Гидгих и Ахсинун

А вы бы что у такой попросили? Рисунок Аси Беляевой

Однажды жили на Острове рыбак Гидгих и его жена Ахсинун. У них было двое детей – мальчик Сунам и девочка Кумаа, но владыка неба, воды и земли позвал их в деревню мертвых. Остались рыбак и его жена без детей, но каждый день думали они про Сунам и Кумаа – как они там без них, совсем маленькие еще.

По вечерам Гидгих плел сети, Ахсинун чистила рыбу, они разговаривали о прошедшем дне, о завтрашнем, и, если дождь был несильным, они выходили к океану – постоять в тишине.

А там, в океане, на глубокой глубине жила Большая Черная Рыба. Она поднималась со дна только в ясные лунные ночи – посмотреть на Остров, да так, чтобы ее, Рыбу, никто не разглядел.

В одну из таких ночей увидела она рыбака и его жену. Влюбилась Большая Черная Рыба в Гидгиха. И стало ей на глубокой глубине маятно, тоскливо, одиноко, словом, невыносимо.

Черная Рыба принялась каждую ночь подниматься со своей глубины в надежде еще раз посмотреть на рыбака. И как только она его видела, так радостно становилось и спокойно в темной рыбьей душе. С каждой новой ночью крепла ее любовь к рыбаку и росла ее ненависть к его жене. В конце концов, захотела Черная Рыба избавиться от Ахсинун. Семь ночей подряд втайне от всех размышляла она, как бы совершить задуманное, но так ничего и не пришло ей в голову. Тогда решила Рыба отправиться к сестрам: всего их три, а хитрости на сотню акул хватит. Сестры у нее были старые, много глубин повидавшие, много волн испытавшие. «Они, – подумала Черная Рыба, – точно знают, как избавиться от ненавистной жены рыбака».

Опустилась Рыба на глубокую глухую глубину – глубже той, где она сама жила. Приплыла к самой молодой из трех сестер – Желтой Рыбе, все ей рассказала, ждет. Сестра подумала и говорит: «Есть у меня кое-что. Только ты не выспрашивай, не высматривай, плыви к себе, поднимайся. А завтра будет твой рыбак прощаться с женой».

Утром, когда Гидгих уже ушел, увидела Ахсинун, что у дома стоит женщина в желтой одежде. Женщина смотрит на Ахсинун, просит воды попить. Удивилась жена рыбака – откуда на Острове взялась эта незнакомая женщина, но спрашивать ни о чем не стала. Принесла воды.

– Спасибо за воду, – сказала женщина. – Вот тебе в благодарность подарок: шкура морского зверя. Как ляжешь спать, накройся этой шкурой и придет к тебе во сне твой сын Сунам, расскажет, как он живет без тебя.

Обрадовалась Ахсинун, легла, закрыла глаза, накрылась шкурой. Но вдруг шерсть на шкуре вздыбилась, задымилась, вспыхнули глаза – желтые, с красными зрачками, вытянулись лапы, прорезались когти, открылась черная бездонная пасть.

В этот миг дрогнула правая рука рыбака. Выронил он сети и побежал к дому. Схватил гарпун, убил морское чудовище. Из шкуры сшили они Ахсинун шапку. Обнимаются, радуются, что все обошлось.

Но Черная Рыба не рада, совсем не рада. Отправилась она на глубокую, глухую, непроглядную глубину ко второй сестре, постарше – к Синей Рыбе. Все ей рассказала, ждет. Сестра подумала и говорит: «Знаю-знаю одно средство… Только ты не выспрашивай, не высматривай – плыви к себе, поднимайся. А завтра может твой рыбак могилу готовить».

На следующее утро, когда Гидгих ушел, увидела Ахсинун, что стоит у дома старуха в синей одежде. Старуха смотрит на Ахсинун, просит еды немного. Удивилась жена рыбака – откуда на Острове взялась эта незнакомая старуха, но спрашивать ни о чем не стала. Принесла еды.

– Спасибо, – сказала старуха. – Вот тебе в благодарность бусы из синего морского камня. Как наденешь их, придет к тебе твоя дочь, Кумаа, расскажет, как она живет без тебя.

Обрадовалась Ахсинун, надела бусы, ждет, когда придет к ней Кумаа. Но бусы стали покрываться чешуей и все туже затягиваться вокруг шеи Ахсинун.

В этот миг дрогнула левая рука рыбака, выронил он мешок с уловом, побежал домой. Схватил морского змея и разорвал его на две части – только синяя кровь и капает, не остановить. Сделали они из змея пояс рыбаку, радуются, что все обошлось.

Но нет покоя Черной Рыбе. Отправилась она на глубокую, глухую, непроглядную, неизмеримую глубину к самой старой сестре – Серой Рыбе. Все ей рассказала, ждет. И говорит Серая Рыба:

– Сестры мои молодые еще, ума не набрались, хитростью не разжились. А ты меня послушай. Пока жив рыбак, никто и ничто не сможет причинить Ахсинун зла. Рыбак сам должен ей в руки смерть дать. Вот тебе льдина с рыбьим молоком. Найди рыбака, отдай ему молоко и скажи, что это морской тоён шлет ему в благодарность за то, что он ловит всегда столько рыбы, сколько надо ему и Ахсинун – и ни хвостом больше. Скажи, что это рыбье молоко для его жены, что, выпив его, она принесет рыбаку ребенка.

На следующее утро, когда Гидгих закинул в океан сеть, появилась из воды голова Черной Рыбы. «Вот тебе, – говорит, – благодарность от морского тоёна. Спрячь, – говорит, – этот сосуд за пазухой, чтобы не разбился, и отдай жене». Все сделала Рыба, что ей насоветовала сестра, и, довольная, отправилась на свою глубокую глубину.

Рыбак взял льдину с рыбьим молоком, положил ее за пазуху. Но рыбы, незнакомые с теплом человеческого тела, даже и подумать не могли, что от радости сердце рыбака забьется быстро и горячо, и льдина растает, и молоко разольется, и яд проникнет в кожу Гидгиха.

Вскоре жители всего Острова сбежались к океану: там на волнах раскачивался каяк, а в каяке лежал мертвый рыбак.

Горю Ахсинун не было ни конца, ни предела. Большие круглые слезы роняла в океан и Черная Рыба. Так рыдала она семь дней, пока не решила вернуть рыбака обратно из деревни мертвых на землю.

В ясную лунную ночь поднялась Черная Рыба из глубокой глубины, смотрит на Остров, зовет Ахсинун.

Услышала Ахсинун свое имя, пришла к океану. Видит – у самого берега сидит на воде Большая Черная Рыба и говорит:

«Хочешь вернуть Гидгиха? Ну конечно, хочешь. А я знаю как».

Ахсинун по колено зашла в океан –поближе к Рыбе. Ее сердце забилось быстро и тяжело.

– Я покажу тебе путь в подводную деревню мертвых. Там ты встретишь своего рыбака. Возьми его за руку и веди через всю деревню, на самый край. А по пути в узкой реке пусть он поймает рыбу – любую, какая попадется. Там, на краю деревни, стоит скала. В скале – пещера. В пещере – лестница. Поднимитесь по лестнице до конца. На самой вершине скалы Гидгих должен выдохнуть весь воздух из себя в пойманную рыбу и сбросить ее вниз, на самое дно скалы. И должен он наполнить себя воздухом живых. И тогда он вернется.

Ахсинун слушала и не могла поверить своему счастью, и не знала, как благодарить Большую Черную Рыбу.

– Погоди, – сказала Рыба, – это не все. Вот тебе два рыбьих пузыря с солнечным светом. Один для тебя, другой для Гидгиха. Только этот свет поможет вам выйти из деревни мертвых, тот, кто лишится света, лишится и выхода в мир живых.

Черная Рыба указала Ахсинун дорогу: далеко-далеко от Острова, куда плыть на каяке весь день и всю ночь, стоит скала, и в скале – ступени, ведущие вниз, в океан. Количество ступеней для всех разное: сколько дней человек прожил, столько ступеней ему и предстоит пройти под воду. Правда, не сказала Рыба, что вход в скалу охраняет жадный Исугих: он забирает себе самое ценное из того, с чем к нему пришел человек. У богатых он отбирает дорогие наряды, у вождей-тоёнов – расписные шапки, украшенные сивучьими усами, у женщин – бусы, украшения, пекулки, у охотников – гарпуны, парки, даже штаны из кожи морских зверей берет себе, хотя никогда не сможет их надеть. Что ни клади умершему с собой в могилу, все равно самое ценное заберет себе Исугих. Даже у бедняков найдет он себе что-нибудь по вкусу: у кого иглу из птичьей кости, у кого – пучок сухой травы.

Ахсинун искупалась в океане – так на Острове делали все перед сложным испытанием – и отправилась на каяке далеко-далеко от Острова за своим Гидгихом.

Наконец она добралась до скалы – высокая скала скрывает свою вершину глубоко в небе в серебристом тумане. А в самой скале, в холодной пещере, сидит Исигух, весь покрытый шерстью, маленькие уши навострил.

– Куда ты собралась? – спросил он. – Сначала люди умирают, а потом уже ко мне приходят. А ты откуда – живая и теплая?

– Я за мужем иду, – ответила Ахсинун. – Увидеть его хочу.

– Того рыбака ищешь, который мне свой каяк отдал? А что ценного есть у тебя?

Стал Исигух высматривать, что бы такое забрать у Ахсинун.

– Вот, – говорит она, – забирай мою шапку из морского зверя.

Взял Исигух ее шапку, повертел в лапах, понюхал, пошкрябал когтем.

– Нет, – зашипел он. – Чувствую, есть у тебя что-то поинтереснее! Отдавай мне свой рыбий пузырь с солнцем!

–Как я отдам его? Без него я не смогу выбраться обратно!

– Ну тогда и возвращайся, откуда пришла! Нельзя войти живым в деревню мертвых и выйти живым!

Ахсинун подумала и решила, что лучше она вернет Гидгиха на землю, чем будет жить одна и однажды вернется к Исигуху старой старухой, беззубой и беспамятной.

– На вот, держи! – Она отдала зверю свой рыбий пузырь с солнцем и отправилась глубоко-глубоко под воду со светом Гидгиха за пазухой.

Ровно на одиннадцать тысяч триста пятнадцать ступенек спустилась она. Ходит по деревне, зовет Гидгиха. И встретились они, и обнимались так долго, что на Острове солнце успело сменить луну и снова вынырнуть из океана.

Рассказали они друг другу все, что с ними произошло. Гидгих подумал и решил, что лучше он навсегда останется здесь с Ахсинун, чем будет жить один и однажды вернется к Исигуху старым стариком, беззубым и беспамятным.

– Пойдем поищем наших детей! – сказала Ахсинун. И они пошли искать Сунам и Кумаа. Но сколько бы они ни искали, кого бы ни спрашивали, никто их нигде не видел. Расстроились рыбак и его жена, что ни на земле, ни в деревне мертвых не быть им вместе со своими детьми. И много раз на Острове уже взошло и село солнце, как подошла к ним Женщина-Лиса:

– Я знаю, где ваш сын Сунам. Он живет в норе со мной и моими детьми. Но просто так я его вам не отдам!

– Проси, что хочешь! – сказали в один голос рыбак и его жена.

– Вот за эту шапку я верну вам сына!

Ахсинун отдала шапку из морского зверя Женщине-Лисе, и та привела ей Сунама. Долго-долго разговаривали они и радовались, но их радость не была полной без Кумаа. Где только они ее не искали, где только не звали – никто не видел, не слышал.

Но однажды прилетел к ним Пестрый Топорок:

– Я знаю, где ваша дочь Кумаа! Она живет в гнезде с моими птенцами. Но просто так я ее вам не отдам!

– Проси что хочешь! – сказали в один голос рыбак и его жена.

Топорок подумал и указал на пояс Гидгиха из морского змея:

– Вот за этот пояс я верну вам дочь!

Гидгих отдал пояс, и Пестрый Топорок проводил их к своему гнезду, где играла с птенцами Кумаа.

Не было во всей деревне никого счастливее рыбака, его жены и их детей. И отпустил Гидгих свое солнце, и поплыло оно по океану – выше, выше, пока не вернулось к Большой Черной Рыбе. Загрустила Черная Рыба, ушла на дно и больше никогда не поднималась посмотреть на Остров.