"Пиррова" победа НАТО

ЭКСПЕРТИЗА

В АДРЕС главного руководителя операции - Верховного главнокомандующего ОВС НАТО в Европе генерала Уэсли Кларка высказываются различного рода упреки, суть которых можно было бы сформулировать следующим образом.

Во-первых, острой критике подвергается несоответствие характера и масштаба вышеупомянутой операции целям ранее выработанной политики. Изначально речь шла о том, чтобы заставить президента Югославии Слободана Милошевича неукоснительно выполнять подписанные в Рамбуйе соглашения. В свое время специальный представитель НАТО в Югославии Ричард Холбрук, обращаясь к генералу Кларку, заявлял: "Я нахожусь в сантиметре от подписания соглашения президентом Милошевичем. Именно этот сантиметр мне должны дать вы, генерал, угрожая ему бомбардировками". В ответ Кларк с солдатской прямотой заявил, что "недели бомбардировок будет вполне достаточно".

Тем не менее командованию альянса пришлось перестраиваться на ходу. Планом очередного этапа операции преследовалась уже совершенно иная цель - "уничтожение военно-репрессивного потенциала югославского президента". Руководство НАТО было вынуждено декларировать ее после того, как стало ясно, что желаемый психологический эффект от первых ракетных ударов не был достигнут, а бомбардировки не только не смогли "образумить" Милошевича, но и привели к невиданному сплочению сербского населения вокруг него. Оппозиция вынуждена была замолчать.

Во-вторых, пропагандистская машина Запада настолько долго муссировала миф о способности США и их союзников по НАТО в течение нескольких дней завоевать безраздельное господство в воздухе, что в него поверили даже генералы из натовских штабов, и прежде всего сам Уэсли Кларк, находящийся под впечатлением результатов операции "Буря в пустыне", успешно проведенной его более удачливым коллегой Шварцкопфом, в ходе войны в Персидском заливе.

В случае же с Югославией и речи быть не могло не только о наземной операции, но и о начале второй фазы воздушной операции, в ходе которой предполагалось разгромить, как это было во время "Бури в пустыне", лишенную воздушного прикрытия сухопутную группировку югославской армии в Косово. Но сербская ПВО так и осталась не уничтожена.

Более того, летчики высказывали недоверие к системе их защиты от ПЗРК. Главная угроза постоянно исходила от СА-18 ("Игла") с инфракрасной головкой самонаведения на малых высотах и от СА-6 ("Куб") на средних. В докладе командования сухопутных войск армии США отмечается, что ни контейнеры ALQ-136 с постановщиками активных помех станциям наведения ракет комплекса СА-6, ни тем более контейнеры ALQ-144, предназначенные для противодействия инфракрасному излучению, не могли помешать точному удару вышеупомянутого оружия советского производства. Не говоря уже о датчиках ракетной угрозы, процент ложного срабатывания которых превзошел все допустимые нормы, и тем самым постоянно действовал на нервы пилотов, подготовка которых, кстати, по признанию американцев, оставляла желать лучшего. Можно себе представить в какую "мясорубку" попали бы они, решись генерал Кларк на проведение второй фазы операции, в ходе которой планировалось широкомасштабное применение этой "сладкой парочки".

В-третьих, острой критике подвергается тезис "дозирования" применяемых сил и средств. Военные эксперты, с одной стороны, соглашаются с обстоятельствами, в которых проводилась операция "Союзническая сила": первое - стремление максимально избежать массовых потерь среди мирного населения Сербии, что, несомненно, ограничивало возможность нанесения массированных ударов в отведенные сроки; второе и самое главное - желание как можно меньше подвергать риску своих пилотов. Командование Пентагона, опираясь на иракский опыт генерала Шварцкопфа, закрепленный в доктрине Пауэлла ("США могут только тогда принимать участие в конфликте, когда есть стремление и соответствующие военные средства для достижения победы в нем"), продолжает оспаривать правомерность проведения воздушной фазы операции в качестве прелюдии к наземной ее части. Они считают, что политические цели могли бы быть легко достигнуты, если бы первоначальные рейды носили более массированный и жесткий характер. В качестве сравнения приводится следующий факт: в ходе воздушной фазы операции "Буря в пустыне" среднесуточная норма составляла 2 тыс. вылетов авиации союзников, тогда как за 20 дней операции "Союзническая сила" число их едва насчитывало 6 тыс.

В-четвертых, вопрос недооценки тактики действий противника. В ответ на начало бомбардировок Слободан Милошевич начал широкомасштабную операцию по уничтожению боевиков Освободительной армии Косово. В этой связи высказываются предположения, суть которых сводится к тому, что Брюссель переоценил возможности психологического воздействия воздушных бомбардировок на личный состав югославской армии.

В-пятых, особо подчеркивается несоответствие применяемых сил и средств поставленной задаче. Несмотря на то что Югославия не входила в состав Варшавского Договора, для генералов из НАТО ни эта страна, ни ее армия не были неизвестными. Напротив, у альянса был более чем достаточный срок (50 лет), чтобы изучить условия ведения боевых действий на Европейском ТВД как в воздухе, так и на земле с учетом различных факторов, включая и метеорологическую обстановку в этом регионе. В случае с СРЮ Североатлантический блок имел дело с государством, боевая техника которого была аналогична той, что состояла на вооружении стран Варшавского Договора, и в принципе хорошо известна западным стратегам.

Согласно данным, опубликованным в журнале "Эр э космос", более четверти сброшенных французскими летчиками бомб с лазерными головками наведения не попали в цель. Бомбометание проводилось только с "безопасной высоты" (не менее 4,5 тыс. м), позволяющей среагировать на пуск ракеты класса "земля-воздух". Из-за постоянной угрозы быть сбитым значительное количество воздушных ударов было сорвано, поскольку пилоты были вынуждены постоянно совершать противозенитный маневр, в результате чего терялась непрерывность лазерной подсветки цели. Именно поэтому в качестве основной причины недостаточно высокой эффективности применения бомб с лазерными головками наведения специалисты называют слабую подготовку экипажей и вступившую в противоречие с эффективной сербской ПВО концепцию применения этого оружия.

В качестве еще одной причины неэффективного бомбометания называются сложные метеоусловия, особенно в начале операции, и наличие плотного облачного слоя, не позволяющего произвести не только подсветку цели, но и даже ее захват. По признанию специалистов, только французские "Миражи-2000" имели на борту оборудование, позволяющее вносить поправку на ветер при осуществлении бомбометания.

За пропагандистской шумихой вокруг высокоточного оружия не следует забывать и о его стоимости. В Персидском заливе "умные" боеприпасы не превышали 8% арсенала авиации союзников, тогда как в денежном выражении они составляли 85%.

Не менее "оригинальным" является и следующее умозаключение: "Если речь шла о том, чтобы остановить этнические чистки, почему не был собран флот боевых машин, способных уничтожать сербские танки, нейтрализовать подразделения регулярной югославской армии и "банды вооруженных резервистов": например, американские А-10 действующие в паре с вертолетами огневой поддержки А-64 "Апач", прежде всего?". Как стало известно из военных источников, альянс потерял в небе над Югославией 21 беспилотный разведывательный летательный аппарат, уничтоженный главным образом огнем ПЗРК и ЗСУ. Когда 3 мая 1999 г. американский А-10 из первого же налета вернулся с отстреленным двигателем (благо у него их два), натовское командование было вынуждено напрочь отказаться от боевого применения самолетов подобного типа.

По признанию экспертов и представителей командования сухопутных войск армии США, вышеупомянутые вертолеты, якобы хорошо зарекомендовавшие себя в ходе войны в Заливе, оказались совершенно непригодными для ведения боевых действий в горно-лесистой местности и быстро меняющихся погодных условиях. Так, приборы ночного видения, которыми оснащены вертолеты "Апач", не позволяют в достаточной степени адекватно реагировать на угрозу исходящую с земли. Горно-лесистая местность затрудняет организацию устойчивой связи между постоянно маневрирующими машинами и пунктом управления.