0
11277
Газета Интернет-версия

20.09.2017 00:01:00

Вместо оранжевой революции – православная

Станислав Минин
Обозреватель "Независимой газеты"

Об авторе: Станислав Александрович Минин – обозреватель «Независимой газеты», религиовед.

Тэги: христианское государство, хоругвеносцы, фундаментализм, ксенофобия, экстремизм, матильда, алексей учитель, мединский, pussy riot, мездрич, кулябин, соколовский, диомид дзюбан


христианское государство, хоругвеносцы, фундаментализм, ксенофобия, экстремизм, матильда, алексей учитель, мединский, pussy riot, мездрич, кулябин, соколовский, диомид дзюбан Владимира Мединского "удивило" существование православных радикалов. Фото агентства городских новостей "Москва"

Министр культуры Владимир Мединский, ввязавшийся в дискуссию вокруг фильма «Матильда», с удивлением для себя обнаружил, что православные фундаменталисты существуют. «До недавних пор мы о них не слышали», – сказал он французским журналистам. Фундаменталисты, по мнению министра, есть в исламе, католицизме, протестантизме, даже буддизме, а для православия это «не характерно».

Можно было бы напомнить министру о черносотенцах начала XX века, но ни к чему досаждать ему вопросами истории, достаточно памяти нынешнего поколения. Еще в начале 1990-х митрополичью кафедру в Санкт-Петербурге занимал открытый антисемит Иоанн (Снычев), выступавший, в частности, за канонизацию Ивана Грозного, а газета его сторонников и последователей «Русь православная» издавалась еще в нулевые. Потом был бунт епископа Анадырского и Чукотского Диомида (Дзюбана), обвинявшего Московский патриархат в отступлении от чистоты православия. Были (и не раз) выступления против ИНН, якобы содержащего «число зверя». Были православные хоругвеносцы. Таких «были» можно привести десятки, и странно, что все это прошло мимо Владимира Мединского.

Фундаментализм присущ любой религии и конфессии, и православие здесь не исключение – напротив, модернистское течение в нем куда менее заметно, чем в протестантизме и католицизме. Впрочем, министр культуры, видимо, неточно выразился. Речь не о фундаментализме, а об экстремизме и актах террора – угрозах поджогов кинотеатров, которые мы слышим сейчас в связи с грядущей премьерой фильма Алексея Учителя. Речь об интервью лидера движения «Христианское государство» (пока не запрещено в России) Александра Калинина, который назвал анонимных телефонных террористов, из-за которых в стране несколько дней эвакуировали людей из торговых центров и вузов, «борцами с безнравственностью». Калинин заявляет, что его организация не имеет к угрозам никакого отношения, но, по сути, выступает в роли спикера, истолкователя и выразителя позиции экстремистов.

Память подводит министра и в случае с собственными высказываниями. Еще свежи в памяти скандал вокруг оперы «Тангейзер» Тимофея Кулябина и увольнение директора Новосибирского театра оперы и балета Бориса Мездрича под давлением православных активистов. Тогда Владимир Мединский в одном из интервью привел шутливые слова анонимного религиозного деятеля о том, что увольнение спасло Мездричу жизнь, потому что «при дальнейшем обострении неизвестно, какая была бы реакция истово верующих». Коктейлями Молотова в 2015 году не бросались, машины не жгли, зрителям кинотеатров не угрожали, но само это умонастроение – «уберем-ка директора, а то мало ли что с ним случится» – красноречиво свидетельствует о том, что прототеррор был уже тогда.

До этого в России отменялись концерты западных групп, играющих тяжелый рок. Это происходило опять же под давлением «православной общественности», с которой никто не хотел связываться. Громилась выставка «Осторожно: религия!». Активист, обливший фотографии Джока Стерджеса жидкостью, напоминавшую мочу, получил административное взыскание: в отличие от Pussy Riot, которым за танцы в церкви дали «двушечку», или блогера Руслана Соколовского, который ловил в храме покемонов и получил 3,5 года условно за возбуждение ненависти и оскорбление религиозных чувств.

«Истово верующие» все эти знаки считывали совершенно определенным и даже естественным образом. Государство и бизнес (владельцы клубов, выставочных залов, кинотеатров), считали они, возьмут под козырек, стоит православным возмутиться. А любое, даже агрессивное выражение недовольства безнравственностью, порнографией, оскорблением религиозных чувств в худшем случае потянет на статью административного кодекса.

Вот так, и никак иначе, формировалось то умонастроение, которое сейчас удивляет нашего министра культуры. И если были пикеты, а теперь в ход пошли коктейли Молотова, то происходит это вовсе не потому, что в России появились какие-то новые, науке не известные православные радикалы. Это все те же люди. Просто они привыкли к тому, что власть их слышит. А теперь, в связи с «Матильдой», им кажется, что со слухом у власти проблемы. Значит, нужно крикнуть погромче.

Все или почти все публичные спикеры пытаются провести разграничительную черту между радикалами и Московским патриархатом. Она, конечно, есть. Официальные представители Русской православной церкви никого не призывают к насилию и никому не угрожают. Однако за последние годы РПЦ превратилась в подчеркнуто антимодернистскую, консервативную силу. Власть эта тенденция вполне устраивает, поскольку совпадает с проектом превращения самой России в лидера мировых консерваторов. Когда задаются подобные тренды, остается только ждать публичных состязаний в обскурантизме и выхода на поверхность решительных борцов за нравственность. Радикализация бьет и по церковному истеблишменту, который неизбежно начинает восприниматься консерваторами-практиками как слишком мягкий, склонный к компромиссам, недостаточно защищающий чистоту веры. Нормой становится «воинствующее христианство» Александра Калинина, у которого перед глазами «пример великих святых, за богохульство и святотатство сажавших на кол».

Вполне вероятно, что в истории с «Матильдой» нет ничего стихийного, и джинн православного радикализма был выпущен из бутылки потому, что какие-то две властные башенки (мы понятия не имеем, какие) друг с другом поругались. Однако террористы угрожают гражданам, которых власть обязана защищать. Точно так же она обязана защищать зафиксированный в Конституции принцип светскости государства. Этот приницип, в частности, заключается в разномыслии, свободе слова и отсутствии принуждения. Никто не может заставить гражданина смотреть фильм Алексея Учителя. Никто не может запретить ему считать Николая II кем угодно – хоть святым, хоть бодхисатвой, хоть посланцем внеземной цивилизации. Более того, об этом можно публично, долго и красочно говорить и даже «молитвенно стоять» за это (кстати, не пора ли оппозиции заявлять политические митинги как молитвенные стояния – глядишь, отказов будет меньше?). Однако если Россия все еще светское государство, то у гражданина должны быть и другие права и возможности: смотреть то, что он хочет, не считать Николая II святым и даже вообще не верить ни в святость кого бы то ни было, ни в Бога. Террористы и сторонники превращения России в Иран лишают его такого права.

Государство самому себе кажется очень сильным. Но, когда начинают шататься основы государственности, оно почему-то запирает за собой дверь и отделывается словами пресс-секретарей и твитами Мединского. Российская власть много сделала для того, чтобы не допустить в стране оранжевой революции. Она так увлеклась этим, что теперь может пропустить революцию совсем другого цвета.  



Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Юрий Юдин

85 лет тому назад отдельным сборником вышла книга «Малахитовая шкатулка»

0
1236
Нелюбовь к букве «р»

Нелюбовь к букве «р»

Александр Хорт

Пародия на произведения Евгения Водолазкина и Леонида Юзефовича

0
866
Стихотворец и статс-секретарь

Стихотворец и статс-секретарь

Виктор Леонидов

Сергей Некрасов не только воссоздал образ и труды Гавриила Державина, но и реконструировал сам дух литературы того времени

0
419
Хочу истлеть в земле родимой…

Хочу истлеть в земле родимой…

Виктор Леонидов

Русский поэт, павший в 1944 году недалеко от Белграда, герой Сербии Алексей Дураков

0
585

Другие новости