Владимир Батюк
Михаил Горбачев и Рональд Рейган открыли новую страницу в советско-американских отношениях.
Фото Президентской библиотеки Рональда Рейгана
Вопрос об ограничении и сокращении советских и американских ракет средней дальности возник в практической плоскости во второй половине 1970-х, когда, с одной стороны, стратегический паритет между двумя сверхдержавами обесценил «ядерный зонтик» над союзниками в Западной Европе, а с другой – Советский Союз начал развертывание в европейской части страны новейшую ракетную систему средней дальности – РСД-10 «Пионер» (натовское обозначение – SS-20).
В Вашингтоне и других натовских столицах пришли к выводу, что «Пионер» – это не просто замена устаревших Р-12 и Р-14, развернутых еще в 1950-е годы, а качественно более высокий уровень советской угрозы, свидетельство намерения Москвы если не выиграть ядерную войну, то, во всяком случае, шантажировать западноевропейские государства, пытаясь вбить клин между США и их европейскими союзниками. Озабоченность членов Североатлантического альянса вызывал не только (и не столько) сам факт развертывания нового поколения советских ракет средней дальности, нацеленных на Западную Европу, но и то обстоятельство, что сделано это было, несмотря на разрядку, в худших традициях холодной войны. Москва не только не удосужилась известить западных партнеров о своих ракетных планах, но даже не пожелала вступить с ними в диалог по данной проблеме.
Советско-американские переговоры по вооружениям средней дальности в Европе начались только после того, как на декабрьской 1979 года сессии Совета НАТО на уровне министров обороны и иностранных дел было принято решение о размещении на территории союзников американских наземных ракет класса «Першинг-2» и «Томагавк». Эти ракеты, не подпадая под лимиты советско-американских договоренностей по стратегическим наступательным вооружениям, фактически являлись стратегическим оружием, так как могли нанести удар по советской территории. Особенно опасными представлялись ракеты «Першинг-2», чье подлетное время составляло всего 8–10 минут: при некоторых сценариях ядерного конфликта «Першинги» могли рассматриваться как «обезглавливающее» оружие, предназначенное для выведения из строя советских систем боевого управления стратегическими силами.
Советско-американские переговоры по евроракетам начались в 1981 году. Как известно, в основу американской позиции был положен предложенный Рональдом Рейганом «нулевой вариант», в соответствии с которым США и их союзники по НАТО отказываются от размещения американских ракет средней дальности в Европе в обмен на ликвидацию советской стороной своих ракет средней дальности. Этот вариант имел преимущество простоты и доходчивости: «ноль на ноль».
Видимо, советская сторона могла бы добиться более выгодных условий в ходе этих переговоров, включив в общий баланс не только ракеты, но и американские средства передового базирования в Европе, а также (возможно) учета ядерных вооружений Великобритании и Франции.
Однако переговорные позиции Москвы были серьезно подорваны после того, как советское руководство приняло импульсивное и непродуманное решение о прекращении контактов после размещения американских «Першингов» и «Томагавков» на территории Западной Европы.
В ходе переговоров между Михаилом Горбачевым и Рейганом в Рейкьявике в октябре 1986 года было достигнуто понимание о том, что в основу соглашения по ракетам средней дальности будет положен «нулевой вариант». В дальнейшем, однако, в Вашингтоне решили, что помимо полной ликвидации советских ракет средней дальности в Европе у Кремля можно будет получить еще кое-что. Конкретно американцев интересовала новейшая советская ракетная система «Ока», известная на Западе как SS-23. Эта ракета по своим тактико-техническим характеристикам не являлась системой средней дальности (500–1500 км), поскольку полетное задание «Оки» не превышало 400 км.
И Горбачев пошел на эту уступку: уж очень ему хотелось поехать в Вашингтон в качестве миротворца, и ради этого он был готов на что угодно. Такую высокую цену заплатила Москва за подписание 8 декабря 1987 года советско-американского Договора о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД).
В соответствии с договором СССР ликвидировал 826 ракет средней и 926 ракет меньшей дальности (США – соответственно 689 и 170). Впервые с начала ядерной гонки, таким образом, был ликвидирован целый класс ядерных вооружений, причем очень важный класс: именно эти ракеты в случае ядерной войны должны были обеспечить «стыковку» между тактическим ядерным оружием и стратегическими вооружениями.
К началу XXI века Договор РСМД, казалось, стал страницей истории контроля над вооружениями. Были полностью ликвидированы не только советские и американские ракеты средней и меньшей дальности, но и производственные мощности для их выпуска.
В последнее время, однако, проблема РСМД вновь возникла в российско-американских отношениях. Москва и Вашингтон обменялись взаимными обвинениями в нарушении договора, и само существование РСМД, таким образом, находится под вопросом. В июле 2014 года в своем послании президенту РФ Владимиру Путину тогдашний американский лидер Барак Обама фактически обвинил российскую сторону в нарушении положений договора, а именно в испытании крылатой ракеты наземного базирования типа
Р-500, чей радиус действия больше разрешенного лимита в 500 км. Американская сторона также заявила, что новая российская МБР типа Р-26 «Рубеж» является баллистической ракетой средней дальности.
В свою очередь, Москва с конца 1990-х неоднократно указывала на создание в США «ракет-мишеней для испытаний систем ПРО», представляющих собой полноценные ракеты средней дальности без боевого оснащения. Также в последние годы вопросы вызывает постройка в Румынии пусковых установок для противоракет Standard SM-3, копирующих универсальные корабельные пусковые Mk 41. Из этих установок могут запускаться стратегические крылатые ракеты «Томагавк». Нарушением Договора РСМД российская сторона считает и осуществляемое Соединенными Штатами на протяжении долгих лет производство и применение ударных беспилотных летательных аппаратов, которые по своим техническим характеристикам подпадают под содержащееся в договоре определение крылатых ракет наземного базирования.
В настоящее время вместо серьезных переговоров мы имеем российско-американскую «мегафонную дипломатию», которая сводится к обмену взаимными обвинениями в нарушении тех разоруженческих договоров, которые еще пока действуют. Так, в апреле 2017 года был опубликован доклад Государственного департамента США о соблюдении и выполнении договоров в области разоружения, контроля над вооружениями и нераспространения, в котором содержатся многочисленные обвинения в адрес России в невыполнении Договора РСМД, ДОВСЕ, Российско-американского соглашения по оружейному плутонию и некоторые другие.
Ответ со стороны российского МИДа не заставил себя ждать. Москва обвинила Вашингтон в том, что «безоглядное формирование системы ПРО США самым неблагоприятным образом сказалось на системе международной безопасности, значительно осложнило отношения не только в Евро-Атлантическом, но и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, превратилось в одно из наиболее серьезных препятствий на пути дальнейшего поэтапного ядерного разоружения, создавая опасные предпосылки для возобновления гонки ядерных вооружений». Что касается Договора РСМД, то и по данному вопросу формулировки российского внешнеполитического ведомства далеки от дипломатических: «Уже долгие годы США просто игнорируют российские серьезные озабоченности, имеющие прямое отношение к выполнению американской стороной Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности».
Серьезную озабоченность вызывает и то обстоятельство, что у Договора РСМД нашлись серьезные противники и в России, и в Америке. Некоторые авторитетные (но, правда, отставные) российские эксперты не так давно высказывались за выход России из РСМД. Так, например, бывший начальник Генштаба генерал Юрий Балуевский неоднократно заявлял, что этот договор «вредный» для России.
Правда, в последнее время, когда уже американские военные и политические деятели стали поговаривать о необходимости выхода из договора (последнее заявление такого рода – высказывания члена Палаты представителей Конгресса США и главы комиссии по ядерным вооружениям Майка Роджерса о том, что для Соединенных Штатов было бы «безответственным» соблюдать Договор по РСМД в условиях, когда Россия его-де не соблюдает), такого рода разглагольствования в Москве поутихли. Наоборот, российские парламентарии осудили высказывания своих американских коллег о выходе США из договора как «еще одно проявление антироссийской истерии».
Договор РСМД соответствует и национальным интересам России, и интересам международной безопасности. В случае прекращения его действия США и их натовские союзники получат возможность размещать ракеты средней дальности (как баллистические, так и крылатые) уже не в Западной Европе (как это было в 1983 году), а в восточно-европейских странах, в том числе и в Прибалтике. В этом случае подлетное время этих ракетных систем будет настолько ограниченным, что просто не оставит времени Москве для принятия решения об отражении ракетного нападения.
Не следует забывать и о том, что Договор РСМД в глазах международного сообщества является в настоящее время чуть ли не единственным символом сохранения режима контроля над ядерными вооружениями. Перестанет существовать этот символ – и последствия могут быть очень серьезными, прежде всего в такой проблемной сфере, как распространение ядерного оружия и средств его доставки. Ускорение гонки вооружений на том направлении, где сейчас она отсутствует (по крайней мере на российско-американском треке), будет иметь крайне негативные последствия и для российско-американских отношений, и для обстановки в мире в целом.
