Алексей Бичурин ДЕВЯТОГО ноября в 7 часов утра в квартиру верховного муфтия, председателя Духовного управления мусульман азиатской части России, шейха Нафигуллы Ашира ворвались 20 сотрудников ФСБ, часть из них была с оружием и в масках. Шейха не было дома. Он находился в мечети на совместной молитве и утреннем традиционном чаепитии в связи с началом священного для мусульман месяца рамадан. После угроз, что, "если не откроешь, выломаем дверь и будем стрелять", молодой родственник, гостивший у верховного муфтия, открыл квартиру сотрудникам ФСБ. Они положили юношу на пол, приставили к нему автомат и кинулись проверять, нет ли еще кого-нибудь в доме. Так для шейха Нафигуллы и его родственника начался первый день рамадана.
- Шейх Нафигулла, по какой причине сотрудники Службы безопасности совершили вторжение в вашу квартиру?
- Когда в половине одиннадцатого я вернулся домой, меня встретили 10 сотрудников ФСБ. Они предъявили ордер на обыск, подписанный и.о. прокурора Российской Федерации Юрием Чайкой. Мне было сказано, что квартира обыскивается на предмет наличия взрывчатых веществ и оружия. "Таковых у меня нет, можете приступать к исполнению своих обязанностей", - сказал я.
Квартиру разбили на сектора и постепенно, по каждому сектору стали производить обыск. Но меня удивило, что в поисках оружия и взрывчатки были почему-то вскрыты все мои личные вещи, документация, письма; просмотрены личные альбомы, домашние фотографии. Часть визиток и информационного материала, где адреса и телефоны наших региональных отделений духовных управлений мусульман РФ, сотрудники ФСБ забрали с собой.
Когда во время обыска мне звонили, они увеличивали громкость звука и требовали, чтобы я разговаривал только на русском языке. У нас не принято с людьми старшего поколения общаться на русском языке, так как пожилые прихожане плохо им владеют.
Около половины четвертого меня и одного студента, зашедшего ко мне, чтобы помочь с рассылкой писем, увезли в Лефортово - в Центральное оперативно-следственное управление ФСБ. Там нас продержали три часа. Меня допрашивали на предмет моего знакомства с людьми, которые, по официальной версии, подозреваются в совершении взрывов домов в Москве. На вопрос, почему допрашивают об этом именно меня, сотрудники следственного управления ответили: "Ваш адрес числится в списках". При этом никаких документов, никакого списка представлено не было. Я сказал, что знаю подозреваемых в терактах ровно настолько, насколько их знают все россияне, то есть видел их фотографии по телевизору и в аэропорту. Как вообще можно допустить такую мысль, что сопредседатель Совета муфтиев России может быть замешан в терактах?!
Члены Совета муфтиев России, и я в том числе, одними из первых заявили протест по тем терактам, которые были произведены. Когда была совершена агрессия по отношению к Дагестану, мы сразу же осудили эти события. Я считаю, что обыск в моей квартире и допрос в Лефортове - это спланированная акция, имеющая более широкие перспективы, определенную цель. Если сегодня в РФ официальное мусульманское духовенство подвергается такого рода репрессиям, такого рода экзекуции, то что же говорить о простых мусульманах. Ведь любой из них может подпасть под подозрение, может быть арестован.
- Обыск был совершен только у вас в доме или также в домах других представителей мусульманского духовенства?
- В Лефортове я увидел людей, с которыми одно время работал и постоянно встречался в мечети. Это сотрудники Исламского конгресса - общественной организации, занимающейся просветительской деятельностью. 10 ноября мне стало известно, что обыск был также произведен в мусульманской организации "Общество социальных реформ". У них даже забрали компьютеры с процессорами для изучения информации. При предъявлении ордера им также говорили, что ищут взрывчатку и оружие. А затем заявили, что их адрес в каких-то списках, на каких-то пейджерах. До этого, мы знаем, был подвергнут обыску информационно-издательский центр "Бадр". У них были изъяты экземпляры книг на русском языке - "Основы Единобожия", "Намаз" и другие.
- Известно, что вы поддерживаете блок "Единство", министра Сергея Шойгу. Какова его реакция на обыски?
- Я, как религиозный деятель, не участвую в политических партиях. Но, используя терминологию Владимира Путина, мы "как граждане и как люди", болеющие за единство России, за ее национальную стабильность и согласие, поддерживаем блок "Единство", его лидера - министра Сергея Шойгу, который близок нам по своим идеям. Также мы считаем, что, поддерживая правительство, вообще Российское государство, мы тем самым поддерживаем его целостность, от которой зависит и наша судьба - судьба российских нацменов, особенно татар. Если, не дай Бог, что случится с Россией, то татар постигнет судьба курдов. Они могут быть разделены на несколько мелких государств и потерять свое единство в рамках одного государства. Поэтому у нас особое видение единства России, особый интерес. Думаю, что господин Шойгу в курсе по поводу случившегося. Мне очень многие позвонили. Думаю, что они сделают соответствующие заявления.
Звонили из Фонда развития мусульманских народов, из посольства Саудовской Аравии, из Исламского комитета, из аппарата Гайдара Джемаля, из партии "Вотан", из разных общественных организаций. Сегодня мы с Равилем Гайнутдином - председателем Совета муфтиев России, муфтием европейской части России, беседовали после молитвы полтора часа на данную тему. Он отметил, что это очень печальный симптом, который может повлиять в дальнейшем на жизнь российских мусульман. Этот случай дает практически неограниченные права в преследовании любого мусульманина. Если подвергаются обыску и допросу религиозные деятели официального духовенства (такого уровня муфтиев, может быть, 5-6 человек на всю Россию), то что остается делать нашим бесправным азербайджанцам, которые всегда остаются крайними во всех национальных вопросах.
- Откликнулись только представители мусульманских организаций или также отреагировали члены правительственных, общественных и религиозных организаций России?
- Вы первый журналист, посетивший меня. И то не по моей просьбе. Люди узнали, заинтересовались, спросили меня о том, можно ли обнародовать этот материал. Я дал свое согласие. Думаю, когда сообщения пойдут в Интернет, реакция будет обязательно. Со многими русскими патриотическими организациями, со всеми политическими лидерами у нас складываются неплохие отношения. В течение полугода мы встречались с главой КПРФ, с главой НДР и лидерами других движений. Также и с общественными организациями мы постоянно сотрудничаем. Например, с "Мемориалом", с Организацией по правам человека. А что касается Русской Православной Церкви, то у нас постоянные контакты. В начале ноября этого года я от мусульман, а отец Феофан от РПЦ в составе делегации общественных организаций участвовали в российско-арабской встрече в Каире. На всех международных встречах мы, мусульмане России, всегда выступаем за то, чтобы Россия имела обоюдные благоприятные отношения с исламским миром, с мусульманскими странами.
- Какова, на ваш взгляд, подлинная мотивация действий сотрудников ФСБ?
- Я затрудняюсь ответить. Если взять политический аспект, то мы полностью, даже чрезмерно поддерживали все действия государственной власти в отношении терроризма и экстремизма. И по первой чеченской войне мы занимали принципиальную позицию, т.е. патриотическую, государственную, пророссийскую. Как граждане, как патриоты, как духовенство, наравне с Русской Православной Церковью мы всегда придерживались одних позиций. Но, видимо, имеет место патологическое недоверие к мусульманам, которое невозможно перебороть даже подобострастным служением отечеству. За два дня до обыска я выступил в программе "Мир" с заявлением в прямом эфире о том, что акты терроризма нанесли огромный ущерб межнациональным отношениям и самому исламу.
До этого в передаче "Дежурная часть" я также дал интервью с осуждением всех экстремистских преступных деяний. Две недели назад мы встречались с министром внутренних дел Рушайло и заявили о своей позиции. Акцию ФСБ я могу расценивать только как провокацию. Может, меня за то и наказывают, что я слишком рьяно выступаю против преступности и экстремизма. Может быть, "они" сейчас настолько имеют силы, что могут подключить и ФСБ? Я теряюсь в догадках.
- Кого вы подразумеваете под словом "они"?
- Тех, кого мы осуждаем, преступников. Я, как духовный наставник мусульман, всегда чувствовал к себе уважительное отношение. А сейчас я чувствую себя полностью опозоренным. Что станут думать мои русские соседи, если им сказали, что у шейха Нафигуллы в квартире искали оружие и взрывчатые вещества? Сегодня я подвергся репрессии, завтра - другой, а послезавтра Равиль Гайнутдин будет из мечети вытащен, может быть, за ноги. Оказывается, нет абсолютно никаких гарантий.
Не нужно забывать русскую историю. Мечеть в Замоскворечье, куда я хожу молиться, построена по распоряжению царя Александра I как знак благодарности татарско-башкирской коннице, которая первой вошла в Париж, преследуя Наполеона. Мечеть на Поклонной горе воздвигнута в память о тех мусульманах, которые полегли на полях сражений во время Второй мировой войны. И в наше время в любой точке, где присутствует интерес Российской Федерации, его представляют как православные, так и мусульмане. Когда мы трудимся на благо Родины, то не разделяемся. Но если случается беда, почему-то особо пристальное внимание спецслужб, к сожалению, направляется на мусульман. Такой подход провоцирует на то, чтобы на Родине мы ощущали себя вне своего государства. Это, естественно, будет сказываться и на будущих поколениях мусульман. Будучи неполноправными россиянами, интерес к России мусульмане могут потерять. Патриотизм должен постоянно чем-то поддерживаться, хотя бы хорошим отношением.
