Все флаги в гости

В Центральном доме художника проходит 29-й Российский антикварный салон, не только не погибший в кризис, но, кажется, даже несколько окрепший. Две сотни галерей, заполнивших все свободное пространство ЦДХ, два стильных некоммерческих спецпроекта (рисунки Николая Крымова и предметы, связанные с императорской династией Романовых, – оба из частных собраний), произведения искусства, цены на которые порой переваливают миллионные оценки.

Но, несмотря на это кажущееся благополучие, дела у антикваров, похоже, идут неблестяще. На скромные продажи или вообще их отсутствие жалуются многие. По словам одного из членов Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров ICAAD Олега Таирова, художественный рынок в России по-прежнему находится в сложном положении. Продаются вещи недорогого сегмента рынка – до 10 тыс. долл., как говорят, «на подарки». Разумеется, спрос не падает и на редкие «миллионные» шедевры. А вот средние вещи, те, которые и составляют основную массу на рынке, спросом почти не пользуются. Продавать их на салоне все сложнее, новых клиентов не прибавляется. Недаром галеристы давно говорят, что Российскому антикварному салону нужны перемены.

Нынешний салон ничем принципиальным не отличается от многих предыдущих – тот же формат, те же участники и часто даже те же вещи, из года в год перемещающиеся по галереям. У антикваров нет выбора – салон является не столько главным, а просто единственным мероприятием такого рода в России. Не раз высказывалось мнение о том, что логично было бы сделать, скажем, весенний салон только для галерей определенного, высокого уровня, а осенний открыть для всех и превратить в блошино-антикварный рынок. Идея эта не лишена смысла, учитывая, что и в этот раз третий этаж (да и часть второго) являет собой «лавку старьевщика». За редким исключением (например, почти музейным проектом галереи «Фамарь», посвященной «туземной» иконе – иконописи местных школ). Но пока неприятность заключается в том, что российский антикварный рынок настолько мал, что количества серьезных галерей элементарно может не хватить на полноценный салон. А значит, потребуется активно привлекать зарубежных участников, а концепцию салона изменить на международную. Убедить же западных дилеров в целесообразности ехать в Россию будет возможно лишь тогда, когда средний русский покупатель начнет активно посещать не только русские торги, но и аукционы и галереи старых мастеров, импрессионистов, искусства Востока и т.п.

Есть и еще одно условие: смягчение российского таможенного законодательства, пока не позволяющего зарубежным галереям видеть выгоду от посещения российских мероприятий. Впрочем, эта тема актуальна не только для потенциальных западных участников, но и для российских дилеров. Ей была посвящена львиная доля конференции, которую провела на салоне Конфедерация антикваров и арт-дилеров. На этих слушаниях обсуждали вопросы авторского права, взаимодействия музейных и частных коллекций, изменения регулирования реставрационной деятельности, будущее Гильдии оценщиков и другие вопросы, важные для развития художественного рынка в России. Но настоящие споры – с криками, обвинениями и даже призывами к революции – вызвал вопрос, который уже можно отнести к «вечным»: ввоз и вывоз произведений искусства.

Антиквары требуют и негодуют: надоело тратить драгоценное время и нервы на заполнение чиновничьих бумаг, отказываться от выгодных коммерческих сделок из-за несовершенства законодательства, «лить воду на мельницу западных аукционов», которые только выигрывают от возможности продавать русское искусство за пределами России. «Когда мы будем жить цивилизованно со всем миром? – спрашивают антиквары. – Сделайте нас свободными!» На все это пришлось отвечать единственному на конференции компетентному чиновнику – руководителю Росохранкультуры Александру Кибовскому. Он был спокоен и непреклонен, утверждая, что процесс идет по пути либерализации. Да, перемещение культурных ценностей по-прежнему регулируется устаревшим законом 1993 года. Он содержит рудименты советской системы, не отвечающие реалиям современного рынка, но соответствует конвенции ЮНЕСКО о движимых культурных ценностях 1970 года. Закон ориентирован скорее на музейные ценности, что и понятно: как сообщил Кибовский, российский музейный фонд в силу исторических причин – самый большой в мире и насчитывает 83 млн. единиц. Тут есть над чем работать (об этом говорят еще с конца 1990-х), но Росохранкультура делает все что может.

Впрочем, несмотря на все это, на нынешнем салоне уже есть зарубежные гости. Правда, на две сотни российских дилеров приходится всего два западных. Это эстонская St. Lucas Gallery с неизвестными старыми мастерами и парой странных на вид портретов Жан Батиста Греза, а также маститая Maison d'Art, занимающаяся старыми мастерами и ежегодно участвующая в главной европейской ярмарке антиквариата TEFAF в Маастрихе. Ее появление в Москве не новость – она принимала участие в ярмарке в Манеже. Но то был Манеж (бесславно погибший в кризис), стенд же Maison d'Art на Российском антикварном салоне можно расценивать и как счастливую случайность, и как хороший признак возможных изменений. Тем более что вещи у галереи хорошие, а цены разные. Так, небольшой пейзаж модного итальянского художника конца XVIII века Франческо Фоски оценен в 20 тыс. евро, а типичный, хотя не лучший «Апостол Симеон» испанского барочного живописца Хусере де Рибера – в 700 тыс. евро.

Обилие произведений старых мастеров, причем не только на стендах гостей, – характерная черта нынешнего салона, которая не может не радовать. Старую живопись много лет выставляет галерея «Старые годы», у которой среди голландских пейзажей и букетов разместился очень неплохой портрет молодого человека малоизвестного художника XVII века (35 тыс. евро). Теперь к этому «монополисту» присоединились галереи Great Style и Modus Vivendi. А на стенде впервые участвующей в салоне молодой галереи Sorgentе – западноевропейская живопись XVI–XIX веков, в частности большое полотно Тенирса (120 тыс. евро). Галерея согласно моде последних лет проводит и циклы лекций, которые читают, например, известнейший специалист по искусству Возрождения профессор Марина Свидерская и главный эксперт Кремля по Фаберже Татьяна Мунтян. Впрочем, большинство все равно предпочитает проверенную русскую классику, доминирующую на салоне. На стендах «Александр Арт», «Академия художеств», «Петербургский антиквар», «Коллекционер» и других дилеров традиционной русской живописи – первые имена: Айвазовский, Верещагин, Маковский. У галереи «Альтруист» – очень редкий на рынке холст Василия Перова.

«Охота на медведя зимой» была написана по заказу редакции журнала «Природа и охота», ее олеографическое воспроизведение распространялось в качестве премии для подписчиков. Рядом с Перовым – пейзажи Саврасова, Шишкина.

Дилеры, занимающиеся первой половиной XX века, в большинстве своем выступили со спецпроектами. Впрочем, и те, кто не подготовил тематических экспозиций, показывают неплохие вещи. У галереи Каплунова огромный, поздний, довольно скучный, но вполне типичный холст Андрея Ланского (оценен дорого, в 350 тыс. долл.). У галереи «АртБюро» – пара прекрасных пейзажей Бориса Григорьева 1920-х годов (450 тыс. долл.) и мужской портрет Василия Шухаева (350 тыс. долл.).

На стенде галереи «Элизиум» – экспозиция, посвященная женскому образу. У кого-то другого эта тема казалась бы банальной, но в исполнении «Элизиума» она выигрышно показывает срез художественной среды 1920–1960-х годов. Здесь и такие яркие имена, как Михаил Ларионов и редкий на российском рынке Осип Цадкин (его «Материнство» оценено в 150 тыс. долл.), и прекрасная ранняя акварель востребованного сейчас Александра Лабаса (12 тыс. долл.), и холст недавно вышедшего из забвения Николая Загрекова. А кроме того, неяркий, но выразительный портрет солистки Большого театра Нины Чистовой кисти Артура Фонвизина (30 тыс. долл.). Сама модель, ныне почти восьмидесятилетний балетный педагог, в один из первых дней салона пришла посмотреть на свой собственный портрет (кто-то из знакомых ей рассказал). А после потянулась трогательная вереница родственников. И замечательная акварельная вещь ожила уже в сегодняшней реальности.

Прямо напротив «Элизиума» – как будто продолжение темы. Всегда эстетствующая галерея «2'36» снова сделала упор на графику, в этот раз добавив перца самим названием проекта – «Непристойное поведение». Впрочем, ню (а речь в экспозиции идет именно об обнаженной натуре) в исполнении художников начала века совсем не выглядят непристойными, а часто печальными и даже жалостливыми. Как рассказал, смеясь, один из совладельцев галереи Юрий Петухов, во время открытия на стенд зашел посетитель явно восточной наружности. Взглянув на работу венгерского художника Йозефа Риппл-Ронея (эта единственная живописная работа на стенде изображает худенькую угловатую синевато-розовую девушку на желтом фоне), он прокомментировал, что эта модель отбивает у него все желания.

О вкусах, конечно, не спорят, а угодить всем невозможно. Хотя, например, на стенде «Галеев-галереи», кажется, сошлись все направления искусства начала века. А на самом деле здесь выставлены работы одного лишь Алексея Пахомова, художника, прекрасно известного по детской книжной иллюстрации. В экспозиции же – его живопись, причем неожиданная. Здесь есть супрематическая композиция, такая самобытная, что Малевич бы, вероятно, плакал. Есть иконообразная работа, выполненная под явным влиянием Петрова-Водкина (у которого Пахомов учился). Есть живопись 1930-х, формально вполне соцреалистическая, но при ближайшем рассмотрении гораздо более сложная. Все эти редкие на рынке вещи продаются и стоят до нескольких сот тысяч долларов.

Наконец, еще один проект, который проходит не на самом антикварном салоне, но параллельно, показывает галерея «Школа». Выставка работ Алексея Явленского – десяток холстов одного из самых известных русских эмигрантов. Такие коллекционные вещи можно увидеть на европейских ярмарках, но пока не на Российском антикварном салоне. Возможно, это вопрос будущего.