Михаил Растопшин Среди причин, обусловливающих необходимость повышения эффективности отечественных противотанковых средств, главными являются следующие. Первая – расширение на восток блока НАТО, в составе сухопутных войск которого имеется порядка 20 000 танков.
Вторая – постоянное совершенствование состоящих на вооружении и создание перспективных бронемашин. Так, в США осуществляется модернизация «Абрамсов» в модификацию М1А2 SEP. В Германии, Англии, Франции, Израиле в результате модернизации появятся «Леопард-2А6», «Челенджер-3», «Леклерк-2», «Меркава-4». Одновременно в США и ФРГ реализуются программы по новым бронированным платформам. От них пытаются не отстать Китай с Пакистаном, которые совместно создают перспективный танк.
Третья причина – огромная территория России с ее несметными богатствами может стать театром военных действий с участием разных противников, которым без танков не обойтись, а встретить их надо достойно.
Исторически сложилось, что в Советском Союзе большое внимание уделялось развитию кумулятивных и бронебойных снарядов, выстрелам гранатометов, а также противотанковым ракетам. Все это оружие предназначено для использования на поле боя при непосредственном контакте с бронеобъектами. А вот развитию противотанковых средств, действующих на бронетехнику в глубине обороны противника не уделялось достаточного внимания.
Совершенствование технологии отстрела танков должно быть направлено:
во-первых, на повышение возможности поражения бронецелей в расширенном диапазоне дальностей (от линии боевого соприкосновения до ближней и дальней тыловых зон);
во-вторых, на внедрение новых способов поражения машин;
в-третьих, на разработку новой тактики действий частей и подразделений в условиях применения новых способов поражения.
Для оценки эффективности различных противотанковых средств необходимо из всей танковой армады мира выбрать типовую цель. Для такой роли наиболее подходит американский танк М1А2 «Абрамс» SEP, характеристики уязвимости которого представляют немалый интерес.
«АБРАМС» КАК ОБЪЕКТ ПОРАЖЕНИЯ
Главными боевыми свойствами танка М1А2 «Абрамс» SEP считаются: огневая мощь, защита, подвижность и командная управляемость. Танк имеет классическую схему компоновки, под которой понимается размещение основного вооружения во вращающейся башне, отделение управления в носовой, моторно-трансмиссионного отделения в кормовой части корпуса. Слабое бронирование крыши, днища и бортов танка является одним из главных недостатков классической компоновки, которая практически исчерпала возможности радикального улучшения в условиях принятия на вооружение противотанковых боеприпасов, атакующих бронемашины сверху и снизу.
Наибольшая защита у «Абрамса» – с фронтальной стороны, в конструкции которой использованы модули из обедненного урана. Борт танка (толщина 50 мм) и размещенный перед ним экран даже с динамической защитой не защищают экипаж и внутренние агрегаты от ПТУР, ручных противотанковых гранатометов и бронебойных подкалиберных снарядов (БПС). Слабая защита крыши (толщина – 80┘40 мм) и днища (60┘20 мм) не спасает от воздействия самоприцеливающихся (СПБЭ) и самонаводящихся (СНБЭ) боевых кассетных элементов и противоднищевых мин.
Повышение защищенности танка М1А2 SEP осуществляется путем установки комплекса активной защиты (АЗ), объединяющего средства: обнаружения (специальные датчики, функционирующие в ультрафиолетовом диапазоне и предназначенные для засечки пуска ПТУР); сопровождения (шесть лазерных дальномеров и радиолокационная станция миллиметрового диапазона); поражения; постановки активных помех (постановщик помех инфракрасным системам наведения ПТУР, который вносит искажения в канал связи между ракетой и пусковой установкой, после чего происходит «перезахват» системы управления ПТУР, что приводит к отклонению ракеты от цели); постановки пассивных помех (дымовые гранаты).
Планами модернизации предусмотрено использование АЗ в сочетании со встроенной динамической защитой (ДЗ).
Анализ результатов ряда боевых действий свидетельствует, что одной из причин вывода из строя танков является осколочное поражение ствола танковой пушки. Применительно к М1А2 SEP вероятность этого события повышается из-за увеличения длины ствола на 1,3 м новой пушки М291, а также за счет специальных мероприятий в части организации осколочного поля с высоким поражающим действием.
Танк М1А2 SEP обладает средствами поиска, обнаружения и распознавания целей, которые призваны обеспечивать быстрое ориентирование на местности, тщательную разведку и наведение оружия на цель. При этом все члены экипажа пользуются призменными приборами, у которых отсутствует защита глаз от лазерного излучения. Имеющиеся оптические и тепловизионные комплексы наблюдения также подвержены воздействию лазерного излучения.
Командная управляемость обеспечивается наличием бортовой информационно-управляющей системы (БИУС), которая стыкуется с автоматизированной системой управления тактическим звеном сухопутных войск. БИУС осуществляет отображение тактической обстановки на экране дисплея командира танка, а также передает данные о расположении объектов противника и своих войск. Установка БИУС на танке М1А2 SEP резко повышает его выживаемость в боевых условиях. В состав БИУС входит следующая аппаратура: специализированный встроенный компьютер FW2000, УКВ-радиостанция серии SINCGARS SIP; система определения местоположения, опознавания и передачи данных; навигационное оборудование, сопряженное с приемником AN/PSN-11 КРНС NAVSTAR, аппаратура опознавания «свой–чужой».
Такая объемная электронная начинка заставляет задуматься о возможных путях вывода ее из строя для лишения танка его дополнительного свойства – командной управляемости. Другими словами, возникает вопрос: можно ли сделать танк «слепым» и «глухим»?
НОВЫЕ СПОСОБЫ ПОРАЖЕНИЯ
Благодаря развитию микроволнового (сверхвысокочастотного – СВЧ) оружия танк М1А2 SEP можно сделать «слепым» и «глухим» (НВО № 13, 39, 2001 г.). Электронная начинка танка общается с внешними объектами с помощью нескольких антенн, которые являются «парадным входом». Через них микроволновое излучение проникает в электронные системы. Эффективность поражения радиоэлектронных устройств при этом может изменяться от ухудшения функционирования системы до вывода из строя. Поражение радиоэлектронных систем зависит от мощности источника микроволнового излучения и расстояния до него. «Слепым» «Абрамс» становится в результате вывода из строя электроники, отвечающей за отображение тактической обстановки на экране дисплея командира танка. При этом носителями микроволнового оружия могут быть вертолеты и самолеты, не заходящие в зону войсковой ПВО противника. Свою лепту в поражение оптико-электронных приборов и органов зрения экипажа могут внести лазерные средства. В то же время лазеры требуют четкого визирования цели. «Глухим» танк становится из-за поражения ультракоротковолновой телефонной радиостанции СВЧ оружием.
Активная защита также может быть выведена из строя за счет поражения ее радиолокационной станции микроволновым излучением. Принятие на вооружение новых авиационных боеприпасов также позволит решать подобную задачу. Так, планирующая бомбовая кассета ПБК-500У с БЧ в снаряжении неуправляемыми кассетными кумулятивными элементами с дальностью действия 40 км позволяет применять это оружие без захода в зону ПВО противника. Поток кассетных элементов, обрушившийся на «Абрамсы» сверху, когда они на марше или совершают рассредоточение для вступления в зону боевых действий, заставит расстрелять весь боекомплект АЗ еще до вступления в бой.
Микроволновое оружие более эффективно, чем существующие системы радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Действие системы РЭБ ограничивается подавлением только в момент работы системы противника при условии заблаговременного определения ее параметров излучения. При выключенной системе РЭБ противник возвращается к прежнему режиму работы. Микроволновое оружие в отличие от системы РЭБ воздействует на объект поражения и выводит его из строя в независимости от его включенного или выключенного состояния. Микроволновое, лазерное, инфразвуковое и другие виды вооружений резко повышают боевые возможности воинских частей, но требуют коренных изменений их структуры, состава, а также тактики боя.
Одним из новых способов может быть поражение ствола танковой пушки при помощи ПТУР с осколочной БЧ, снабженной неконтактным взрывателем. Подрыв такой БЧ в зоне 1,5–2 м от дульного среза ствола приведет к образованию в нем либо пробоины, либо к выпучине на внутренней поверхности ствола (рис. 2), что полностью выводит орудие из строя. Высокая вероятность попадания нескольких осколочных элементов в ствол обеспечивается их специальной укладкой на поверхности заряда БЧ. При таком воздействии танк будет лишен своего основного боевого свойства – огневой мощи. ПТУР с предконтактным подрывом осколочной БЧ может быть также использована для поражения вертолетов и других целей.
В последнее время появились мины, действующие по «крыше» бронемашин. Так, в США создана противотанковая мина с большим радиусом действия WAM (Wide Area Mine), которая имеет акустические и сейсмические датчики для обнаружения цели. По сигналу этих датчиков мина с помощью порохового двигателя взлетает на определенную высоту, после чего начинается ее вращение для поиска цели с дальнейшим поражением с помощью ударного ядра. При минировании одной и той же площади таких мин требуется меньше, чем противогусеничных и противоднищевых. Пора на вооружении наших инженерных войск иметь такую мину.
Одним из направлений борьбы с наступающей бронетехникой противника теоретически могут быть ядерные мины с малым тротиловым эквивалентом. При взрыве ядерных мин, находящихся в специальных бетонированных или грунтовых колодцах создаются зоны разрушений и заражения, которые способны расчленить боевые порядки войск противника и направить его продвижение в районы, выгодные для нанесения по нему ударов.
ТРЕБУЮТСЯ ДОРАБОТКИ
Для борьбы с бронемашинами, оснащенными ДЗ, созданы ПТУР и гранатометные выстрелы с тандемными БЧ, для экспериментальной отработки которых по инициативе неграмотных чиновников и с одобрения МО был предложен имитатор, являющийся аналогом блока отечественной ДЗ с размещенными внутри элементами длиной 250 мм. Другими словами, была совершена грубейшая ошибка, повлекшая за собой создание семейства малоэффективных тандемных боеприпасов.
Используемые в боевых условиях зарубежные элементы ДЗ имели длину 400–500 мм, что позволяет бороться как со старыми моноблочными кумулятивными боеприпасами, так и с тандемными при их попадании в верхнюю половину контейнера. Возникшую кризисную ситуацию рассмотрим применительно к ПТУР «Метис-М» и «Конкурс-М», отличающимися различными компоновочными схемами.
Тандемная БЧ этих ракет состоит из двух кумулятивных зарядов, расположенных друг за другом, первый (предзаряд – ПЗ) из которых должен обеспечивать подрыв ДЗ, а второй (основной заряд – ОЗ) действовать по «голой» броне. Однако в действительности все обстоит иначе. После попадания ракет в верхнюю половину контейнера ДЗ и срабатывания ПЗ метаемая взрывом ВВ стальная пластина всегда будет отрицательно воздействовать на функционирование ОЗ: либо деформировать канал «Корнет», «Хризантема», имеющие бронепробиваемость 1000 мм, могли бы обеспечить в этих условиях поражение танка М1А2, но они, так же как и вышеперечисленные ПТУР, плохо преодолевают ДЗ с длиной контейнера 500 мм. Поэтому все эти ракеты могут поражать современные танки, оснащенные ДЗ, только при попадании в борт.
Отсутствие на вооружении российской армии ПТУР третьего поколения («выстрелил–забыл») не позволит эффективно бороться с бронетехникой. Так, поединок отечественных вертолетов Ми-28Н, Ка-50, на которых установлены ПТУР второго поколения («Атака», «Вихрь»), завершится не в нашу пользу, так как суммарное время визуального поиска объекта поражения и управления ракетой до момента ее попадания в цель значительно превышает время реакции войсковой ПВО противника. Наибольшей опасности вертолеты подвержены при стрельбе на дальности 4–6 км, что требует увеличения высоты полета для обеспечения надежного визуального контакта с объектом поражения. При цене вертолета, равной цене 3–4 танков, вызывает сомнение, что Ми-28Н, Ка-50 с ПТРК второго поколения в условиях развития зарубежных средств ПВО решат проблему поражения целей с учетом критерия «эффективность–стоимость».
На вооружении американской армии имеется вертолет АН-64D «Лонгбоу», при создании которого преследовалось значительное сокращение времени его нахождения под прицельным огнем противника благодаря наличию высокоинтеллектуального бортового радиоэлектронного оборудования (БРЭО) и возможности осуществлять залповый пуск ракет по скоплению бронетехники. В составе боезапаса этого вертолета имеются ракеты третьего поколения («выстрелил–забыл») AGM-114L «Лонгбоу хеллфайр-2» с радиолокационной головкой самонаведения (ГСН). Главное достоинство БРЭО «Апач Лонгбоу» заключается в том, что к моменту достижения вертолетом оптимальной высоты для залповой стрельбы, уже по степени важности определены объекты поражения и на них нацелены ракеты. БРЭО «Апач», обладая способностью определять различия между зенитными комплексами и колесными машинами, а также другими объектами поражения, повышает живучесть вертолета на поле боя. Входящая в состав БРЭО «Апач Лонгбоу» РЛС обеспечивает:
первое – автоматическое обнаружение неподвижных и подвижных целей на максимальной дальности стрельбы;
второе – идентификацию и определение степени важности каждой цели по пяти классам (классифицирует и выделяет приоритетные);
третье – сопровождение целей, координаты которых относительно вертолета передаются на ракету, если она находится вне зоны захвата головкой самонаведения цели;
четвертое – передачу точных координат обнаруженных целей другим вертолетам, ударным самолетам или наземным пунктам.
Тандемная БЧ ракеты AGM-114L, благодаря несовершенству конструкции ДЗ российских танков, имеет вероятность ее преодоления 0,8–0,9 и бронепробиваемость 1000 мм, что обеспечивает высокую вероятность поражения бронетехники. Сегодня недопустимо оснащать дорогостоящие ударные вертолеты ПТРК второго поколения и БРЭО вчерашнего дня. Только установка ПТРК третьего поколения и современного БРЭО позволит повысить эффективность вертолетного вооружения.
ОБЕСПЕЧИТЬ ОПЕРЕЖАЮЩИЙ УРОВЕНЬ
С Россией без танков воевать бесполезно. По этой причине возникают вопросы:
– представляет ли вся совокупность российских противотанковых средств надежную противотанковую оборону?
– если такая оборона отсутствует, то проведение каких мероприятий необходимо в первую очередь?
Попробуем в этом разобраться.
На вооружении наших Сухопутных войск находится более 21 тысячи артиллерийских стволов (пушки, гаубицы, минометы). Наряду с ограниченными возможностями общевойсковой разведки по определению координат целей имеет место низкая эффективность поражающего действия артиллерийских боеприпасов.
Отсутствие артиллерийских боеприпасов, начиненных самонаводящимися и самоприцеливающимися боевыми элементами, – основной недостаток российской артиллерии, основу которой составляют старые малоэффективные осколочно-фугасные снаряды. Имеющиеся на вооружении высокоточные снаряды «Краснополь», «Сантиметр», «Китолов» и ствольные мины «Смельчак», «Грань» оснащены лазерной головкой самонаведения и требуют облучения цели лазерным целеуказателем, что позволяет противнику оказывать противодействие с помощью системы активной защиты и аэрозольных маскирующих завес. Эти боеприпасы можно использовать только по наблюдаемым целям и нельзя использовать на большие дальности стрельбы (5–25 км). На равнинной местности наводчик может наблюдать и осуществлять подсветку целей на дальности не более 3 км.
К ствольной артиллерии относятся минометы, перспектива развития которых состоит в придании им способности поражать бронетехнику. За рубежом эта задача решена с помощью самонаводящихся 120-мм мин «Strix» (Швеция, Франция) и «Griffin» (Англия, Франция, Италия, Швейцария), а также 81-мм мины «Merlin» (Англия). Созданию зарубежных противотанковых управляемых мин способствовали успехи по разработке радиолокационных (РЛ) и тепловых (ИК) головок самонаведения. Разработчики этих систем наведения наделили их способностью хорошо «видеть» и «распознавать» объекты поражения, а также обеспечивать надежное попадание в цель. Таким образом, зарубежные самонаводящиеся минометные мины потенциально способны поражать российские танки на дальностях 4–8 км. К сожалению, на вооружении нашей армии таких мин нет.
С противотанковым вооружением в нашей авиации положение еще хуже, чем в Сухопутных войсках. ПТУР «Штурм», «Атака», «Вихрь» и неуправляемые ракеты С-5К, С-8КОМ, а также разовая бомбовая кассета РБК-500У ПТАБ в снаряжении с кумулятивными элементами – оружие вчерашнего дня, поскольку оно требует захода носителя в зону действия войсковой ПВО противника. Следует заметить, что кумулятивные элементы РБК-500У ПТАБ обладают весьма малой вероятностью попадания в цель. Имеющуюся на вооружении РБК-500 СПБЭ-Д в снаряжении противотанковыми СПБЭ «Мотив-3М» также нельзя отнести к современным вооружениям (требует захода носителя в зону ПВО противника).
Приходится констатировать, что совокупность российских противотанковых средств не обеспечивает надежную противотанковую оборону и требует проведения следующих мероприятий:
– создать высокомощное микроволновое оружие для вывода из строя на больших дальностях электронные системы противника, в том числе электронную начинку бронетанковой техники;
– создать тактическое лазерное оружие с дальностью действия 10–20 км;
– ускорить завершение работ по созданию комплекса управляемого вооружения «Гермес», предназначенного для круглосуточного поражения танков и других целей с максимальной дальностью действия 100 км (ракета имеет ГСН и на конечном участке полета выходит на цель самостоятельно);
– для использования дальнобойного противотанкового вооружения создать новые средства разведки, обеспечивающие обнаружение объектов противника с требуемой дальностью и точностью, а также передачей данных на пункты управления средствами поражения;
– для повышения боевой эффективности и выживаемости вертолетов Ми-28Н и Ка-50 необходимо их перевооружить новой БРЭО и дополнить боекомплект противотанковыми ракетами третьего поколения;
– создать ряд унифицированных СПБЭ и СНБЭ для снаряжения дальнобойных авиационных управляемых контейнеров, БЧ тактических ракет, снарядов и мин к артиллерийским системам;
– обеспечить надежную помехозащищенность высокоточных боеприпасов;
– повысить эффективность действия противотанковых средств за счет создания всепогодных и помехозащищенных датчиков цели, в том числе комбинированных, для повышения вероятности обнаружения цели при широком внедрении отечественной элементной базы;
– разработать оптимальные алгоритмы поиска цели, исключающие ее пропуск и ложное срабатывание.
Вполне понятно, что предложенные мероприятия предусматривают лишь первые шаги к решению данной проблемы. Правда, возникают сомнения по поводу осуществления этих мероприятий нашим деградировавшим ОПК (НВО № 41, 2006).
Рис. автора
Дарья Гармоненко 
