Особенности войн эпохи "мирного процесса"

Бедные палестинцы миллионы евро превратили в «касамы» и пустили на ветер.
Фото Виктора Литовкина

Борьба за мир на Ближнем Востоке – процесс бесконечный. Она поколение за поколением кормит дипломатов и политологов, миротворческие контингенты и международную бюрократию, политиков и журналистов. При этом понятие «ближневосточного мира» применяется исключительно к палестино-израильскому (или арабо-израильскому) конфликту.

Именно на этом локальном, незначительном (его масштабы и роль для региона и мира неимоверно преувеличены) и на первый взгляд легко разрешимом противостоянии начала более 60 лет тому назад зарабатывать миротворческие лавры OOH, которая, похоже, закончит свои дни, так и не приблизившись к его благополучному финалу.

В конце 1980-х – начале 1990-х годов перестройка и распад СССР положили конец балансу сил, достигнутому в регионе в период борьбы двух сверхдержав. Однополярный мир стал катализатором миротворческих усилий, призванных покончить с конфликтом арабов с израильтянами и построить палестинское государство к очередным президентским выборам в США. Два десятилетия энергичных действий в стиле воинствующего либерализма, которые должны были создать в Палестине демократию западного типа, разрушили социальную структуру, экономику и отношения палестинцев и израильтян, спровоцировали в Палестине гражданскую войну, приведя к распространению на Святой земле радикального ислама и стремительному исчезновению там христианских общин. Израиль, в свою очередь, получил вместо «дивидендов мира» теракты и ракетные обстрелы. Умеренные режимы в регионе ослабли, радикалы усилились, а гонка вооружений и технологий двойного назначения перешла на качественно новый – ядерный уровень. Итог печальный, но предсказуемый.

ОБРАЗЕЦ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Поскольку ситуация на Ближнем Востоке развивается не по сценарию Френсиса Фукуямы с его «концом истории», а в соответствии с реалистичной «войной цивилизаций» Сэмюэля Хантингтона, немалый интерес для оценки ближайшего будущего региона представляет соотношение сил противоборствующих сторон: Ирана, Израиля, «Хезболлах», ХАМАС, ПНА, арабских армий и западных «миротворцев», прямо или косвенно вовлеченных в региональные конфликты. Поскольку рассмотреть все это в одной статье не представляется возможным – сосредоточимся на том, что происходит в Израиле, тем более что новое правительство, которое вот-вот придет там к власти, дает к этому все основания. Традиционным в мировой и отечественной практике оценки боеготовности вооруженных и разведывательных сил является учет количественных и качественных характеристик личного состава и стоящей на вооружении техники. Не менее важен, однако, профессиональный уровень политического и военного руководства, способного (или не способного) ставить адекватные задачи, мобилизуя общество и нейтрализуя негативные настроения. Все это в полной мере относится к Израилю, реальность существования которого на Ближнем Востоке контрастирует с идеями, распространенными в его истеблишменте.

Сегодняшние настроения «старой» израильской элиты, контролирующей экономику, университеты, прессу, юридическую и правоохранительную системы страны – итог доминирования в ее рядах социалистических теорий и догм начала ХХ века. До второй половины 70-х годов, пока она сохранял монополию на власть, ничто не мешало «первому Израилю» действовать в соответствии с требованиями момента. Именно в этот период левый лагерь завоевал и удержал палестинские территории, захваченные в 1948 году Иорданией и Египтом, и сирийские Голаны. Ливанская война 1982 года стала первой военной кампанией, в ходе которой правительство – первое правое правительство Израиля – столкнулось с внутренней оппозицией. Левый истеблишмент Израиля использовал электорат и сторонников в государственном аппарате для политического давления на находящихся у власти соперников, не заботясь о том, как эти действия влияли на положение страны, – в первый, но далеко не последний раз.

В начале 90-х годов этот подход лег в основу «соглашений Осло», которые, по мнению их авторов, должны были в короткие сроки решить проблему отношений Израиля с арабскими соседями и мировым сообществом за счет привлечения в союзники против израильских правых Ясира Арафата. Заложниками этой политики в конечном счете стали оба израильских лагеря, вынужденных чередовать уступки и переговоры с антитеррористическими и военными операциями на собственной территории, и палестинцы, оставленные на произвол политических и религиозных радикалов. Попутной жертвой стала обороноспособность Израиля. Подчинение израильского ВПК американскому контролю, сокращение военных расходов, копирование западных военных теорий в ущерб собственной практике, «политические назначенцы» в руководстве армии и спецслужб, вмешательство в вопросы безопасности юридического советника главы правительства и поддержка прессой отказывающихся служить в армии пацифистов дорого обошлись ЦАХАЛ, став главными причинами провала Второй ливанской войны. Политическая ангажированность комиссии, расследовавшей ее итоги, лишь подчеркнула это. Тем более неожиданным оказалось возвращение спустя незначительное время разведки, армии, службы тыла и населения страны к высокому уровню профессионализма, согласованности действий и национального единства в ходе операции «Литой свинец» – при сохранении волюнтаризма в принятии решений и политической беспомощности политического руководства страны.

По сравнению со Второй ливанской войной в Газе в 2009 году воевала другая (точнее – прежняя) израильская армия. Заслуга министра обороны Барака тем более явная, что правительство осталось прежним – и блестящая в военном отношении операция окончилась ничем: ХАМАС сохранил власть и каналы контрабанды оружия, граница с Египтом не контролируется, капрал Гилад Шалит остался в плену, а население юга Израиля – под обстрелом, хоть и не столь интенсивным. Однако операция в Газе как тренировка перед будущими столкновениями (не с Ираном, в отношении которого Израилем будет применена другая стратегия, но с его палестинскими и ливанскими сателлитами), заслуживает внимания. Тем более что это первый современный пример успешного наступления армии в условиях густонаселенного города на глубоко эшелонированную оборону противника, сочетающего партизанско-террористические и военные приемы ведения боя.

Анализируя ход и итоги военных действий в Газе, следует отметить:

– армия и население Израиля преодолели «комплекс Ливана»: соотношение потерь ЦАХАЛ и ХАМАС равнялось 1:300, потери в тылу были минимальны, уровень явки резервистов на призывные пункты составил 107% в еврейском и 112% в друзском секторе (на службу явились и добились зачисления в действующий резерв те, кто не подлежал призыву), от призыва уклонились 10 человек, а уровень поддержки войны израильтянами варьировался от 90 до 94%;

– армия продемонстрировала готовность к ведению «жесткой игры» в лучших традициях ЦАХАЛ;

– для полного разгрома ХАМАС Израиль задействовал одну (!) дивизию, усиленную авиацией и разведкой, при высоком уровне координации родов войск;

– разведка предоставила армии всю необходимую информацию, в кратчайший срок восстановив в Газе агентурную сеть;

– укрепрайоны ХАМАС, сосредоточенные в трех поясах обороны Газы, включая подземные бункеры и ракетные позиции, точки дистанционного пуска ракет и систему минирования жилых кварталов, оказались неэффективны;

– сопротивление кадрированных частей ХАМАС оказалось значительно более слабым, чем предполагалось: из 30–35 тыс. боевиков «на фронте» сражалось около тысячи, подготовленный Ираном батальон «истребителей танков» был уничтожен, гарнизон Хан-Юниса и ряд других подразделений бежали, бросив оружие и форму;

– ставка на использование гражданского населения в качестве «живого щита» не оправдала себя: израильская авиация отработала тактику, позволившую «спугнуть» местных жителей с крыш домов до нанесения по ним ракетно-бомбовых ударов – как следствие потери среди мирного населения Газы были минимизированы;

– ракеты дальнего радиуса действия, целью которых были Иерусалим и радар в Негеве, контролирующий воздушное пространство Ирана, были уничтожены в первые четыре минуты военной операции;

– военные действия были остановлены политическим руководством Израиля на грани победы, чтобы не занимать сектор Газа и не брать на себя управление им;

– Каир потерял контроль над Синайским полуостровом: египетские пограничники, блокируемые с фронта палестинцами, а с тыла – синайскими бедуинами, не могут взять под контроль границу с сектором Газа и туннели контрабандистов;

– открытая граница с Газой для Египта опаснее, чем для Израиля, – Каир несет такую же ответственность за блокаду Газы, как и Иерусалим;

– арабский мир, за исключением Сирии и «Хезболлах», формально обвиняя Израиль в «варварстве», де-факто выступил против ХАМАС, обвинив его в том, что движение стало «пятой колонной» Ирана, и его выход из перемирия с Израилем является частью антиегипетской стратегии ИРИ;

– ХАМАС вопреки мнению прессы ухудшил отношения с населением сектора вследствие расправ его боевиков над членами ФАТХ во время войны с Израилем и участия в грабеже гуманитарной помощи;

– инфраструктура ООН в Газе служила боевикам ХАМАС прикрытием и активно использовалась ими, а руководство местных структур ООН выступало на стороне ХАМАС;

– информация ХАМАС о собственных потерях и потерях ЦАХАЛ не соответствовала действительности на таком уровне, что даже арабские СМИ обвиняли ХАМАС в дезинформации и требовали от своих корреспондентов проверять сведения по израильским источникам;

– несмотря на мировой экономический кризис, война в Газе привлекла средства доноров на восстановление инфраструктуры сектора в два с половиной раза превышающие потери его экономики, учтенные по завышенным данным ХАМАС, что иллюстрирует экономическую основу палестино-израильского конфликта;

– решение правительства Израиля отвергнуть требование генералитета и разведки об установлении контроля над «филадельфийским коридором» позволяет ХАМАС восстановить ракетный потенциал и неизбежно ведет к новой войне;

– правительство Израиля в очередной раз «украло победу» у армии и населения страны, пожертвовав стратегическими интересами ради неприкосновенности основ левой идеологии правящей элиты, и немедленно заплатило за это потерей власти.

ОСОБЕННОСТИ ИЗРАИЛЬСКОЙ ПОЛИТИКИ

На протяжении последней четверти века в Израиле:

– левый лагерь использует во внешней и внутренней политике пацифистскую риторику, рассматривает израильских правых как наиболее опасного противника, и в случае, если война ведется правым правительством, выступает против него, используя в том числе международное давление;

– правый лагерь, используя патриотическую риторику на внутренней арене, во внешней политике мало отличается от левого истеблишмента, но если война ведется левым правительством – поддерживает его;

– в случае, если террористические организации (ООП Ясира Арафата и пр.) говорят о признании (или возможности признания в будущем) Израиля – это является для руководства страны (левого – безоговорочно, правого – при наличии минимальных гарантий) основанием для диалога, а в случае развития отношений – сотрудничества с этими организациями, в том числе в финансовой сфере;

– отказ от диалога с террористами с 80-х годов не является частью израильской политики: современный Израиль идет на неадекватный размен (сотни заключенных, включая особо опасных террористов, обмениваются на тела израильских солдат), делая ненужным сохранение живыми пленных израильтян;

– после того как поселенческое движение, инициированное левым лагерем, стало опорой израильских правых, левый лагерь ведет против поселенцев борьбу «на уничтожение», используя для этого международные правозащитные организации, палестинцев и израильскую прессу;

– принцип «мир в обмен на территории» является для левого лагеря «священной коровой», не подвергаясь сомнению ни при каких условиях;

– левый лагерь, доказывая избирателям свою приверженность обеспечению безопасности Израиля, готов вести войны; правые, доказывая умеренность своего курса, готовы к переговорам и территориальным уступкам;

– ни правые, ни левые в Израиле не готовы сохранять контроль над палестинскими территориями и не хотят выступать в качестве «оккупантов»;

– вопрос отделения Израиля от палестинских территорий породил вопрос отделения Израиля от израильских арабов, демонстрирующих нелояльность к государству, в котором они живут;

– Израиль готов в любой момент отказаться от любых арабских территорий, если кто-либо из его соседей возьмет их под контроль;

– израильский истеблишмент готов вести переговоры и подписывать соглашения о территориальных уступках (в Иерусалиме, на Западном берегу и Голанских высотах), реализовать которые на практике ему не даст сопротивление собственного населения;

– генералитет и разведывательное сообщество Израиля сохранили профессионализм, необходимый для успешного ведения боевых действия, минимизации потерь и выполнения любых поставленных задач, в отличие от политического руководства страны, которое эти задачи поставить неспособно.

БУДУЩЕЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО

Простой арифметический подсчет результатов внеочередных парламентских выборов в Израиле (где, как и в Италии, выборы почти всегда – внеочередные) показал, что правительство Израиля будет правоцентристским и возглавлять его будет лидер «Ликуда» Биньямин Нетаньяху. Его оппоненты во главе с главой МИДа Ципи Ливни и премьером Эхудом Ольмертом объединили вокруг правящей «Кадимы» левый лагерь за счет «Аводы» министра обороны Эхуда Барака и ультралевой партии «Мерец», но левая коалиция набрала чуть больше трети голосов избирателей, а за правых проголосовало более половины. В итоге Израиль, по словам известного политолога Зеэва Ханина, пройдя период увлечения партией власти, вернулся к традиционной борьбе двух политических блоков. Попытка Нетаньяху привлечь в правительство левых в лице «Аводы» и «Кадимы» не дали результатов, хотя не исключено, что некоторые из их лидеров, включая Барака и бывшего соперника Ливни в борьбе за пост лидера «Кадимы» генерала Шауля Мофаза, войдут в правительство в личном качестве. Особо следует отметить рост политического влияния «русского лагеря», итогом которого стало закрепление поста главы МИД Израиля за Авигдором Либерманом, «Наш дом – Израиль» которого занял на выборах третье место. Появление в правительстве после длительного перерыва других «русских» министров, значительное число «русских» депутатов израильского парламента – Кнессета и карьерный взлет одного из самых многообещающих политиков «русского Израиля» – Зеэва Элькина напоминают о том, что будущая парламентская коалиция и правительство Нетаньяху – наиболее «русские» за всю современную историю Израиля.

Говоря о курсе правительства Нетаньяху, можно предположить, что оно будет:

– осторожнее в вопросах уступок и гарантий палестинцам, чем все предшествующие;

– вынуждено прервать практику территориальных уступок ПНА, проводя в жизнь принцип «мир в обмен на мир», вместо принципа «мир в обмен на территории»;

– поддерживать отношения с руководством ПНА в зависимости от его достижений по пресечению антиизраильской деятельности на контролируемой территории;

– договариваться с ХАМАС после отказа последнего от антиизраильской деятельности и возвращения захваченного палестинцами капрала Шалита;

– жестче предшественников относиться к вопросам выхода на свободу палестинских заключенных, осужденных за террористическую деятельность;

– вынуждено отказаться от политики «одностороннего размежевания», ликвидации израильских поселений и вывода армии с палестинских территорий;

– склонно прислушиваться в вопросах поселенческой деятельности, Иерусалима и переговоров с Сирией о Голанских высотах к израильскому избирателю, а не к зарубежным «миротворцам»;

– проводить консервативную экономическую политику, балансируя между малыми политическими партиями, склонными к давлению на коалицию в интересах своих избирателей, и объективной реальностью экономического кризиса;

– минимизировать дефицит торгового баланса, поощряя иностранные инвестиции и поддерживая экспорт израильской продукции, в том числе и в сфере ВТС;

– финансировать стратегические инфраструктурные проекты;

– диверсифицировать источники энергоносителей (в том числе за счет «Газпрома»);

– решать проблему снабжения Израиля пресной водой;

– продолжать курс на приватизацию государственных компаний;

– поддерживать алию (иммиграцию), смягчая дискриминацию в отношении общин, въезд которых в Израиль осложнен в связи с позицией верховного раввината и руководства МВД (субботники и др.);

– вынуждено формализовать вопрос лояльности граждан к государству, что в той или иной форме приведет к окончательной политической самоидентификации арабов Израиля – в качестве либо израильтян, либо палестинцев, со всеми вытекающими социальными и политическими последствиями;

– сохраняя тесные доверительные отношения с США, дистанцироваться от новых «миротворческих» инициатив «неоклинтоновского» крыла администрации Барака Обамы во главе с госсекретарем Хиллари Клинтон, продолжающей политическую линию, реализация которой в 90-е годы привела в 2000-2001 годах к «интифаде Аль-Акса» в Израиле и одиннадцатому сентября в самих США;

– диверсифицировать отношения со странами Европы в зависимости от степени их подверженности давлению Ирана и консервативной части арабского мира;

– стремиться укрепить отношения с Россией за счет снижения уровня участия в реализации геополитических проектов США на постсоветском пространстве;

– пытаться восстановить отношения с Китаем в сфере ВТС, ухудшившиеся в 90-х годах из-за срыва контрактов по поставкам авиационной техники под давлением США;

– поддерживать на максимально высоком уровне отношения с Турцией, Иорданией и Египтом, несмотря на усиление в этих странах политического исламизма;

– развивать сотрудничество со странами и регионами на периферии Исламской Республики Иран, включая Азербайджан, республики Центральной Азии и Иракский Курдистан;

– противостоять антиизраильской деятельности Ирана и консервативной части арабского мира в Латинской Америке и Африке, укрепляя там собственные экономические интересы;

– минимизировать влияние на отношения Израиля с палестинцами ООН и других международных организаций, ставших, по мнению израильского руководства, инструментом пропаганды радикальных исламистов и Ирана;

– противостоять ядерной программе Ирана, координируя действия с США, обсуждая их с ЕС и консультируясь с Россией;

– готовиться в координации с США к войне с Ираном, если военная составляющая ядерной программы ИРИ будет реализована при сохранении руководством этой страны курса на уничтожение Израиля;

– готово в критической ситуации к самостоятельному удару по ядерным объектам Ирана;

– готовиться в координации с США к военному столкновению с «Хезболлах» и ХАМАС с учетом уроков предыдущих военных действий против них;

– готово к нанесению удара по позициям «Хезболлах» и ХАМАС в случае получения ими из Ирана или при его содействии ракет, достигающих Иерусалима, ядерного реактора в Димоне и антииранского радара США в Негеве;

– готово к восстановлению военного контроля над пограничным «филадельфийским коридором» между Газой и Египтом для пресечения контрабанды оружия ХАМАС;

– готово к военным операциям по пресечению поставок оружия из Ирана «Хезболлах» и ХАМАС на дальней периферии региона и за его пределами;

– пытаться в сотрудничестве с США ослабить союз Сирии и Ирана, сохраняя готовность армии к войне с Сирией, в случае если она будет втянута в военное противостояние Израиля и Ирана на стороне последнего;

– неофициально координировать под эгидой США антииранскую разведывательную деятельность с монархиями Персидского залива и Египтом;

– сохранять на достигнутом уровне ядерную программу, продолжая игнорировать дискуссии о ядерном потенциале Израиля и противостоять попыткам его ликвидации, в том числе со стороны США;

– продолжать точечные ликвидации руководства террористических структур;

– усиливать разведывательную деятельность на палестинских территориях, в Ливане, Сирии и Иране;

– модернизировать инфраструктуру Армии обороны Израиля – ЦАХАЛ с упором на развитие ПВО, авиации, флота, частей специального назначения и территориальных подразделений (бедуины, друзы и т.д.).

Формат российско-израильских связей определяет программа, стержень которой – проблема нормализации отношений или войны с ядерным Ираном. При этом выборы в Израиле продемонстрировали качественный переход от эйфории «мирного процесса» к осознанию того, что «миротворческие» рекомендации «мирового сообщества» во главе с США – смертельно опасны для еврейского государства. Ситуация более чем любопытная.