Михаил Гусев
В Индонезии примерно в десять раз больше правоверных, чем в нашей стране.
Фото Reuters
В Республике Индонезия превалирует склонность к умеренному исламу, хотя и в этой стране присутствуют радикальные настроения. В нелегком противостоянии с исламистами нужны союзники. Складывается впечатление, что Индонезия избрала для этой цели мусульманскую общину России.
Выбери меня!
Российская умма не столь велика, ее численность составляет порядка 23 млн. человек. По сравнению с численностью мусульман в мире – около 1,5 млрд. и с численностью индонезийских мусульман (около 95% 240-миллионного населения архипелага) это немного. Но в контексте политического веса России их значимость повышается. Под воздействием этих факторов Индонезия наращивает контакты с российскими мусульманами.
С другой стороны, существует заинтересованность России в укреплении своих позиций в Юго-Восточной Азии, где Индонезии принадлежит ключевая роль. Примером тому может служить прошедший 18–19 ноября 2011 года Восточноазиатский саммит (ВАС). Начиная с 2010 года Россия является его полноправным участником наравне со странами АСЕАН (Индонезией, Малайзией, Сингапуром, Брунеем, Филиппинами, Мьянмой, Вьетнамом, Камбоджей, Таиландом и Лаосом), а также США, Австралией, Новой Зеландией, Китаем, Японией, Индией и Республикой Корея. Несколько лет наша страна добивалась этого статуса. Ведь участие в подобных интеграционных проектах открывает перспективы для привлечения капиталов из Юго-Восточной Азии на развитие экономики Сибири и Дальнего Востока. Идею присоединения России к ВАС поддержало большинство стран-участников. Но Индонезия противостояла подобному решению. Ведь для нее Россия является конкурентом в области поставок в страны Азиатско-Тихоокеанского региона сырьевых и энергетических ресурсов, прежде всего сжиженного газа. В конечном итоге индонезийское руководство оценило возможность использования российского опыта в таких сферах, как энергетическая безопасность и энергетика, в том числе атомная, предупреждение и ликвидация последствий стихийных бедствий. Возможно, некоторое влияние на руководство страны оказало сотрудничество индонезийских мусульман с их российскими единоверцами.
Да и для российской уммы в намечающемся сотрудничестве просматриваются определенные прагматические цели. Необходимо определиться с местом российских мусульман в формирующейся новой системе координат всего исламского мира. Руководитель аппарата Совета муфтиев России (СМР) Рушан Аббясов во время визита в Индонезию в марте 2011 года сказал: «Индонезия, как и Россия, является многонациональной и мультикультурной страной. Разница заключается только в том, что индонезийской умме не пришлось пережить 70-летний период гонений, как российским мусульманам в годы советской власти. Поэтому нам, несомненно, есть чему поучиться у индонезийских собратьев».
Но тут возникает другая проблема. Поучиться-то, конечно, есть чему, но кого конкретно обучают своему видению исламского вероучения индонезийские богословы – улемы? На настоящий момент исламская умма является одной из самых раздробленных религиозных общин нашей страны. Сейчас насчитывается более 40 самостоятельных Духовных управлений мусульман (муфтиятов). Большинство из них объединено в три крупные централизованные организации. Первая из них – Совет муфтиев России. Эта структура и подконтрольное ей Духовное управление мусульман европейской части России (ДУМЕР) позиционируют себя в качестве представителей подавляющей части мусульман России, что вряд ли отвечает действительности. Сфера влияния СМР и ДУМЕР постоянно сужается. Этот образующийся вакуум пытаются заполнить другие исламские объединения, такие как Центральное духовное управление мусульман России (ЦДУМ) и Российская ассоциация исламского согласия (РАИС).
Руководители этих объединений, а также отдельных региональных муфтиятов пытаются укрепить свое положение в общероссийском масштабе посредством расширения и упрочения международных связей. Индонезия в этом плане представляет немалый интерес, являясь крупнейшей страной исламского мира. Но раздробленность российской уммы весьма затрудняет для потенциальных внешнеполитических партнеров возможность наладить с ней союзнические отношения.
Пока основные контакты между представителями мусульман Индонезии, не учитывающей изложенных нюансов, и уммой России осуществляются по линии Совета муфтиев. На вопрос о том, почему индонезийские мусульманские организации сотрудничают только с этой структурой, Аджи Сурья, уполномоченный посольства Республики Индонезия в Москве по делам образования, просвещения и социально-культурной политики, ответил авторам этой статьи: «Развивая отношения между мусульманами наших стран, мы не думаем о политике или борьбе за власть. Нам важно повысить уровень исламских знаний среди простых людей. На самом деле мы сотрудничали и с мусульманами из Петербурга, Казани, Уфы и Махачкалы. Мы чувствуем, что они очень разные. Но ведь и в Индонезии такая же ситуация: существует несколько исламских организаций», – заключил дипломат.
Совместное исламское предприятие
Инициатором и движущей силой сотрудничества по исламской линии с нашей страной остается Индонезия. В число мероприятий входят усилия по созданию совместного производства халяльной (дозволенной к употреблению в пищу мусульманами) продукции, налаживанию на паритетных началах исламского банковского сектора. К этому следует также добавить организацию обмена студентами и преподавателями исламских учебных заведений между Россией и Индонезией.
В определенной степени эти инициативы можно рассматривать как миссионерскую деятельность со стороны Индонезии. Одним из наиболее заметных шагов в этом направлении явился организованный индонезийской стороной визит руководящего состава Совета муфтиев России в Индонезию в конце марта 2011 года. Российская делегация провела ряд встреч с официальными представителями государственных структур, в частности, министром по делам религий Али Сурьядарма и генеральным представителем МИД Индонезии по делам Европы и Америки Ретно Лестари Приансари, руководителями ведущих учебных заведений, исламских организаций, общественных учреждений. Задачи, которые стояли перед представителями российских мусульман, – обмен опытом в развитии исламского банкинга и организации хаджа, обсуждение вопросов образования и обмена студентами, знакомство с руководителями местных средств массовой информации.
Состоялась встреча с представителями Совета улемов Индонезии, который объединяет две крупнейшие мусульманские структуры: «Мухаммадия» и «Нахдатул Улама». На переговорах с генеральным секретарем Совета улемов Мухетдином Джунайди российские представители достигли соглашения о заключении в ближайшее время – во время ответного визита в Россию – договора о сотрудничестве и взаимопонимании между организациями. Также состоялась встреча с руководством исламского банка «Муамалат», который является крупнейшим исламским банком не только в Индонезии, но и в исламском мире. Годом ранее специалисты этого банка впервые в России провели открытую лекцию, ознакомили аудиторию с концепцией исламской экономики, историей развития исламского финансирования и банкинга в Индонезии, рассказали о современном положении дел в этой сфере, о работе самого банка и о шариатском контроле за деятельностью исламских финансовых институтов. Во время встречи с директором банка Фаруком Абдуллахом Альвини и главой корпоративного секретариата Дельюзаром Сиамси российские гости договорились об обучении на курсах повышения квалификации российских специалистов по исламскому банкингу. Интерес российских мусульман к сотрудничеству в сфере исламского банковского дела был подтвержден в ходе повторного визита российской делегации в банк «Муамалат» в июне.
Тем не менее вряд ли активизацию индонезийцев на российском мусульманском пространстве следует рассматривать вне основных направлений проводимого курса. При всей значимости успехов или провалов этих мероприятий в активе его достижений на первом месте фигурируют не тонны произведенной совместно халяльной продукции, не количество и объем сделок в рамках исламского банковского сектора. Главное – продвижение в зарубежной среде идей и интересов ислама в его индонезийском понимании и утверждение факта присутствия Индонезии на российском мусульманском политическом поле.
 Индонезийские улемы готовы стать наставниками мусульман России. Фото Reuters |
Духовно-академический обмен
Быть может, особое значение в этом проекте имеет обмен студентами и преподавателями между исламскими учебными заведениями. Именно на этой форме сотрудничества был сделан акцент в речи посла Индонезии в России Хамида Авалуддина во время его встречи с журналистами 25 ноября. В 2009 году ректоры Российского исламского университета (Казань), Московского исламского университета и Махачкалинского института теологии и международных отношений посетили Индонезию для установления межвузовских отношений с высшими учебными заведениями Индонезии. В 2010 году в Индонезию из России по линии Совета муфтиев были отправлены для обучения в мусульманских учебных заведениях 10 студентов, в 2011 году – 27. Всего в Индонезии в настоящее время находятся 36 российских мусульман – студентов и аспирантов. Они съехались в Страну трех тысяч островов из разных городов России: Москвы, Петербурга, Казани, Грозного, Махачкалы. Большинство из них проходят обучение в Исламском государственном университете имени Шарифа Хидаятуллаха в столице Индонезии – Джакарте. Но есть и такие, кто учится в Университете имени Маулана Малика Ибрагима в Маланге и в Университете Сунан Калиджага в Джокьякарте. Важно отметить, что все расходы на обучению российских студентов в мусульманских университетах Индонезии (включая общежитие, питание, приобретение учебных материалов и даже стипендию), а также на пребывание индонезийских преподавателей в России берет на себя индонезийская сторона.
В прошлые века странствующие проповедники и дервиши несли ислам в массы, зачастую распространяя упрощенные идеи среди малообразованной или даже практически неграмотной публики. Если рассматривать обмен студентами и преподавателями как новую форму миссионерской деятельности, то в данном случае она проводится образованными людьми среди образованных людей, что соответственно повышает ее эффективность. Думается, что, проучившись в Индонезии длительное время и вкусив другое понимание и восприятие действительности, наши молодые соотечественники в определенной степени станут проводниками идей и взглядов, полученных извне. Правда, Аджи Сурья на встрече с журналистами 25 ноября подчеркнул, что Индонезия не рассматривает студенческие обмены в качестве миссионерской деятельности. «Миссионерством можно назвать лишь попытки обратить в свою веру представителей другой религиозной традиции. Причиной же, по которой российским мусульманам может быть полезно обучение в Индонезии, является развитость в ней религиозного образования. В наших исламских университетах более 10 факультетов, преподавание на которых ведется в рамках 25 специальностей», – сказал он. Логическим дополнением к этому мнению стало высказывание посла Хамида Авалуддина: «Если в 1950–1960-х годах индонезийские учащиеся ехали в Советский Союз, то теперь ситуация изменилась с точностью до наоборот».
Надо сказать, что индонезийских студентов в России и сейчас немало. Большинство из них проходят обучение в государственных вузах, и к духовному образованию их пребывание в нашей стране отношения не имеет. Однако нельзя исключать того, что подбор кандидатур для направления в Россию осуществляется с учетом их способности нести в российскую аудиторию идеи ислама в его индонезийском толковании.
Наверное, в 1990-е годы именно благодаря индонезийским студенткам москвичи впервые увидели хиджаб. Группы студенток восточной внешности в традиционных платках привлекали внимание публики в метро и других общественных местах, пока в России в массовом числе не появились свои мусульманки, покрывающие голову.
А вот свидетельство студента Российского университета дружбы народов Рио Абади Путра: «Учусь в России уже два года, сейчас оканчиваю магистратуру РУДН по специальности «международное право». Я мусульманин. Во время обучения в Индонезии был главой мусульманской общины моего университета, участвовал в исламских митингах».
Скорее всего участники конференций и семинаров, а также наставники в исламском банкинге тоже неслучайные люди с точки зрения их религиозных воззрений. В данном случае воздействию исламской пропагандистской деятельности подвергаются наиболее дееспособные, экономически самостоятельные и политически активные слои общества. Ясно, что при таком раскладе российская умма является скорее объектом, а не субъектом международных отношений.
Однако в настоящее время российской стороной предпринимаются попытки защиты собственного видения ислама. Примером тому может служить IV международная исламская теологическая конференция «Работа с мусульманской молодежью в образовательных учреждениях и религиозных объединениях в России и за рубежом», которая прошла в Москве 24 ноября прошлого года. В ходе конференции посол РФ по особым поручениям Константин Шувалов подчеркнул важность приобретения российскими студентами базовых знаний по исламу в российских учебных заведениях.
В целом, оценивая позицию Индонезии и ее руководящих эшелонов в отношении текущего положения дел во взаимоотношениях мусульманских сообществ двух стран, можно прийти к следующему заключению. Стремясь расширить свое влияние на международной, прежде всего исламской, арене, Индонезия предпринимает энергичные попытки по налаживанию союзнических отношений с другими государствами. Мусульманские сообщества этих стран рассматриваются в качестве основы для реализации поставленных задач. При этом акцент делается на те государства, исламские общины которых также заинтересованы в расширении внешних связей для решения собственных проблем. Есть основания полагать, что российская умма отвечает этим ожиданиям. Относительная немногочисленность российской уммы в значительной степени компенсируется ее принадлежностью к российскому государству с его внушительным политическим потенциалом, той ролью, которую Россия играет в решении проблем в исламском мире.
Дарья Гармоненко 