Круговая оборона российской бронетехники трещит по швам

Танк Леонардо да Винчи защищен не лучше танков прошлого века в условиях сетецентрических войн.
Фото с сайта www.wikipedia.org

Провал в создании нового танка Т-95 сопровождается бесполезной модернизацией Т-72, поскольку вооружение, защита, командная управляемость этой машины (даже после модернизации) не будут соответствовать требованиям войн нового поколения. Продолжающаяся организационная неразбериха в управлении НИИ, КБ, заводами, а также техническая беспомощность заказчика и производителей не позволяют навести порядок в танкостроении, которое может существовать только как рынок подержанных бронемашин.

Т-72, Т-80, Т-90 – КАМИКАДЗЕ

Какие странные события происходят в российском танкостроении. В свое время начальник Главного автобронетанкового управления (ГАБТУ) Сергей Маев и заместитель министра обороны генерал армии Николай Макаров информировали общественность о том, что в 2010 году на вооружение будет принят новый танк Т-95 (см. «НВО» № 12, 2010 год и № 16, 2009 год). Имеются сведения, что этот танк не прошел государственные испытания. Остается тайной, что либо к 2010 году устарели тактико-технические требования (ТТТ) на его разработку, либо танкостроители по каким-то причинам не выполнили техническое задание Минобороны. Но действительность такова, что в результате невыполнения ГПВ-2010 бригады Сухопутных войск еще долгое время будут оставаться со старыми танками, не пригодными воевать в новых условиях.

В июньском номере одной из столичных газет на вопросы корреспондента, какова судьба наших танков, есть ли решение в Минобороны на этот счет и какой из перспективных отечественных боевых машин вы отдаете предпочтение, министр обороны Анатолий Сердюков ответил: «Мы обсуждали эту проблему несколько месяцев тому назад, встречались с конструкторами. Тогда же поднимали вопрос открытия ОКР по созданию нового танка. Но когда мне сказали, что при этом на 60% будут использованы старые наработки и заделы, то мы решили не начинать проект, пока не поймем окончательно, что же нам надо».

Оказывается, до сих пор заказчик применительно к созданию нового танка не понял, что же ему надо. Далее, отвечая на вопрос о том, какими средствами в случае войны будет вести боевые действия Российская армия, Анатолий Сердюков сказал: «Тем, что имеем в наличии». Другими словами, министра обороны не волнует, что танковые экипажи при использовании старой бронетехники ожидает участь камикадзе. Нетрудно представить, что в случае начала боевых действий Верховному главнокомандующему начнут поступать сводки о тысячах погибших танкистов бронемашин Т-72, Т-80, Т-90. В этом случае поздно создавать комиссии по расследованию неудовлетворительной защиты старых танков.

В мае с.г. было опубликовано заявление генерал-лейтенанта Юрия Коваленко, бывшего первого заместителя начальника ГАБТУ, о том, что «с 2015 года в Вооруженных силах появится новый основной танк с принципиально новыми тактико-техническими характеристиками, с новым автоматом подачи боеприпасов, с размещением экипажа в бронекапсуле, с выносом боеприпасов из боевого отделения». Другими словами, экс-замначальника ГАБТУ подтвердил факт проведения работ по созданию нового танка под шифром «Армата». Заявление Юрия Коваленко отличается от мнения министра обороны, который приостановил новый танковый проект на время, пока Минобороны не поймет, что же ему надо. А понять это нужно было еще в 2000 году при формировании ГПВ-2010. При этом Минобороны даже не мечтает о необходимых темпах перевооружения новыми танками, которые должны оставаться главной ударной силой Сухопутных войск.

Таким образом, противоречащие друг другу высказывания военачальников, являющихся представителями заказчика, свидетельствуют об отсутствии четкой долгосрочной технической политики в танкостроении. При этом характерной особенностью вышеупомянутых заявлений является отсутствие привязки нового танка к условиям бесконтактных войн. Внимание обращается лишь только на технические характеристики новой бронемашины, а требование основного закона бесконтактных и сетецентрических войн (на поле боя побеждают не отдельные образцы вооружения, а системы, сочетающие в своем составе ударные средства со средствами разведки, связи, навигации, управления и обслуживания) остается без внимания.

Развитие зарубежных дальнобойных высокоэффективных противотанковых средств поражения в сочетании с невозможностью обеспечить равнозащищенность танка со всех сторон обуславливает необходимость усиления коллективной защиты танковых подразделений. При применении танков в условиях шестого поколения войн требуется обязательное использование подвижных комплексов ПВО малой дальности, но не старых, созданных еще в советское время. Поскольку зарубежные авиационные носители не будут заходить в зону ПВО, от новых комплексов требуется способность поражать авиационные противотанковые боеприпасы. При этом танковым подразделениям должно соответствовать необходимое количество производимых подвижных комплексов ПВО малой дальности. Другими словами, новые танки и средства ПВО, радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и др. должны составлять боеспособный комплект, отвечающий требованиям нетрадиционных войн.

ДЕЗОРИЕНТАЦИЯ НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКОВ

Не менее странное заявление недавно сделал заместитель генерального директора научно-производственной корпорации «Уралвагонзавод» Вячеслав Халитов: «Результат боя зависит от многих факторов, и все факторы надо учитывать, а не выдергивать какие-то непонятные элементы. Да, у нас нет биотуалета в танке. Не надо забывать, что танк – это боевая машина. И предназначена она для боя, а не для того, чтобы устраивать в ней гостиницу «Европа плюс».

Одновременно Вячеслав Халитов сообщил о том, что корпорация «Уралвагонзавод» заключила с Минобороны контракт на модернизацию Т-72, которая позволит значительно поднять боевой потенциал танка. Вместе с тем замгендиректора не указывает количественные показатели этого потенциала. Уместно напомнить, что бывший начальник ГАБТУ Владислав Полонский отметил (см. «НВО» № 38, 2010 год), что отечественный парк в 1,2–1,9 раз уступает по военно-техническому уровню танковым паркам развитых зарубежных государств. Приведенные Владиславом Полонским значения коэффициентов военно-технического уровня таковы: для танка Т-90 коэффициент составляет 1,5, а танка М1А2 – 2,2. Сомнительно то, что по этому показателю Т-72 после модернизации превзойдет танк Т-90.

Далее Вячеслав Халитов без сравнения боевых и технических характеристик конкретных зарубежных и отечественных танков дезориентирует налогоплательщиков об итогах модернизации Т-72. Спрашивается, целесообразно ли осуществлять многомиллионные затраты на модернизацию танков Т-72, которая не учитывает то, что технические решения, обеспечивающие повышение боевых свойств этой бронемашины, имеют ограничения по срокам и технологическому воплощению. Танк Т-72 по своим боевым свойствам может достигнуть после модернизации уровня М1А1, «Леопард-2» и «Челенджер», то есть уровня 80-х годов прошлого века (см. «НВО» № 38, 2010 год). При этом не учитывается, что танки М1А1, «Леопард-2» и «Челенджер» превратились в М1А2 SEP «Абрамс», «Леопард-2А6», «Челенджер-2» с повышенными боевыми характеристиками, недостижимыми для модернизированных танков Т-72. Исходя из этого модернизация Т-72 с целью повышения боевых свойств вряд ли целесообразна.

По утверждению Вячеслава Халитова, повышение боевого потенциала Т-72 будет обеспечено модернизацией разработанной «Уралвагонзаводом», которая охватывает огневую мощь, защищенность, подвижность и командную управляемость. Эти обещания не соответствуют новому поколению войн.

ЛОБОВАЯ БРОНЕПРОБИВАЕМОСТЬ

Включением в боекомплект советских танков противотанковых управляемых ракет (ПТУР), как предполагалось, решалась следующая задача. Отечественные бронемашины могли поражать «Абрамсы» и «Леопарды» на дальности 5 км, а те, в свою очередь, наши танки – лишь на 2 км. Это преимущество повышало бы выживаемость отечественных танков с более слабой защитой, чем у зарубежных бронемашин. Но боевые характеристики советских ПТУР, входящих в танковый боекомплект (см «НВО» № 4, 2011 год), оказались не на высоте (не пробивают лобовые детали корпуса и башни танков М1А2 SEP, «Леопард-2А6» и плохо преодолевают динамическую защиту). Одновременно следует учитывать, что, например, западноевропейский театр военных действий имеет ландшафт, позволяющий вести стрельбу на дальности не более 2–3 км. По этой причине сразу исчезает преимущество «длинной руки».

Принятое в 1976 году советскими разработчиками решение по установке комплекса вооружения, обеспечивающего стрельбу противотанковыми ракетами через ствол танковой пушки, следует признать не оправдавшим своего предназначения. Вместе с тем ряд ограничений, связанных с калибром пушки, не позволяет повысить бронепробиваемость ПТУР и дополнить ее конструкцию устройствами для преодоления тандемной динамической защиты (ДЗ). Американцы еще в 1972 году опробовали на танке М60А2 ракетно-пушечное вооружение. При этом на нем устанавливалось 152-миллиметровое орудие, которое также использовалось в качестве пусковой установки для управляемых ракет «Шелелла». Для отказа от идеи использования ракетно-пушечного вооружения американцам потребовалась партия М60А2 в количестве 540 машин. В настоящее время боеприпасники зарубежных стран решают проблему надежного поражения танков с помощью дальнобойных ПТУР с тандемной боевой частью (БЧ), имеющих диаметр 150–180 мм, с использованием авиационных и наземных носителей.

В боекомплект танка Т-72 входят уже весьма состарившиеся ПТУР 9М119М «Инвар» с тандемными БЧ, которые предназначались для поражения танков М1 и М1А1, оснащенных ДЗ. Применительно к поражению танков М1А2 и «Леопард-2А6» ракетой 9М119М, вероятность поражения в лоб не будет превышать 0,2 из-за плохого преодоления ДЗ и недостаточной бронепробиваемости основного кумулятивного заряда. Завершение в зарубежных странах работ по созданию новейших систем активной защиты (САЗ) танков М1А2 SEP и «Леопард-2А6» не оставляет никаких шансов ракетам 9М119М осуществить поражение этих бронемашин.

Состоящие на вооружении бронебойные подкалиберные снаряды (БПС) 3БМ42 «Манго», 3БМ32 «Вант», 3БМ48 «Свинец» имеют бронепробиваемость 420 мм, 500 мм, 600 мм – эти значения меньше бронестойкости фронтальных зон защиты (700 мм) американского танка М1А2. По этой причине сложно ожидать его надежного поражения. Поражение этой машины упомянутыми БПС возможно лишь при стрельбе в борт.

Наибольший интерес представляют результаты оценки эффективности стрельбы снарядом 3БМ48 по танку М1А2. При этом стрельба осуществлялась по лобовым, наиболее защищенным зонам корпуса и башни, не оснащенными ДЗ. Вероятность поражения танка М1А2 при стрельбе с ходу из танка Т-72 снарядом 3БМ48 будет составлять для дальностей 1 км; 1,5 км; 2 км – 0,21; 0,17; 0,06 соответственно. Эти результаты свидетельствуют о неудовлетворительном состоянии огневой мощи Т-72, которые являются основой российского танкового парка.

О низкой эффективности огня танковых пушек по наземным целям давно известно. Главными причинами этого является большое рассеивание точек падения осколочно-фугасных снарядов (ОФС) по дальности и неудачная специфика разлета осколков. Таким образом, совершенно неясно, с помощью чего Вячеслав Халитов будет бороться с огневой немощью. Напомним, что НИМИ, отвечающий за создание БПС и ОФС, в настоящее время не способен создавать высокоэффективные боеприпасы.

Организация сетевого управления боевыми действиями подразделений. Схема с сайта www.army-news.ru

КРЫША – САМОЕ СЛАБОЕ МЕСТО

Применительно к защите еще советских танков были созданы комплексы, которые должны обеспечивать:

– предотвращение прицельного попадания в бронемашину противотанковых ракет второго поколения (комплекс оптоэлектронного подавления «Штора»);

– поражение подлетающих, в том числе сверху, противотанковых боеприпасов (комплекс активной защиты «Арена»);

– резкое снижение бронепробивного действия кумулятивных боеприпасов и БПС (комплексы навесной и встроенной ДЗ).

В этих условиях извечная проблема «снаряд–броня» обрела новые очертания. Активная борьба с противотанковыми средствами начинается уже при подлете к бронемашине и продолжается вплоть до начала непосредственного взаимодействия с броней танка. На первый взгляд кажется, что осуществлен комплекс мероприятий по созданию надежной защиты танка, но в действительности все обстоит иначе. Комплекс «Штора» предназначен только для воздействия на ракеты второго поколения с обратной связью, использующей трассер. На ракеты третьего поколения этот комплекс не оказывает никакого влияния.

В этом случае остается надежда на активную защиту «Арена», если микроволновое оружие противника не выведет ее из строя. Следует напомнить, что комплекс АЗ «Арена» не способен бороться с БПС и ударными ядрами. Поскольку наши танки в большинстве не оснащены комплексами «Арена» и «Штора», то зарубежные ПТУР с тандемными БЧ будут надежно преодолевать навесную и встроенную ДЗ.

Заметим, что ДЗ наших танков осталась на уровне 1985 года и сегодня такая защита уже не обеспечивает выживаемость российских бронемашин на поле боя. Во-первых, это обусловлено тем, что все зарубежные ПТУР с тандемными БЧ преодолевают навесную и встроенную ДЗ с вероятностью не менее 0,8. И во-вторых, бронепробиваемость БЧ большинства зарубежных ПТУР превосходит стойкость защиты наших танков. Так, бронепробиваемость основного заряда тандемных БЧ ракет Hellfire, НОТ2Т, Eryx, Milan2T и Javelin составляет соответственно 1200 мм, 1100 мм, 950 мм, 880 мм и 750 мм. Значительное превышение бронепробиваемости БЧ этих ракет над бронестойкостью защиты Т-72 свидетельствует об их высоком заброневом действии, в результате которого будет взрываться боезапас и воспламеняться тонкостенные топливные баки (см. «НВО» № 38, 2010 год).

Слабая защита верхней части корпуса и башни танков обусловила разработку и принятие на вооружение противотанковых ракетных комплексов (ПТРК) малой дальности Predator и большой дальности TOW-2B (США), которые оснащены БЧ на принципе ударного ядра. Ракеты этих комплексов поражают цель при пролете над ней. ПТРК TOW-2B хорошо показал себя в ходе боевых действий в зоне Персидского залива в 1991 году. Одновременно слабая защита крыши танков предопределила создание за рубежом кассетных самоприцеливающихся (СПБЭ) и самонаводящихся (СНБЭ) боевых элементов, которыми начиняются различные боеприпасы.

Так, в области авиационного кассетного оружия для борьбы с бронетехникой в США, Германии, Франции и Великобритании осуществлены программы по созданию контейнеров с СПБЭ, запускаемых вне зоны действия ПВО. Современные тенденции ведения боевых действий способствовали созданию за рубежом артиллерийских снарядов, снаряженных СПБЭ (Skeet – США, SMArt-155 – ФРГ, BONUS – Швеция и др.). СПБЭ действуют по принципу «выстрелил–забыл», то есть реализуются процессы автономного обнаружения, захвата и наведения боеприпаса на цель. БЧ самоприцеливающегося боевого элемента образует ударное ядро, которое наносит удар по крыше танка.

Для всех зарубежных управляемых противотанковых средств высота и габариты наших танков не имеют никакого значения. При этом удары по Т-72 будут наноситься в глубине нашей обороны по незащищенной крыше, а также с помощью дистанционного минирования по слабой защите со стороны днища. Другими словами, наши танки со стороны крыши и днища остаются практически незащищенными в условиях нетрадиционных войн.

ТАНКИ В РУКАХ КУКЛОВОДОВ

Утверждения Вячеслава Халитова по повышению боевого потенциала Т-72 базируются на старых представлениях о характере прошлых поколений войн. В условиях войн шестого поколения за рубежом постоянно совершенствуется система борьбы с танками. Сегодня при модернизации Т-72 и создании перспективной бронемашины типа «Армата» уже недопустимо пользоваться только характеристиками огневой мощи, защищенности и подвижности. Этих характеристик применительно к новому поколению войн недостаточно для определения выживаемости отечественной бронетехники в боевых условиях.

Применение противником высокоэффективных средств разведки и поражения танков обуславливает предъявление новых уточненных ТТТ к ПВО Сухопутных войск. Уточненные требования должны определять, как сорвать обнаружение наших бронемашин и что надо надежно сбивать, чтобы уберечь от поражения танки, находящиеся в оперативной и тактической зонах. При этом необходимо учитывать, что авиация противника будет осуществлять атаки бронетехники без захода в зону ПВО СВ. Появление уточненных ТТТ, во-первых, определит повышенную ответственность и более высокую активность войск ПВО СВ при защите танковых подразделений. И, во-вторых, будет способствовать учету высокой эффективности зарубежных противотанковых средств, особенно действующих по крыше бронемашин. Одновременно необходимо пересмотреть наставления ПВО СВ в части обеспечения коллективной защиты отечественных бронемашин в условиях нового поколения войн.

В настоящее время зарубежные космические средства разведки (радиолокационная, телевизионная, инфракрасная, оптическая) превосходят проводимые мероприятия по снижению заметности отечественных танков. Поэтому присутствие российских бронемашин в оперативной и тактической зонах будет зафиксировано зарубежными спутниками радиолокационной разведки с точностью координат в несколько десятков сантиметров в условиях плотной облачности. Следует ожидать, что разведывательный потенциал стран НАТО существенно повысится за счет беспилотных летательных аппаратов с большой продолжительностью полетов.

После обнаружения разведкой танков они будут атакованы противотанковыми средствами, доставляемыми с помощью тактических ракет, авиации, реактивных систем залпового огня и с использованием артиллерии. Для отражения этой атаки наибольшее значение имеют подвижные комплексы малой дальности ЗРС «Тор-М1», ЗРК «Оса-АКМ», ЗПРК «Тункуска-М», ЗРК «Стрела-10М2(М3)». Напомним, что эти комплексы созданы еще в прошлом веке в Советском Союзе.

В рекламных материалах для перечисленных систем ПВО в качестве поражаемых целей обозначены самолеты, вертолеты, высокоточные боеприпасы, крылатые ракеты и БЛА. Разработчики ЗРС «Тор-М1», например, утверждают (см. «НВО» № 44, 2007 год), что по результатам боевых стрельб по мишеням – аналогам основных типов целей противника эта система способна эффективно поражать: противорадиолокационные ракеты (ПРР) типа «Харм»; планирующие авиационные бомбы типа «Уоллай»; авиационные управляемые ракеты типа «Мейверик»; самолеты тактической авиации F-15, F-16, А-10.

ЗРС «Тор-М1» была принята на вооружение в 1991 году в результате модернизации ЗРС «Тор». Зона поражения целей противника системой «Тор-М1» составляет по дальности 1,5–12 км, по высоте – 0,01–6 км. В свою очередь, американская ПРР «Харм» является наиболее совершенной из существующих ракет этого типа. Последние 20 лет США и их союзники по НАТО, участвуя в военных конфликтах, проводят испытания высокоточных систем оружия, разведки, управления, связи, РЭБ и др. Так, в ходе операции «Свобода Ираку» в 2003 году было израсходовано около 400 ПРР «Харм». Полученный боевой опыт позволил создать более совершенную ракету AGM-88E HARM, которая в ближайшее время будет принята на вооружение. На этой ракете установлены многорежимная ГСН (активная и пассивная) и инерциальная система управления с коррекцией по сигналам КРНС NAVSTAR. Возникает вопрос: успевают ли технические характеристики, полученные при модернизации ЗРС «Тор-М1», опережать технические характеристики AGM-88E HARM по самонаведению, помехозащищенности и др.?

С подачи ЦНИИ МО в качестве мишени – аналога ПРР «Харм» по радиолокационной заметности принята отечественная ракета класса «воздух–поверхность» Х-29Л (см. таблицу), которая используется для проведения испытаний РЛС и учений. Напомним, что ракета Х-29Л принята на вооружение в 1980 году.

Данные таблицы свидетельствуют о том, что стартовая масса и диаметр ракеты Х-29Л превышают подобные характеристики ПРР «Харм». Можно предполагать, что радиолокационная заметность Х-29Л выше, чем у «Харма». Поэтому проведение испытаний с участием Х-29Л приводит к завышению результатов функционирования отечественных РЛС.

Уместно вспомнить слова начальника войсковой ПВО СВ генерал-майора Михаила Круша: «Доля средств войсковой ПВО, максимально отвечающих современным требованиям и обеспечивающих достойное противодействие перспективным средствам воздушного нападения в войсках, крайне мала. И в ближайшие годы такая ситуация скорее всего останется неизменной». Попутно следует отметить, что в войнах нового поколения будет резко повышен уровень значимости РЭБ.

Вместе с тем события в Южной Осетии в августе 2008 года по принуждению Грузии к миру выявили отсутствие в нашей армии современных средств РЭБ и средств высокоточного поражения радиоизлучающих элементов на территории противника. Нашим средствам РЭБ не удалось «забить» помехами радиосеть неприятеля и помешать средствам наведения зенитного ракетного оружия, от чего было потеряно (по разным оценкам) от 4 до 8 российских самолетов. В то же время грузинская сторона создавала радиопомехи, затрудняющие управление нашими войсками.

Следует напомнить, что в результате операции «Союзническая сила» в1999 году в Югославии противорадиолокационными ракетами НАТО уничтожался практически каждый источник любого радиоизлучения. Таким образом, выживаемость отечественных танков зависит от выживаемости вышеперечисленных ЗРК при обстреле ПРР.

В новых условиях противоборства необходимо создавать помехи всем средствам зарубежной разведки и системам наведения ВТО, а также с помощью войсковой ПВО защищать танки в оперативной и тактической зонах от авиационных высокоточных средств поражения. В свою очередь, противная сторона будет атаковать нашу ПВО противорадиолокационными ракетами, за борьбу с которыми должны отвечать войска РЭБ. В этих системах оружия важную роль играет электронная составляющая. Поэтому успех будет сопутствовать тем вооруженным силам, у которых электронные системы соответствуют новому поколению войн. К сожалению, в этом направлении у нас продолжается отставание еще с советских времен, которое ставит под сомнение качество выполняемых работ по ГПВ-2020 по всем системам наступательных и оборонительных вооружений.