Устаревшее оборудование - главная проблема военной медицины

- Виктор Михайлович, какие нужды на сегодняшний день испытывает военная медицина?

- В целом в Российской Федерации удалось сохранить довольно эффективную систему медицинской помощи военнослужащим, гражданам, уволенным с военной службы, и членам их семей. Военные медики работают квалифицированно, но весьма напряженно. 70% военно-медицинских учреждений располагаются в пределах европейской части России. Это Ленинградский, Московский, Приволжско-Уральский военные округа, где проживают около 4 миллионов обслуживаемого контингента. Согласно сегодняшнему законодательству на Минобороны возложен значительный объем лиц - в пределах 6-6,5 миллионов человек, подлежащих медицинскому обслуживанию. А если взять все силовые структуры, то число находящихся на обеспечении в сфере военной медицины возрастает до 7,5 миллионов человек.

Одной из главных проблем является устаревшее медицинское оборудование. В иных военно-медицинских заведениях его до 70%. В последние годы в рамках общего сокращения Вооруженных сил проведено и значительное сокращение количества коек в военных госпиталях и лазаретах. Сегодня их 48 тысяч, а еще два года назад было на 6 тысяч больше. В целом же сокращено порядка 15 тысяч коек. Военная медицина России, к сожалению, на данный момент не имеет ожогового центра, хотя 20% поражений в ходе боевых действий, да и в мирное время тоже, - это ожоги.

- Достойно ли оплачивается труд военных врачей?

- У меня есть информация о денежном содержании врачей и медицинских сестер-военнослужащих по состоянию на 1 мая 2004 года. Так, медицинская сестра, имеющая 3-й разряд, при всех надбавках получает не более 1700 рублей. Начальник отделения госпиталя, как правило, доктор медицинских наук и профессор, сегодня имеет порядка 6 тысяч рублей. Еще хуже дело обстоит с заработной платой младшего медицинского и обслуживающего персонала. Они работают по 1-4-му тарифному разряду, особенно младшие медицинские сестры. А в медицине второстепенных профессий нет. Выдающийся коронарный хирург не может работать в хлеву. И вот поэтому из-за низких зарплат некомплект многих должностей составляет 49% и более.

Еще один пример: сегодня на гражданских врачей распространяются надбавки, установленные, скажем, губернатором Московской области - 40%, мэром города Москвы - 30%. Медицинские работники лечебных учреждений Министерства обороны получают надбавку 30%. Но это только те, чьи учреждения расположены непосредственно в Москве. Но есть лечебные учреждения, в частности Центральный клинический госпиталь Военно-воздушных сил, в Красногорске. И в результате персонал получает на 50-70% ниже, чем рядом работающие в гражданских больницах.

- И как в таких условиях сохранять кадры?

- Это одна из основных проблем военной медицины сегодня. По словам начальника Главного военно-медицинского управления (ГВМУ) генерал-полковника медслужбы Чижа, сохранение созданного научно-методического потенциала, научных школ, талантливых врачей-ученых для Вооруженных сил становится одной из главных задач. К большому сожалению, сегодня трудно удержать доктора медицинских наук, профессора на должности с 15-20-м тарифным разрядом и с зарплатой на уровне уборщика метро.

Доктора медицинских наук, возглавляющие отделения в ЦВКГ им. Н.Н. Бурденко, например, становятся специалистами где-то к 44-45 годам. И от них можно ждать полную отдачу еще в течение 15-20 лет. Но, согласно руководящим документам, они к 50 годам в звании полковника подлежат увольнению.

Резкий дефицит среднего и младшего медицинского персонала. В том же Главном военном клиническом госпитале на 1 врача приходится 1,6 медицинской сестры. В Минздраве России - 2,3. В Соединенных Штатах Америки - 4,6, в Швеции - 3,6, во Франции - 6 медсестер на одного врача.

- Как обстоит дело в военной медицине относительно наркотических и психотропных средств?

- Федеральный закон, касающийся наркотических средств и психотропных веществ, при разработке не был согласован с Министерством обороны. И сейчас медики оказались в таких условиях, что ампулу промедола, давно применяющуюся как основное обезболивающее средство, например, не имеют права хранить в медицинском пункте части, в медицинском батальоне, на подводной лодке, в самолете и так далее. Этот вопрос стоит настолько остро, что, когда служба Госнаркоконтроля проверила 300 военно-медицинских объектов, в 98% были выявлены нарушения. Естественно, без внесения изменений в этот закон военная медицина находится не в правовом поле. То есть она будет находиться между выбором: иметь ли промедол для того, чтобы спасать больных и раненых, или не иметь, чтобы выполнить требования закона.

- Каковы, на ваш взгляд, перспективы развития военной медицины?

- Главная особенность развития военного здравоохранения в современных условиях заключается в том, что, с одной стороны, оно должно соответствовать планам и программам военного строительства, с другой - направлениям развития государственной системы здравоохранения и социальной политики государства. Поэтому в организации управления военной медицины необходимо стремиться к достижению оптимальной сбалансированности ее социальной и военной составляющей.

Я бы назвал несколько приоритетных направлений работы медицинской службы. Традиционно - совершенствование системной профилактики заболеваемости в Вооруженных силах. Как известно, большинство актуальных для войск болезней имеет социально-бытовые корни. И одним из основных направлений в системе профилактической работы является снижение или устранение неблагоприятного влияния факторов внешней среды, способствующих возникновению и распространению заболевания. Это пища, вода, температурные факторы и другое.

Наряду с этим исключительно важным направлением в организации профилактической работы является применение средств иммунопрофилактики. По данным ГВМУ, начиная с середины 90-х годов практически не прекращается рост заболеваемости болезнями органов дыхания, особенно пневмонии, среди военнослужащих по призыву. В 2003 году наметилась некоторая тенденция к снижению на 15% по сравнению с 2002 годом, но в целом ситуация остается довольно напряженной. В период с ноября 2002 по апрель 2003 года выборочно была проведена вакцинация молодого пополнения. В настоящее время планируется в осенний период привить все пополнение учебных центров. По сравнению с пиком заболеваемости корью и эпидемическим паротитом в 1998 году уровень заболеваемости снизился в 10 раз, с устойчивой тенденцией к дальнейшему снижению.