Разговор под стук колес

Беседа дорожных знакомых повторяет зигзаги дальнего пути.
Фото ИТАР-ТАСС

Стоял солнечный май. Собравшись отдохнуть на юге, я бежал по вокзалу, опаздывая на поезд. Через пару минут, запыхавшийся, ткнув ошарашенной проводнице билет, влетел в уже тронувшийся вагон. Получив обратно билет и выслушав что-то длинно-осуждающее в свой адрес, двинулся к своему купе, постоянно извиняясь перед стоящими в проходе пассажирами. С довольным вздохом открыл дверь купе и увидел три пары настороженно-неприветливых глаз с удивленно поднятыми, одинаково седыми и густыми бровями. Почему-то вдруг подумалось: как у Брежнева.

Выдохнув «здрасте» и добавив, что я на время пути буду их соседом, плюхнулся рядом с бравого вида дедком.

Видимо, компания уже смирилась с тем, что втроем в купе им будет намного комфортнее. В воздухе повисла досада. На столе стояли бутылка водки, полиэтиленовые стаканчики и что-то завернутое в бумажных пакетах. Было очевидно, что я нарушил подготовку к известному действу временных попутчиков железнодорожного транспорта. Недолго думая, я быстро расстегнул свою спортивную сумку и поставил на столик бутылку отличного коньяка. Ранее объединенный купейный коллектив как по команде переглянулся, и, дружно поздоровавшись со мной, все заулыбались. Атмосфера разрядилась.

НЕ ХЛЕБОМ ЕДИНЫМ…

Лысоватый, что сидел напротив за столиком у окна, начал молча разворачивать пакеты, доставая из них всевозможную снедь, как видно, заботливо приготовленную женскими руками.

Сидевший рядом со мной, по виду самый пожилой, вдруг с притворной радостью воскликнул:

– А что, я говорил вам, что мужик четвертым будет, и хорошо, что молодой, а уже с пониманием. Ну что, молодежь, давай будем знакомиться. Меня зовут Алексей Михайлович, тот, кто столом занимается, Иван Петрович, а вот это – Федор Семенович, – показал он на худощавого, белого как лунь мужчину. – Мы все уже замшелые, в основном военные пенсионеры, как говорится, пережиток застойного времени. Вот едем к морю, погреть косточки.

Я тоже представился: «Сергей Сергеевич» – и рассказал, что только вчера вырвался в отпуск на две недели.

Тем временем на столике были аккуратно разложены бутерброды с колбасой и сыром, пирожки, соленые и свежие огурцы, а также две курицы, запеченные в фольге.

Иван Петрович, несмотря на качку, с уверенностью опытного бармена разлил водку.

– Ну что, ребята, за начало отдыха и хорошую дорогу, – подал голос Федор Семенович, и все сосредоточенно подняли стаканы и, не слышно чокнувшись, выпили.

После второй – за тех, кто в море, на вахте и на гауптвахте, и традиционной третьей, которой помянули тех, кого нет среди нас, Иван Петрович вдруг обратился ко мне:

– Ну, Сережа, для краткости мы тебя будем звать Санычем, согласен?

Я согласился.

После четвертой и пятой начался обычный вагонный треп, как я понял, продолжение начатого до моего появления спора. Старички продолжили полоскание вопросов экономического блока. В основном сетовали на слабое возрождение и развитие промышленности. Без этого, соглашались они, ничего путного не получится. На одних нефти и газе вечно не протянешь. Затем взялись за банки, обозвав банкиров жирными и рыжими котами, вылезшими из кризиса только за счет государства, деньги которого, они, конечно же, уже переправили за границу.

– Как же так можно, – горячился Алексей Михайлович, – банкам выделили миллиардные кризисные кредиты, а установить элементарный контроль за тем, куда они ушли, ума не хватило – деньги уплыли в офшоры. А может, дело в другом? Непонятно.

Взявшись за энергетику, недобрым словом помянули Чубайса за раздробление энергетического комплекса. Ведь РАО «ЕЭС», кроме постоянного увеличения тарифов, ничего хорошего для страны не дало. А с него как с гуся вода, перекинули на нанотехнологии. С такими чудо-менеджерами мы и это успешно завалим, дружно согласились старички.

– Дошло до того, – кипятился Алексей Михайлович, – что в бывшей промышленной стране сегодня в вузах, которых стало почти в пять раз больше по сравнению с Советским Союзом, готовятся десятки тысяч специалистов, которых по окончании просто негде будет использовать по специальности. Ну и зачем их столько? – вопрошал он. – Особенно гуманитариев. Наверное, будут пирожками на рынке с лотка торговать, а мы гордиться тем, что у нас в России больше всего людей с высшим образованием. Только толку-то от этого немного.

И что будет дальше – опять непонятно. В стране развелось столько банковских служащих, продавцов, дилеров, различных менеджеров и прочих непроизводительных специальностей, что скоро им и руководить, и торговать-то будет нечем, сделали они общий вывод.

Я сидел молча, удивленный такой информированностью во всех областях жизни страны и политической активностью этих пожилых людей. Они совсем не ассоциировались с пикейными жилетами, персонажами одного известного сатирического произведения.

ЕСЛИ БЫ Я БЫЛ ПРЕЗИДЕНТОМ…

Затем купейная дискуссия резко перешла к вопросам военной реформы в армии. Сразу вспомнили о сокращении офицеров, особенно тех, кто в этом и последующих годах оканчивает военно-учебные заведения. Единогласно решили, что армия, в первую очередь ее руководство, продолжает дрейфовать, не имея четкой и ясной позиции по действительному ее реформированию.

– Получается, – рассудительно продолжал Иван Петрович, – что начали строить здание, не имея ни его чертежа, ни расчетов затрат по его возведению. В итоге, похоже, никто точно не знает, что из этого получится. В прессе все отделываются общими туманными фразами, от которых возникает только больше вопросов. Легко представить, как часто у нас случается, что, когда будут израсходованы все выделенные на эту реформу средства, взамен вместо ожидаемого дворца получим сарай. А того, кто конкретно за это ответит, не найдут. Дров-то наломать можно, а кто эти завалы потом разгребать будет и, главное, отвечать?

– Да, сегодня у нас обычным правилом стало не сделать или исполнить какое-то дело, а вовремя и красиво доложить, щелкнуть каблуками, произвести впечатление. И это касается почти всех сфер жизни, – подытожил Федор Семенович.

Градус споров существенно повысился, когда добрались до вопросов воспитания молодежи, особенно в программах телевидения. Здесь Федор Семенович поднял руку, прося слово. Все замолкли и уже не совсем трезвыми глазами уставились на него.

– Друзья, а вы посмотрите, насоздавали сегодня партий, которые по большому счету должны заниматься и воспитанием молодежи – своего будущего. И что же получается – каждая партия будет себе подобных членов воспитывать? И партия пива тоже?

– Не беспокойся, алкашей у нас и так перепроизводство, – успокоил Иван Петрович.

– А если они все опять партийных чинуш разведут, как у нас уже было, – продолжил мысль Федор Семенович, – и мы снова получим весьма упитанных профессиональных «партайгеноссе», которые, получая хорошие деньги и ни за что не отвечая, будут заниматься только запудриванием мозгов своего электората от одних выборов до других? А уж если им прикажут, то они любое, даже очень хорошее дело или идею замусолят и утопят.

– Ну там не совсем так получилось, хотя недаром их тогда звали партократами, – подал голос Алексей Михайлович. – Они, конечно, власть любили, иногда злоупотребляли ею, однако в целом законы уважали, боялись и выполняли. И уж точно не обворовывали так нагло и безбожно государство.

– Все правильно говоришь,– откликнулся Иван Петрович.

– Поэтому, дорогой мой Федор Семенович, я за многопартийность. Может, это все-таки выход из того, чтобы у нас больше не появлялись и ничего больше не возглавляли партийные функционеры, которые в своем большинстве вряд ли сами верят в то, к чему призывают и что потом делают. Ведь им абсолютно все равно, кем руководить и что возглавлять.

– В целом ты, Петрович, может, и прав, но они, эти чинуши, уже и сейчас есть, и так процветают, что бывшим партийным бонзам даже в самых радужных снах ни снилось. Только называются они сегодня топ-менеджерами, – вступил в разговор Алексей Михайлович.

– Они тоже, как и раньше известнейшие политбойцы, по кругу ходят. Вы же помните эти назначения. Специалиста в финансовой сфере назначают министром здравоохранения, а бывшего министра здравоохранения посылают дипломатом. Я уж не говорю о нашем Минобороны. А если ты уже все это прошел, то тебе остается только двигать технический прогресс – развивать нанотехнологии.

А у олигархов и менеджеров всех мастей только одна задача – это достижение максимальной прибыли, быстрейшее обогащение любым способом, любой ценой. Власть денег для многих из них оказалась выше юридических и нравственных законов. Им абсолютно наплевать, как и чем живут люди страны, которая их воспитала, и где на них просто свалилось это богатство. А все потому, что, обворовав эту страну, они и их дети не собираются здесь жить. Так что, друзья, все это примерно то же самое, только вид с другого бока, – грустно закончил Михалыч.

Все помолчали.

– Вот и затянул я вас в политический диспут, – улыбаясь, нарушил паузу Петрович. – Ведь когда выпьешь – поговорить хочется. Вижу, цель достигнута. Пока все совсем не протрезвели, пора отдыхать, – и полез на верхнюю полку.

Остальные закивали, а Федор Семеныч стал убирать со стола.

Минут через десять в купе все стихло.

– Да, интересные старики, жаль, что скоро уже совсем уйдут, а с ними уйдет целая эпоха, – с какой-то пьяной грустью подумал я и под стук колес провалился в сон.

Поезд дернулся и медленно покатил от небольшой станции, набирая скорость.

ЧУЖИЕ ОШИБКИ НИКОГО НЕ УЧАТ

Я проснулся, когда солнце уже било жаркими лучами прямо в окно нашего купе. Немного полежав, повернулся на правый бок и увидел, что все трое моих спутников сидят за столиком.

– Доброе утро, – бодро сказал я, и в ответ услышал упрек Петровича:

– Долго спишь, молодежь, мы уже и чай успели попить. Тебе тоже заказали.

Поблагодарив соседей, я слез с полки, повесил на шею полотенце и двинул в конец вагона.

Возвращаясь в купе, встретил даму с коляской, предлагавшую напитки. Взял четыре бутылки пива и открыл дверь купе. Мои попутчики как будто только этого и ждали. Быстро откупорили бутылки и молча стали пить пиво. В это время заглянувшая в купе проводница заботливо объявила:

– Пора рассчитаться за чай, через сорок минут прибудем к месту назначения.

Мои случайные спутники как-то сразу засуетились и торопливо начали собираться.

На перроне наш, казалось, еще недавно дружный коллектив, наскоро попрощавшись, разошелся в разные стороны.

Я еще минуты две постоял и пошел к молодому парню, который громче всех кричал:

– Недорого и быстро доставлю в любую точку нашего побережья!

Отдых только начинался, но почему-то было грустно и никак не выходили из головы эти старики – пенсионеры, по всей вероятности, прожившие нелегкую жизнь, но сохранившие к ней неподдельный интерес. Как жаль, что мы часто не прислушиваемся к их советам, считая их людьми, которые уже не в силах понять новые веяния и успеть за бегом современной жизни. А мы в большинстве случаев наступаем на те же грабли, что и они, когда были молодыми.