Сергей Кривенков Свыше полутора десятков лет минуло с той поры, когда военно-политическое руководство нашей страны приняло важное решение: в ноябре 1992 года вышло постановление правительства России «О мероприятиях по поэтапному переходу к комплектованию Вооруженных сил РФ военнослужащими в добровольном порядке – по контракту».
За это время в стране появились воинские части и соединения, полностью переведенные на контракт, но до создания «армии добровольцев» еще далеко. Призыв сохраняется, мало того, за счет масштабной отмены отсрочек Министерство обороны планирует увеличить его численность. В связи с этим остается неясным, как и когда будут осуществлены принципиальные шаги, столь нужные обществу.
РЕШЕНИЯ НИКТО НЕ ОТМЕНЯЛ, НО...
Через четыре года после упомянутого постановления, в разгар предвыборной кампании, в мае 1996 года, президент Борис Ельцин издал указ, обязывающий органы государственной власти РФ «перевести с весны 2000 года Вооруженные Силы и другие войска РФ на комплектование должностей рядового и сержантского состава на основе добровольного приема граждан на военную службу по контракту с отменой призыва на военную службу». Казалось бы, твердость намерений государства довести решение сложной проблемы до конца была проявлена. Но у специалистов она сразу же вызвала сомнения. И уже в 1998-м популистскую и явно нереализуемую формулировку о 2000 годе в новом указе заменили на нейтральную и бесконечную – «по мере создания необходимых условий».
Впоследствии уже новый президент России Владимир Путин 9 ноября 2000 года провел, как сообщалось, заседание Совета безопасности РФ и подписал решение о переходе Вооруженных сил страны и всей военной организации государства исключительно на контрактную систему комплектования.
Но на этом все и закончилось.
Что интересно, все упомянутые выше радикальные решения никто не отменял, никаких официальных отказов от идеи полного перехода на контракт не появилось. Были, правда, частные заявления ряда высших военачальников, но их скорее можно отнести в разряд голословных, чем отражающих реальное содержание действующих документов. Например, 1 июня 2004 года Сергей Иванов, в то время министр обороны, утверждал: «В России никто задачи по переходу полностью на контрактную систему комплектования армии и флота не ставил и ставить не собирается». Другие военные чины также несколько раз повторили за своим руководителем эту мысль в разных интервью.
Граждане еще не раз потом удивлялись заявлению министра, что называется, «на голубом глазу». Представить себе, что Иванов вдруг что-то забыл или перепутал, трудно, ведь он сам был причастен к выработке задачи, о которой говорил как о «непоставленной». Взять хотя бы упомянутое решение Совета безопасности, подписанное Путиным в 2000 году, – в то время Иванов был как раз секретарем СБ. Правда, затем этот «закрытый» документ благоразумно «забыли», и упоминания о нем остались лишь в подшивках газет того времени. Сам же президент Путин не раз высказывался в поддержку идеи «контрактизации» и даже назвал однажды переход на контракт «первоочередной задачей» военного ведомства (на совещании в Минобороны 2 октября 2003 года). Таким образом, принятое в 1990-е годы политически благоприятное для общества решение о реформе принципа комплектования формально остается в силе.
Однако с самого начала и до сих пор наблюдается противодействие этому реформированию, причем не только со стороны Министерства обороны. В результате этого противодействия государство шаг за шагом отходило от идеи полного перехода на контракт, и уже в 2002 году на специальном заседании правительства РФ, посвященном государственной политике по военному строительству до 2010 года, за основу была принята концепция смешанной системы комплектования.
Надо сказать, что в условиях того периода времени (незавершившиеся боевые действия в Чечне; не поднявшаяся с колен после дефолта 1998 года экономика) такое решение было верным, о чем свидетельствовали экономические обоснования рационального варианта реформы не только ведомственных специалистов, но и независимых экспертов. Но, подчеркнем еще раз, – именно в тех условиях.
В 2003 году правительство утвердило Федеральную целевую программу «Переход к комплектованию военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, ряда соединений и воинских частей на 2004–2007 годы». Согласно ФЦП на полное комплектование контрактниками должны быть переведены части постоянной готовности. Общая численность контрактников рядового и младшего командного состава в военной организации РФ должна была возрасти на 147 578 человек. Одним из главных ожидаемых результатов программы виделось «снижение сложившейся в обществе неудовлетворенности существующей системой комплектования военнослужащими, проходящими военную службу по призыву, Вооруженных сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов и направлением этих военнослужащих для прохождения военной службы в горячих точках.
Одновременно было принято решение о сокращении с 2008 года срока военной службы по призыву в два раза.
Такие решения демонстрируют явное противоречие с предыдущими намерениями государства. Иначе бы срок службы по призыву не сокращали, а отменяли сам призыв, и ФЦП распространялось бы не на «ряд соединений и частей», а на всю военную организацию.
ОСТАНОВКА НА ПОЛПУТИ
Итак, с момента принятия решения о переводе Российской армии на контракт исполнилось 15 лет. Напомним, что период от постановки задачи до завершения перевода Вооруженных сил США на комплектование добровольцами занял в свое время два года, во Франции – шесть лет, в восточноевропейских странах «новых демократий» – от трех до пяти лет.
Реформа системы комплектования Вооруженных сил России остановилась на полпути, как и большинство важных начинаний 1990-х годов. Федеральная целевая программа, стартовавшая в 2003 году, закончилась в 2007-м. Судя по выступлениям ответственных лиц, ФЦП испытывает трудности, количество заключенных контрактов отстает от графика. И это несмотря на то, что солдаты-срочники после первых шести месяцев службы зачастую принуждаются к подписанию контрактов – где уговорами, а где и с помощью откровенного насилия. Нарушается главный принцип контрактной армии – принцип добровольности. О случаях принуждения при заключении контрактов говорят многочисленные свидетельства правозащитников, а недавно наличие этого порочного явления в войсках признала Генпрокуратура.
На заседании комиссии Общественной палаты по контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и реформированием судебно-правовой системы, которое прошло несколько месяцев назад в одной из воинских частей, подчеркивалось, что за период своего выполнения ФЦП корректировалась четыре раза. Количество военнослужащих, переводимых на контракт, сократилось почти на 9 тыс. человек. При этом сумма расходов возросла почти на 20 млрд. руб. (в ценах 2003 года), но ни одна копейка не пошла на увеличение стимулирующей надбавки к должностному окладу добровольцев, в результате чего их денежное довольствие в большинстве случаев ниже заработной платы по стране. Еще хуже обстоит дело с денежным довольствием контрактников, которые служат в других воинских частях. Им и малая надбавка не положена. Стоит ли удивляться тому, что общий рост количества добровольцев оказался намного меньше планировавшегося уровня?
Главный военный прокурор Сергей Фридинский отметил недавно, что «разрекламированный в России ход выполнения программы по переходу на контрактную службу получил неудовлетворительную оценку президента РФ». Таким образом, ФЦП фактически не реализована. Однако, как стало известно, Министерство обороны настаивать на ее продлении не будет. Известно также о намерении МО в ближайшем будущем укомплектовать военнослужащими-контрактниками все должности сержантов (старшин).
Такого же принципа скорее всего будут придерживаться другие ведомства, имеющие в своем распоряжении войска и не желающие полного перехода на контракт. Правда, некоторые из них – Федеральная служба исполнения наказаний и Пограничные войска ФСБ РФ – уже отказались от призыва и перешли на добровольную систему комплектования, причем этим ведомствам удалось обеспечить соответствующий уровень денежного довольствия контрактникам. Но ожидать в ближайшее время полного выполнения решений о переходе на контракт всей военной организации России явно не приходится.
Интересно, что военное руководство РФ, похоже, руководствуется моделью, которая предлагалась еще в самом начале 2000-х годов в качестве временной меры. К такому выводу приходишь при анализе планов по стратегии развития Российской армии, поступавших с разных сторон, в том числе сформулированных в политических платформах тех или иных партий.
Суть этой модели проста: при поэтапном переходе к контрактной армии призыв может временно сохраняться. Полностью на контракт переводятся части постоянной боевой готовности. А предназначение призыва в корне меняется: граждане отправляются в армию не служить, а обучаться. Цели призыва: поддержание мобилизационного резерва и подготовка к службе по контракту. При этом учебные части, пополняемые за счет призывников, находятся полностью под контролем общества, экстерриториальный принцип службы отменяется. Срок службы по призыву сокращается до полугода.
Солдат-срочник остается «гражданином в форме», наделенным кроме обязанностей правами и свободами. Все как в демократически развитых странах, сохраняющих призыв. После полного перехода армии на добровольный принцип комплектования и снижения уровня военных угроз необходимость в пополнении резерва, а значит, в призыве, отпадает.
Авторы этой модели – эксперты Института экономики переходного периода (ИЭПП) – подтверждают, что сегодняшняя система смешанного комплектования напоминает их предложения далекого 2001 года, но искажена до такой степени, что предполагавшийся эффект от нее сведен до минимума.
Сейчас также «ряд частей и соединений» переводится на контракт при сохранении в стране призывной системы. Но вот каким видится предназначение сегодняшнего призыва, особенно когда с 2008 года его численность за счет отмены отсрочек увеличится, а срок службы сократится в два раза, в Министерстве обороны умалчивают.
ТРЕТЬЯ СИЛА
Согласно социологическим исследованиям, большинство граждан страны выступают за проведение военных реформ, в первую очередь – за контрактную армию. Государство свою готовность к таким реформам продемонстрировало еще 15 лет назад. Но, по-видимому, кроме общества, требующего перемен, и государства, к таким переменам давно готового, есть могущественная третья сила, заинтересованная в сохранении статус-кво. Эта третья сила – коррумпированное чиновничество, гражданское и военное, получающее от изъянов нынешнего призыва немыслимые дивиденды.
Сегодняшнее сокращение срока службы в два раза – явно компромиссное решение, цена, заплаченная во имя сохранения призыва любыми средствами. Оно не имеет ничего общего ни с либерализацией службы, ни с военной реформой. Наоборот, снова на неопределенное время отдаляет столь необходимые и ожидаемые изменения в армии. Массовая отмена важнейших социальных отсрочек, сопровождающая сокращение срока службы, в очередной раз наносит удар не только по обществу, лишая молодые семьи своих кормильцев, но и по государству, оставляя его без рабочих рук на важнейших производствах, а также по обороноспособности страны, сохраняя неэффективную, коррумпированную призывную систему.
По данным независимого фонда ИНДЕМ, сегодняшний коррупционный оборот в ходе призывных кампаний – третий по величине после взяток в вузах и в здравоохранении. Он исчислялся в 2005 году приблизительно в 350 млн. долл. США. Рост по сравнению с 2001 годом – в 27 раз. Очевидно, что высокая степень коррумпированности высшего образования и здравоохранения также напрямую связана с сохраняющимся призывом.
Насколько возрастет коррупционный оборот с 2008 года, когда будут отменены большинство отсрочек, остается только предполагать. Вот пример с молодыми отцами, которых тоже предполагается с нового года призывать в армию (с 2008 года отсрочки лишатся папы призывного возраста с ребенком до трех лет). Согласно подсчетам, сделанным ИЭПП, призыву будут подлежать примерно 100 тыс. таких граждан. Можно спрогнозировать, что реально призовут из них на службу максимум 25 тыс., но повестки разошлют всем ста тысячам. Расчет делается на то, что три четверти из них будут «договариваться» (и с военкоматами, и с гражданскими лицами, например с врачами), а одна четверть – тех, кто «договориться» не смог, – пойдут служить.
Спустя 15 лет со дня принятия решения о контрактной армии мы ненамного продвинулись вперед. Призыв, разъедающий общество, сохраняется, правовое положение солдата остается ужасающим. Судя по сегодняшней ситуации в армии, приходишь к выводу, что третья сила – сила коррупционеров – остается наиболее могущественной. И пока что все идет по ее сценарию.
Дарья Гармоненко 
