Ферриты из оборонной "кочегарки"

Генеральный директор ОАО "Завод Магнетон" Анатолий Фирсенков.
Фото предоставлено предприятием

Не секрет, что оборонная промышленность России испытывает острую потребность в новых материалах, кратно увеличивающих возможности боевой техники и оружия. Без них немыслимо создание самолета пятого поколения, систем ПРО и ПВО, других вооружений XXI века. В нашей стране, к сожалению, не очень много таких научно-производственных предприятий, которые способны выпускать подобную продукцию. Но они есть. И одно из первых мест среди них занимает Санкт-Петербургский «Завод Магнетон» – единственное отечественное предприятие ОПК, владеющее комплексной технологией разработки и производства микроволновых материалов и изделий на их основе. В том числе и фазовращателей, ферритовых СВЧ-приборов низкого и высокого уровня мощности, ферритов специального применения. О том, как работает «Магнетон», в интервью «НВО» рассказывает его генеральный директор Анатолий ФИРСЕНКОВ.

– Перед посещением вашего предприятия, Анатолий Иванович, я побывал на презентации нового многофункционального истребителя Су-35. Главный конструктор рассказывал, что основой его радиолокационной станции является фазированная антенная решетка (ФАР), которая позволяет резко увеличить дальность применения оружия, раньше обнаружить противника, навести на него сразу несколько ракет. Известно, что ФАР для «Сухого» создана в НИИП имени Тихомирова. А вот кто участвует в создании одного из важнейших элементов ФАР – фазовращателя, кроме узких специалистов, никто не знает.

– Подобное часто происходит с «людьми из кочегарки». Так мы в своем кругу называем тех, кто, подобно кочегарам, задает ход пароходу. Все знают капитана, штурманов – тех, кто стоит на мостике, а кто там работает в машинном отделении, никому не интересно. Но это шутка. На самом деле, и тут вы правы, наше предприятие хорошо известно среди специалистов-антеннщиков.

Бортовую радиолокационную станцию для истребителя Су-35 поколения «4++» действительно разработал НИИ приборостроения имени Тихомирова. Она называется «Ирбис» и является дальнейшим развитием РЛС «Барс» самолета Су-30МКИ, пользующегося большим спросом на международном рынке за счет того, что дает возможность повысить многофункциональность самолета, работать по многим целям одновременно. Фазированная антенная решетка РЛС «Барс» создавалась в антенном отделении НИИП под руководством главного конструктора Александра Евгеньевича Чалых. Наше творческое содружество с ним и его сотрудниками длится не один десяток лет.

Мы неоднократно вспоминали с ним жаркие дискуссии, проходившие на всесоюзных антенных конференциях в 1960-х годах, по поводу того, какие фазовращатели наиболее перспективны в сантиметровом диапазоне длины волн – ферритовые или полупроводниковые. Многим казалось, вот еще немного и модные полупроводниковые победят в том споре. Но годы шли, и оказалось, что по всему комплексу параметров наиболее предпочтительными являются ферритовые фазовращатели. Свой скромный вклад в эту борьбу внесли и мы, создав феррит, имеющий стабильные характеристики в диапазоне температур и не требующий дополнительной защиты от воздействий влаги.

На основе этого феррита в НИИ Приборостроения, в лаборатории Елены Старшиновой, и создан уникальный фазовращатель, не имеющий аналогов в мире, который используется в ФАР «Барс» и «Ирбис».

– А что такое сам феррит? Это элемент таблицы Менделеева или искусственно созданный материал? В чем его достоинства?

– Это синтезированная при высоких температурах из окислов металлов магнитная керамика с заранее заданными свойствами. Эти свойства феррита определяют область его применения – может быть запоминающим элементом памяти, может использоваться в антенных решетках, во вторичных источниках питания и т.д. Мы делаем все виды ферритов, которые применяются в тех или иных областях боевой техники, как раз сейчас закончили очень важный этап ОКР. Создали материал мирового уровня, который предназначен для работы в крохотных источниках питания.

– В каких видах боевой техники они используются?

– Мы участвуем в создании пассивных антенных решеток. Это фазовращатели на ферритах. Следующее перспективное направление – активные фазированные решетки.

– АФАРы, как их называют специалисты?

– Да. Каждый элемент АФАР приемопередатчик. А для него нужны источники питания минимальных габаритов. В элементах АФАР феррит не применяется, но мы хотим найти свое место в создании для них источников питания и в так называемых, развязывающих устройствах. Для этих целей мы сегодня разрабатываем специальные материалы.

– Для какой техники нужны ФАР? Для самолетов? Систем ПВО?

– Фазированные антенные решетки применяются в самой разной технике. Например, в объектовых и войсковых системах ПВО. На нашем феррите, кстати, построены фазированные антенные решетки систем, которые создавал генеральный конструктор Борис Васильевич Бункин. Это всем известные С-300, его модификации С-300ПМУ «Фаворит», дальнейшее развитие С-400 «Триумф», а так же войсковые комплексы ПВО генерального конструктора Вениамина Павловича Ефремова – «Тор-1», С-300В, «Антей-2500». Новейшие разработки этих систем теперь сосредоточены в известнейшем во всем мире ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей».

– Я слышал, что на ваших ферритах построена и система противоракетной обороны Москвы – А-135.

– Да, и она тоже. Но кроме нее мы обеспечиваем своими ферритами системы ПВО ближнего и среднего радиуса действия. Например, систему «Бук-М2», которая относится к комплексам среднего радиуса. А дальше идут морские корабельные системы – мы для них делали фазовращатели в том числе и для ЗРК С-300Ф «Риф», «Кинжал», «Кортик» и других. Работаем мы и для авиации. В публикациях «НВО» уже рассказывалось о МиГ-31, в котором впервые в мире была применена фазированная антенная решетка. Весь мир ахнул, когда ее увидел. Сотни истребителей МиГ-31 оснащены ФАР, в которых используются изготовленные нашим заводом фазовращатели. С этого самолета мы установили хорошие отношения с НИИП имени Тихомирова в Жуковском. То есть мы охватили все сферы – землю, воздух и море.

Вот вы напомнили о противоракетной обороне. Мы гордимся тем, что участвовали в создании системы А-135. Ее уникальной радиолокационной станции «Дон-2Н», отечественной «пирамиды Хеопса», имеющей 150 метров по основанию и высоту с пятиэтажный дом. Да и под землей примерно столько же. Мне посчастливилось там побывать, и я до сих пор в восхищении. Потрясающие люди ее создавали – антенщик Георгий Бубнов. Мы его Жорой звали, талантливейший человек. Разработчик станции Виктор Карлович Слока. Он и сегодня возглавляет радиотехнический институт. И генеральный конструктор всей системы Анатолий Георгиевич Басистов. Металлический шарик пяти сантиметров в диаметре можно было бросить во Владивостоке, и она его легко засекает. Такого во всем мире нет. Сто тысяч фазовращателей сделано на нашем заводе для этой системы. Кроме того, наши ферриты стоят и на вычислительных машинах А-135.

Сейчас трудно даже представить, какое это было ответственное задание – работа над системой ПРО А-135. Могу сказать, что из военно-промышленной комиссии Совмина нам по этому поводу звонили два раза в сутки, контролировали выполнение плана. Я докладывал утром и вечером, что и сколько сделали. Лично секретарь ЦК Дмитрий Устинов курировал этот проект.

– Но это было советское время, планово-директивная экономика, которая не считалась ни с какими затратами. А как вы выживали в новых рыночных условиях?

– Для нас, как и для всей «оборонки», это были трудные годы. Госзаказ упал фактически до нуля. Сократилась численность трудового коллектива. Мы вынуждены были отпустить несколько сотен специалистов, что называется, на вольные хлеба. Но, правда, сумели сохранить самых ценных работников. Взяли кредит и начали модернизацию производства, стали искать свою нишу в рыночной экономике. ЗРК «Бук» только начал переходить на фазированную антенную решетку нового поколения, а тут – обвал. Но с 2003 года мы опять занялись модернизацией фазовращателей для этой ФАР.

Вся документация на них у нас осталась. Феррит делали только мы. И после консультаций с Жуковским, с НИИП имени Тихомирова, мы создали новый фазовращатель, его индекс ФВФН2-25. Он полностью удовлетворяет требованиям новой ФАР ЗРК «Бук-М2». Однако тут не обошлось без подковерной борьбы. Когда мы сделали эту работу, не привлекая ни одного бюджетного рубля, это кое-кого стало раздражать. А мы гордимся тем, что за счет собственных средств сумели внести свой вклад в укрепление боеготовности российской армии. Правда должна была победить, и она победила. Сегодня мы поставляем свои фазовращатели на завод, где делают новые «Буки».

Нельзя не сказать и еще об одной разработке, которая примыкает к предыдущей. В 2004 году, 9 июля, к нам приехала целая делегация: от Тульского КБ Приборостроения, от НИИП имени Тихомирова из Жуковского и ведущие ученые, разработчики из Технического университета имени Баумана. Говорят, мы объехали всё и вся и пришли к вам. Уверены, что только ваш завод может с этим справиться. Нам нужно вот это┘ И выкладывают на стол эскизы фазовращателя, который разработал конструктор Владимир Крехтунов. Нам надо будет их сотни тысяч в год.

Я тот день запомнил на всю жизнь. Только мы начали смотреть эскиз, тут сын звонит и поздравляет меня: ты стал дедом. Ну, раз так, говорю: все, мужики, подписываем протокол о намерениях и идем обмывать новость. И с этого дня началась бешеная работа, потому что этот фазовращатель нужно было создавать пригодным для массового производства.

– Догадываюсь, вы его делали для зенитного ракетно-пушечного комплекса «Панцирь»?

– Совершенно верно, для двух его модификаций – для «Панцирь С» и «Панцирь С1». Чем нас увлекли заказчики? Тем, что очень крупные фирмы, я не буду их называть, взяли у них подряд на фазовращатели, истратили выделенные на это изделие огромные бюджетные деньги, но у них ничего не получилось. А у нас все получилось. Но для этого мы работали день и ночь, как в советские времена. Сроки были очень сжатыми. У КБП подходило время исполнения зарубежного контракта, и опоздать с его выполнением было невозможно.

Нас подогревало еще и то обстоятельство, что впервые за последние годы мы не выпрашивали заказ, а к нам приехали и попросили сделать ту работу, которую, кроме нас, никто сделать не может. Кроме того, люди не просто так пришли к нам, что называется, с улицы. Они изучили наше производство, посмотрели наши цеха, оборудование, они знали, что мы должны справиться. И мы их не подвели. Заказ нам выдали 9 июля, а 16 декабря того же года мы уже сдали им свою работу. И поставили на одну решетку 15 тысяч штук фазовращателей. Сегодня мы выпускаем их 42 тысячи штук в месяц.

К сожалению, не все наши партнеры своевременно выполняют свои обязательства. Мы работаем по графику, а они слегка отстают. Возникли проблемы по РЛС определения целей. Кстати, если бы конструкторы захотели сделать ее на ферритовых фазовращателях, мы бы обеспечили им и эту работу.

– «Панцирь», как я понимаю, может быть установлен не только на колесное шасси. Но и на гусеничное, на небольшие корабли?

– Правильно. Это – уникальный комплекс, за ним большое будущее. Если можно так сказать, это система «последнего шанса». Если атакующий самолет или ракета пройдет все зоны противовоздушной обороны, то скорострельные авиационные пушки, целеуказание которым зададут наши антенны, не позволят агрессору прорваться к цели.

– Вы закупаете оборудование на собственные деньги?

– Конечно. Все делаем на собственных ресурсах. Если вспомнить послевоенное развитие нашего завода, то тогда мы получили оборудование для производства изделий из карбонильного железа, применяемых в военной радиотехнике, по репарации из Германии. Это направление до сих пор существует. Перед перестройкой мы выпускали до 80 миллионов в год таких изделий. Сейчас только 400 тысяч. Потребность упала.

– Видимо, миллионов уже не надо.

– Наверняка, но по потребностям в нашей продукции мы видим, как развивается оборонка. Ведь мы обладаем уникальными технологиями, которых больше нет ни у кого.

– Хочу спросить: с какими крупнейшими фирмами мира можно сравнить ваше предприятие? И второе – за спиной ваших самых опытных специалистов есть молодежь, которая так же предана ферритам, как и они?

– Это очень непростые вопросы. Но сначала о рейтинге. Для того чтобы делать хорошие фазовращатели, мы должны были освоить не только ферриты микроволнового диапазона, но и целое направление – микроволновую керамику. Теперь мы создаем фазовращатели и на своей керамике, и на своих ферритах. При том что мы не государственное предприятие, а ОАО. Мы – завод. И когда остались в «бушующем море рынка», нам пришлось создавать свои научные подразделения. Иначе мы могли отстать от развития нашего дела, если не навсегда, то на годы точно. И мы не просто стали перестраивать цеха и закупать новое оборудование, а создали научно-производственные комплексы. И потому по микроволновым ферритам мы вполне на мировом уровне. Не уступаем, например, американской компании Trans-Tech.

Есть такой параметр СВЧ феррита – ширина линии ферромагнитного резонанса (ФМР). Так вот у них она была равна «десятке». И мы «десятку» выпускали. Теперь мы постепенно дошли до «шестерки». Это даже в каталоге есть «ферриты со сверхузкой линией ФМР». И было интересно следить, как Trans-Tech догонял нас. Тоже стал декларировать этот параметр. Сначала «восьмерку», потом «шестерку». Но им понадобилось время, чтобы догнать нас.

Так что мы – на уровне. Если они нас обойдут в каких-то параметрах, мы подтягиваемся. Если мы – они подтягиваются.

– Своеобразное заочное соревнование?

– Естественно. Если хочешь остаться на рынке, без этого уже никуда.

– Но вы же не участники международного рынка?

– Почему – участники. Мы поставляем ферриты и в Америку, и в Юго-Восточную Азию. В прошлом году получили третье призовое место по Санкт-Петербургу за внешнеэкономическую деятельность. Губернатор Валентина Ивановна Матвиенко конкурс объявила, и мы вошли в число призеров. Это о рейтинге.

А что касается молодых специалистов, то у нас хорошие связи с Электротехническим университетом, его студенты и выпускники проходят у нас производственную практику, некоторые остаются работать. Я думаю, у предприятия есть будущее.