Из сейфа фюрера

О деятельности разведки госбезопасности СССР накануне войны недавно вышли две книги, по-своему примечательные тем, что в них содержатся ранее недоступные для историков архивные документы. Прежде всего это 4-й том из шеститомника "Очерки истории российской внешней разведки" издательства "Международные отношения", откуда и взяты приведенные здесь цитаты из материалов НКВД. Вторая книга - документальная биография разведчика Александра Короткова "Король нелегалов". Накануне войны он оказался в эпицентре событий, поддерживая связь с наиболее ценными источниками нашей разведки. Документы, которые искал и находил благодаря своим помощникам Коротков ("Степанов"), имели высшую степень оперативности и надежности.

Безусловно, накануне войны различные варианты ответных действий на германскую агрессию прорабатывались Генштабом РККА и вышестоящим руководством Вооруженных сил СССР. Но как и когда немцы нанесут первый удар? Как будет вестись сосредоточение и боевое развертывание сил вермахта? Какова будет глубина ближайших и последующих задач, какие операционные направления главные, не начнут ли немцы с ультиматума или провокации на границе, как при нападении на Польшу?..

Десятки и десятки вопросов первостепенной важности находились в поле зрения советской разведки накануне той войны. Кто мог предвидеть, что в мае 41-го Гитлер нападет на Югославию и его войска будут скованы там почти на месяц? Оказывается, подобные варианты развития событий были вовремя изучены в аналитических подразделениях разведслужб Москвы, как и наиболее вероятный "расклад" сил в странах - союзницах Германии. Более того, буквально накануне 22 июня Сталину докладывали о серьезных разногласиях в германском руководстве - более здравомыслящие политики и военные пытались воздействовать на Гитлера с целью не допустить войны с Россией!

Так кто же эти разведчики и ценные источники, - могут заметить скептики, - которые обо всем докладывали, но их почти не слушали? Была ли разведка эффективной, даже если учитывать тогдашние политические реалии, и стоила ли игра свеч, если германский удар оказался неожиданным и сокрушающим, по крайней мере вначале? Прежде чем постараться кратко ответить на ряд, безусловно, ключевых вопросов о роли разведки накануне войны, необходимо выделить отправную точку. СССР не мог с самого начала адекватно ответить на агрессию? Да, не мог, как США не могли остановить японский удар по Перл-Харбору...

Чтобы в полной мере использовать ресурс неожиданного первого удара, Гитлер приказал руководству вермахта за полгода подготовить детальный план войны с Советским Союзом. Столько же времени отводилось на скрытую перегруппировку и концентрацию сил. Так, ровно через месяц после падения Франции, 22 июля 1940 г., началась разработка вариантов агрессивного плана "Барбаросса".

После 22 июня 41-го замысел Гитлера стал понятен, тем более что разведка об этом так или иначе сообщала. Линия соприкосновения воюющих сторон и границы ТВД почти совпадали с теми вариантами, которые имелись у руководства Генштаба РККА. Мобилизационные возможности, вооружение германских войск - все это и многое другое Москве известно. Почему же Германии удалось использовать эффект внезапности? Любопытное признание на сей счет обнаруживается в мемуарах маршала Жукова "Воспоминания и размышления": "...Как стало известно из трофейных карт и документов, командование немецких войск произвело сосредоточение собственно на границах в самый последний момент, а его бронетанковые войска, находящиеся на значительном удалении, были переброшены в исходные районы только в ночь на 22 июня".

"Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время". Этот текст был передан советским разведчиком Коротковым 16 июня из самого Берлина, а на следующий день Сталин принял наркома госбезопасности Меркулова и начальника внешней разведки Фитина, чтобы обсудить с ними и этот вопрос... Через два месяца Фитин направил Сталину, например, такой документ со ссылкой на агентуру НКВД в Лондоне и шведского военного атташе в Берлине: "В германском генштабе усиливается озабоченность в связи с непредполагавшимся советским сопротивлением. Германский план быстрого уничтожения Красной Армии сорван (...) К 20 июля уничтожено 6 бронетанковых и 20 пехотных германских дивизий полностью..." Ясно, что подобного рода информация ценна прежде всего не аналитикой, а своей достоверностью.

В истории великой битвы с фашизмом достойное место занимают имена героев немецкого Сопротивления, подвергавших себя смертельному риску, помогая разведке СССР добывать важнейшую информацию в самые трудные годы военного противоборства с Германией. Большинство из них погибли в 1942 г. и позже в застенках гестапо, где их именовали "Красной капеллой". Такие люди работали с Александром Коротковым, который после войны возглавил нелегальную разведку, а затем был представителем КГБ в Восточной Германии. Наиболее известные среди этих мужественных людей - Адам Кукхоф ("Старик"), Арвид Харнак ("Корсиканец"), Харро Шульце-Бойзен ("Старшина"). Были и сотни других, а ряд имен не раскрыт до сих пор.

Информация от этих источников позволила вовремя сделать поистине зловещий вывод, что целью гитлеровской агрессии на востоке будет война на полное истребление, а не только на завоевание для рейха новых территорий. Скрыть эти замыслы гитлеровская верхушка не смогла, даже предприняв жесткие, беспрецедентные меры конспирации и секретности.

Из донесений разведчиков со ссылками на конкретные источники полученных данных явствовало, что агрессия Германии будет внезапной, неспровоцированной и тотальной. Как признают в своих мемуарах маршалы Жуков и Василевский, к такому варианту событий Генштаб не был готов. "Но отступить нам пришлось бы", - читаем у Василевского, который возглавил ГОУ ГШ 1 августа 1941 г., когда вермахт исчерпал максимальный ресурс стратегической внезапности, после чего фронт стабилизировался и в Ставке наладилось управление войсками. Планы "блицкрига" не предусматривали упорного сопротивления Красной Армии, о чем знали в Кремле благодаря разведке. Мобилизация оборонного потенциала СССР к тотальному отпору агрессии реально, по планам Кремля, могла быть достигнута лишь в 1942 г., поэтому Гитлер спешил - и Сталина об этом также своевременно информировали источники советской разведки. Для нее война явилась суровым экзаменом, в том числе уроком изучения собственных ошибок, приведших к провалу и гибели целой плеяды антифашистов, которых в довоенные годы сумели привлечь на сторону России разведчики высочайшего уровня. Да и их ряды во многом пострадали из-за репрессий.

Часть документов, раскрывающих подоплеку тайной войны спецслужб СССР и Германии накануне 22 июня 41-го, еще засекречена в архивах ФСБ, СВР и ГРУ. А карты "Барбароссы" попали в Москву лишь после Победы, имея на тот момент в основном музейную ценность. Три экземпляра этого документа были получены руководителями вермахта непосредственно перед подготовкой наступления, остальные шесть копий "Барбароссы" Гитлер положил в свой личный сейф и хранил их там всю войну.