0
3039
Газета Реалии Интернет-версия

30.01.2009 00:00:00

Перспективы военной политики администрации Обамы

Тэги: обама, сша


обама, сша Новый американский главковерх благосклонно взирает на свою армию.
Фото Reuters

Приход к власти Барака Обамы ознаменовал завершение целой эпохи в истории США и начало нового периода в американской политической жизни. Американское общество ожидает, что Обама сможет вывести страну из самого острого за последние несколько десятилетий кризиса.

Основным направлениям деятельности нового хозяина Белого дома в военно-политической сфере посвящена статья директора Института США и Канады Российской академии наук, члена-корреспондента РАН.

44-му президенту Соединенных Штатов досталось от предшественника – Джорджа Буша-младшего – тяжелое наследие.

Во-первых, это кризис доверия к руководству государства, потеря американским обществом характерного для Соединенных Штатов оптимизма, веры «в светлое будущее».

Во-вторых, самый глубокий и всеобъемлющий финансово-экономический кризис со времен Великой депрессии в 1930-е годы. Финансовая система США оказалась в состоянии паралича, начался спад ВВП и рост безработицы, экономическая рецессия набирает обороты.

В-третьих, крах стратегии консолидации однополярного мира во главе с США как единственной сверхдержавой. Влияние и престиж Америки на мировой арене заметно уменьшились, усилилась тенденция к формированию многополярного мира.

В-четвертых, перенапряжение сил Соединенных Штатов, истощение американской армии в ходе затяжных войн в Ираке и Афганистане.

Победа Обамы на президентских выборах 4 ноября 2008 года отразила признание американскими избирателями необходимости серьезных перемен во внутренней и внешней политике Вашингтона. 46-летний афроамериканец, который появился на политической арене всего лишь несколько лет назад, смог эффективно использовать именно надежды на перемены, опередив более опытных соперников – Хиллари Клинтон и Джона Маккейна, которых поддерживал истеблишмент Демократической и Республиканской партий.

Начав избирательную кампанию как леволиберальный кандидат, Обама проявил себя харизматическим оратором, который избегал конкретизации своей программы, постепенно смещаясь на центристские позиции. Более того, при формировании своей администрации он сделал ставку на представителей истеблишмента, прежде всего – ветеранов правительства Билла Клинтона и даже соратников Джорджа Буша-младшего.

По существу, администрация Обамы напоминает «правительство национального единства», хотя американская политическая система такового не предусматривает. Ключевые посты получили опытные деятели, а не лояльные энтузиасты. Специалистом по международным делам считается вице-президент Джозеф Байден, хотя его роль в администрации пока не ясна. Назначив государственным секретарем Хиллари Клинтон и сохранив на посту министра обороны Роберта Гейтса, новый президент дал понять, что делает упор на преемственность, а не радикальные перемены. При этом Обама пытается ослабить оппозицию своей будущей политике как внутри Демократической партии, так и со стороны республиканцев.

Вместе с тем новый президент намерен опираться на аппарат Белого дома, где пост помощника по национальной безопасности получил бывший главнокомандующий вооруженными силами НАТО Джим Джоунс, а его заместителем стал ветеран ЦРУ Джон Бреннан. Очевидно, что Обама постарается использовать Совет национальной безопасности для того, чтобы не допустить чрезмерной самостоятельности Пентагона и Государственного департамента.

Тем не менее нельзя не отметить, что в новой администрации нет представителей крайне правого крыла, в частности – так называемых «неоконсерваторов», задававших тон в правительстве Буша-младшего. Команда Обамы – это в основном умеренные центристы, хотя некоторые должности получили либералы.

Но, судя по всему, в первые 100 дней своего президентства главный упор Обама сделает на вопросы внутренней политики, принятие пакета чрезвычайных мер по стимулированию экономики. Как в свое время Франклин Рузвельт, он должен предложить Америке новый «Новый курс», спасая рынок резким усилением прямой и косвенной роли государства. Общая стоимость этого пакета превышает 800 млрд. долларов и может достигнуть 1 трлн. долларов. В результате дефицит федерального бюджета в 2009 году составит примерно 10% ВВП.

Никаких гарантий того, что дополнительные социальные расходы и сокращение налогов выведут страну из кризиса, нет. Но нет у Обамы и другого выхода: американцы явно надеются на чудо, ожидая, что новый президент сможет сделать то, что оказалось не по силам его предшественнику – любой ценой остановить «финансовый Чернобыль».

Если Обама сможет стабилизировать финансово-экономическую ситуацию в стране, можно ожидать вспышки активности Соединенных Штатов на международной арене. Если кризис будет усугубляться, то президентство Обамы ждет нелегкая судьба.


Наземная компонента вооруженных сил США будет усиливаться.
Фото с сайта www.defenselink.mil

КОНТУРЫ НОВОЙ СТРАТЕГИИ

И все же новый президент не может откладывать в долгий ящик пересмотр американской внешней и военной политики. Перед ним стоит задача разработать стратегию приспособления США к реалиям полицентричного мира. Вашингтон будет пытаться сократить возникший разрыв между сверхдержавными претензиями и ограниченными возможностями их реализации. Задача Обамы – не допустить сокрушительного поражения в Ираке и Афганистане, провести организованное отступление («перегруппировку»), закрепиться на заранее подготовленных позициях.

Символом изменений в политике Вашингтона стало решение нового президента закрыть тюрьму в Гуантанамо и запретить пытки.

На смену обанкротившемуся курсу на проведение односторонних силовых действий приходит новая стратегия, лозунгом которой стала «умная сила». Речь идет о выдвижении на первый план невоенных инструментов продвижения американских интересов на международной арене. Конечно, Вашингтон не откажется от использования военной силы, но применяться она будет ограниченно и избирательно. Приоритет будет отдан дипломатии и экономическим рычагам, чтобы предотвратить дальнейшее изменение баланса сил в мире не в пользу США. Задача заключается в том, чтобы сделать Америку «первой среди равных» в клубе великих держав XXI века, обеспечить Соединенным Штатам роль балансира в многополярной системе международных отношений.

Администрация Обамы попытается возглавить многосторонние усилия, укрепив ослабевшее при Буше-младшем единство западного сообщества. Особый упор будет сделан на укрепление сотрудничества с американскими союзниками в Европе, прежде всего с Германией и Францией, преодоление расхождений по таким вопросам, как война в Ираке, расширение Североатлантического альянса за счет бывших советских республик, развертывание элементов противоракетной обороны США в Восточной Европе.

В Азии предполагается развитие сотрудничества с Японией, Австралией и новым стратегическим партнером Вашингтона – Индией. Помимо прочего, такой подход должен укрепить американские позиции в отношении Китая, который в обозримом будущем может превратиться в державу, сопоставимую по своей мощи с Соединенными Штатами.

Американо-китайские отношения выдвигаются на первый план в мировой системе международных отношений. В последние годы сложилась экономическая взаимозависимость США и КНР, что наглядно проявилось в условиях нынешнего мирового кризиса. Китай превратился не только в главного поставщика товаров, но и основного кредитора Америки. Только Пекин, валютные резервы которого достигли 2 трлн. долларов, может взять на себя предоставление новых займов, за счет которых должен быть обеспечен пакет экономических стимулов Обамы.

Между тем сохраняются серьезные противоречия между КНР и США (права человека, Тайвань, Тибет). В Соединенных Штатах растет озабоченность постепенным наращиванием китайской военной мощи. Но экономическая взаимозависимость подталкивает Вашингтон и Пекин к компромиссу. Более того, нельзя исключать и возникновения своего рода американо-китайского кондоминиума на мировой арене, но такая перспектива означает отказ Соединенных Штатов от претензий на мировое лидерство и признание Китая равноправным партнером. Пока США к этому явно не готовы.

В этой ситуации в Вашингтоне рассматривается возможность нового подхода к России. После холодной войны администрации Клинтона и Буша оказались неготовыми к развитию равноправных отношений с Российской Федерацией. Отказ Вашингтона считаться с интересами Москвы привел в последние годы к резкому ухудшению отношений между ними. В США сложилась крайне негативная оценка внутренней и внешней политики России. Во время избирательной кампании кандидат республиканцев Джон Маккейн фактически выступал за переход к стратегии «сдерживания» России. Однако Обама занял более осторожную позицию.

Первые шаги администрации Обамы свидетельствуют, что она не торопится объявлять новую холодную войну России. Более того, признается необходимость взаимодействия с Москвой по вопросам международной безопасности, контроля над вооружениями, нераспространения. Особо отмечается роль России в решении проблемы Ирана. Новое руководство США, похоже, не считает приоритетом развертывание ПРО в Восточной Европе и принятие в НАТО Украины и Грузии. Это открывает новые возможности в американо-российских отношениях.


Вперед, на разгром талибов в Афганистане!
Фото Reuters

ИЗ ИРАКА В АФГАНИСТАН?

Обама вел свою избирательную кампанию как жесткий критик непопулярной и дорогостоящей войны в Ираке. Поэтому он не может игнорировать свои обязательства окончить иракскую войну за 16 месяцев. Однако эскалация войны в 2007–2008 годах благодаря максимальному наращиванию группировки США, согласно плану генерала Джорджа Петреуса, привела к некоторому улучшению тактической ситуации для американских войск, снижению их потерь. Это позволило администрации Буша-младшего летом прошлого года подписать соглашение с зависимым от нее иракским правительством, которое предусматривает вывод большей части американских войск к 2011 году при сохранении постоянного присутствия значительного контингента США в Ираке на неопределенный срок.

Хотя в обозримом будущем достижение военно-политической стабильности в Ираке маловероятно, острота проблемы для американцев несколько ослабла (ее перевесил экономический кризис). Однако в целом в США преобладает намерение завершить войну в Ираке. Эту позицию после прихода в Белый дом подтвердил и Обама, незамедлительно собравший руководителей Пентагона для разработки нового подхода. Похоже, рассматриваются варианты ускорения вывода американских войск. При этом имеется в виду, что бригадные боевые группы, завершившие срок пребывания в Ираке, не будут заменяться на новые. Вместо этого в 2009 году три бригады будут направлены в Афганистан.

Сам по себе вывод войск в условиях продолжающихся боевых действий – весьма сложная задача. Примерно 15 бригадных боевых групп, а также превосходящие их по численности части тылового обеспечения, десятки тысяч единиц вооружений и сотни тысяч тонн военных грузов придется выводить через Кувейт по ограниченному количеству дорог. Вывод одной бригады обычно занимает от полутора до двух месяцев.

Вероятно, значительная часть боевой техники и прочего снаряжения придется оставить в Ираке. Нельзя исключать, что это добро может быть разворовано и даже использовано против отступающих американских войск.

Еще одна проблема – военные базы, которые США попытаются сохранить в Ираке. Эти базы, а также другие американские объекты в стране потребуют определенных сил для защиты.

Все эти проблемы значительно обострятся, если по мере вывода американских войск в Ираке начнется открытое противоборство между курдами, суннитами и различными шиитскими группировками.

Несомненно, Обама и его окружение, принимая решение, постараются подстраховаться, чтобы избежать потери контроля над ситуацией. Очевидно, план будет предусматривать несколько этапов, чтобы в случае необходимости приостановить вывод. Но скорее всего летом-осенью 2010 года основная часть американской группировки покинет Ирак.

Новая администрация, вероятно, попытается не допустить возникновения хаоса в Ираке с помощью многосторонней дипломатии, вовлекая в процесс урегулирования не только соседние страны, а также ООН и великие державы. Но нельзя исключать и фактического раздела Ирака по этнически-религиозным признакам. В частности, такой вариант предлагал нынешний вице-президент Джозеф Байден в свою бытность председателем сенатского комитета по иностранным делам.

Признавая необходимость завершения иракской войны, Обама в то же время провозгласил Афганистан «центральным фронтом» борьбы с терроризмом. Но силы НАТО и США утратили контроль над большей частью территории этой страны. Угроза со стороны талибов и «Аль-Каиды», имеющих базы в северо-западной части Пакистана, возрастает. Удары американской авиации по этим базам вызывают крайне негативную реакцию пакистанской общественности. Более того, ситуация в самом Пакистане, где нарастает влияние экстремистских исламских группировок, становится все более нестабильной.

Наращивание американской группировки в Афганистане вряд ли позволит США и их союзникам вернуть себе инициативу. Большинство стран НАТО отказывается наращивать свои контингенты и принимать активное участие в боевых действиях. Положение усугубляется трудностями снабжения войск США и НАТО в Афганистане, поскольку линии коммуникаций, проходящие через Пакистан, подвергаются нападениям со стороны талибов и их пакистанских союзников.

Поскольку перспектив американской победы США в Афганистане, как и в Ираке, не видно, нельзя исключать попыток договориться с «умеренными» талибами. Но добиться этого на приемлемых для Вашингтона условиях будет непросто. К тому же демонстрация «слабости» администрации Обамы может иметь непредсказуемые последствия в Пакистане, контроль над ядерным оружием которого вызывает особую озабоченность в США.

Продолжение войны в Афганистане делает необходимом использование транспортных путей, проходящих через Центральную Азию. Доступ к «северному маршруту» возможен либо через Грузию и Азербайджан, либо через Россию. Первый вариант предусматривает наращивание присутствия Запада в Закавказье, включая расширение НАТО. Второй вариант требует договоренности с Россией, что исключает принятие в Североатлантический альянс бывших советских республик – ныне независимых государств.

Ратификация Российской Федерацией Соглашения о статусе сил с НАТО открыла путь к развитию взаимодействия в Афганистане. Москва заключила соглашения с Берлином, Парижем и Мадридом о транспортировке грузов через российскую территорию. Но после августа 2008 года США добились замораживания деятельности Совета Россия–НАТО. Приход к власти Обамы открыл возможности для возобновления диалога. Москва заявила о готовности к «полноценному, полноформатному сотрудничеству по вопросам обеспечения безопасности в Афганистане со всеми государствами, и с Соединенными Штатами Америки в том числе как с основной страной, которая сейчас озабочена режимом безопасности в Афганистане.

Таким образом, афганский вопрос, учитывая его приоритетность для новой администрации США, может привести к серьезным российско-американским договоренностям. Однако нельзя исключать, что Вашингтон не решится на столь резкий поворот курса.


Хиллари Клинтон – отныне дипломат № 1 Соединенных Штатов.
Фото Reuters

ПРИОРИТЕТЫ ВОЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА США

Неудачные войны в Афганистане и Ираке не могли не отразиться на результатах гонки вооружений, развязанной администрацией Буша-младшего восемь лет назад. За это время ежегодный бюджет Пентагона вырос почти в 2,5 раза и достиг 700 млрд. долларов. Первоначально предполагалось, что прирост военных расходов будет использован прежде всего для ускоренного приобретения образцов оружия и боевой техники нового поколения после «закупочных каникул» в 1990-е годы.

Однако на практике увеличение военного бюджета не привело к ожидаемым результатам. Основная часть расходов Пентагона по-прежнему приходится на статьи «содержание личного состава» (21% регулярного бюджета в 2008 финансовом году) и «оперативно-хозяйственные расходы» (39%), а расходы по статье «закупки вооружений и техники» составляли менее 23%. Еще 12,5% пришлось на расходы на НИОКР. Таким образом, в общей сложности на модернизацию армии, военно-воздушных и военно-морских сил, Корпуса морской пехоты выделялась примерно треть (35%) расходов Министерства обороны США.

Правда, Пентагон попытался как-то расширить «бутылочное горлышко» закупочной статьи с помощью дополнительных «чрезвычайных» ассигнований на ведение войны, которые рассматривались вне обычной бюджетной процедуры в Конгрессе. Такие «чрезвычайные» расходы достигают почти 200 млрд. долларов в год. В этот пакет включаются не только текущие расходы и пополнение уничтоженной и поломанной техники, потерь в оружии, но и поставок новых систем, не имеющих никакого отношения к Ираку и Афганистану (например, самолетов пятого поколения F-22 и F-35). В 2007 финансовом году таким образом закупочный бюджет был увеличен примерно на 50 млрд. долларов, благодаря чему общие приобретения Пентагона существенно выросли по сравнению с расходами на поставки вооружений и техники, заложенными в регулярный бюджет Министерства обороны. В 2008 финансовом году Пентагон включил в пакет «чрезвычайных» расходов более 70 млрд. долларов на закупку вооружений и техники.

Тем не менее разрыв между запланированными расходами на модернизацию вооруженных сил и выделяемыми средствами на закупку вооружений (включая регулярный и «чрезвычайный» бюджеты) продолжает возрастать. Ежегодное недофинансирование составляет, по оценкам экспертов, примерно 100 млрд. долларов. В результате приобретение новых систем вооружения затягивается, количество закупаемых «изделий» уменьшается, а стоимость единицы вооружений растет. По данным Главного управления отчетности США, общая стоимость 95 основных программ вооружений Пентагона выросла по сравнению с первоначально запланированной на 40%.

В программной статье, опубликованной в последнем номере журнала «Форин афферс», Роберт Гейтс, опираясь на свой двухлетний опыт пребывания на посту министра обороны, делает вывод: чрезмерно высокая стоимость новых систем вооружений оборачивается резким сокращением их количества, в результате растущие затраты ведут к все меньшим результатам.

Следует отметить, что расширенный военный бюджет США превышает бюджет Пентагона. Так, в 2008 году военные расходы Министерства энергетики (ядерное оружие) составляли 17 млрд. долларов, Министерства внутренней безопасности – 36 млрд. долларов, Министерства по делам ветеранов – 84 млрд. долларов. В общей сложности «бюджет национальной безопасности» Соединенных Штатов значительно превышал 800 миллиардов, а с учетом военной части американского государственного долга («плата за прошлые войны») приближался к 1 трлн. долларов.

Такие ассигнования на поддержание сверхдержавных амбиций Вашингтона легли тяжелым бременем на федеральный бюджет еще до начала финансово-экономического кризиса. Новые колоссальные расходы на борьбу с кризисом, выделенные администрацией Буша в 2008 году и запрошенные администрацией Обамы в январе 2009 года, еще больше усугубили дефицит государственного бюджета.

В этих условиях дальнейшее наращивание расходов Пентагона выглядит маловероятным. В то же время призыв влиятельного конгрессмена-демократа Барни Фрэнка (председатель комитета Палаты представителей по финансовым вопросам) сократить военный бюджет на 25% не нашел отклика у его коллег. Лидеры Демократической партии явно боятся обвинений в пацифизме и «одностороннем разоружении» со стороны республиканцев. Правда, в своей инаугарационной речи Барак Обама туманно пообещал сократить программы, которые «больше не нужны», но не уточнил, что именно он имеет в виду.

В ходе избирательной кампании Обама также обещал отказаться от «чрезвычайного» финансирования войн в Ираке и Афганистане и восстановить практику включения всех военных расходов в ежегодный регулярный бюджет Пентагона, закрыв тем самым возможность бюджетного манипулирования.

Обычно во время войн доля военных расходов в ВВП увеличивается, а после их окончания – сокращается. При Джордже Буше-младшем бюджет Министерства обороны вырос с 3% до 4,2% ВВП. Скорее всего расходы Пентагона в ближайшие годы не будут уменьшены, а сохранятся примерно на нынешнем уровне. Но при этом вряд ли существенно увеличится доля ассигнований на модернизацию вооруженных сил. Во-первых, войны в Ираке и Афганистане будут продолжаться по крайней мере еще несколько лет. Во-вторых, дорогостоящим будет постепенный вывод войск и военной техники из Ирака. В-третьих, принятое еще администрацией Буша решение об увеличении численности армии (на 65 тыс. человек) и Корпуса морской пехоты (на 27 тыс. человек) приведет к дополнительным затратам на содержание личного состава и оперативные расходы.

В военно-политических кругах США идет острая дискуссия о приоритетах «послеиракского» военного строительства. Поскольку установка на подготовку к любым вооруженным конфликтам ведет к отсутствию четких приоритетов и перенапряжению сил США, некоторые участники этой дискуссии требуют сделать упор на подготовку к новым войнам типа иракской и афганской, а их противники призывают вернуться к традиционной подготовке к вооруженному противоборству с крупными державами (подразумеваются Китай или Россия).

Программа Обамы предусматривала «установить новый баланс сил, способных добиваться успеха как в обычных войнах, так и в операциях по стабилизации и противопартизанских операциях». Следовательно, новый президент пока избегает поддержки крайних точек зрения.

Видимо, эти обстоятельства сыграли свою роль в решении Обамы оставить Гейтса во главе Пентагона. В статье в журнале «Форин афферс» министр обороны пишет, что в обозримом будущем Америка вряд ли «повторит» войны в Ираке и Афганистане с целью «смены режима». Но из этого не следует, что США надо отдать приоритет подготовке к «большой» войне. Гейтс приводит список войн и военных конфликтов, в которых участвовали США за последние 40 лет (Вьетнам, Ливан, Гренада, Панама, Сомали, Гаити, Босния, Косово, Афганистан, Ирак и т.д.), и делает вывод, что только во время «Бури в пустыне» в 1991 году американские вооруженные силы вели «традиционную обычную войну». Но новые военные конфликты будут не повторением той операции, а «наследниками Чечни».

Признавая, что США будет трудно вести новую крупную наземную войну, Гейтс заявляет: «Там, где это возможно, американская стратегия будет предусматривать непрямой подход – главным образом путем наращивания возможностей партнерских правительств и их сил безопасности, чтобы предотвратить превращение проблем в кризис, требующий дорогостоящего и политически спорного прямого военного вмешательства».

Вместе с тем министр обороны утверждает, что американские ВВС и ВМС обладают превосходящей ударной мощью для того, чтобы «сдержать или покарать агрессию, будь то на Корейском полуострове, в Персидском заливе или Тайваньском проливе». По словам Роберта Гейтса, никто в мире не в состоянии на равных соперничать с США в обычных средствах вооруженной борьбы. Это подразумевает не только Китай, но и Россию, Вооруженные силы которой, по оценке шефа Пентагона, – всего лишь «тень» советской военной мощи.

Гейтс констатирует, что бюрократическая система возглавляемого им ведомства предрасположена к затрате огромных средств на высокотехнологичное оружие, а в противопартизанских операциях и операциях по поддержанию стабильности США требуются не высокие, а относительно дешевые и простые технологии, такие как бронированные джипы для защиты от самодельных мин. Поэтому министр обороны считает необходимым «институциализировать закупки таких систем, которыми можно быстро оснастить войска».

Эту позицию фактически поддержали во время слушаний в Сенате назначенные Обамой заместителями министра обороны Уильям Линн и Мишель Флурной. Новый подход может проявиться уже в марте–апреле, когда в Конгресс будет внесен бюджетный запрос на 2010 финансовый год и станет, по словам Линна, «центральной темой» в очередном «Четырехгодичном оборонном обзоре», который Пентагон должен представить в конце нынешнего года.

При этом могут быть сокращены и некоторые программы новых систем вооружений. В частности, в Демократической партии раздаются предложения сократить расходы на стратегическую противоракетную оборону, продолжая в то же время финансирование программ ПРО наземного базирования «Пэтриот» и ТХААД, а также ПРО морского базирования «Иджис». Руководители новой администрации объявили, что все противоракетные системы будут полностью проходить необходимую процедуру испытаний (при Буше было принято решение о развертывании ПРО, не дожидаясь завершения испытаний). Обама заявлял, что ПРО «не должна отвлекать ресурсы от других приоритетов в сфере национальной безопасности».

Таким образом, можно ожидать обострения соперничества между видами вооруженных сил США. Затяжная борьба, которую ведут в основном сухопутные войска, привела к тому, что в 2006 году впервые бюджет армии превысил бюджеты традиционных фаворитов – ВВС и ВМС. В результате последние уже были вынуждены отказаться от планов сохранения боевого состава в количестве 300 кораблей, а военно-воздушные силы резко сократили закупки истребителей F-22. Возможно и дальнейшее частичное сокращение закупочных программ ВМС и ВВС.

КОНТРОЛЬ НАД ВООРУЖЕНИЯМИ

Руководители новой администрации отвергли подход Буша-младшего, объявившего контроль над вооружением устаревшим. Избирательная программа Обамы предусматривала заключение нового юридически обязательного договора вместо завершающего свое действие в декабре 2009 года Договора СНВ, радикальное сокращение ядерных вооружений, ратификацию ДВЗЯИ и новые меры по укреплению режима нераспространения в связи с конференцией по ДНЯО весной 2010 года. Кандидат демократов даже выступил за запрет противоспутниковых вооружений.

Таким образом, перенапряжение сил США и необходимость адаптации к многополярному миру открывают для Пентагона возможности уменьшения приоритета ядерного оружия. Очевидно, что при этом важную роль играет подавляющее превосходство США в сфере обычных вооружений. Объективно, уменьшение роли ядерного фактора в мировом балансе сил отвечает интересам безопасности США.

Важным шагом в разработке нового подхода Вашингтона станет доклад комиссии по стратегическим вооружениям, которую возглавляют два бывших министра обороны – Уильям Перри и Джеймс Шлесинджер. Эта комиссия, созданная по решению Конгресса, должна опубликовать свой доклад весной текущего года.

Видимо, тогда же завершится формирование новой администрации и будут сформулированы американские предложения по новому договору (условно назовем его СНВ-3). Во время избирательной кампании ведущие «мозговые тресты» – исследовательских институтов и фондов, работавших на Демократическую партию (Центр стратегических и международных исследований, Фонд Карнеги, Брукингсский институт и др.), многие эксперты которых получили затем назначения на важные посты в Министерстве обороны, Государственном департаменте, Министерстве энергетики и Совете национальной безопасности, – подготовили развернутые предложения относительно будущих переговоров с Россией.

Если эти предложения будут осуществлены, то вырисовываются три этапа переговорного процесса, которые могут растянуться на весь (первый) срок пребывания у власти администрации Обамы. На первом этапе предполагается до конца 2009 года заключить новый договор, который в основном сохранит режим верификации и проверки, установленный Договором СНВ-1. На следующем этапе предполагается наполнить конкретным содержанием Договор СНП, при этом не исключено его ускоренное осуществление, не дожидаясь 31 декабря 2012 года, и установление пониженных потолков. На третьем этапе возможна попытка нового российско-американского соглашения, по которому численность ядерных вооружений может быть доведена до 1000 боезарядов. Возможно также появление инициатив, направленных на вовлечение в процесс разоружения других ядерных государств.

Судя по моим встречам и беседам в середине января с целым рядом американских политических деятелей и экспертов, близких администрации Обамы, США пересмотрят твердолобую позицию правительства Буша-младшего, категорически отказывавшегося считаться с российской позицией. Прежде всего это касается так называемых «правил засчета», признание необходимости ограничить не только количество боеголовок, но и количества носителей. При этом не исключено использование правила засчета боеголовок на каждом типе носителей, которое установлено Договором СНВ-1, хотя возможны и попытки их скорректировать.

В этом случае США придется, видимо, уменьшить количество носителей по сравнению с планами администрации Буша-младшего. Возникнет возможность решить проблему американского превосходства по такому показателю, как забрасываемый вес. Это, в свою очередь, уменьшит опасность быстрой дозагрузки американских ракет и тяжелых бомбардировщиков резервными боеголовками. По оценкам экспертов, США могут за относительно короткий срок удвоить количество развернутых боеголовок при запланированном ранее сохранении нынешнего состава стратегических наступательных сил (примерно 800 носителей).

Достижение договоренности или сближение позиций сторон по этим вопросам откроет путь к решению вопроса о так называемых «неразвернутых боеголовках». В противном случае Договор СНП будет бессмысленным, лишенным реального содержания. Конечно, ни один из прежних советско-американских договоров не предусматривал непосредственного уничтожения ядерных боеголовок. Не было и процедуры проверки такого уничтожения. Но по мере все более глубокого сокращения ядерных арсеналов возникает необходимость заняться этой проблемой, хотя решить ее будет нелегко.

В свою очередь, американская сторона будет поднимать вопрос о тактических ядерных вооружениях. Как известно, здесь с 1991 года Россия и США руководствовались не взаимными юридическими обязательствами, а параллельными политическими декларациями. Тут нет ни количественных ограниченных, ни системы проверки.

Однако в условиях подавляющего превосходства НАТО в обычных вооружениях и попыток включить в Североатлантический альянс Украину и Грузию Москва не будет проявлять энтузиазма в отношении формального соглашения по тактическим системам. Но в случае продолжения сокращения стратегических вооружений рано или поздно встанет вопрос об учете всех ядерных боезарядов.

Еще одна проблема – американские планы «Глобального удара» с помощью стратегических ракет, оснащенных обычными боеголовками. Россия будет требовать учитывать их в рамках общей квоты стратегических носителей. Вообще обычные дальнобойные высокоточные средства рассматриваются в Москве как серьезная угроза российским силам ядерного сдерживания.

Остается и проблема противоракетной обороны, в частности – третьего позиционного района (ТПР) ПРО США. Планы размещения американских ракет-перехватчиков в Польше стали серьезным препятствием для достижения СНВ-3. Команда Обамы не проявляет энтузиазма в отношении ТПР, но не может позволить себе развернуться на 180 градусов и аннулировать подписанные предыдущей администрацией соглашения. Скорее всего, новое руководство Соединенных Штатов объявит долгий-долгий пересмотр, поэтому развертывание ракет-перехватчиков в Польше будет отложено «в долгий ящик». Но это может не удовлетворить Москву.

Короче говоря, успех предстоящих российско-американских переговоров не гарантирован, а времени до окончания срока действия СНВ-1 очень мало.

Если же все-таки наметится прогресс, то могут быть разморожены и другие разоруженческие вопросы. Это касается и ДОВСЕ, и неразмещения оружия в космосе, и запрещения производства расщепляющихся материалов.

Но следует еще раз подчеркнуть – позитивные перемены не исключены лишь в том случае, если будут сняты вопросы о ТПР и принятии в Североатлантический альянс Украины и Грузии. Остается только надеяться, что «окно возможностей», открывшееся в 2009 году, не захлопнется.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Юрий Юдин

85 лет тому назад отдельным сборником вышла книга «Малахитовая шкатулка»

0
1119
Нелюбовь к букве «р»

Нелюбовь к букве «р»

Александр Хорт

Пародия на произведения Евгения Водолазкина и Леонида Юзефовича

0
789
Стихотворец и статс-секретарь

Стихотворец и статс-секретарь

Виктор Леонидов

Сергей Некрасов не только воссоздал образ и труды Гавриила Державина, но и реконструировал сам дух литературы того времени

0
387
Хочу истлеть в земле родимой…

Хочу истлеть в земле родимой…

Виктор Леонидов

Русский поэт, павший в 1944 году недалеко от Белграда, герой Сербии Алексей Дураков

0
537

Другие новости