Без шансов на успех

Экспертиза

ПРОШЛОГОДНЯЯ вспышка перманентно тлеющего конфликта между Грузией и Абхазией породила множество аналитических выкладок относительно дальнейшего развития обстановки в этом регионе Закавказья. Тогда оценивались военные и экономические потенциалы сторон, соотношение сил и средств, делались прогнозы хода и исхода гипотетической войны. Эксперты подсчитывали количество самолетов, вертолетов, боевых бронированных машин и стволов полевой артиллерии. Однако в этих исследованиях не хватало или порой глуховато говорилось о столь же главном - о солдатах и офицерах. А именно они - тот стержневой материал, который позволяет сделать основные предположения о возможном результате предсказываемого противоборства. Попробуем, например, сформулировать ответ, почему в новом независимом Грузинском государстве так и не появилась армия, о боевых качествах которой можно было бы рассуждать уважительно и всерьез.

СОВЕТСКИЕ ВРЕМЕНА

Мало кому известно, что лучшими знатоками межнациональных отношений в СССР были... офицеры Вооруженных сил, занимающие командные должности. И практически единодушные отклики советских командиров - этих своеобразных этнографов - говорят об одном: грузины, как правило, причислялись к наиболее нерадивым солдатам.

Призывники из Грузии в большинстве своем никогда не стремились на должности, определяющие боевую готовность частей, то есть стать наводчиками орудий, механиками-водителями и командирами танков, операторами радиолокационных станций и зенитных ракетных комплексов. Более всего их прельщали штатные "клетки" поваров, хлеборезов, банщиков, кочегаров. Такие особенности менталитета и национального характера, как недисциплинированность, нежелание подчиняться общепринятым правилам армейского общежития, буйство и ярко выраженное практически у всех сынов Грузии нежелание осваивать воинские специальности, вызывало у отцов-командиров единственную мысль - избавиться от этих "воинов" при первой же возможности. Наличие всего десятка солдат-грузин в одном полку считалось там тяжким наказанием.

Очень немного было представителей солнечной Грузии и среди офицерского состава "непобедимой и легендарной", но еще меньше офицеров-грузин насчитывалось среди обладателей "боевых" военно-учетных специальностей. Во многом это связано с тем, что поступление в военные училища никогда не считалось удачным выбором для грузинской молодежи.

Таким образом, создать даже в спокойные советские времена значительный резерв квалифицированных военных специалистов, младших командиров и офицеров запаса в Грузии не удалось.

ВОЙНА В АБХАЗИИ

Воинское мастерство предшественники национальной армии суверенного государства оттачивали отнюдь не на полях сражений в борьбе за независимость своей родины. Они очень преуспели в разгроме объектов союзного подчинения и фактически не оказывающих никакого сопротивления военных городков и складов Закавказского военного округа.

С "экспроприаций" началась и война 1992 г. в Абхазии, когда вместо стремительных рейдов, бросков и охватов выпущенные из тюрем уголовники (составившие ядро новой грузинской армии) стали потрошить захваченные абхазские села и грузовиками вывозить из них награбленное имущество. Однако первые же боестолкновения с отрядами абхазов, тоже, кстати, весьма далеких от "регулярства", но отличающихся более высокими морально-психологическими качествами, показали, что грузинские формирования, скорее напоминающие случайные скопления вооруженных людей, чем воинские подразделения, не имеют оснований считаться даже иррегулярным войском.

Поэтому общее поражение молодой армии Грузии в войне 1992 г. вполне закономерно. Печальный исход вооруженного противоборства предопределило вовсе не отсутствие современной техники и вооружения у грузинских отрядов (их-то как раз было вполне достаточно, чтобы вести успешные наступательные бои), а совсем иные причины. У этого импровизированного ополчения не было желания ни сражаться, ни тем более умирать за свою родину. А без этого победить даже в такой ограниченной по своему размаху войне невозможно. Особо подчеркнем, что Грузии в соответствии с Ташкентским договором 1992 г. и уточненными положениями Парижского договора 1990 г. об обычных вооружениях досталось немалое количество вооружения и военной техники. Счет только боевых бронированных машин шел на сотни. Характерно, что в 1992-1993 гг. большинство утраченных танков и бронемашин потеряно не в результате боевых повреждений, а по вине обслуживающего персонала - из-за грубых нарушений элементарных правил эксплуатации.

ПРИЧИНЫ НЕИЗБЕЖНЫХ НЕУДАЧ

Чисто военные предпосылки разгрома молодой грузинской армии в ее первой войне в целом известны и настолько традиционны, что заслуживают лишь краткого перечисления. Для начала отметим, что в ВС Грузии в 1992 г. (это относится и к сегодняшнему времени) не располагали хорошо подготовленным офицерским и младшим командным составами, особенно в звеньях "рота-батальон". Крайне тяжело сказывалось отсутствие специалистов в технически сложных родах войск и специальных войсках. Катастрофически не хватало общевойсковых командиров с опытом организации боевых действий в горах.

У поспешно выдвинутых на высокие командные должности национальных кадров отсутствовали элементарные навыки планирования боевых действий, постановки задач подчиненным, руководства частями и подразделениями в бою, организации взаимодействия и согласования усилий родов войск в ходе сражений. Впрочем, это слишком серьезные и научные слова, а обстановка в данной сфере в грузинской армии в ту пору больше напоминала откровенный гротеск. В частности, "главковерх" Георгий Каркарашвили в СА дослужился только до звания младшего лейтенанта в войсках связи. После дезертирства и возвращения в родные края он объявил себя капитаном, через непродолжительное время стал подполковником, а затем - "дивизионным генералом". Министр обороны республики в 1992 г. Тенгиз Китовани - скульптор и человек, не раз вступавший в конфликт с Уголовным кодексом. Не чтил в свое время УК и руководитель военизированной организации "Мхедриони" Джаба Иоселиани.

Однако даже и эти о многом говорящие факты являются далеко не главными причинами поражений. То, что, скажем, в сражениях не было взаимодействия, неопровержимо. Но для того, чтобы его организовать, в армии необходимы порядок и воинская дисциплина. Требуется, чтобы в частях и подразделениях действовало простое и, казалось бы, давно всем известное правило: приказ начальника - закон для подчиненного. А вот этого в галдящей толпе, именуемой грузинской армией, не было в принципе. Более того, зачастую при первых же выстрелах со стороны противника эта масса в общем-то неплохо вооруженных людей превращалась в неуправляемое скопище, охваченное паникой. Таким образом, с самого начала боев руководство республики явственно убедилось, что армии как таковой у него нет.

Впрочем, лучше о дисциплине и организованности соотечественников сказал князь Павел Цицианов, один из предшественников Алексея Ермолова на посту командующего русским Кавказским корпусом: "...Слово "закон" не имеет для них никакого смысла, и они стыдятся повиноваться капитан-исправнику, родом и чином не знатному".

ВЫВОДЫ

Все, о чем говорилось выше, отнюдь не очернительство молодых вооруженных сил нового независимого государства. Сие - неопровержимые факты. Однако нельзя не сказать и о выдающихся воинах-грузинах, хорошо известных талантливых военачальниках. Достаточно назвать генералов Петра Багратиона, Константина Леселидзе, Тимура Апакидзе, того же Павла Цицианова. Но сами они себя считали генералами русской-советской-российской армии. Летчик от бога Тимур Апакидзе, в частности, отказался от предложения возглавить опереточные грузинские ВВС. А Павел Цицианов говорил: "┘Я родился в России, там вырос и душу русскую имею".

Боеспособной армии сегодня в Грузии нет, и ее не предвидится в исторически обозримый срок. Это та "печка", от которой надо "плясать" в анализе военно-политической обстановки в этом регионе Закавказья. Вот почему многочисленные словесные "размахивания шашками" в Тбилиси не будут иметь ровным счетом никаких серьезных последствий.

Сознавая слабость национальных вооруженных сил, грузинское руководство сделало попытку в решении своих проблем с Абхазией в 2001 г. опереться на чеченских "ландскнехтов". Следует отметить, что ни одно европейское государство с XVIII в. не прибегало к подобной практике (в период войны за независимость североамериканских колоний 1775-1783 гг. Англия покупала солдат в германских государствах). Однако и этот явно нетрадиционный шаг не принес сколько-нибудь заметных результатов.

Может ли появиться в Грузии в ближайшее время боеспособная армия? Вполне возможно, если эта идея станет общенародной целью. Но не следует забывать и о том, что стремление приблизиться к некоему идеалу имеет объективный предел национальных возможностей. Скажем, при всем желании румынской пехоте очень трудно сравняться по своим основным качествам с немецкой, сколько бы усилий ни прилагали потомки древних даков к совершенствованию своей военной организации.