0
3972
Газета Персона Интернет-версия

08.09.2016 00:01:00

Книги дефицитнее колбасы

Тэги: театр, пьесы, библия, веды, коран, пушкин, пастернак, константин симонов, булат окуджава, чингиз айтматов, чубайс, емельян пугачев, шукшин, театр современник


театр, пьесы, библия, веды, коран, пушкин, пастернак, константин симонов, булат окуджава, чингиз айтматов, чубайс, емельян пугачев, шукшин, театр «современник» Бывает, что мясник – в театре самый уважаемый человек. Франс Снейдерс. Мясная лавка. 1630-е. ГМИИ им. А.С. Пушкина

Иосиф Райхельгауз не просто руководитель театра, он также ставит и пишет пьесы и книги, проводит по всему миру мастер-классы, семинары, читает лекции. Об отношении режиссера к книгам, писателям и его литературном творчестве с Иосифом РАЙХЕЛЬГАУЗОМ побеседовал Александр СЛАВУЦКИЙ.

– Иосиф Леонидович, какое место в вашей жизни занимает книга?

– Огромное. Книга всегда воспринималась мною не только как источник знаний и информации, но и как сакральное, божественное, отнюдь не бытовое явление. Сколько себя помню, всегда хотел стать писателем. Когда я был подростком, то образ человека, проводящего свои дни за письменным столом и что-то сочиняющего, казался мне невероятно притягательным и романтичным. Я тоже хотел так сидеть и писать. Мне было 12 лет, когда на летние каникулы родители отправили меня к дедушке, в колхоз под Одессой. Мой дядя как-то взял меня с собой стеклить коровник, он вырезал стекла, а я замазывал проемы раствором. За две недели я заработал неслыханную по тем временам для меня сумму – 100 рублей. Когда отдал эти деньги маме, она спросила, что бы я хотел себе купить. Я признался, что мечтаю о письменном столе. На новый письменный стол денег не хватало, и мы с мамой приобрели стол в комиссионке. До сих пор помню ощущение, когда я впервые, как настоящий писатель, сижу за этим столом. С тех пор прошло много времени, я много чего написал, но первые записи, сделанные мною за тем столом, храню в своей памяти до сих пор. Если же назвать главные книги в моей жизни, то это будут Библия, Веды, Коран. Я бы объединил их в одну великую книгу человека о себе самом. При том, что я не могу назвать себя верующим, все равно считаю эти книги главными в истории человечества. Вся остальная литература является от них производной, вторичной.

– А что вы сейчас читаете?

– Как руководителю театра мне приходится читать огромное количество предлагаемых пьес, уровень которых радует далеко не всегда. Поэтому для чтения художественной литературы у меня остается очень мало времени. Чаще всего это бывает глубокой ночью. Раньше я очень крепко спал, а сейчас, наверное, в силу возраста нередко чувствую бессонницу. Если я ощущаю, что справиться с ней никак не могу, я открываю какую-нибудь книгу. У меня есть большой книжный шкаф, практически полностью наполненный подаренными мне книгами с автографами авторов. Понятно, что у меня нет автографа Пушкина или Пастернака, но огромное количество книг, подписанных Константином Симоновым, Булатом Окуджавой, Чингизом Айтматовым и многими другими нашими современниками. Я подхожу к этому шкафу и наугад достаю книжки, которые знаю давно. И иногда делаю поразительные открытия. Например, в одной из книг Константина Михайловича Симонова, которую знаю не один десяток лет, я вдруг нашел стихотворение, которое он написал, если не ошибаюсь, к 20-летию Победы, и оно так поразило меня, что я не удержался и тут же (а было это ночью) позвонил своему другу: «Послушай, какие фантастические стихи». Также я постоянно листаю книги Булата Шалвовича Окуджавы, с которым имел счастье быть близко знакомым, и нередко даже в хорошо знакомых строчках вдруг обнаруживаю какие-то новые смыслы, новое содержание.

– Современную литературу читаете?

– Не так давно я открыл для себя Алексея Иванова. Замечательный писатель, а познакомил нас мой товарищ, человек, который фантастически знает русскую литературу, – Анатолий Борисович Чубайс. Он дружит с Алексеем Ивановым. И пригласил меня в поездку с Алексеем Ивановым по старинным уральским заводам. Практически мы почти повторили путь Пугачева, а Иванов очень интересно рассказывал обо всем, что попадалось нам на глаза. Эта поездка была для меня неделей фантастического счастья. Алексей подарил мне свои книжки, и я их с удовольствием прочитал. Из современных писателей также мне очень интересен Михаил Шишкин. Его книга «Письмовник» мне кажется настоящим шедевром. Впервые за долгое время я плакал, читая книгу. Очень люблю и творчество Дмитрия Быкова.

– А как вы пополняете свою библиотеку, заходите ли в книжные магазины?

– Свою библиотеку я практически уже не пополняю. Если когда-то давно мне казалось, что жизнь безгранична и я успею прочесть все, то сейчас очень хорошо понимаю, что я успею прочесть очень немного. Поэтому книг я практически не покупаю, и библиотека расширяется за счет изданий, которые мне дарят. И тем не менее я нередко захожу в книжные магазины, с удовольствием глажу корешки книг.

– И какое впечатление на вас производит сегодняшнее книгоиздание?

– Очень яркое. Я хорошо помню времена, когда книги были еще большим дефицитом, чем колбаса. И самыми уважаемыми людьми, приходившими в театр «Современник», в котором я тогда работал, были зубные врачи, мясники и владельцы книжных баз. До сих пор не могу забыть, как толстый, самовлюбленный человек, посмотрев мой спектакль «А поутру они проснулись» по Шукшину, вальяжно так сказал: «Ну заходи, я тебе продам двухтомник Шукшина». И когда он мне действительно двухтомник продал, я испытал настоящий шок. Поэтому сегодня, когда я вижу, что купить можно практически все, очень радуюсь. Другое дело, что как только культура становится массовой, точно так же как это произошло с театром, музыкой, кино, место настоящих произведений занимают всевозможные литературные фастфуды. И настоящую, высокую литературу с книжных полок вытесняют детективчики, примитивные женские романы и так далее. Точно так же как драматический театр сжирается дурной антрепризой. Это, конечно, другая крайность, но все равно, когда я захожу, например, в «Библио-Глобус», испытываю восторг. Появляется ощущение, что я попал в чудесный книжный мир.

– Кроме того, бумажные книги постепенно вытесняются электронными. Как вы к этому относитесь?

– Мне очень жаль, что так происходит. Хотя, конечно, это процесс естественный и неизбежный. И через какое-то время почти вся литература перейдет в электронику. С одной стороны, это очень удобно, в легком планшетнике помещается большая библиотека. Но держать книгу в руках, листать страницы – это совсем другое ощущение, и намного более важное и дорогое для меня. Это не потому, что планшетник плох, просто у меня определенным образом сформировано сознание. И я привык именно к бумажной книге, как есть люди старшего поколения, привыкшие к телефону со шнуром.

– У вас вышло много книг. А сейчас на подходе что-нибудь есть?

– Вот-вот в одном из одесских издательств у меня выйдет новое издание «Одесской книжки». На протяжении всей своей жизни я писал об Одессе очень много. Художественную прозу, документальную, комментарии и путевые заметки. Все это я здесь и собрал. А также дописал несколько новых глав. Например, о моей встрече с Леонидом Осиповичем Утесовым незадолго до его смерти, о моем восприятии Одессы как всемирного культурного роддома и так далее.

Несколько лет назад я перечитывал «Исповедь» Льва Николаевича Толстого и обратил внимание на его слова о том, что до 50 лет он свою жизнь, свои взгляды на мир мог определить глаголом «не верю», а после 50 свои отношения с жизнью он определял глаголом «не знаю». Лет 12 назад у меня вышла книга под названием «Не верю», и, проникнувшись мыслью Толстого, с одним из издательств я уже заключил договор на издание книжки «Не знаю», в которой я попытаюсь ответить читателям, журналистам и самому себе на самые различные жизненные вопросы, как глобальные, так и конкретные.

– Одесса, в которой вы родились и выросли, – литературный город. Она дала нашей литературе Бабеля, Ильфа, Петрова, Катаева, Олешу, Багрицкого и так далее. Ощущаете ли вы преемственность?

– Я счастлив, что родился в этом городе, и считаю Одессу одной из культурных столиц мира. Правда, мне очень жаль, что культура Одессы сегодня находится в несколько запущенном состоянии. Особенно одесские театры, которые во времена моей молодости блистали своими режиссерами. Сегодня эти театры блистают директорами. Тем не менее я что-то пытаюсь сделать для своего города, вместе с одесским руководством мы пытаемся реализовать создание Одесского театра, то есть театра, который будет играть только одесскую литературу. Но это не так просто, нужно реставрировать здание театра и решить еще целый ряд проблем. Но если таки у нас получится, я с удовольствием отдам родному городу долг.  


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


В Совете Федерации остается 30 свободных мест

В Совете Федерации остается 30 свободных мест

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Сенаторами РФ могли бы стать или отставники, или представители СВО-элиты

0
931
Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Анастасия Башкатова

Несмотря на дефицит кадров, в стране до сих пор есть застойная безработица

0
1088
Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Ольга Соловьева

Производство бензина в стране сократилось на 7–14%

0
1520
Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Екатерина Трифонова

Назначенные государством адвокаты попали под пропагандистскую раздачу

0
1225

Другие новости