Герой штурма остается безвестным

НА ВОПРОС писателя Василия Пескова о "самом памятном моменте войны" Георгий Константинович Жуков ответил: "Это, пожалуй, начало штурма Берлина, - а затем добавил, - и еще был момент, когда в Берлине над рейхстагом, в дыму я увидел, как трепещет красное полотнище. Я не сентиментальный человек, но у меня к горлу подступил комок от волнения".

На подступах

Путь к рейхстагу был трудным. Еще 9 марта, в предвидении нашего наступления, Гитлер отдал приказ о подготовке обороны Берлина, в котором поставил задачу: "Оборонять столицу до последнего человека и до последнего патрона". Далее указывалось: "Эту борьбу войска должны будут вести с фанатизмом, фантазией, с применением всех средств введения противника в заблуждение, военной хитрости, с коварством".

Надо признать, что большинство германских солдат и офицеров еще верили Гитлеру и Геббельсу, а поэтому дрались самоотверженно. Особую ожесточенность они проявили при обороне центрального сектора Берлина, в системе которого находилилсь имперский театр (Кроль-опера), Министерство внутренних дел ("дом Гиммлера") и рейхстаг. Этот сектор прикрывался с севера рекой Шпрее, имеющей ширину 25 м, а с юга - Ландвер-каналом. Большинство мостов было взорвано. Сохранившийся мост Мольтке через Шпрее прикрыли противотанковыми препятствиями, пулеметными площадками и окопами. Артиллерия держала его под прицельным огнем с противоположного берега. Все здания были столь прочными, что их не пробивали снаряды крупнокалиберных пушек. Стены нижних этажей и подвалов рейхстага достигали двухметровой толщины. Кроме того, они были усилены рельсами, железобетонными плитами и земляными насыпями. Окна и двери заложили кирпичом. Для ведения огня в них делались бойницы. Здание было подготовлено к круговой обороне.

Площадь перед рейхстагом (Кенигсплац) также была укреплена. В 200 м от здания вырыли три траншеи с пулеметными площадками, соединенные ходами сообщения с подвалами рейхстага. Подходы к траншеям прикрывались противотанковыми рвами, заполненными водой. Вокруг здания было 15 железобетонных дотов с амбразурами для кругового обстрела. Улицы, ведущие к рейхстагу, забаррикадировали, а перекрестки заминировали.

Оборонялись в центральном секторе отъявленные фашисты. В ночь на 28 апреля по просьбе Гитлера гросс-адмирал Дениц перебросил сюда дополнительно на транспортных самолетах три роты матросов морской школы из Ростока. Здесь же находились солдаты и офицеры из различных подразделений СС, а также батальоны фольксштурма. Только в районе рейхстага было сосредоточено около 5 тыс. человек, которых поддерживали три дивизиона артиллерии. Утром 28 апреля офицеры сводного батальона войск СС получили напутствие на бой у Гитлера, находившегося в своем "логове" в 360 м от рейхстага.

Правофланговый 79-й стрелковый корпус 3-й ударной под командованием генерала Переверткина, овладев районом Моабит, 28 апреля вышел к Шпрее у моста Мольтке. Здесь пролегал кратчайший путь к рейхстагу. С северо-запада сюда же подошли части 171-й стрелковой дивизии (сд) полковника Негоды, с запада - части 150-й сд генерала Шатилова. С ходу овладеть мостом не удалось. В ночь на 29 апреля смелыми действиями 1-го батальона 380-го стрелкового корпуса 171-й сд капитана Константина Самсонова объект был захвачен. Противник предпринял контратаку, стремясь окружить и уничтожить переправившееся подразделение, а затем взорвать мост. Но атака врага была отражена при активной поддержке артиллерии и танков с правого берега. Вскоре по мосту перешли на левый берег и другие подразделения 171-й и 150-й дивизий вместе с сопровождающей артиллерией, танками и фугасными огнеметами.

Утром 29 апреля после десятиминутного огневого налета переправившиеся части возобновили наступление. Весь день они вели напряженный бой за расширение плацдарма, за здания, прикрывавшие рейхстаг. Особенно кровопролитные бои развернулись за "дом Гиммлера". Лишь после ввода в бой в ночь на 30 апреля второго эшелона 150-й дивизии - 674-го полка под командованием подполковника Плеходинова этот узел обороны взяли штурмом. Одновременно от врага было очищено еще несколько зданий, и наступавшие подразделения подошли на расстояние до полукилометра к рейхстагу. Но развить успех и овладеть "сердцем" германского государства не смогли.

Началась тщательная подготовка к штурму. Бойцы изучили подходы к зданию и огневую систему. Тем временем на левый берег Шпрее переправлялись танки и артиллерия, чтобы усилить стрелковые войска. Сюда на расстояние 200-300 м от рейхстага было подтянуто 89 орудий разного калибра, в том числе 152- и 203-мм гаубицы. Готовились к ведению огня и знаменитые "Катюши".

Военный совет армии еще при вступлении в Берлин изготовил девять красных знамен и вручил их каждой стрелковой дивизии. Знамя представляло собой красное полотнище размером 188х82 см, прикрепленное к древку; вверху на левой его стороне были изображены пятиконечная звезда, серп и молот, а в нижнем углу у древка стоял # 5 (этот номер был присвоен знамени 150-й стрелковой дивизии, которое и стало впоследствии прославленным Знаменем Победы).

Штурм

Рано утром 30 апреля части 171-й и 150-й дивизий начали бои за рейхстаг. Столкновения приняли затяжной и упорный характер. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись, несмотря на то что перед атакой на них обрушились мощные артиллерийские и авиационные удары. Первую атаку, предпринятую в 4 часа 30 минут, противнику удалось отразить. В 11 часов 30 минут после сильной артиллерийской подготовки советские войска повторили атаку. Но их снова встретил ураганный огонь врага. Подразделения 150-й дивизии подошли к каналу перед рейхстагом и залегли. Наступившая пауза была использована командованием для решительного штурма. За этим кульминационным моментом непрерывно следил командующий фронтом Маршал Советского Союза Георгий Жуков. Он заслушивал доклады командарма и давал ему свои указания.

Во время паузы командир 150-й дивизии генерал Шатилов вручил Знамя командиру 756-го полка полковнику Федору Зинченко, подразделения которого наступали в первом эшелоне.

Полковник направил с этим Знаменем полковых разведчиков - старшего сержанта Иванова (к сожалению, его имя так и не удалось установить), сержанта Михаила Егорова и младшего сержанта Мелитона Кантария - в 1-й батальон капитана Степана Неустроева. Последний определил их место в роте старшего сержанта Ильи Сьянова, незадолго до этого заменившего на посту раненого командира.

Проанализировав большое количество батальонных, полковых, дивизионных, корпусных, армейских и фронтовых документов, в которых указываются разное время начала последнего штурма и водружения Знамени на куполе рейхстага, я пришел к следующему заключению. Вторую атаку на рейхстаг части 150-й и 171-й дивизий начали в 13 часов 30 минут 30 апреля. Под прикрытием мощного огня, с криками "ура" дружно бросились к зданию воины стрелковых батальонов капитана Неустроева, майора Василия Давыдова и капитана Константина Самсонова. Атака получилась массовой и стремительной. Враг не смог сдержать натиск наших солдат и офицеров. Через несколько минут они были уже у здания рейхстага. Не обращая внимания на огонь противника, многие храбрецы бросились устанавливать и укреплять имевшиеся у них флаги и флажки. На рейхстаге заалели различные по форме и величине красные полотнища. Одним из первых взвился флаг младшего сержанта Петра Пятницкого из батальона Неустроева. Герой был сражен вражеской пулей на ступеньках здания, но знамя подхватил и укрепил на одной из колонн главного входа командир отделения младший сержант Щербина. Тогда же взвились флаги лейтенанта Кошкарбиева и рядового Булатова из 674-го полка, младшего сержанта Михаила Еремина и рядового Григория Сивенко из 380-го полка, сержанта Смирнова и рядовых Беленкова и Сомова из 525-го полка, сержанта Янарова из 86-й гаубичной артиллерийской бригады. И это далеко не все.

Одновременно ворвавшиеся в рейхстаг батальоны Неустроева, Давыдова и Самсонова встретили ожесточенное сопротивление врага. Бой шел за каждый коридор, за каждую комнату, за каждый лестничный пролет.

Бойцы Сьянова рвались вперед. Продвигавшиеся под их прикрытием Егоров и Кантария с официальным, назовем его так, Красным Знаменем (Иванов был смертельно ранен у входа в здание) в 14 часов 25 минут установили его в окне второго этажа. Спустившись вниз, бойцы доложили об этом Неустроеву. Он немедленно сообщил о произошедшем Зинченко. Через некоторое время о радостном событии Жукову доложил Кузнецов.

Конечно, Жуков не преминул немедленно доложить Верховному Главнокомандующему о водружении Знамени на рейхстаг.

30 апреля по фронту был отдан приказ (# 06), в котором указывалось: "Войска 3-й ударной армии генерал-полковника Кузнецова... заняли главное здание рейхстага и сегодня 30.04.45 г., в 14.25 подняли над ним советский флаг..." Но здесь имеется неточность. Флаг в это время находился не на куполе здания, а лишь в окне второго этажа. Поэтому во всех последующих изданиях "Воспоминаний..." Жуков публиковал приказ # 06 полностью, но время водружения Знамени опускал.

Что же происходило впоследствии? Назначенный в 15 часов комендантом рейхстага капитан Неустроев организовал в составе отделения сержанта Щербины боевую группу. Ее возглавил заместитель командира батальона по политической части лейтенант Алексей Берест. На группу была возложена задача по обеспечению водружения Знамени на куполе рейхстага. Уже на втором этаже группа Береста вступила в бой с вражескими автоматчиками и уничтожила их. Впереди ее ждали такие же схватки. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой, преодолевая яростное сопротивление гитлеровцев, герои пробивались все выше и выше, пока не поднялись на крышу. Под прикрытием их Егоров и Кантария в 21 час 50 минут, пишет Неустроев, укрепили Знамя на куполе рейхстага. Эти часы и минуты фигурируют уже и в описании Жуковым разговора с Кузнецовым. Полагаю, что сделано это напрасно, так как в приказе за # 76, отданном Кузнецовым 30 апреля в 16.00, говорится: "Сегодня в 14 часов 25 минут части генерал-майора Переверткина... после ожесточенного упорного боя штурмом овладели зданием рейхстага в Берлине и водрузили над ним гордый флаг Советского Союза..." Нет сомнения, что и разговор с Жуковым произошел в 14 часов 25 минут, а не в 21 час 50 минут, как исправил потом в своей книге маршал.

Второе Знамя Победы

Примерно в то же самое время на крыше здания было водружено еще одно знамя, но этот факт почему-то остался незамеченным и не нашел отражения в литературе. По инициативе командира 79-го корпуса перед штурмом было создано две группы добровольцев по 20 человек для водружения флага над рейхстагом. Командование формированиями поручили офицерам штаба корпуса - майору Бондарю и капитану Малову. Группа последнего продвигалась также в боевых порядках батальона Неустроева. Ворвавшись в здание, старшие сержанты Зигатов, Лисименко и сержант Минин бросились вверх с красным флагом. Прокладывая себе путь гранатами и автоматным огнем, будучи поддержанными другими воинами группы, бойцы ворвались на крышу и на ней укрепили флаг. Капитан Малов немедленно доложил об этом генералу Переверткину. К сожалению, время водружения не указано. Но засевший в подвале здания враг продолжал еще оказывать сопротивление. В 22 часа 30 апреля генерал Шатилов отдает приказ об организации обороны рейхстага: "756-му стрелковому корпусу (ск) прочно оборонять рейхстаг... Комендантом рейхстага назначаю командира 756-го ск полковника Зинченко. Последнему организовать охрану ценностей рейхстага и не допустить их хищения".

Особенно яростную вылазку недобитые гитлеровцы предприняли утром 1 мая. После обстрела здания фаустпатронами здесь возник сильный пожар. Огонь и дым теснили воинов Неустроева к выходу, но они не прекращали боя. В одну из пауз комбат направил с белым флажком к немцам рядового Прыгунова, знавшего немецкий язык, с предложением сдаться им в плен в связи с безвыходностью положения. Солдат быстро возвратился и сказал, что фашисты хотят вести переговоры только со старшим офицером. Неустроев бросил взгляд на мощную фигуру Береста и сказал ему: брейся, переодевайся, прикрепи погоны Зинченко, а я буду твоим адъютантом. Переводчиком взяли того же Прыгунова, хотя Берест и сам знал немецкий язык. Лейтенант Герасимов замыкал колонну, держа пулемет. Спустились в подземелье, навстречу "делегации" вышли два немецких офицера, сзади за ними также стоял пулеметчик.

- Ваше сопротивление бессмысленно, предлагаем сдаться в плен, - сказал Берест. - Гарантируем всему гарнизону жизнь.

- Мы согласны, но с одним условием. Если вы отведете свои войска, тогда мы выйдем и сдадимся в плен.

Берест решительно отверг это условие и вновь повторил предложение о капитуляции. Немцы обещали дать ответ через 20 минут. Все это происходило в 2 часа ночи 2 мая. Но капитуляции не произошло. В пятом часу немцев начали добивать, забрасывая в подвалы гранаты. Вскоре они стали сдаваться. На рассвете остатки гарнизона выбросили белый флаг и капитулировали. В боях за рейхстаг были убиты до 2,5 тыс. немецких солдат и офицеров, в плен захвачены 2604 человека.

Чтобы водрузить Знамя Победы и сорвать зловещего орла со свастикой с цитадели германского милитаризма и фашизма, советскому народу пришлось заплатить дорогую цену. В Берлинской операции войска трех фронтов (1-го и 2-го Белорусского и 1-го Украинского) и сил Балтийского флота только убитыми потеряли 81 116 человек, а всего вместе с ранеными 361 367 солдат и офицеров.

9 мая 1945 г. генерал Переверткин доносил Военному совету 3-й ударной армии: "Моим личным приказом Красное знамя, водруженное 30 апреля 1945 г. 150-й стрелковой дивизией над зданием рейхстага, сейчас снято. Вместо Знамени я приказал поставить большой алый стяг. Знамя, водруженное над рейхстагом 30 апреля 1945 г., я приказал хранить и прошу ходатайствовать перед Маршалом Советского Союза тов. Жуковым, чтобы делегация 1-го Белорусского фронта, 3-й ударной армии и 79-го ск смогла лично вручить это Знамя Победы в Кремле или другом месте нашему великому вождю, любимому маршалу Иосифу Виссарионовичу Сталину".

НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ

Главные участники эпохального события, как известно, удостоены званий Героя Советского Союза. Но один из них оказался обойденным. Речь идет об Алексее Прокопьевиче Бересте. Во всех документах он отмечается как главное действующее лицо и в водружении Знамени, и в борьбе с остатками гарнизона рейхстага.

В канун 15-летия Победы, в апреле 1960 г., Берест направил письмо Н.С. Хрущеву, в котором рассказал об этой несправедливости. С резолюцией "Разобраться" оно поступило начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза Василию Соколовскому. Тот направил его в Военно-научное управление. В результате задача была поставлена передо мной. Изучив в Подольском архиве многие, если не все документы, я написал заключение, с которым согласилось тогда и руководство управления, что Берест должен быть удостоен звания Героя Советского Союза. Но по неведомой мне причине это высокое заслуженное звание Алексей Прокопьевич так до конца жизни и не получил. Судя по публикациям, сейчас звания Героя РФ присваиваются (посмертно или живым) за героические подвиги в минувшей войне. Полагаю, что следовало бы в связи с 55-летием Победы над фашизмом в Великой Отечественной войне рассмотреть и положительно решить вопрос о Бересте.