0
1796
Газета Интернет-версия

12.10.2017 00:01:00

Главкнига. Чтение, изменившее жизнь

Дарья Еремеева

Об авторе: Дарья Еремеева, прозаик, переводчик, старший научный сотрудник Государственного музея Л.Н. Толстого

Тэги: детство, книга, чтение, мировоззрение, сахалин, лев толстой, тургенев, лермонтов, фет, одиночество, собаки


Моя любовь к чтению началась с безграничной любви к собакам. Не имея возможности завести щенка (категорически не разрешала мама), я общалась с ними в воображении. Началось, как водится, с тургеневской Муму, после которой я брала в школьной библиотеке все, что было про собак, и, читая, воображала, будто лохматые герои этих книг – все мои. Я рыдала, читая, как одна дворняжка погибла на могиле своего хозяина, как другую, с привязанной к спине взрывчаткой, послали под немецкие танки. «Друг, воспитанный тобой» Бориса Рябинина была моей первой настольной книгой, которую я знала почти наизусть. Обидно изучать любимый предмет лишь в теории. Примерно так, наверное, чувствовали себя некоторые ученые в СССР, изучающие что-нибудь иностранное, но не имеющие возможности поехать за границу и прикоснуться к тому, что теоретически им знакомо до мельчайшей детали. В конце концов мне все же разрешили завести малюсенькую болонку, но она оказалась больной и умерла от чумки. Вообразите мое отчаяние! 

В пору отрочества и первых влюбленностей на меня сильнейшее впечатление произвели стихи Лермонтова и Фета. В ранней юности обычно разрываешься между неясной  мучительной обидой на мир за то, что тебя не понимают, и жаждой чистой, идеальной любви. Первому состоянию отвечали стихи Михаила Юрьевича (например: «...слезами и тоской заплатишь ты судьбе/ Мне грустно оттого, что весело тебе»), второму – что-нибудь вроде «Я тебе ничего не скажу, я тебя не встревожу ничуть...»).

В том нежном возрасте у меня было мало друзей, а в десятом классе и те, что были, разъехались на лето кто куда. Так что как раз в то время, когда больше всего хочется влюбляться, смеяться и болтать с подругами, мне грозило лето полного одиночества. Соцсетей и прочих радостей виртуального общения тогда не было, и пришлось взяться за «Войну и мир», которую как раз задали прочесть летом. Я вытащила старое кресло на балкон нашей хрущевки, укуталась в плед, взяла первый том, начала про какую-то неведомую Анну Павловну Шерер и… Постепенно меня стал затягивать совершенно другой, не сахалинский, не советский и… совсем не мой мир! Неужели это тоже была Россия, моя родина? И странное дело, я больше не была одинока. К концу книги этот чужой мир стал моим настоящим миром, который оказался ближе любого иного. То, что я сейчас работаю в музее этого писателя и занимаюсь его наследием, наверное, не случайно. Думаю, именно тогда, на Сахалине, на балконе, он сам меня выбрал и поманил за собой.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Правительство донастраивает налоговую систему перед реформой

Правительство донастраивает налоговую систему перед реформой

Ольга Соловьева

Бюджет оплатит закупку лекарств от разных форм гепатита

0
964
Путин собрал голоса 76 миллионов избирателей из 112 миллионов

Путин собрал голоса 76 миллионов избирателей из 112 миллионов

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Партийные кандидаты показали патриотические чувства и локальные успехи

0
957
Россияне подолгу хранят верность своим старым машинам

Россияне подолгу хранят верность своим старым машинам

Анастасия Башкатова

Автовладельцы ищут способы сэкономить на запчастях и ремонте

0
920
Гастарбайтеров можно и штрафовать, и выдворять

Гастарбайтеров можно и штрафовать, и выдворять

Екатерина Трифонова

Нелегальный мигрант попытался найти защиту у Конституционного суда РФ

0
861

Другие новости