Олег Сергеев Сегодня страна вновь переживает постцусимский синдром, вызванный поражением флота в экономической стихии 1990-х годов. Вряд ли нужна дискуссия о диалектике экономики, политики и войны, чтобы убедиться: сдерживание и устрашение является главным фактором влияния на международную, в том числе экономическую ситуацию. При этом демонстрация научно-технологических достижений двойного назначения – средство активизации этого влияния. Вспомним взрывы ядерных устройств, первый спутник Земли и человека в космическом пространстве.
Логически за демонстрацией должны следовать испытания реальных образцов оружия. Эффект при этом достигается не только успешностью испытаний, но и готовностью вооруженных сил к применению этого оружия. Без этого демонстрация превращается в операцию по дезинформации противника. Пример тому – американские СОИ и мобильный ракетный комплекс «МХ». Или испытания атомной бомбы и пуски МБР в КНДР. Равно как и применение кинетического элемента для уничтожения цели на орбите не есть демонстрация китайского противоспутникового оружия, поскольку можно использовать более эффективные средства доставки и поражения. Китайцы здесь продемонстрировали перспективные технологии наведения высокоточного оружия, в том числе стратегического, всех видов базирования.
ОРУЖИЕ ФЛОТА – ИСТОЧНИК НАУЧНОГО ПРОГРЕССА
История техники свидетельствует: прародителем всех современных видов оружия был и остается Военно-морской флот. Традиционно оружие флота – артиллерийское, противолодочное, минно-торпедное и особенно корабельная авиация – было источником научного прогресса. Одновременно структура ВМФ содержит «штаммы» перспективных видов и родов войск. Известно: в становлении РВСН флоту принадлежит решающая роль.
Адаптация новых средств вооруженной борьбы к морской среде служит мощным фактором научного и технологического подъема. По словам генерального конструктора ГРЦ им. академика В.П.Макеева Владимира Дегтяря, при создании ракетного оружия морского базирования «бурное развитие, можно сказать, второе дыхание, получили кораблестроение, навигация, связь, боевое управление, вся наземная инфраструктура обеспечения эксплуатации ракетных комплексов».
Ограничение направлений развития сил и средств флота лишает ОПК источника знаний, необходимых для разработки перспективных систем оружия и военной техники. Флот, подобно зародышу в начале развития организма, задает, согласуясь с законами водной среды, векторы прогресса науки и технологий.
Очевидна контрпродуктивность отказа от строительства современных отечественных авианосцев. Со скромным опытом эксплуатации ТАВКР «Адмирал Кузнецов» и модернизации «Адмирала Горшкова» индийским ВМС трудно завоевать азиатский рынок палубной авиации.
Спуск на воду в октябре 2006 года нового атомного авианосца ВМС США «Джордж Буш» свидетельствует о четко просчитанных национальных интересах, а не о желании отдельных лиц или компаний к обогащению.
УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ ФЛОТА ОПРЕДЕЛЯЮТ СИСТЕМЫ ОРУЖИЯ
В полной мере воспользоваться плодами технологического прогресса, избежать экономических катаклизмов, втянувшись в гонку вооружений (на что подталкивает потенциальный противник), удается тонкой настройкой специфических структур оборонного комплекса, отвечающих за этапы разработки, развертывания, эксплуатации и утилизации оружия и военной техники.
Подобного рода деятельность состоит в формировании кластеров – объединении инфраструктурных, научно-технических, образовательных и производственных центров по функциональному принципу. При этом функции звеньев кластеров в отличие от сфокусированных на задаче дня вертикально интегрированных отраслевых структур ориентированы на перспективу.
В США эти кластеры получили название «система оружия». В ней центральным элементом служит комплекс оружия. Специфика его боевого применения полностью определяет состав и облик боевых и обеспечивающих элементов системы оружия.
Хорошо известны стратегические ракетные системы оружия морского базирования – «Поларис-Посейдон» и «Трайдент», носители оружия – ПЛАРБ серий «Д.Вашингтон», «Э.Аллен», «Лафайет», «Б.Франклин» и «Огайо». Как и в системах наземного базирования «Минитмен» и «МХ», в них используются принципы, опыт создания и развертывания, закономерности «жизненного цикла» авиационных систем оружия, определивших состав авианосных многоцелевых групп и ударных соединений (АМГ и АУС), включающих кроме авианосцев крейсера, эскадренные миноносцы, фрегаты и АПЛ и демонстрирующих сбалансированность – наиболее выгодное сочетание всех элементов, составляющих боевую мощь, и средства их обеспечивающие. Когда флот «может полностью реализовать такое свое качество, как универсальность, то есть способность выполнять различные задачи как в условиях ядерной, так и любой возможной войны» (С.Г.Горшков, «Морская мощь государства»).
Сложившаяся практика отраслевых предпочтений, отдаваемых развитию ПЛ или надводных кораблей без должных усилий по совершенствованию оружия, неоднократно приводила к военным, а в мирное время к невосполнимым экономическим потерям. Например, когда в хрущевские времена шла разделка на металлолом недостроенных артиллерийских кораблей и морской авиации берегового базирования, для которой не были построены авианосцы.
В свою очередь, плачевное состояние наших авианесущих крейсеров обусловлено тем, что это были корабли, оснащенные летательными аппаратами, но не авиационная система оружия морского базирования.
Об этом же свидетельствует «обвальное» сокращение крупных кораблей, особенно АПЛ, а также катастрофа «Курска», не встроенных в рамки систем оружия. Когда наряду с современным противокорабельным комплексом «Гранит» АПРК «Курск» был дополнительно оснащен морально устаревшим для решения тех же задач торпедным оружием, авария которого привела к трагедии.
По системной причине без БРПЛ оказался РПКСН пр. 941 «Тайфун», о чем более четверти века тому назад предупреждал НИР «Уровень», где сравнивались американские и советские ракетные системы оружия морского базировании.
Преодолеть проклятие системности ныне пытаются создатели БРПЛ «Булава», не имеющие опыта и технологий в морском ракетостроении. На эти грабли наступили и сами американцы, снявшие с вооружения шахтную МБР «МХ» с ее технологиями морского базирования, не вписавшуюся в систему оружия «Минитмен» с обслуживанием и конструкторским сопровождением до утилизации, рассчитанным на комплексы оружия наземного базирования.
НЕОБХОДИМО ПРОЕКТИРОВАТЬ РАЗВИТИЕ СИСТЕМЫ ОРУЖИЯ
Считается, что сложившаяся в нашей стране организация разработки и создание ВВТ в интересах ВМФ не лучшим образом приспособлена к особенностям развития новой техники и не отвечает современным требованиям ее интеграции. Решение проблем сводится к холдингам по надводным кораблям и подводным лодкам. И с отраслевой инновационной направленностью, нечувствительной к этапам жизненного цикла развития систем оружия, когда облик системы оружия и выбор эффективных конструктивных решений при «сквозном» проектировании определяет этап утилизации.
Нашумевшее в 1970-е годы американское бинарное химическое оружие (ХО) приводилось в боевое положение соединением двух безопасных компонентов, что сняло проблему утилизации. Традиционное ХО требует для этого специального производства.
Эксплуатация и утилизация рождают различные технологии на основе одних и тех же физических явлений. Так, ставшая на этапе эксплуатации притчей во языцех кавитация, демаскирующая корабль, используется в холодной резке толстостенных металлических конструкций. Что продемонстрировал подъем АПРК «Курск».
Одним из главных преимуществ, заложенных аэрокосмическими компаниями «Локхид» и «Боинг» в системы оружия «Трайдент» и «Минитмен», была простота утилизации твердотопливных ракет по сравнению с жидкостными. Позже к пониманию американского подхода пришли и отечественные разработчики.
Долгосрочная конкурентоспособность при «сквозном» проектировании достигается разработкой базовой модели – платформы с оптимальными модернизационными запасами, необходимыми для планомерного совершенствования конструкции, утилизируя морально устаревшие приборы и агрегаты и внедряя новое математическое обеспечение и технологии.
Принцип модернизационных запасов системы оружия, основанный на идее размещения в ракетной шахте сменного пускового стакана (launch tube), позволил американцам оснастить каждый ракетоносец тремя поколениями усовершенствованных ракет с полным использованием объема ракетной шахты.
Рекорд долголетия принадлежит стратегическому бомбардировщику В-52, что обеспечено модернизацией, совмещенной с утилизацией устаревшего оборудования и оружия. Основное здесь – мобилизация новых научных знаний, материальных и кадровых ресурсов в жизненном цикле с применением методов CALS/PLM (Continuous Acquisition and Life-Circle Support и Product Life-Circle Management).
Проектирование «жизненного цикла» системы базируется на программно-целевом методе с матрицей «цель–средство» со строго сформулированными целями, программными элементами, которые служат ступенью и средством в последовательности решения проблемы. Как правило, такая структура включает обеспечивающий блок исследований и разработок (технологическая база) и целевой.
Трехуровневая пирамида содержания исследований и разработок (Basic Research (6.1), Applied Research (6.2), Advanced Technology Development (6.3, в отличие от отечественной, двухуровневой, включающей фундаментальные и прикладные исследования, содержит перспективные технологические разработки.
Данная структура наиболее полно учитывает природу продуктивной деятельности человека. Здесь научные знания трансформируются в качественно новые формы – технологии, необходимые для инженерного проектирования, инноваций и производства конкурентоспособной продукции.
ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР – КРИТИЧЕСКИЙ ЭЛЕМЕНТ СИСТЕМЫ ОРУЖИЯ
Система оружия, как человеко-машинная структура, базируется на ключевой роли человеческого интеллекта и профессионализма в реализации каждого из этапов жизненного цикла.
Сравнительный анализ систем оружия морского базирования «Поларис-Посейдон» и «Трайдент» с отечественным «Тайфуном» показал, что усилия отечественных конструкторов направляются на ограничение роли человека в управлении. Ущербность идеи предельной централизации управления и сокращения экипажей АПЛ показали исследования компании «Мартин-Мариетта» – разработчика шахтной ракеты МХ, проводимые в рамках проектов перспективных АПЛ – многоцелевой SSN-X и с БРПЛ – SSBN-X.
Результатом устранения «лишних функций» экипажа стали катастрофы АПЛ «Комсомолец» в 1989 году и самолетов из-за «привыкания» пилотов и диспетчеров к «подпорке» автоматики. Причиной всех бед служит утрата специалистом связи со средами: машинной, морской и воздушной. Это происходит из-за недостатков в эргономике и условиях обитаемости, средствах отображения информации («остекление» кабины самолетов), боевой и эксплуатационной документации.
Из всех вмузов, потерянных флотом к началу 1990-х, наиболее чувствительна утрата готовивших инженеров оружия. Содержание образования этих специалистов учитывало требования стратегических систем оружия. Из числа инженеров оружия вышел и министр обороны РФ маршал Игорь Сергеев.
Ситуация, когда о подготовке кадров вспоминают после всплеска катастроф и аварий, указывает на системные пороки образования, из которого Законом «Об образовании» исключено воспитание, предназначенное для передачи новым поколениям общественно-исторического опыта, подготовки к общественной жизни и производительному труду, определяющее индивидуальность любой профессии: врача, инженера, педагога, летчика и судоводителя.
Оценка образования по конечным знаниям специалиста-практика сжимает блок фундаментальных дисциплин, создающих информационную и технологическую среду для выпуска конкурентоспособной продукции двойного назначения. При этом, как показало совещание 19 февраля 2007 года в Госдуме, для ракетно-космической, как и других высокотехнологичных отраслей, ближайшие пять лет будут критическими из-за увольнения специалистов предельного пенсионного возраста и сдерживающих факторов для прихода молодых рабочих и инженеров в «точки роста» экономики.
