Врасплох нас не застанут

-ВАЛЕНТИН ЛЕОНИДОВИЧ, какова обстановка сегодня на таджикско-афганской границе? Много ли фиксируется нарушителей ее?

- Напряжение обстановки на границе мы отмечали еще с конца лета. Но здесь в эти периоды всегда так. Маковую продукцию, выработанную наркозаводами, необходимо реализовывать, поэтому переправы через Пяндж с партиями зелья, преимущественно героина, учащаются. И в этом смысле режим охраны государственной границы то усиливается, то вновь возвращается к обычному. Это зависит как от потока групп, так и от отдельных нарушителей, пытающихся перебраться на таджикскую территорию. Поэтому бои местного значения, которые ведут пограничники, здесь не редкость.

- Широкомасштабных боев на границе, может быть, и не будет: горы и река ограничивают возможность для маневра. Но ведь противник может действовать и по-другому. В июле 1993 года моджахеды, незаметно просочившись на таджикскую территорию и заняв господствующие высоты, буквально разгромили нашу 12-ю заставу, тогда погибли 25 солдат и офицеров...

- Это печальный опыт. Сейчас такое не повторится, заявляю это со всей ответственностью.

Ведь что там было. То, что пограничники не дрогнули, не бросили направление, проявили чудеса храбрости и героизма, защищая его, - это одно. Но всего, что там случилось, можно было избежать, если бы были выполнены элементарные правила по охране границы. Однако не было никакого охранения, никакой разведки. Иначе как можно было "не заметить" накопления сил такой крупной банды? Сегодня же о подобных просчетах не может быть и речи.

- Но причина была не только в этом. Попавшим в беду пограничникам в течение многих часов армейцами не было оказано никакой помощи ни с земли, ни с воздуха. В какой степени учтена эта ошибка?

- С 1993 года дивизия выставляет от своих полков ротные тактические группы для прикрытия государственной границы. Сейчас их у нас непосредственно на рубежах семь, и с пограничниками они, если уместно такое сравнение, как одно существо, у которого множество разных отростков, щупалец┘ Чуть где обожгло, задело - от того места идет информационный импульс к другим органам, ко всему организму: опасность! Скажем, на правом фланге обострение - тут же даются указания, связанные с усилением режима охраны, ведением разведки, выставляются дополнительные посты, радиотелетехническая разведка усиливает свою работу в полосе действий подразделений┘ Иными словами, если сейчас в районе 48-го (Пянджского) пограничного отряда возникнет опасная обстановка, то в районе 117-го (Московского) будет моментальная реакция! И наоборот. Когда мы отрабатывали эти вопросы взаимодействия на практике, то подчеркивали, что если подобного не происходит - значит, это не охрана границы, а дилетантство! Мы постарались предусмотреть каждую мелочь, которая может сыграть роковую роль в развитии событий и исключить любые шансы боевиков застать нас врасплох.

- Когда и каким образом это было отработано?

- Не следует представлять себе дело так, что мы только после 11 сентября стали взаимодействовать столь плотно. В течение всего года проводились совместные командно-штабные учения, командно-штабные тренировки.

Недавно мы разработали общие, одинаковые документы управления. Это боевые положения, которые заложены в пакеты и находятся у старших ротных тактических групп. Они предусматривают ситуации на период действий, связанных с переходом границы крупных формирований противника. Пакет вскрывается по установленному сигналу. Пограничники о нем знают. Начальник заставы в этом случае прибывает к старшему направления, получает у него пакет документов, вскрывает, и они работают по единым сигналам управления, опознавания, взаимодействия┘ Эти документы позволяют в короткие сроки скрытно выполнить те задачи, которые требует обстановка.

Каждый год мы проводим совместные учения, для участия в которых привлекаются и подразделения Мнистерства обороны Таджикистана. В них нередко задействуется и авиация. Должен заметить, что эти учения отличаются от тех, что мы проводили в советские времена, нынешние - посолиднее. Главная задача - отработать взаимодействие. На первом этапе мы обязаны обеспечить выход пограничных застав из боя, отход их и уход в безопасные районы и в места, где им переназначиваются задачи. Это наиболее сложный этап. Внимание ему, как правило, не всегда уделяется столько, сколько надо. Представьте себе переход границы. Не просто переход с целью потом уйти по тропе, а переход, который предусматривает сковывание заставы, окружение ее, блокирование и последующее уничтожение. В этом случае особого времени на размышления не бывает: вы правильно заметили - целый ряд застав, особенно на "московском" направлении, находятся в положении, когда с одной стороны - горы, с другой - Пяндж, а сама застава просматривается как на ладони. А на втором этапе мы осуществляем огневое поражение пытающихся прорваться группировок и выполняем уже свои задачи по прикрытию рубежа и восстановлению ситуации по переднему краю.

С учетом всего этого в текущем учебном году были отработаны и все ротные тактические учения. Для нашей дивизии более свойственны, конечно, оборонительные задачи. Поэтому учили людей преимущественно не наступательным действиям, которые предусматривают, скажем, танковые клинья, а как обеспечить пограничникам огневую поддержку и выход их из боя, причем без потерь. И самим потом действовать так, чтобы не подставляться зря под огонь.

В данный момент мы отрабатываем опять же детали, потому что вариантов множество, на каждой заставе свои особенности, и надо оптимально выбрать те, которые наилучшим образом соответствуют нашей главной цели - выполнить задачу не "любой ценой", а остаться живыми.

- Какое значение придается авиации в случае развития событий?

- Авиации в наших условиях всегда придается первостепенное значение. Авиация - это все. И не только потому, что может возникнуть обстановка (хотя она, собственно, постоянно возникает), при которой без самолета не обойтись. Есть ведь элементарные вопросы, связанные с вывозом больных, раненых, заменой людей на боевых участках, доставкой боеприпасов, продовольствия, оборудования и прочих грузов. В осенне-весенний период, когда идут дожди, а в горах образуются сели, смывающие дороги и мосты, без авиации мы как без рук.

Боевой же работы у нее тоже невпроворот┘ В условиях Таджикистана, когда кругом горы, ограниченность маршрутов, проходов и выходов, возможностей маневра, компенсировать это может только авиация. Если вспомнить ту же 12-ю заставу, то помоги ей тогда наши штурмовики, и того десятичасового боя могло просто не быть. Ведь время подлета в тот квадрат составляет 14-15 минут, и участь той банды талибов после нанесения авиаудара была бы решена. Да даже одно только присутствие авиации в воздухе могло решить эту проблему. Тем более что здесь работают первоклассные летчики!

- Откуда же вы их набрали? Летчики по всей России жалуются, что они прикованы к земле - и не непогодой, не туманом, а преимущественно отсутствием топлива┘

- У нас особые условия службы. Действительно, иной раз и к нам приезжают "асы", которые не по своей вине уже не помнят, как выглядит ручка управления самолетом┘ Представьте себе, приезжает офицер, выпускник летного училища, дослужившийся до капитана и ни разу после окончания учебы не поднимавшийся в воздух! А здесь 120 часов налета - годовая норма Советского Союза, которая была тогда установлена, гарантирована ему за два месяца. Здесь нет дефицита топлива и есть возможность летать 11 месяцев в году - то есть столько, сколько благоприятствует погода, здесь ведь только иногда бывают туманы и низкая облачность. Причем у нас такая специфика - горы, высокие температуры, ограниченный обзор, - что нигде в России подобной летной практики просто не наберешься. Даже в Чечне такого нет. Плюс реальная боевая работа. Поэтому среди российских летчиков существует очередь попасть служить в Таджикистан.

Авиация задействуется здесь при решении трех основных задач. Во-первых, при всех без исключения сопровождениях колонн. Во-вторых, при тренировках, проводимых совместно с силами и средствами противовоздушной обороны, когда та и другая сторона действуют друг против друга: цель одних - своевременно вскрыть и условно уничтожить, других - приблизиться скрытно, нанести удар и уйти без потерь. И, в-третьих, при подготовке авианаводчиков.

Что касается последнего, то могу с уверенностью сказать, что сегодня в дивизии, если возникнет реальная боевая необходимость, авиация будет наведена самым наилучшим образом. Потому что на всех тренировках, занятиях, а особенно когда осуществляется смена подразделений границы, в колоннах находятся нештатные авианаводчики, реально управляющие действиями летчиков, ставя им задачи на доразведку маршрутов, каких-то районов. Между прочим, все это не так просто, как может показаться. Прежде и для летчика, и для нашего сухопутного наводчика мы выработали единый язык, на котором они и взаимодействуют. Иначе летчик не увидел бы и половины из задаваемых ему ориентиров.

В каждом батальоне у нас 2-3 авианаводчика с учетом того, что один может быть в отпуске, другой - в командировке. Это штатные офицеры батальонного уровня. До рот пока еще не опускаемся, хотя уже надо бы, поскольку специфика наших задач и действий здесь отличается от тех, что отрабатываются в Чечне.

- С какими проблемами сталкивалась дивизия в последнее время?

- Я бы не хотел о них говорить, ибо с вводом дивизии в состав Приволжского, а теперь, после объединения, Приволжско-Уральского военного округа они все практически решены.

Были проблемы с доставкой боеприпасов через две границы. Эти государства, хоть и бывшие наши союзные республики, не всегда, к сожалению, идут нам навстречу. Но сейчас и они решены.

- А комплектование дивизии личным составом?

- Стопроцентное. У нас сейчас смешанное комплектование: то есть контрактники и срочнослужащие, изъявившие желание служить в Таджикистане. Последних мы отобрали в сентябре аж 102% с учетом того, что кто-то из них может передумать ехать в горячую точку, каковой продолжает оставаться Таджикистан.

- Как обстоят дела с техникой?

- Техника, конечно, старенькая, вся она в свое время с первого до последнего дня прошла Афганистан, но не без гордости могу сказать, что техника хорошая. Тем более что потребности в запчастях для нее и других средствах мы не испытываем.

- А как вы оцениваете ваших контрактников? Что это за люди вообще? Говорят, в 201-ю они приезжают в основном подзаработать: двойной оклад, месяц службы за три... Как они поведут себя в случае обострения обстановки? Не станут разрывать контракты?

- Поведут они себя, как и подобает мужчинам. Кстати, среди них немало таких, кто в свое время исполнял интернациональный долг в Афганистане. А помимо опыта военной службы они имеют и немалый жизненный опыт. Моему водителю, например, 47 лет, он старше меня. В целом это добросовестные ответственные лица, с которыми, не побоюсь сказать, не просто приятно работать - у них можно и многому поучиться.

- И что, все без сучка, без задоринки? Ни преступлений, ни ЧП?

- Я вас разочарую. У нас снижение преступлений и происшествий за прошлый год в 3,7 раза. Это лучший показатель по всем Вооруженным силам, если брать коэффициент на 1000 человек. В этом году, думаю, показатель будет не хуже. Любой командир дивизии этому позавидовал бы.

- Каким способом вы этого добились?

- А здесь нет секрета. Один из них вы сами назвали - многие идут сюда подзаработать, это верно. Я в этом ничего плохого не вижу. Однако на наших "боевых" особо не обогатишься, но жену, детей прокормить и престарелым родителям помочь можно. Так вот, таким не надо объяснять какие-то прописные истины. Они прекрасно понимают, что, если он два раза опоздает в строй или не подошьет подворотничок, ему однозначно сделают замечание. А какой-нибудь из командиров, которых в армии называют "крутыми", уже после второго-третьего раза может поставить вопрос о пребывании его в части. Ведь ты заключил контракт, никто тебя не принуждал, так изволь его выполнять.

Но дело даже не в этом. Я вам приведу один пример, после которого у вас, может быть, отпадут многие другие вопросы, касающиеся проблем укрепления дисциплины в дивизии.

Вот один из командиров пришел в роту на нервах, накрученный, то-се, это ему не так, то не эдак, из тумбочек начал личные вещи вышвыривать, крик-гам┘ О таких проступках мне докладывают незамедлительно. Я вызываю этого офицера в дивизию, но не успел он прийти, как адъютант сообщает мне, что прибыли семь солдат из той самой роты. Ну, думаю, дело совсем скверно, раз такая делегация жаловаться пришла. Заходят семь тридцати-, тридцатипяти-, сорокалетних мужиков┘ И знаете, что они сказали? "Товарищ генерал, у него умерла любимая собака, он сейчас в таком настроении┘ Вы его не наказывайте, пожалуйста. Он еще молодой, мы сами разберемся┘" А теперь представьте себя на моем месте, что бы вы им ответили?

- Так наказали?

- Нет, конечно.

- Хорошо, но вином-то они балуются, нет-нет да и злоупотребят?

- Подобные нарушения караются однозначно. Был период, когда за это мы увольняли, что называется, пачками, не стесняясь, и теперь это дало зерно, которое проросло. Люди приходят сюда и выключают в себе тот отдел головного мозга, который время от времени посылает импульс: "А не выпить ли?" Знают: заглянул в рюмку - собирай пожитки и езжай, откуда приехал.

- Не слишком ли жестко, если не сказать более?

- Солдат контрактной службы в обнимку с Бахусом - это нонсенс. А в условиях боевой службы в Таджикистане - это нонсенс вдвойне.

- И что, все-все блюдут "сухой закон"?

- Ну, конечно, бывают случаи!..

А в целом по всей проблеме я вам скажу так. Случайные люди у нас в дивизии в силу всех этих обстоятельств не задерживаются. Полтора-два месяца, максимум три - и уезжают. Сами или мы им в этом "помогаем". Люди гордятся службой в 201-й.

Вот у меня на груди знак нашей дивизии. Он дается не автоматически, как только ты приезжаешь сюда служить, а за безупречную службу. За четыре года с момента учреждения этого знака мы наградили им более 1000 человек. И троих из них потом лишили его за серьезные дисциплинарные проступки. На этих людей было тяжело смотреть, а что творилось у них в душе, можно только догадываться┘ По завершении службы здесь многие офицеры у "борта" в Россию не скрывают слез┘

- А сколько здесь служат до замены?

- Два года. Но есть офицеры, которые служат и пять, и семь, и пятнадцать лет. Все зависит от каждого конкретного человека.

- А как складываются ваши отношения с руководством республики?

- Не слукавлю, если скажу, что они теплые, дружеские. Реакция на наши просьбы, проблемы, как правило, всегда положительная. А если в чем-то и не находим взаимопонимания, то работа продолжается на уровне центра.

- А как вообще вы оценили бы подготовку нынешней таджикской армии?

- Я могу судить только по тем учениям, которые мы вместе отрабатывали. И можно отметить, что таджикские командиры прикладывают огромные усилия, старания к тому, чтобы их армия в полной мере была современной, соответствовала сегодняшнему дню и отвечала тем требованиям, которые предъявляются сегодня как к армии России, так и к вооруженным силам других постсоветских республик. В этом смысле сдвиги налицо, и они довольно значительные.

Душанбе