О вменяемой оппозиции

Михаил Касьянов не будет участвовать в предстоящих маршах несогласных 9 июня в Санкт-Петербурге и 11 июня в Москве. Он считает нецелесообразным их проведение в ежемесячном режиме. Вместо этого бывший премьер собирается сконцентрироваться на разработке политической программы.

Чем руководствуется Касьянов, дезавуируя значение маршей как инструмента политической борьбы «Другой России»?

Тысячи омоновцев против горстки протестующих, ожидания, фотографии – все это создает контекст события. Контекст богаче и красноречивее самого «текста» политического действия. Судя по всему, в «Другой России» разногласия. Одна часть – каспаровская – настаивает на контексте как способе эффективно, малыми силами, руками самой власти дискредитировать российское руководство в глазах Запада. Другая – касьяновская – чувствует потребность подготовить внятный месседж для избирателя, не настроенного радикально.

Людей, которым не нравится «закручивание гаек», в стране много. Людей, которые непримиримы к «режиму Путина», значительно меньше. Упор на первых – шанс для политика попасть в Думу. Упор на вторых – стратегия без конечной цели, в которой процесс и является содержательной целью. Высокий рейтинг Путина маргинализирует именно радикальную оппозицию, оставляя пространство для оппозиции вменяемой. Под вменяемой оппозицией понимается тот слой российского общества, который воспринимает западные ценности законности, разделения властей, свободы слова и собраний как естественные и неотъемлемые права современного человека. Эти люди не хотят эмигрировать, они хотят жить в России, работать здесь, рожать и воспитывать детей. Им кажется, что эти ценности органичны целям России. Иными словами, и законность, и разделение властей, и свобода слова никак не препятствуют России достигать поставленных целей развития и процветания.

Этот слой общества, как правило, благополучен в материальном плане – с доходом на члена семьи от 20 тысяч рублей в месяц, хорошо образован, имеет привычку ездить за границу. Иногда его называют средним классом. Эти люди не очень зависят от власти, так как знают свое дело профессионально и востребованы рынком. Им радикальный демонтаж путинского режима скорее всего не нужен: их консервативное мышление всегда с подозрением относится к любым радикальным рецептам. Но им нужно пространство свободы и уважения прав личности за рамками работы, в быту. Им хочется иметь права даже не для того, чтобы ими немедленно воспользоваться. То есть на демонстрацию или марш они не пойдут, но им важно, чтобы этими правами обладали другие. Будучи конкурентоспособными в своей профессии, они не боятся конкуренции и в других сферах. Конкуренция уже стала естественной ценностью их жизни.

И вот именно для этих людей и нет внятной политической программы со стороны оппозиции. Ни СПС, ни «Яблоко», ни «Другая Россия» не предложили содержательной темы в повестку дня предстоящих выборов. Создается впечатление: они ждут, что эту работу за них сделает Кремль. Политическое предложение отстает от политического спроса. А уровень понимания партиями потребностей потенциального электората не позволяет им вести с этим самым электоратом разговор на понятном языке.

Видимо, противоречие ситуации с маршами несогласных и ощутил Михаил Касьянов, когда решил сосредоточиться на вопросах политической программы. Тяжело быть реальным политиком, который ставит перед собой нереальные цели. Это, правда, касается не только бывшего премьера.