Махмут Гареев
Ноябрь 1941-го. Выступление в связи 24-й годовщиной Октябрьской революции.
21 декабря исполнилось 130 лет со дня рождения И.В. Сталина, который в годы Великой Отечественной войны являлся председателем Государственного комитета обороны (ГКО), Верховным главнокомандующим Вооруженными силами СССР, одним из лидеров антигитлеровской коалиции.
Он был прозорливым человеком и еще в 1943 году после возвращения с Тегеранской конференции говорил: «┘Я знаю, что, когда меня не будет, не один ушат грязи будет вылит на мою голову. Но я уверен, что ветер истории все это развеет». Действительно, в известном докладе Н.С. Хрущева в 1956 году и особенно в последние 20 лет «помои» лились на Сталина сплошным мутным потоком и сказать о нем что-то объективно было непросто. Судить о деятельности руководителя можно только исходя из того, какие задачи перед ним стояли и как он их выполнил.
Мало пользы принесли и публикации, рассчитанные на идеализацию, искусственное обожествление Сталина, умалчивающие о его просчетах и упущениях. Кое-кто сегодня ставит под сомнение и пытается даже оправдать жестокие репрессии 1930-х годов, особенно тяжело сказавшиеся на военных кадрах. Но когда-то раз и навсегда всему обществу нужно твердо и определенно сказать: необоснованные репрессии ни при каких обстоятельствах не могут быть оправданы. Но говорить об этом нужно честно, без перехлестов в обратную сторону, когда в последнее время любой человек, подвергшийся в те годы наказанию даже за уголовное преступление, изображается «невинной жертвой сталинизма».
Как будто в то время в действительности не было никаких шпионов, вредителей, воров и бандитов.
Ясно также, что нужен объективный, взвешенный подход и при освещении роли Сталина в период Великой Отечественной войны с учетом всей неоднозначности и суровости того времени, сложности и противоречивости личности руководителя Коммунистической партии и Советского государства.
ПОДГОТОВКА СССР К ОБОРОНЕ
Прежде всего вспомним, в какой неимоверной разрухе оказалась наша страна после Первой мировой и Гражданской войн. Сталин говорил, что мы отстали от передовых капиталистических стран на 100 лет. Или мы пробежим это расстояние за 10 лет, или нас сомнут.
Положение усугублялось тем, что фашистская Германия, разгромив в короткие сроки Францию, экспедиционный корпус Англии и другие западноевропейские страны, захватила значительную часть Европы, поставив на службу своим целям все ее экономические, людские и технические ресурсы. Военное производство в Германии с 1934 по 1940 год увеличилось в 22 раза; 58% национального дохода было обращено на военные нужды.
Война, которую готовил против Советской страны германский фашизм, была необычной. Речь шла не о завоевании или удержании отдельных спорных территорий или колоний, как это было в Первую мировую войну, а о полном уничтожении Советского государства, массовом истреблении народов СССР. Речь шла о жизни и смерти нашей страны и ее народов. Все это и предопределяло особо непримиримый и ожесточенный характер войны. В свете этого нетрудно понять всю безответственность и кощунственность утверждений о том, что победа фашизма не была бы чем-то роковым для СССР, поскольку фашизм освободил бы нас от сталинизма.
В соответствии с установками Гитлера и его камарильи в плане войны против Советского Союза (план «Барбаросса»), изложенном в директиве верховного главнокомандования Германии № 21 от 18 декабря 1940 года, указывалось: «Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии». К лету 1941 года вооруженные силы Германии насчитывали 8,5 млн. человек и по общей численности превосходили советские Вооруженные силы в 1,6 раза. Сухопутные войска (5,2 млн. человек) имели в своем составе 214 дивизий, в том числе 35 танковых и моторизованных, 5640 танков и штурмовых орудий, 77 тыс. орудий и минометов, 10 тыс. боевых самолетов, 217 боевых кораблей, в том числе 161 подводную лодку.
Таким образом, Советскому Союзу необходимо было противостоять очень сильному противнику.
При оценке степени подготовленности к войне СССР в последнее время получили распространение две версии. Одни авторы полагают, что Советский Союз к войне серьезно не готовился и не был готов к ней. Другие, наоборот, утверждают, что вся жизнь Советского государства была подчинена только одной цели – подготовке к войне, но осуществлялась она плохо, бестолково, ошибки в оборонном строительстве и репрессии свели на нет достигнутое в этой области, и поэтому не удалось по-настоящему подготовиться к войне.
Однако исторические факты свидетельствуют о том, что обе эти точки зрения страдают однобокостью и недостаточно объективно отвечают на главный вопрос: почему в отличие от Англии и Франции в 1940 году СССР удалось выстоять в 1941-м. Говорить о том, что Сталин преступно не подготовил страну к обороне, просто несерьезно.
Правда состоит в том, что Советское государство относилось к обороне страны с исключительной серьезностью и ответственностью, как к одной из важнейших первоочередных задач. Основные усилия государства направлялись на создание индустриальной, научно-технической и в целом экономической базы страны. Нельзя забывать о том, что некоторых важнейших отраслей промышленности вообще не было, в том числе танковой, авиационной, автомобильной, станкостроительной, приборостроительной. Их приходилось создавать заново, практически без всякой помощи извне.
Несмотря на большую отсталость страны и огромные трудности, благодаря героическим усилиям народа, прежде всего – рабочего класса и инженерно-технической интеллигенции, в короткий срок была в основном осуществлена индустриализация СССР. К 1941 году Советское государство сумело создать материально-техническую базу, обеспечивающую массовое производство вооружения и военной техники в предвоенные годы и во время войны.
Для повышения живучести экономики на случай войны особое значение придавалось ускоренному развитию промышленности в восточных районах. В 1940 году их удельный вес в производстве важнейших видов продукции составил 25–30%.
Что бы сегодня ни говорили, в предвоенные годы в целом был сделан огромный скачок в индустриальном развитии страны и укреплении ее мощи. Так, в 1928 году в Красной армии имелось всего лишь 200 танков и бронемашин, 1000 самолетов устаревших конструкций, 350 грузовых автомашин, а противотанковой и зенитной артиллерии вообще не было. Причем Сталин лично основательно вникал в основные вопросы создания нового оружия и технического оснащения Красной армии.
И все же в целом экономический и военный потенциал Германии, с учетом ресурсов оккупированных Третьим рейхом стран Европы, существенно превосходил потенциал Советского Союза (по производству угля – в 2,5 раза, стали – в 1,5 раза, чугуна – в 1,3 раза). К тому же немецкая промышленность была полностью переключена на военные нужды и осуществляла массовое производство оружия и техники новейшей модификации.
Это военно-экономическое неравенство Советского Союза усугублялось крайне неудачным началом войны. Достаточно сказать, что к ноябрю 1941 года наша страна потеряла на оккупированной противником территории 63% добываемого угля, 58% стали и 60% алюминия. И все же в последующем, в ходе всей войны советская промышленность выпускала оружие основных видов больше, чем фашистская Германия. Но это стало возможным благодаря тому, что экономические основы нашей победы были заложены еще до гитлеровской агрессии против СССР.
Такой же объективной оценки требуют и допущенные ошибки с перестройкой народного хозяйства накануне войны, которые не позволили в полной мере реализовать имевшиеся у СССР потенциальные возможности в начальный период Великой Отечественной.
Оборонная промышленность, транспортные, авиационные, автомобильные и другие предприятия не имели даже утвержденного правительством мобилизационного плана на 1941 год. Многие оборонные производственные задачи решались распорядительным порядком. Правительством и Наркоматом обороны не были в полной мере учтены нужды мобилизационного развертывания Вооруженных сил, потребности оснащения оружием и военной техникой вновь формируемых соединений и частей.
К концу 1930-х годов значительная часть танкового парка РККА оказалась устаревшей. К 1939 году были созданы лучшие к тому времени танки Т-34 и КВ. Но их производство только началось. Примерно такое же положение было с авиационной техникой. Советские самолеты устарели и значительно уступали немецким машинам. А серийное производство новых истребителей Як-1, МиГ-3, ЛаГГ-3, бомбардировщиков Пе-2, штурмовиков Ил-2 началось лишь в 1941 году.
Недостаточно производилось пушечной (преобладали гаубицы), противотанковой и зенитной артиллерии. Не удовлетворялись полностью нужды армии в боеприпасах, потребности в которых в ходе военных действий оказались значительно большими, чем предполагалось. Все это особенно тяжело дало о себе знать в начале войны, когда враг захватил многие войсковые склады в приграничной зоне и планы отмобилизования армии были сорваны.
С началом Второй мировой войны и особенно после поражения Франции в 1940 году Советский Союз был вынужден принять меры и к увеличению численности своих Вооруженных сил. За короткий срок (с 1939 до июня 1941 года) она возросла с 2 млн. до 5 млн. человек. На их вооружении состояло 67 тыс. орудий и минометов, 1860 новых танков и свыше 2700 боевых самолетов новых типов. Кроме того, имелось большое количество устаревших танков и боевых самолетов со значительно израсходованными моторесурсами. В составе ВМФ насчитывалось 276 боевых кораблей основных классов, в том числе 212 подводных лодок.
Численность войск западных военных округов, противостоящих германской армии и ее сателлитам, составляла 2,9 млн. человек. В их составе имелось 170 дивизий (103 стрелковых, 40 танковых, 20 моторизованных, 7 кавалерийских), 37,5 тыс. орудий и минометов, 6 тыс. танков (из них 1475 – КВ и Т-34), 7 тыс. самолетов (1540 новых типов). Но в целом мы явно опаздывали с развертыванием Вооруженных сил. В результате на западе противник превосходил советские войска по личному составу в 1,8 раза.
Следует также учесть, что до 40–50% нового пополнения личного состава и новой боевой техники находилось во вновь формируемых соединениях и частях, которые не были боеготовы и не могли принять участия в отражении наступления противника. Причем, пользуясь инициативой нападающей стороны, на избранных направлениях немецко-фашистские войска имели возможность создать подавляющее превосходство в силах и средствах.
Надо иметь в виду также и то, что немецкие дивизии были полностью укомплектованы по штатам военного времени (численность пехотных дивизий составляла 14–16 тыс. человек). Советские же дивизии и механизированные корпуса не были полностью укомплектованы. Например, стрелковые дивизии при штатной численности 14,5 тыс. человек, фактически имели от 5–6 до 8–9 тыс. человек. Накануне войны большое количество личного состава из соединений было передано в новые формирования, вследствие чего и те и другие оказались недоукомплектованными.
У Сталина были обширные планы по коренному преобразованию и повышению боевой мощи Вооруженных сил СССР, рассчитанные на несколько лет. «Когда же все это будет нами сделано, – говорил он, – Гитлер не посмеет напасть на Советский Союз». Но все это, к сожалению, не суждено было осуществить. Война застала нашу страну в стадии многих незавершенных дел по перевооружению, реорганизации и переподготовке армии и флота, создания обороны, перестройки промышленности, накопления государственных резервов и мобзапасов. Многие потенциальные возможности не были рационально использованы. Положение усугублялось неправильной оценкой характера начального периода войны и недооценкой стратегической обороны.
 Генералиссимус Советского Союза. Лето 1945 года. Фото из книги «Сталин» |
В ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД
Как справился Сталин с обязанностями главы государства и Верховного главнокомандующего накануне и в начале войны с точки зрения военно-стратегической?
Если исходить не из того, нравится кому-то Сталин или нет, а из того, что получилось объективно, на деле, то со всей определенностью можно сказать, что его деятельность в этот период и данной области была наименее удачной и предопределила многие другие просчеты и ошибки.
Исходя из правильного в принципе утверждения, что военная стратегия подчинена политике и вытекает из политических целей, Сталин в конечном счете превращал политику в самоцель. Но при этом он не до конца учитывал, что политики в чистом виде не существует. Она жизненна тогда, когда в совокупности учитывает многие факторы, в том числе военно-стратегические соображения. Решив любой ценой оттянуть сроки начала войны, Сталин все подчинил этой цели и полагал, что, когда будет нужно, он приведет армию в полную боевую готовность. Он просто не представлял себе в реальном виде, что стратегическое развертывание Вооруженных сил – такой сложнейший и внутренне взаимосвязанный процесс, когда, например, бессмысленно наращивать силы в глубине, оставляя части первого эшелона небоеготовыми.
Уверовав в свою непогрешимость и привыкнув к тому, что внутри страны все ему повинуется, Сталин, видимо, внушил себе, что так должно происходить и во всех других сферах.
Все эти обстоятельства и причины сыграли свою негативную роль, но они не были главными, решающими. Например, не столь важную роль, как изображается, сыграла ошибка с определением главного удара противника, ибо на юге, где мы имели основные силы, а немцы меньшую часть сил, наши войска также потерпели поражение.
Главная причина неудач была в том, что войска приграничных округов не были заблаговременно приведены в боевую готовность и до начала нападения противника не заняли предназначенных оборонительных рубежей, позиций. Они оказались, по существу, на положении мирного времени и не смогли своевременно изготовиться к отражению агрессии. Это обстоятельство и породило многие просчеты, и предопределило наши неудачи.
Таким образом, в самой организации развертывания и оперативном построении войск закладывались предпосылки к поражению. В результате в первые же часы и дни войска понесли большие потери и не смогли оказать достаточно организованного сопротивления. Главное командование советских Вооруженных сил, Генеральный штаб, не получая достоверных данных об обстановке и не зная подлинного положения дел на фронте, отдавали войскам нереальные распоряжения, не соответствующие сложившимся условиям.
Поскольку устойчивость стратегической обороны была нарушена и образовались опасные прорывы крупных группировок противника на большую глубину, наиболее целесообразным было заблаговременно готовить оборону на рубеже рек Западная Двина и Днепр, отводя войска и подтягивая на этот рубеж резервы. Но такие решения своевременно не были приняты.
Советское командование, стремясь любой ценой удержать каждый рубеж и не допустить отхода, ставило войска в еще более тяжелое положение, что вынуждало их к дальнейшему отступлению. Некоторые эшелоны с пополнением, команды отмобилизованных военнослужащих не смогли прибыть к местам назначения и попадали в расположение противника. Быстрое продвижение фашистских группировок и выход их на фланги и коммуникации советских войск, непрерывные удары вражеской авиации, действия в тылу многочисленных диверсионных групп и гитлеровской агентуры оказывали на многих военнослужащих ошеломляющее воздействие.
В этих условиях было особенно важно, чтобы Ставка ВГК, лично Сталин проявили выдержку и самообладание. И это в целом удавалось. Но все же не всегда в острой обстановке находились верные оперативно-стратегические решения, политическая, идеологическая зашоренность еще давала о себе знать.
После битвы под Москвой и крушения гитлеровского плана «блицкрига» война вступила в новую фазу. Советский Союз, несмотря на поражения и неудачи, устоял против фашистского нашествия и собрал силы для продолжения борьбы. Причем в директивном письме Ставки ВГК от 10 января 1942 года, подписанном Сталиным, указывалось: «Немцы хотят получить передышку, но этого им давать не следует!
Гнать их на Запад без остановки, заставить израсходовать резервы до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить таким образом полный разгром гитлеровских войск в 1942 году».
Задача эта была не совсем реальной, но в случае более активных действий союзников СССР в 1942-м, видимо, удалось бы добиться коренного перелома в войне. Но и этому не суждено было сбыться. В силу ряда новых ошибок, допущенных Ставкой ВГК, Красной армии пришлось терпеть неудачи и в летней кампании 1942 года.
При обсуждении в Ставке в марте 1942 года планов на летнюю кампанию, Генштаб (Б.М. Шапошников) и Г.К. Жуков предлагали основным способом действий считать переход к стратегической обороне. Г.К. Жуков считал возможным предпринять частные наступательные действия лишь в полосе Западного фронта, перейдя на всем остальном советско-германском фронте к обороне. С.К. Тимошенко предложил, кроме того, провести наступательную операцию на Харьковском направлении. На возражения Г.К. Жукова и Б.М. Шапошникова по поводу этого предложения Сталин заявил: «Не сидеть же нам в обороне, сложа руки, не ждать, пока немцы нанесут удар первыми! Надо самим нанести ряд упреждающих ударов на широком фронте и прощупать готовность противника». И далее: «Жуков предлагает развернуть наступление на Западном направлении, а на остальных фронтах обороняться. Я думаю, что это полумера».
В результате было принято решение предпринять ряд наступательных операций в Крыму, в районе Харькова, на Льговском и Смоленском направлениях, в районах Ленинграда и Демянска. Характерно, что в представлении Сталина обороняться означало «сидеть, сложа руки». В результате наши войска потерпели поражение под Харьковом, пришлось отступать до Сталинграда и Северного Кавказа. Но затем удалось окружить и уничтожить группировку противника под Сталинградом.
Следует прежде всего отметить умелый выбор Ставкой ВГК и Генштабом момента для перехода в контрнаступление, когда наступление противника уже выдыхалось, группировки его войск были растянуты, фланги ослаблены, а переход к обороне не осуществлен. Весьма удачно, с учетом наиболее уязвимых мест (оборонявшихся румынскими войсками) были определены направления главных ударов с целью окружения и уничтожения наиболее сильной группировки под Сталинградом. Сталинградская битва закончилась окружением и уничтожением трехсоттысячной группировки гитлеровцев и потрясла всю Германию.
Несмотря на ряд достигнутых военно-политических и стратегических успехов, обстановка для Советского Союза весной 1943 года оставалась крайне напряженной и сложной. Враг был надломлен, но еще полон решимости продолжать войну. Приходилось учитывать и опасность попыток гитлеровского руководства к заключению сепаратного мира с нашими западными союзниками.
В ходе ожесточенных сражений истекшей зимой и советские войска понесли большие потери в личном составе и технике. Освобожденные районы находились в опустошенном состоянии. От советского государства, Верховного главнокомандования и всего народа требовались новое напряжение физических и духовных сил, мобилизация всех экономических и военных возможностей для наращивания ударов по врагу до полного его разгрома.
События 1941–1942 годов, тяжелые неудачи и одержанные победы не прошли даром и для советского руководства во главе со Сталиным, военного командования и в целом для страны и Вооруженных сил. Уроки были извлечены сполна и реализованы в обоснованных решениях и конкретных действиях, исходя из сложившейся обстановки на советско-германском фронте. Наученный горьким опытом, Сталин стал больше прислушиваться к предложениям представителей Ставки ВГК, Генштаба и командующих войсками фронтов. Но эту сторону дела тоже нельзя слишком упрощать. Что значит прислушиваться, к кому прислушиваться, если, например, в 1943 году одни командующие предлагали перейти к обороне, другие (Военный совет Воронежского фронта) нанести упреждающий удар и наступать.
Очень рискованный и ответственный выбор был за ВГК ≈ Сталиным. В отличие от 1941–1942 годов перед Курской битвой он проявил понимание смысла стратегической обороны. Утвержденный Сталиным замысел действий советского Верховного главнокомандования состоял в том, чтобы переходом к преднамеренной стратегической обороне силами Центрального, Воронежского, частично Степного фронтов отразить летнее наступление немецко-фашистских войск, обескровить их и последующим переходом в контрнаступление нанести поражение главным группировкам противника. Таким образом, планировалась и проводилась ярко выраженная стратегическая оборонительная операция силами нескольких фронтов под общим руководством Ставки ВГК.
Умелый выбор стратегического способа действий, большая и многообразная работа по подготовке оборонительной операции предопределили успешное ее проведение.
Верховное главнокомандование во главе со Сталиным удачно выбрало момент для перехода в контрнаступление. Окончательный крах операции под Курском, предпринятой гитлеровским командованием в июле 1943 года, был предопределен не только оборонительными действиями, но и переходом в наступление 12 июля войск Западного и Брянского фронтов на Орловском направлении и войск Степного и Юго-Западного фронтов на Белгород–Харьковском направлении. Одновременно войска Центрального и Воронежского фронтов, используя успех вышеуказанных фронтов, продолжали теснить противника, отбросив его на исходные позиции, и затем 8 августа перешли в общее контрнаступление.
Таким образом, наступление немецко-фашистских войск летом 1943 года закончилось их сокрушительным поражением. Красная армия в этой битве одержала выдающуюся победу, означавшую окончательный коренной перелом в ходе всей войны. Ставка ВГК умело организовала и форсирование с ходу Днепра в 1943 году.
ЧТО НЕВОЗМОЖНО ОТРИЦАТЬ
В 1944–1945 годах, составляющих заключительный период Великой Отечественной воины, немецко-фашистская армия окончательно перешла к жесткой стратегической обороне.
Наше Верховное главнокомандование добилось того, что в целом военно-политическая и стратегическая обстановка коренным образом изменилась в пользу СССР и его союзников. В 1942–1943 годах в восточных районах нашей страны было вновь построено 2250 и восстановлено в освобожденных районах свыше 6 тыс. предприятий. Оборонная промышленность в 1944 году ежемесячно производила танков и самолетов в 5 раз больше, чем в 1941-м.
Это говорит о том, насколько эффективно осуществлялось во время войны строительство и подготовка Вооруженных сил. К этому времени у них еще не было подавляющего превосходства над вермахтом. Оно появилось, когда союзники высадили крупный десант в Нормандии в июне 1944 году и был открыт второй фронт в Европе, что еще больше затрудняло германскому командованию маневр силами и средствами с одного фронта на другой.
Советское Верховное главнокомандование поставило задачу перед Вооруженными силами СССР не дать возможности немецко-фашистской армии закрепиться на занимаемых рубежах и затянуть сопротивление, завершить освобождение территории своей страны, освободить другие народы Европы от фашистской оккупации и закончить войну полным разгромом фашистской Германии совместно с западными союзниками. Решить эти задачи можно было только активными наступательными действиями. В 1944 году Красная армия провела 10 крупных наступательных операций, начав с наступления по освобождению Правобережной Украины и снятия блокады Ленинграда зимой 1944 года.
Зимой и весной 1945 года продолжалось стратегическое наступление на всем советско-германском фронте при одновременных наступательных операциях англо-американских войск с Запада, приведшее к полному краху фашистской Германии и ее безоговорочной капитуляции. К этому времени повысились уровень стратегического руководства Верховного главнокомандования, Генштаба, оперативно-тактическое мастерство командиров, штабов; в целом военное искусство советских Вооруженных сил достигло наибольшего расцвета.
В последующие годы войны Ставке ВГК во главе со Сталиным, как правило, удавалось изыскать наиболее выгодные направления для ударов с решительным сосредоточением основных усилий на решающих участках фронта. Разработка и практическое применение новых эффективных способов вооруженной борьбы, новаторское решение многих других проблем военного искусства явились результатом творчества Ставки ВГК, Генштаба, командующих видами ВС и родов войск, командующих, командиров и штабов фронтов, армий, соединений, частей и подразделений.
Но неправомерно говорить о том, что все это творчество в области военного искусства было осуществлено помимо или даже вопреки Сталину, хотя бы потому, что без его ведома и согласия решения по таким вопросам и не могли приниматься. Следует сказать и о том, что война требовала ответственного отношения к военной теории. Попытки не считаться с накопленным опытом, с выработанными на его основе теоретическими рекомендациями очень быстро давали о себе знать неудачами на фронте. С этим объективным обстоятельством был вынужден считаться и Сталин. Во второй половине войны он стал глубже вникать в детали подготовки и ведения операций.
В оценке Сталина как Верховного главнокомандующего более уместно было бы полагаться на авторитетных лиц, которые близко с ним работали на протяжении всей войны. Наиболее краткую, но правдивую объемную характеристику Сталину дал А.М. Василевский: «О Сталине как о военном руководителе в годы войны необходимо написать правду. Он не был военным человеком, но он обладал гениальным умом. Он умел глубоко проникать в сущность дела и подсказывать военные решения».
Сталина, как и любую другую историческую личность, неправомерно рассматривать в застывшем виде. Суровая действительность войны ломала и изменяла многое, в том числе и самые крупные исторические личности. Довольно усердно проходил тяжкую школу войны и Сталин.
Подводя итог, можно сказать, что Советское государство именно под руководством Сталина разгромило гитлеровскую Германию, империалистическую Японию и избавило свои народы, Европу и все человечество от угрозы фашистского порабощения. На совести Сталина непростительная жестокость, особенно перед войной, серьезные ошибки и просчеты, которые, как он сам говорил, доводили страну до моментов отчаянного положения. Но невозможно отрицать и того, что во многом благодаря его мобилизующей роли, организаторским способностям, его усилиям, поддержанным большинством народа, нашей стране удалось выстоять в неимоверно трудной, ожесточенной борьбе с сильным противником и прийти к Великой Победе.
Дарья Гармоненко 
