и клерикальной.
Система ценностей, которые часто называют западными, а точнее нужно было бы назвать либеральными, - порождение именно светской культуры. Ее источниками являются гуманистическое учение о главенстве и достоинстве человека, идеи французских энциклопедистов и просветителей, доктрины таких английских мыслителей, как Джон Локк (например, о правлении, о терпимости), Дэвид Хьюм и др., принципы американской и французской революций и т.д. Эти ценности нашли отражение в Конституции США и других демократических стран, где предусмотрено разделение властей и соблюдение политических и гражданских прав и свобод. Эту систему можно также рассматривать как некие правила общежития, которые могут устраивать наибольшее количество разномыслящих и разнодействующих людей - соединение многообразия и согласия.
Светская либеральная культура рассматривает религию как частное дело каждого гражданина и настаивает на четком отделении церкви, религии от государства. Последний вопрос особенно волновал отцов-основателей американского государства. Первая поправка к Конституции США запрещает конгрессу "издавать законы, устанавливающие какую-либо религию или запрещающие ее свободное вероисповедание". Иными словами, церковь не должна обладать никакими преимуществами или привилегиями. "Религиям следует ограничить свою сферу действия", - писал Токвилль. Таким образом, светское либеральное государство гарантирует автономию гражданина от религиозной власти, но и автономию религии от государства.
В свою очередь, клерикальная культура отстаивает абсолютные истины. Каждая религия видит себя как истину в последней инстанции со всеми вытекающими отсюда логическими, а в конфессиональных государствах вполне практическими, последствиями. (Исключение тут составляет, пожалуй, буддизм. Как гласит один из эдиктов дхармы царя Ашоки: "...чтобы не было восхваления своей веры, ни хулы чужой веры в неподобающих случаях. В любом случае следует почитать чужую веру. Поступая так, человек способствует успеху своей веры и оказывает поддержку чужой".) Не случайно Католическая Церковь неоднократно осуждала либерализм. Сегодня католицизм проделал большой путь в сторону признания либеральных ценностей. Но я помню, как еще совсем недавно в ортодоксально католических кругах в Италии либерализм считался куда более злейшим врагом, чем коммунизм.
Ислам и христианство провозглашают себя религиями мира и любви. Возможно, хотя бы в интенции, так оно и есть. Но это не имеет никакого практического значения. Важнее, как эти силы действовали и действуют в истории, - какие зверства творились и творятся во имя религии. Нет уверенности, что это не произойдет и в будущем. Церкви по своей природе стремятся к монополизации духовного пространства. Примеры тому - стремление Православной Церкви в России добиться максимальных привилегий для себя и ограничений для других христианских конфессий в России; кампанию в защиту жизни, провозглашенную Католической Церковью (тут надо понимать - под защитой жизни имеется в виду защита эмбриона). Единственная гарантия от религиозного фундаментализма - демократические институты, порожденные западной либеральной культурой.
В отличие от Запада в исламском мире нет четкого разделения между государством и религией - ваххабизм в Саудовской Аравии, теократический режим в Иране. Разумеется, есть исключения, и есть нюансы. Исключение составляет, например, светский, диктаторский режим Саддама. Но нет сомнения в том, что исламский мир в отличие от Запада не стал светским - попытки секуляризации в той или иной стране оказались не совсем удачными. В своей книге "Столкновение фундаментализмов: крестовые походы, джихад и современность" Тарик Али объясняет отсутствие в современном исламском мире крупных фигур в области общественных наук тем, что эта деятельность предполагает так или иначе критическое осмысление религии. Это привело, по мнению Тарика Али, к атрофии интеллектуальной жизни, неподвижности и отсталости ислама. Ислам - самая политическая религия в мире.
Таким образом, столкновение с исламом вполне можно рассматривать в плоскости противопоставления светских либеральных принципов и клерикальных.
Другая характеристика либеральной системы ценностей состоит в том, что она распространяется и на тех, кто ее не разделяет. То есть - допускает конфликт непримиримых концепций внутри себя. Либеральными свободами и правами в демократических странах пользуются не только религиозные конфессии, но и приверженцы других авторитарных и тоталитарных идеологий - коммунисты и фашисты (в Германии и Италии, по понятным причинам, запрещено возрождение соответственно нацистской и фашистской партий). Антилиберальные силы всячески используют гарантии прав и свобод для укрепления своих позиций, но нет уверенности, что они готовы гарантировать их своим оппонентам в случае прихода к власти. То есть в ДНК либеральной системы ценностей заложен механизм собственной гибели.
Доведение либерализма до крайних проявлений привело к тому, что сегодня называют политической корректностью. Здесь самокритика и уважение к инакости иногда доходят до саморазрушения.
Когда президент Буш после 11 сентября говорит "ислам - религия мира", он, конечно, не говорит о сути ислама, тем более о глубоких различиях в пределах мусульманского мира, и он не делает этого только из политического расчета - он отдает дань политической корректности. Такого же рода довольно частые заявления американских политических и государственных деятелей, которые побудили исследователей Дэниела Пайпса и Мими Штильман сочинить статью под названием "Правительство США: спонсор ислама?". Вот несколько примеров: "Нет врожденного конфликта между исламом и Америкой", "нет столкновения цивилизаций", "ислам, как христианство и иудаизм, проповедуют мир и отказ от насилия", терроризм - "искажение исламского учения". Эти заявления тоже ничего не говорят о сути ислама, тем более что исходят они не от экспертов. Они, как и заявление Буша, - дань политической корректности.
Политическая корректность мешает признавать очевидные факты и допускать разумные конъектуры. На Западе много говорят о неизбежности мультиэтнического, мультикультурного общества. Меньше говорят о том, что произойдет, если в той или иной демократической стране возобладает культура, враждебная западным либеральным ценностям. И, в частности, что произойдет, если в результате демографических процессов будут преобладать мусульманское население и фундаменталистские тенденции в исламе. Вот это мы больше всего боимся высказывать и обсуждать вслух. Более всего стесняемся поставить вопрос о необходимости конкретных мер по предотвращению возможной угрозы нашей культуре со стороны культур, менее толерантных. Еще Арнольд Тойнби предупреждал, что "при столкновении цивилизаций... зачастую побеждает темная лошадка".
Прага
Дарья Гармоненко 