Александр Кузнецов
Бывшие моджахеды стали наиболее боеспособным подразделением повстанческой армии.
Фото Reuters
После захвата ливийской столицы силами ливийских повстанцев стало известно, что в авангарде так называемой бригады Триполи, которая вела бои за резиденцию Муаммара Каддафи – казармы Баб аль-Азизийя, – находились ливийские джихадисты во главе с Абдель Хакимом Бельхаджем. Информация, обнародованная газетой Asian Times, подогрела интерес наблюдателей к исламским радикалам, которые становятся заметной политической силой в Ливии.
Исламская буря в пустыне
История исламистского подполья в Ливии берет начало в 80-х годах прошлого века, когда несколько сот ливийских добровольцев отправились воевать против советских войск в Афганистане. Набор арабов в помощь афганским моджахедам осуществлялся в то время под эгидой Абдуллы Аззама и его последователя, печально известного Усамы бен Ладена. В 1995 году возвратившиеся в Ливию моджахеды организационно оформились в «Воюющую исламскую группу» (ВИГ).
В 1995–1996 годах экстремистами из ВИГ были спровоцированы покушение на Муаммара Каддафи и антиправительственные выступления в городе Сирт. По мнению бывшего ливийского лидера, решение о начале исламистского террора в Ливии было принято на прошедшей незадолго до этого в Хартуме III Исламско-арабской конференции (ИАНК), съезде различных радикальных исламистских группировок мира, организованном тогдашним духовным лидером суданского режима Хасаном ат-Тураби. Учитывая, что США к тому времени не раз пытались устранить Каддафи, ливийцы предположили, что американские спецслужбы использовали суданских исламистов для осуществления своих планов.
Каддафи жестоко подавил выступления экстремистов. Преследование их подпольной организации принудило многих ливийских джихадистов к выезду из страны, в основном в Афганистан, где они приняли участие в войне на стороне движения «Талибан». Интересно, что режим Каддафи не препятствовал выезду членов радикальных организаций, так как предполагалось, что они более опасны на родине, чем за границей. Кроме того, учитывая рискованные условия пребывания в Афганистане, Каддафи полагал, что чем больше его противников найдут смерть на чужбине, тем лучше. Такой подход не учитывал теорию тактического дарвинизма, согласно которой в войнах наподобие афганской выживают наиболее хитрые, сильные и выносливые боевики.
Начиная с 2003 года к афганскому театру военных действий добавился иракский. По данным американского сайта STRATFOR, из личных дел арабских добровольцев, найденных при захвате города Санджар, следовало, что ливийцы занимают среди зарубежных джихадистов в Ираке второе место после граждан Саудовской Аравии (112 человек против 244). Большая часть ливийских бойцов были уроженцами Киренаики (60% из Дерны и 24% из Бенгази). В какой-то степени этот факт можно объяснить тем, что кланы и племена Киренаики считали себя в последние годы правления Каддафи лишенными власти и обойденными при дележе доходов от нефти. Уровень жизни в Бенгази был ниже, чем в Триполи.
3 ноября 2007 года Айман аль-Завахири, второй человек в «Аль-Каиде», объявил в своем аудиообращении, что «Воюющая исламская группа» формально вступила в эту террористическую организацию. Ливийцы сразу же активно продвинулись в ее руководство, о чем свидетельствует обилие ливийских имен среди полевых командиров джихадистов: Абу Яхья аль-Либи, Анас аль-Либи, Абу Фарадж аль-Либи (предположительно содержится на базе Гуантанамо в США) и Абу Ляйс аль-Либи (погиб в ходе американского авиаудара в северных провинциях Пакистана в январе 2008 года).
Харизматичный лидер
К числу ливийских лидеров «Аль-Каиды» относится уже упомянутый Абдель Хаким Бельхадж. Он родился в мае 1966 года и успел повоевать против советских войск в Афганистане в конце 80-х годов. В настоящее время Бельхадж является амиром ВИГ и одним из руководителей этой организации наряду со своими заместителями Халедом Шрифом и Сами Саади. После того как талибы взяли власть в Афганистане в 1996 году, ВИГ построила два тренировочных лагеря в 30 км севернее Кабула, одним из этих лагерей командовал Бельхадж. После 11 сентября 2001 года Бельхадж установил личные контакты с Айманом аз-Завахири, а в 2003 году оказался в Ираке. В конце того же года он был задержан агентами ЦРУ в Малайзии и доставлен в секретную тюрьму около Бангкока, где, согласно данным американского журналиста Пепе Эскобара, подвергся «допросу с пристрастием».
В 2004 году в рамках соглашения с Каддафи по борьбе с терроризмом ЦРУ выдало Бельхаджа ливийским спецслужбам. Шестью годами позже он вместе со своими подельниками Шрифом и Саади был освобожден из тюрьмы в рамках проводившейся в Ливии кампании «борьбы с терроризмом через примирение». В обмен на освобождение экстремисты «раскаялись» в своей деятельности и написали признание объемом в 417 страниц. Инициатором этого мероприятия был сын Муаммара Каддафи Сейф уль-Ислам. Кампания, призванная стать знаком «либерализации» ливийского режима и сгладить внутриполитические противоречия, на деле стала одной из самых больших ошибок Каддафи. Другой роковой ошибкой полковника было ослабление ливийской армии. После многочисленных попыток военных переворотов в 80-е годы Каддафи планомерно снижал значение и боеспособность вооруженных сил путем чисток среди командного состава, создания параллельных военных структур вроде Всеобщего вооружения народа и т.д.
 Амир исламистов Абдель Хаким Бельхадж (в центре) теперь союзник Запада. Фото Reuters |
Можно ли заклясть ливийского джинна?
Ради свержения ливийского тирана, а точнее, получения доступа к нефтяным богатствам Ливии и создания новых военных баз на севере Африки западные спецслужбы пошли на сотрудничество с людьми, которые еще недавно убивали натовских солдат в Ираке и Афганистане. Впрочем, это не первый опыт взаимодействия спецслужб США с «Аль-Каидой». Во время войн в Боснии и в Косово Запад активно использовал боевиков исламистских организаций для борьбы с сербами. События 11 сентября 2001 года и последующая война в Афганистане показывают, что джинна исламского радикализма легко вызвать в мир, но чрезвычайно трудно заставить вернуться в его заклятый сосуд.
Дружба НАТО с ливийскими джихадистами объясняется двумя причинами. Во-первых, боевики ВИГ являются наиболее боеспособным крылом повстанцев. Во-вторых, их можно использовать для выполнения деликатных поручений. Например, много толков наделала гибель генерала Абдель Фаттаха Юниса 30 июля с.г. Генерал Юнис, бывший министр внутренних дел режима Каддафи, был самым высокопоставленным перебежчиком и наиболее вероятной кандидатурой на должность главы нового ливийского правительства. Особые надежды на Юниса возлагали французы, так как он был протеже спецпосланника Николя Саркози Бернара Анри Леви, который во многом и создал повстанческое движение. По словам члена Переходного национального совета Али Тархуни, генерал Юнис был убит боевиками бригады «Убайда аль-Джаррах», представляющей собой ответвление ВИГ. Некоторые эксперты не исключают, что это убийство было совместной операцией исламистов и британских спецслужб, призванной потеснить французских конкурентов.
Пользуясь услугами экстремистов, Запад ведет в Ливии опасную игру. Не исключено, что ситуация в Ливии может повторить развитие событий в Сомали после свержения там диктатора Сиада Барре в 1990 году и перерасти в войну всех против всех. Сильное влияние исламистов в Киренаике делает вероятной следующую перспективу: после возможного десанта миротворческих сил НАТО на западе Ливии начнется война каддафистов против недавних повстанцев из Бенгази. В самой Киренаике салафиты из «Аль-Каиды» попытаются установить жесткое исламское правление. А так как победа «Аль-Каиды» никак не входит в планы НАТО, то в дальнейшем западной коалиции придется открывать новый фронт непрекращающейся войны с терроризмом.
Возможно, Запад уже начинает не только осознавать, но и признавать такую опасность. Во всяком случае, в словах госсекретаря США Хиллари Клинтон, представившей 13 сентября очередной доклад Госдепа о свободе религий в мире, звучали тревожные нотки: «Переход в ряде стран на Ближнем Востоке и в Северной Африке к демократии воодушевил мир, однако поставил перед новыми угрозами этнические и религиозные меньшинства. Люди становятся жертвами своих соседей из-за этнической принадлежности или веры».
Дарья Гармоненко 
