Герой Советского Союза Николай Кузнецов (1940 год).
Фото из архива автора
Удивительной судьбе Героя Советского Союза Николая Ивановича Кузнецова посвящены тысячи страниц, написанных его боевыми друзьями, сподвижниками по борьбе в глубоком тылу противника, писателями и историками, родными и близкими, знавшими его с детских лет. Остается лишь напомнить некоторые этапы из жизни-подвига славного сына нашей Родины.
Столица Советского Союза Москва 5 августа 1943 года первым в Великой Отечественной войне салютом чествовала героев Курской битвы – во всех отношениях судьбоносного сражения, положившего начало разгрому немецко-фашистских войск и окончательно определившего для них исход войны на Востоке.
Под сокрушительными ударами Красной Армии потерпела крах тщательно готовившаяся вермахтом наступательная операция «Цитадель». В списке победителей одного из крупнейших в истории Великой Отечественной войны сражений достойнейшее место по праву принадлежит и бойцу «невидимого фронта», замечательному советскому разведчику Николаю Ивановичу Кузнецову.
ПЕРВЫЙ ЗАДЕЛ В КУДЫМКАРЕ
Николай Кузнецов родился 27 июля 1911 года в уральской деревушке Зырянка Камышловского уезда Пермской губернии, расположенной близ поселка Талица и в 225 километрах от Екатеринбурга. Рос третьим ребенком в семье крестьянина-середняка. Окончил среднюю школу и в 1927 году поступил в Талицкий лесной техникум. Учился с большим интересом, активно занимался комсомольской работой. Однако в декабре 1929 года, за несколько месяцев до окончания техникума, комсомолец Кузнецов был оклеветан теми, кому не нравились его прямота и кристальная честность. За «сокрытие своего кулацкого происхождения» Николай был исключен из комсомола и отчислен с последнего курса техникума. Лишь в 1931 году стало ясно, что «дело Кузнецова» было результатом злого умысла.
Николаю Кузнецову пришлось начинать свою трудовую биографию. В апреле 1930 года он приехал в Коми-Пермяцкий национальный округ, в город Кудымкар, куда его планировали направить после окончания техникума. Работал таксатором по устройству лесов в окружном земельном управлении. Группа лесоустроителей, которой руководил молодой специалист без диплома, большую часть рабочего времени проводила в тайге: определяла запасы леса, прорубала просеки, отводила делянки для рубки, составляла геодезические планы.
Еще в годы учебы в школе Николай обнаружил незаурядные способности к изучению иностранных языков. Особенно хорошо ему давался немецкий язык. У него была замечательная учительница, которая получила образование в Швейцарии и в совершенстве владела французским и немецким языками. От нее Николай получил первый «задел» в развитии своих лингвистических способностей. Узнав, что преподаватель по труду – немец, из бывших военнопленных Первой мировой войны, Николай не упускал случая, чтобы поговорить с ним, попрактиковаться, усвоить правильное произношение. Но и этого ему было мало. Он под разными предлогами забегал в аптеку, с тем чтобы поговорить еще с одним «немцем» – провизором из австрийцев. И все это было не просто мальчишеским увлечением, а серьезным делом, которому он посвятил всего себя.
Следует отметить, что, живя в Кудымкаре, Кузнецов вскоре стал свободно разговаривать с коми-пермяками на их родном языке. Ему потребовался всего лишь год, чтобы в совершенстве овладеть этим довольно трудным языком.
КАК ИСКОННЫЙ БЕРЛИНЕЦ
Именно в Кудымкаре Николай начал сотрудничать с местными чекистами. Коми-Пермяцкий край был богат не только лесами, но и ссыльными поселениями. В его северные районы направлялись на жительство осужденные эсеры и меньшевики. Многие из них не собирались отказываться от своей контрреволюционной деятельности и вели соответствующую агитацию среди местного населения. В результате в начале 1930-х годов Юрлинский район национального округа потрясли крестьянские восстания. Кузнецов помогал сотрудникам окружного отделения ОГПУ собирать информацию об обстановке в мятежном районе, выявлять зачинщиков беспорядков. В характеристике на Кузнецова того периода, в частности, отмечалось: «Находчив и сообразителен, обладает исключительной способностью завязывать необходимые знакомства и быстро ориентироваться в обстановке. Обладает хорошей памятью».
В 1934 году Николай Кузнецов переехал в Свердловск (так тогда назывался Екатеринбург) и стал работать статистиком треста «Свердлес». В середине 1935 года перешел на работу в конструкторский отдел Уралмашзавода. Одновременно учился на вечернем отделении рабфака Уральского индустриального института и на курсах немецкого языка. На заводе Николай часто общался с немецкими специалистами, налаживавшими там технологию производства и обслуживавшими технику, и это давало ему не только хорошую разговорную практику, но и возможность изучить манеры немецких рабочих и инженеров, их психологию, привычки. Такое общение позволило Кузнецову свободно овладеть несколькими диалектами немецкого языка: баварским, прусским, саксонским.
В Свердловске Николай Кузнецов продолжил сотрудничество с местным управлением НКВД – изучал возможные связи работавших там немецких специалистов с гитлеровской разведкой.
Из воспоминаний одного из руководителей центрального аппарата контрразведки НКВД 1930–1940-х годов Леонида Райхмана:
«В 1938 году я работал начальником отделения в отделе контрразведки Главного управления госбезопасности НКВД СССР. Кроме того, преподавал одну из спецдисциплин на наших курсах в Большом Кисельном переулке. С одним из слушателей, Михаилом Ивановичем Журавлевым, мы сдружились. По окончании курсов Журавлев сразу получил высокое назначение – наркомом НКВД в Коми АССР. Оттуда он мне часто звонил, советовался по некоторым вопросам, поэтому я не удивился его очередному звонку в середине 1938 года.
– Леонид Федорович, – сказал он, – тут у меня есть на примете один человек, еще молодой, наш негласный сотрудник. Очень одаренная личность. Я убежден, что с ним надо работать в Центре, у нас ему просто нечего делать.
– Кто он? – спросил я.
– Специалист по лесному делу. Честный, умный, волевой. И с поразительными лингвистическими способностями. Прекрасно владеет немецким, знает эсперанто и польский. За несколько месяцев изучил коми-пермяцкий язык настолько, что его в Кудымкаре за своего принимали...
Предложение заинтересовало. Я понимал, что без серьезных оснований Журавлев никого рекомендовать не станет.
– Присылай, – сказал я Михаилу Ивановичу. – Пусть позвонит мне домой.
Прошло несколько дней, и в моей квартире раздалась телефонная трель: звонил Николай Кузнецов. В это самое время у меня в гостях был старый товарищ, только что вернувшийся из Германии, где он работал нелегально.
Я выразительно посмотрел на него, а в трубку сказал:
– Товарищ Кузнецов, сейчас с вами будут говорить по-немецки.
Мой друг побеседовал с Кузнецовым несколько минут и, прикрыв микрофон ладонью, сказал удивленно:
– Говорит, как исконный берлинец.
Позднее я узнал, что Кузнецов свободно владел пятью или шестью диалектами немецкого языка, кроме того, умел говорить в случае необходимости по-русски с немецким акцентом.
Я назначил Кузнецову свидание на завтра, и он пришел ко мне домой. Когда он только ступил на порог, я прямо-таки ахнул: настоящий ариец! Росту выше среднего, стройный, худощавый, но крепкий, блондин, нос прямой, глаза серо-голубые. И прекрасная выправка, словно у кадрового военного, и это – уральский лесовик!».
КОЛОНИСТ-ВЕРБОВЩИК
Сотрудники отдела контрразведки центрального аппарата НКВД, от рядового оперативного работника до начальника отдела Петра Васильевича Федорова, вели в то время активную работу по проникновению в расположенные в Москве зарубежные посольства. В первую очередь они искали подходы к немецким дипломатам, большая часть из которых тем или иным образом была связана с германской разведкой. Будучи настоящими профессионалами, чекисты прекрасно понимали, что гитлеровские спецслужбы рассматривали Советский Союз как реального противника в будущей и уже близкой войне. Поэтому им остро были нужны помощники, способные активно противостоять немецкой агентуре, прежде всего в Москве. И Кузнецов (оперативный псевдоним – «Колонист») здесь оказался очень кстати.
Кузнецов был оформлен как особо засекреченный спецагент с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата контрразведки. Случай уникальный в практике НКВД. В течение короткого времени Кузнецов завязал широкие связи среди иностранцев, проживавших в Москве, работников иностранных миссий и посольств, в том числе – среди сотрудников германского посольства. При его активном участии контрразведчики провели ряд удачных комбинаций по разработке и вербовке сотрудников иностранных посольств и миссий.
ПОДГОТОВКА ОТРЯДА ДИВЕРСАНТОВ «ПОБЕДИТЕЛИ»
Незадолго до начала Великой Отечественной войны Николай Кузнецов начал готовиться по линии внешней разведки к нелегальной работе за границей. Однако разразившаяся война внесла коррективы в эту подготовку. В первые дни нападения гитлеровской Германии на Советский Союз Николай Кузнецов подал рапорт руководству НКВД с просьбой использовать его в «активной борьбе против германского фашизма на фронте или в тылу вторгшихся на нашу землю немецких войск».
На фронт Кузнецов не попал. Руководство советской внешней разведки посчитало, что человек с блестящим знанием немецкого языка и с типичной арийской внешностью принесет больше пользы в тылу противника. Он был зачислен в спецподразделение 4-го управления НКВД, которое возглавлял заместитель начальника внешней разведки П.А. Судоплатов.
Началась интенсивная подготовка Кузнецова к предстоящей миссии. Кузнецов трудился по 15–16 часов в сутки: тщательно отрабатывал легенду-биографию, по которой ему предстояло жить в чужом мундире среди врагов, осваивал приемы выявления наружного наблюдения, ориентирования на местности, шифровальное дело, прыжки с парашютом, тренировался в стрельбе из различных видов советского и немецкого личного оружия.
Со специально приглашенными специалистами Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии Кузнецов изучал организацию и структуру германских Вооруженных сил, их уставы, до мельчайших подробностей вникал в порядок официальных и неофициальных взаимоотношений немецких военнослужащих, учился разбираться в наградах, званиях, знаках различия всех родов войск, полиции и СС.
Кузнецова целенаправленно готовили для работы в городе Ровно, превращенном немцами в «столицу» временно оккупированной Украины. Было принято решение, что в Ровно Кузнецов отправится в мундире офицера вермахта, «получившего тяжелое ранение в боях на Восточном фронте» и до полного выздоровления являющегося уполномоченным «хозяйственного командования по использованию материальных ресурсов оккупированных областей СССР в интересах вермахта». Данная должность позволяла разведчику часто бывать в Ровно, свободно перемещаться по различным оккупированным районам и иметь в своем распоряжении крупные суммы денег.
В конце июля 1942 года специальная подготовка Кузнецова была завершена. Он блестяще сдал строгой комиссии труднейший экзамен и был зачислен в разведывательно-диверсионный отряд специального назначения «Победители» под командованием Д.Н. Медведева, которому предстояло действовать в районе города Ровно.
«ПУХ» ОБНАРУЖИВАЕТ ПОЛЕВУЮ СТАВКУ «ОБОРОТНЯ»
В соответствии с утвержденным руководством 4-го управления НКВД планом вывода разведчика на боевую работу Кузнецов был выброшен с парашютом 25 августа 1942 года в глубоком тылу противника – в Сарненских лесах Ровенской области. В связи с особо важными задачами, поставленными руководством Центра перед Кузнецовым, в отряде Д.Н. Медведева он значился как Николай Васильевич Грачев (оперативный псевдоним – «Пух»).
В городе Ровно Николай Кузнецов появился под именем обер-лейтенанта 230-го пехотного полка 76-й пехотной дивизии Зиберта Пауля Вильгельма, кавалера двух Железных крестов и медали «За зимний поход на Восток». Хорошая профессиональная подготовка разведчика, блестящее знание немецкого языка, удивительные воля и смелость явились основой для выполнения им сложнейших разведывательно-диверсионных заданий.
Заслуга Николая Кузнецова состояла в первую очередь в том, что он целенаправленно собирал важную для Центра разведывательную информацию. В его задачу входил, в частности, сбор сведений о передвижении воинских частей, о планах и намерениях служб гестапо и СД, о поездках высоких чинов рейха – что с успехом использовалось в борьбе с врагом. Порой разведывательной информации о противнике было так много и она была настолько важной, что радисткам отряда «Победители» приходилось передавать ее в Москву несколькими сеансами в день.
В ноябре 1942 года в штаб отряда «Победители» поступила радиограмма из Москвы. Центр сообщал, что, по некоторым сведениям, где-то на Украине находится полевая ставка Гитлера. Отряд должен был установить местонахождение ставки.
После внимательного изучения обстановки поиск был ограничен тремя географическими точками: Луцком, Киевом и Винницей. Вскоре из этого списка были вычеркнуты Луцк и Киев: ставка не могла находиться в крупном городе, она должна была быть тщательно замаскирована, а ее район надежно охраняться. Основную базу отряда «Победители» от Винницы отделяли почти 500 километров, и направление туда разведчиков было связано с большим риском.
Сбор данных об объекте Кузнецов начал с изучения украинских газет, издававшихся оккупационными властями. Вскоре разведчик обратил внимание на заметку в националистической газете «Волынь». В ней говорилось о том, что в Виннице состоялся концерт артистов Берлинской оперы, на котором присутствовал рейхсмаршал Герман Геринг, второе лицо в Германии. Несколько позже другая газета – «Дойче Украинише цайтунг» – сообщила о том, что на постановке оперы Вагнера «Тангейзер» в винницком театре находился генерал-фельдмаршал Кейтель, являвшийся в то время командующим вооруженными силами Германии. Что забыли в скромной Виннице два высших государственных деятеля Германии? И почему именно туда приезжают с концертами берлинские артисты?
Через некоторое время от своих знакомых, служивших в рейхскомиссариате Украины, находившемся в Ровно, Кузнецов узнал, что близкий друг Гитлера, имперский комиссар Украины и гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох срочно выехал на несколько дней в Винницу. Наконец, в Винницу неожиданно отправился, отложив все дела, хороший знакомый Кузнецова штурмбаннфюрер СС фон Ортель. Перед отъездом он проговорился за рюмкой коньяка о возможной встрече с «рейхсфюрером». Кузнецову было хорошо известно, что звание рейхсфюрера СС в гитлеровской Германии имел только один человек – Генрих Гиммлер. А он мог находиться в Виннице только в том случае, если там находился Гитлер.
Таким образом, стало ясно, что полевая ставка Гитлера расположена либо в Виннице, либо поблизости от нее. Оставалось только получить этому документальное подтверждение. В середине декабря 1942 года на участке шоссе Киев–Львов Кузнецов и его товарищи по отряду провели дерзкую операцию по захвату штабной автомашины с офицерами связи – майором графом Гааном и имперским советником связи подполковником фон Райсом. После изучения имевшихся при них карт и активного допроса арестованных разведчик получил окончательные данные о том, что ставка фюрера, имевшая кодовое название объект «Вервольф» («Оборотень»), находится под Винницей, в деревне Якушинцы, что в двух километрах от села Коло-Михайловка, в роще, в двухстах метрах от шоссе Винница–Киев. Подробная информация о местонахождении полевой ставки Гитлера была передана в Центр. Последнее слово в этой истории сказала советская бомбардировочная авиация.
ХРЕСТОМАТИЙНАЯ РАБОТА: ОПЕРЕЖЕНИЕ И ВОЗМЕЗДИЕ
Весной 1943 года Николаю Кузнецову удалось получить чрезвычайно ценную разведывательную информацию о подготовке противником крупной наступательной операции в районе Курска. Одно за другим в Центр ушли шифрованные сообщения, подписанные «Пухом»: о передислокации из Франции в Белгород пехотной дивизии; о следовании из-под Ленинграда на Орел окружным путем танковой дивизии; о переброске немцами под Курск с африканского театра военных действий танковых частей.
Водительские права обер-лейтенанта Пауля Зиберта (1941 год). Фото из архива автора |
Информация Кузнецова о стратегических наступательных замыслах гитлеровской ставки с использованием новых танков «Тигр» и «Пантера» помогла советской разведке заблаговременно раскрыть тайну «Цитадели» – таким кодовым названием окрестил вермахт операцию на Курской дуге. Летом 1943 года она потерпела крах под сокрушительными ударами Красной Армии.
Кузнецов первым проинформировал Центр о подготовке немцами покушения на руководителей трех союзных держав – Сталина, Рузвельта и Черчилля, собиравшихся на историческую встречу в Тегеране 28 ноября – 1 декабря 1943 года.
Помимо активной разведывательной работы Николай Кузнецов принимал непосредственное участие в уничтожении гитлеровских наместников на оккупированной территории.
Действуя под видом немецкого офицера, Николай Кузнецов в центре города Ровно уничтожил имперского советника финансов доктора Ганса Гелля и его секретаря Винтера, которые прибыли из Берлина с заданием активизировать вывоз в Германию ценностей и продовольствия из Украины.
Через месяц он привел в исполнение народный приговор – смертельно ранил первого заместителя Эриха Коха по политическим делам генерала Пауля Даргеля, который отвечал за взаимодействие немецких властей с руководством украинских националистов.
Вместе со своими боевыми товарищами Кузнецов осуществил 15 ноября 1943 года одну из самых дерзких и смелых операций советской разведки в годы Великой Отечественной войны в глубоком тылу врага – похитил и доставил в отряд «Победители» командующего карательными войсками на Украине генерала фон Ильгена и личного шофера имперского комиссара Украины гауптмана Гранау.
Вскоре после этого прямо в здании верховного суда был уничтожен жестокий палач – верховный судья в оккупированной Украине оберфюрер СС Альфред Функ, по приказу которого были расстреляны все заключенные ровенской тюрьмы.
Проведенные отважным разведчиком акции возмездия содействовали решению одной из важных задач советского командования – созданию невыносимых условий фашистским захватчикам, вероломно напавшим на нашу страну.
За образцовое выполнение специальных боевых заданий в тылу немецко-фашистских захватчиков и проявленные при этом отвагу и мужество Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 декабря 1943 года Николай Кузнецов был награжден орденом Ленина.
ПАТРИОТЫ БЕССМЕРТНЫ В ПАМЯТИ НАРОДА
15 декабря 1943 года рейхскомиссар Украины Эрих Кох отдал приказ об эвакуации из Ровно всех немецких учреждений. В Москве было принято решение о передислокации спецотряда Д.Н. Медведева на Запад: двигаться параллельно с гитлеровскими войсками для того, чтобы собирать и передавать в Центр информацию о передвижении немецких эшелонов, а также нарушать их коммуникации.
В начале января 1944 года Н.И. Кузнецов получил новое задание – развернуть разведывательную работу в городе Львове, куда направлялись из Ровно немецкие учреждения. С ним выехали Иван Белов и Ян Каминский, у которого во Львове были родственники и многочисленные знакомые. Одновременно для обеспечения деятельности группы Кузнецова в район Львова Медведев направил специальный отряд, оснащенный рацией.
9 февраля 1944 года во Львове группа Кузнецова ликвидировала вице-губернатора Галиции Отто Бауэра и начальника канцелярии губернаторства доктора Генриха Шнайдера.
Обстановка в городе после этого крайне осложнилась. Кузнецову и его боевым товарищам Каминскому и Белову удалось вырваться из Львова. Было принято решение пробираться к линии фронта. В ночь на 9 марта 1944 года они попали в засаду в селе Боратин Львовской области и погибли в неравной схватке с украинскими националистами.
Перед выходом на очередное боевое задание в июле 1943 года Николай Кузнецов оставил в отряде письмо, вложенное в конверт с пометкой: «Вскрыть после моей смерти». В нем он, в частности, писал:
«24 июля 1943 года. Завтра исполняется одиннадцать месяцев моего пребывания в тылу врага. 25 августа 1942 года, в 24 часа 05 минут я опустился с неба на парашюте, чтобы мстить беспощадно за кровь и слезы наших матерей и братьев, стонущих под ярмом германских оккупантов┘
Я люблю жизнь, я еще молод. Но если для Родины, которую я люблю, как свою родную мать, нужно пожертвовать жизнью, я сделаю это. Пусть знают фашисты, на что способен русский патриот и большевик. Пусть они знают, что невозможно покорить наш народ, как невозможно погасить солнце. Пусть я умру, но в памяти моего народа патриоты бессмертны».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 года Николаю Ивановичу Кузнецову было посмертно присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Выдающийся представитель XX века – первый космонавт планеты Земля, Герой Советского Союза Юрий Гагарин писал:
«Образ народного мстителя Кузнецова Николая Ивановича всегда являлся для меня примером беззаветного служения своему народу, своей Родине. Пусть же слава о храбром партизане Николае Кузнецове останется навсегда в наших сердцах, в сердцах молодого поколения».