Гулкое эхо трaгедии

Уроки

Катастрофа атомного подводного крейсера К-141 "Курск" вызвала многочисленные комментарии, касающиеся причин его гибели и возможностей спасения хотя бы части экипажа. Думается, что высказывания большинства комментаторов основывались на совершенно недостаточном объеме информации об обстоятельствах катастрофы, об устройстве подводной лодки проекта 949А, о возможностях поисково-спасательных средств ВМФ, других ведомств РФ, Норвегии, Великобритании и США, а также на собственном, но несопоставимом с данным случаем опыте. Другая же, возможно, меньшая, но более крикливая часть комментаторов стремилась лишь к выдаче на гора "жареной чернухи", не очень-то заботясь о соответствии фактов действительности, выводов - уровню компетентности, а требований - целесообразности и этичности. Все это ничего, кроме вреда, пусть даже только морального, не принесло. И давайте теперь не будем мешать правительственной комиссии заниматься извлечением из "Курска" тел погибших подводников, подъемом всей или части подводной лодки, установлением причин катастрофы и неудачи спасательной операции.

Мне бы хотелось высказать некоторые соображения, касающиеся путей предотвращения аварийности в BМФ, с учетом, конечно, того, что этому вопросу флот всегда уделял большое внимание, но эффективность работы в этой области тоже всегда оставляла желать лучшего.

Помнится, в конце 70-х - начале 80-х годов, после очередных "всплесков" аварийности, командованию ВМФ на основе изучения иностранного опыта, в частности опыта ВМС США, было предложено создать Центр (или Инспекцию) безопасности ВМФ. Авторы этого предложения исходили из того, что работа по предупреждению аварийности требует системного подхода, единства взглядов и методов. А для этого, считали они, нужен специальный орган, осуществляющий сам и возглавляющий эту работу в ВМФ, подчиненный командованию ВМФ и, следовательно, независимый от любых других центральных органов. Кстати, подобные органы имелись не только в ВМС США. В нашей стране инспекции безопасности мореплавания существовали в составе министерств морского флота и рыбного хозяйства, наконец, в самом ВМФ существовала такая же инспекция, занимавшаяся предупреждением аварийности, но только судов обеспечения. Были в составе ВМФ и некоторые другие инспекции по частным вопросам безопасности (противопожарной, автомобильной, водолазных и глубоководных работ, котлонадзора).

Изучая и анализируя опыт ВМС США, авторы предложения обратили внимание на следующие обстоятельства:

1. Создавая в 1969 г. Центр безопасности ВМС, американское командование исходило из необходимости повышения боевой готовности своего флота, которую резко снижали участившиеся в 60-е годы аварии, а также уменьшения человеческих жертв, материальных и финансовых потерь, сопровождающих аварии.

2. Под аварией американцы понимали любое незапланированное событие, в результате свершения которого происходили повреждения вооружения, техники, груза, корабля или другого объекта в целом, ранения или гибели личного состава.

3. В структуре Центра имелось четыре управления: надводных сил, подводных сил, морской авиации, береговых частей.

4. Штат Центра составлял 300 человек военнослужащих и гражданских служащих.

При разработке предложений командованием ВМФ имелось в виду, что одним из важных видов деятельности по предупреждению" аварий будет систематическое внезапное инспектирование кораблей и частей с целью выявления и ликвидации таких нарушений уставов, наставлений, руководств, правил и инструкций, которые повышают вероятность возникновения различных аварийных ситуаций, - от поломки материальной части до гибели корабля, летательного аппарата, разрушения берегового объекта и жертв среди личного состава.

Создание Центра безопасности ВМФ позволило бы существенно усовершенствовать систему сбора, обработки и хранения информации об авариях. Применение компьютеров само собой разумеется. Но главное, что вся информация обо всех авариях хранилась бы в одном месте, что значительно упростило бы их анализ, сопоставление, выработку наиболее достоверных версий причин. Наверное, отсутствие такого Центра заставляет сегодня специалистов, расследующих катастрофу "Курска", преодолевать серьезные трудности при поиске материалов расследования случившихся в прошлом аварий, аналогичных той или иной версии причин катастрофы.

Представлялось, что Центр безопасности ВМФ должен заниматься экспертизой руководящих документов, организационных и технических, и разрабатывать дополнения и изменения в них, направленные на повышение безопасности деятельности личного состава. Предлагалось, чтобы именно этот Центр занялся изданием информационных документов: сборников описаний наиболее характерных аварий, несекретных журналов с описанием наиболее поучительных примеров работы по предупреждению аварийности и уменьшению тяжести их последствий, методических материалов для обучения личного состава предупреждению аварий, борьбе за живучесть, учебных кинофильмов, книг по этой тематике. В нем же должны были бы проводиться научно-исследовательские работы в области предупреждения аварий, борьбы за живучесть и выявления причин и виновников аварий.

Предлагалось также, чтобы именно специалисты Центра безопасности ВМФ были основными членами или даже председателями комиссий по расследованию наиболее серьезных и повторяющихся аварий. Это позволило бы обеспечить единую методику и более высокое качество расследования аварий, исключить (или уменьшить вероятность) пропуска или сокрытия важных обстоятельств, приводивших к авариям или увеличивавших тяжесть их последствий, а в результате - повысить эффективность разрабатываемых мер по предупреждению аварий. Депо в том, что часто в комиссии назначалось много некомпетентных или незаинтересованных в полной объективности расследования людей. Специалисты же Центра безопасности ВМФ, систематически работая в комиссиях, приобретали бы неоценимый в делах расследования опыт.

Частный вопрос, к которому хочется привлечь внимание, связан с версией о столкновении с "Курском" какого-то подводного объекта (я не верю в эту версию, но сбрасывать ее со счетов нельзя, имея в виду около полутора десятков столкновений иностранных подводных лодок с нашими, а также имевшие место столкновения наших подводных лодок между собой). Речь идет о корабельном подразделении, призванном помогать командиру подводной лодки не только избегать столкновений, но и вести морской бой. Таким подразделением является боевой информационный пост (БИП). Но, помнится, лет 15 тому назад на подводных лодках, в том числе проекта 949, БИП был нештатным. Могу понять нештатный оркестр из участников художественной самодеятельности, но нештатный БИП - это нонсенс. Возможно, подводные лодки проекта 949А тем и отличаются от проекта 949, что на них БИП стал штатным. (Сомневаюсь, однако. А ведь именно БИП на своих планшетах должен отмечать каждый обнаруженный шум, анализировать его, определять его принадлежность, прокладывать его перемещение и рассчитывать элементы движения источника шума, если он движущийся, оценивать опасность столкновения с ним, рассчитывать свой курс, скорость и глубину погружения для безопасного расхождения с ним или уклонения от него и т.д. Деятельность БИП в бою - отдельная тема. Если современные боевые информационные управляющие системы (БИУС) решают все эти задачи в удобном для командира подводной лодки виде, то они и являются вместе с работающими на них операторами, БИПами. Если это не так, то подводные лодки нужно дооборудовать специальными планшетами, включить в их штаты необходимых специалистов, издать новые руководящие документы, внести изменения в проектную документацию, разработанную конструкторскими бюро, наконец, разработать более совершенные БИУС и оборудовать ими подводные лодки. Кстати, по большей части этих вопросов еще лет 20 тому назад Главнокомандующий ВМФ принимал решение. Выполнено ли оно?