Петит

Азбука большого города

ОПЯТЬ ЖЕ азбука - только в стихах. На букву "Н" - выпал "номер дома" и "набережная". Про "М" говорить нечего - это прежде всего "Метро" - "┘И вдруг - ослепительно светлый перрон, // И лес удивительный стройных колонн, // На станции - мраморный чудо-дворец┘ // Разъехались двери - выходим, конец". Знатные стихи, почти для взрослых. На ту же букву, кроме очевидного "Моста", не банка, а такого, нормального - между берегами, появился "Микроавтобус". Веление времени, значит. Под стеклом автобуса на рисунке - тариф: "Птичий рынок - 3 р.". На букву "Х" - хлебозавод. На букву "У" - урна: "Положил конфету в рот - // Кинь бумажку в урну. Кто совета не поймет, // Поступает дурно".

А вот стишок про зайцев. В кавычках. Вот:

Почти дзэн, который мы все так любим.

Ева ПЕРОНОВА

Про сало

НУ ТАМ про проказницу Мартышку, Осла, Козла, косолапого Мишку и свинью под дубом нам рассказывать не надо - эти сюжеты вне времени, это исторический инвариант - их учили всегда, эти басни, кажется, до сих пор читают на выпускных экзаменах, а то и - на вступительных.

Тут, конечно, интереснее михалковские басни. Вот похмельный петух, которого отделала курица. Осел, заведующий кормушками на скотном дворе. Пеликан, сожравший у медведей рыбу┘

Здесь наличествует и самая знаменитая история - история про Мышь, что пришла в гости к Крысе, у которой в норе волос с турецкого дивана, лоскуток персидского ковра, "нежный пух достали мне вчера - он африканский. Он от Пеликана". Ела Крыса, впрочем, хлеб да сало. За чем следовала гениальная кода:

Это - вечная история, ставшая символом. Даже когда пропадают хлеб и сало.

Одно жаль, соотечественики-баснописцы поименованы инициалами. Крылову Ивану Андреевичу - хорошо, его знают. Сергею Владимировичу Михалкову - тоже. А вот Ивану Ивановичу Дмитриеву - хуже. Хорошо бы хоть имя его писать - а то ведь маленькие наши сограждане запутаться могут.

В общем, непонятно - краску типографскую экономили, что ли┘

Иван СИНДЕРЮШКИН

Собрание сочинений Владислава Крапивина

ВЫХОДИТ собрание сочинений Крапивина. И между прочим - в двадцати семи томах. Среди того, что войдет в собрание, значатся повести и романы следующих циклов: "Сказки о парусах и крыльях", собственно те книги, что мы представляем, - "Сказки капитанов" (повести "Портфель капитана Румба", "Я больше не буду, или Пистолет капитана Сундуккера"), "Рассекающий пенные гребни" (рассказ "Старый дом" и повести "Баркентина с именем звезды", "Возвращение клипера "Кречет" и "Рассекающий пенные гребни"), "Рыцарь Прозрачного кота" (сказочная страна Астралия и приключения в ней мальчика Леши и прозрачного кота Филарета из заглавной повести дополнены историей города Ново-Калошина, куда попадает волей случая инопланетянин), "Серебристое дерево с поющим котом"; "Дети синего фламинго" ("Летчик для особых поручений", "Ковер-самолет" и сама повесть "Дети синего фламинго" с событиями на странном острове Давида, в которые вовлечен школьник Женя Ушаков), а также циклы:

- "Острова и капитаны";
- "Сказки и были Безлюдных Пространств";
- "Мушкетер и фея";
- "Золотое колечко на границе тьмы".

На Крапивине воспитано уже не одно поколение российских читателей. Оруженосец Кашка был одним из украшений многочисленных антологий детской литературы. Время нынче другое, куда более жестокое. Посмотрим, как с ним уживется крапивинская эстетика благородства и рыцарства.

Видимо, не уживется. Потому что смысл всех крапивинских текстов в активном противостоянии злу и жестокости. Даже романтика есть только свойство этого противостояния - построенного совсем не на симметричном ответе несправедливости, а на благородстве.

И неважно, чем вооружен маленький герой - мечом, шпагой или просто добрым словом.

Ева ПЕРОНОВА

Неизменный Беляев

ИМЯ классика фантастики Александра Беляева в представлении не нуждается. Между тем интересно, как живут его герои - летающие и плавающие в современном контексте. Его книгу выпустили в детской серии, где на верху обложки нарисован подросток с раскрытой огромной книжкой. Истории, написанные в другом мире, можно было закончить так - свадьбы не будет, но "Теперь я не один. Правда, враги нанесли мне очень тяжелый удар. Ну что ж, этим самым они только помогли мне еще яснее определить свой путь. Теперь меня никто не собьет - буду мстить и бороться до последнего"...

Бороться, понятное дело, с буржуазным обществом, со свинцовыми мерзостями жизни.

Но между тем романы Беляева остаются, сюжеты, придуманные им, продолжают жить в современной массовой культуре.

Рапунок ВЛАДЫКИН