Игорь Плугатарёв - Юрий Васильевич, на этой неделе из подмосковного аэропорта Домодедово вылетели два пассажирских самолета, на борту которых произошли теракты. Возникают аналогии с 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке - тоже два пассажирских самолета, захваченных террористами...
- Исходя из того, что произошло в Соединенных Штатах, мы приняли меры, чтобы обеспечить более высокую степень боевой готовности зенитно-ракетных и радиотехнических войск. Однако, чтобы не допустить авиационных террористических атак по Кремлю или иным важным объектам столицы, должна быть налажена совместная работа всех российских спецслужб. Одно дело, когда захваченный террористами самолет идет издалека. Другое - когда он взлетел, скажем, из ближайшего к Москве аэропорта "Внуково". Полетное время с разворота над Московской кольцевой автодорогой, например, самолета Ту-154 до центра столицы составляет 40-50 секунд. Что можно успеть за это время? Да и надо наверняка знать, "смертник" ли он или так, заблудился. Поэтому роль спецслужб здесь определяющая.
Со своей стороны, мы принимаем меры, чтобы предотвратить подобный "короткий" полет. Как командующий в марте я докладывал министру обороны, что нам необходимо иметь над Москвой сплошное радиолокационное поле как извне, так и на высотных зданиях. А кроме этого, надо иметь средства поражения, которые бы позволяли моментально среагировать в течение этих 40-50 секунд и уничтожить такой лайнер на подходе к объекту атаки. Да, пусть это случится над Москвой. Потому что ясно, что ущерб, который нанесет такой самолет, будучи сбитым, все же меньше, чем если бы этот "камикадзе" осуществил свой замысел. И должен отметить, что системы такие разрабатываются, в принципе они уже есть. Разумеется, потребуются время и определенные капитальные вложения, чтобы поставить их на вооружение и обучить специалистов.
Но пока еще нет правовой базы для применения таких систем. Мы имеем лишь предварительные указания на этот счет. Согласно им, если мы четко знаем, что произошел угон авиалайнера, что на его борту находятся исключительно террористы, то такой самолет мы, не терзаясь излишними сомнениями, должны сбить. Если же помимо террористов на борту находятся пассажиры и экипаж, то мы обязаны принудить такой самолет к посадке на определенный аэродром, где их уже ждут соответствующие органы, чтобы провести спец- или еще какую-либо операцию.
- Какими силами располагает Командование спецназначения?
- Структурно в составе нашего командования 16-я воздушная армия и два корпуса ПВО. Численность личного состава порядка 50 тысяч человек. Более 2 тысяч из них круглосуточно несут боевое дежурство. Это два экипажа истребительной авиации, четыре зенитных ракетных полка и 10-12 радиолокационных комплексов. Такой состав сил позволяет выполнять поставленные задачи.
На вооружении группировки - комплексы С-300 нескольких модификаций, самолеты МиГ-25, МиГ-29, МиГ-31, Су-24, Су-25, Су-27. Радиотехнические части оснащены современными координатными радиолокационными комплексами. За последние два года мы получили новые автоматизированные системы управления, которые позволяют управлять и войсками, и непосредственно оружием. Должен заметить, что в этом смысле Министерство обороны уделяет нашему региону особое внимание.
- Сейчас много говорят о новой зенитной ракетной системе (ЗРС) С-400, которая постепенно заменит С-300. Когда она начнет поступать в войска?
- Первый комплекс С-400 мы надеемся получить в следующем году. В принципе он уже готов, проходит государственные испытания, и специалисты дают ему весьма лестные оценки. По их словам, он способен решать задачи как ПВО, так и нестратегической противоракетной обороны (ПРО). Новая ЗРС способна поражать самолеты тактической и стратегической авиации, крылатые ракеты типа "Томагавк", самолеты радиолокационного дозора и наведения типа "АВАКС" на расстоянии 300-400 км. Перед ней, что называется, "снимают шапку-невидимку" и летательные аппараты, выполненные по технологии "стелс". Эффективно работает комплекс и по другим целям на всех высотах их боевого применения и на максимальных дальностях.
У С-400 существенно расширены важнейшие характеристики: скорострельность, дальность огня, количество каналов наведения, число обстреливаемых целей и др. Пока же на вооружении наших зенитно-ракетных полков стоят различные модификации систем С-300. Кстати, недавно мы провели доработки этих комплексов по программе "Фаворит", и теперь они могут работать по баллистической траектории.
- В последнее время российское общественное мнение выражает тревогу по поводу расширения НАТО, размещения на территории ряда стран бывшего Варшавского договора и Балтии военнослужащих и техники. Как реагируют на это в войсках КСН?
- На этот счет у нас разработаны планы подготовки и ведения боевых действий, и сроки, которые в них определены, адекватны действиям вероятного противника. Поэтому в случае чего мы сможем ответить должным образом.
Кроме того, мы имеем очень хорошее взаимодействие с силами ПВО и ВВС Белоруссии. Белорусская сторона демонстрирует высочайшую ответственность за защиту воздушных рубежей как своей страны, так и России - дай бог так каждой стране СНГ. В апреле мне довелось быть на командном пункте белорусской ПВО, и меня очень впечатлила одна деталь. Там на стене, а она метров под 50, большими буквами написано: "Товарищ! Ты несешь боевое дежурство по охране воздушных рубежей Республики Беларусь и Российский Федерации!" Это - отношение белорусов к выполнению своих обязанностей по организации совместного несения боевого дежурства в объединенной системе ПВО двух стран. Мы весьма заинтересованы в оперативном получении информации обо всех полетах военной авиации в этом регионе. Полетное время ракеты со стартовой площадки НАТО, скажем, в Германии до Москвы около 20 минут, а до Беларуси - 4-6. Поэтому такая информации имеет огромное значение для обороны России.
- А есть ли какая-то реакция на то, что в Прибалтике с весны нынешнего года базируются пять натовских F-16?
- Сначала мы хотели увеличить количество дежурных сил. Но F-16 - это истребители противовоздушной обороны, поэтому, посчитав по времени, по нашим возможностям, пришли к выводу, что нам достаточно находиться в прежней степени боевой готовности.
Должен заметить, что западный супостат постоянно проверяет наше отношение к несению боевого дежурства. Например, в прошлом году во время проведения учений объединенной системы ПВО стран Содружества из Франкфурта-на-Майне вылетел "Боинг", который, подойдя к границам ответственности нашего Центрального района, вдруг перестал отвечать за запросы и выполнять команды. Было принято решение пропустить его по маршруту, но если он и после пересечения границы зоны будет себя вести так же, дальше его не пропускать. "Боинг" вошел в зону и продолжал вести столь же вызывающе. Я по открытому каналу дал команду: "Дежурный истребитель - в воздух!". И буквально в течение трех минут у этого франкфуртского лайнера снова "прорезалась" связь, и он стал выполнять команды.
Другой пример. 3 июля такой же "Боинг" шел уже со стороны Пакистана. Его частоты, на которых он должен был работать, не соответствовали заявленным. При приближении к нашей зоне было принято решение поднять дежурный самолет-перехватчик из Курска. С земли экипажу воздушного нарушителя было сообщено, что по нему действует российский истребитель. После этого "Боинг" поспешно развернулся и улетел назад в Пакистан.
Эти два примера говорят о многом. Проверка наших возможностей и способностей идет постоянно. Как видите, тренируемся мы не только на учениях.
- Как вы оцениваете степень подготовленности специалистов к выполнению задач, особенно зенитчиков и летчиков?
- В прошлом году на полигоне Ашулук в Астраханской области мы впервые за последние 12 лет провели корпусную стрельбу, выезжал личный состав Ржевского корпусного района. В этом году двумя дивизиями стрелял первый корпус, который выполняет задачи по прикрытию Москвы. Работали по аналогам целей вероятного противника, в том числе стреляли по баллистическим и крылатым ракетам. Должен заметить, что мы использовали имитаторы с гораздо меньшей отражающей поверхностью, чем имеется у вероятного противника, то есть эти цели были куда менее заметны для радаров, чем существующие за рубежом средства воздушного нападения. Представьте снаряд длиной 2 метра и диаметром 220 миллиметров, который летит со скоростью 800 метров в секунду (около 3 тысяч км в час. - "НВО"). Его эффективная отражающая поверхность - одна сотая квадратного метра. При этом имитатор поднимается на высоту 60 километров и оттуда начинает пикировать на землю. Так вот, по такому снаряду наши зенитчики провели весьма эффективную стрельбу: были уничтожены практически все мишени. Цели поражались на расстоянии от 50 метров до 56 км.
Что касается подготовки летного состава, то авиационным керосином нас обеспечивают всего на 25% от потребностей, необходимых, чтобы подготовить летчиков до уровня выполнения задач в любых условиях погоды и обстановки.
Кроме того, проблема - в поддержании техники в исправном состоянии. Ресурс ее заканчивается, необходимо его продление, а значит, ремонт. Между тем запчасти, особенно двигатели, различные системы, узлы и механизмы поступают не в достаточном количестве.
- Как уже не раз заявлял министр обороны Сергей Иванов, к началу 2008 года российские Вооруженные силы будут наполовину комплектоваться за счет контрактников. Насколько реально выполнить эту задачу во вверенных вам частях и соединениях?
- В авиационных частях войск Командования специального назначения по контракту служат уже все. В радиотехнических и зенитно-ракетных частях - там, конечно, с этим посложнее. Но основу военнослужащих все равно составляют офицеры и прапорщики. В Москве и Подмосковье на солдатские и сержантские должности по контракту заманить кого-либо сложно, потому что денежные оклады этих должностных лиц явно не соответствуют прожиточному минимуму. Впрочем, это относится не только к контрактникам-солдатам (хотя к ним, может быть, особенно), а ко всем - вплоть до генералов.
Если сравнить другие гарнизоны: Ржев, Нижний Волочек, Ярославль, Воронеж, Бутурлиновку, Моршанск┘ Укомплектованность солдатами и сержантами - контрактниками составляет 80-82%. Потому что там денежное содержание прожиточному минимуму отчасти соответствует.
В то же время, когда в таких городах, как Воронеж, Орел, Тула, заработали промышленные предприятия и платить на них стали больше, чем местным военным, контрактники, особенно женатые, стали оставлять армейские ряды и уходить на производство.
- Сколько же получает контрактник войск КСН?
- Я вот как отвечу. Командир полка, который - без всякого преувеличения - отвечает за Москву, служащий в 50 километрах от нее, получает сегодня аж 8 тысяч рублей. В месяц! При этом он живет в кабинете с безработной женой - у нее нет возможности где-либо устроиться, и детьми, для которых еще не построили детского садика, а до ближайшего населенного пункта, где детсад есть, 15-20 километров. Что тут говорить о солдате-контрактнике?
Нищенское денежное довольствие и квартирный вопрос - эти две социальные проблемы наших военнослужащих идут рядом. Без жилья в войсках КСН в настоящее время более 5 тысяч человек и еще около 4 тысяч нуждаются в улучшении жилищных условий. По Москве - это сотни человек, в том числе и среди моих заместителей, генералов.
- Надо полагать, молодых офицеров вузов не радуют такие перспективы?
- Каждый год в войска прибывает порядка 500 выпускников военных вузов. Например, в этом году мы приняли 562 выпускника институтов и академий. И каждый раз мы сталкивается с вопросом, где их размещать. Причем это проблема не только отдаленных гарнизонов, так называемых "дыр". В городах, даже отдельных райцентрах, снять жилье стоит очень дорого, а то, что выделятся военнослужащему-съемщику из бюджета части, не компенсирует его расходов. Поэтому мы вынуждены селить прибывающих в клубах, домах офицеров, даже в "пожарке".
Как результат, из 360 выпускников-лейтенантов нынешнего года 8 в первые же дни написали рапорта с просьбой уволить их из рядов Вооруженных сил. Хотя перспективы служебного роста у лейтенантов есть, движение по служебной лестнице открыто как никогда. И для тех, кто, невзирая ни на какие трудности, готов служить по-настоящему, вполне реально через 20 с небольшим лет примерить генеральские погоны.
- Название КСН как-то не в традициях войск ПВО. Оно не может измениться в ходе дальнейших реформ?
- Конечно, слово "округ" звучит для военного человека привычнее, солиднее, что ли. Хотя Командование специального назначения по своему статусу выше, чем округ. Планы дальнейшего развития действительно имеются. Не исключаю, что в перспективе возможно создание, скажем, Московского округа воздушно-космической обороны. По крайней мере, мы, военнослужащие нынешних войск КСН, желали бы, чтобы он так назывался.
Дарья Гармоненко 
