Виктор Литовкин
Фото с сайта Министерства Обороны Российской Федерации
Это не единственное сообщение на тему сокращения поставок вооружений для армии и флота из-за монопольно высоких цен, которые выкатывают военным производители боевой техники. Недавно проскочила информация, подтвержденная затем официальными лицами, что пять серийных ракетных подводных атомных крейсеров стратегического назначения (РПКСН) класса «Борей» проекта 955У будут нести 16 ракет «Булава» вместо 20, как об этом сообщалось ранее. Причину уменьшения количества ракетных комплексов никто не объяснил. Но очевидно, что увеличивать длину крейсера на один отсек с четырьмя стратегическими ракетами гораздо дороже, чем оставить все как в трех предыдущих кораблях проекта 955. Флоту, которому не помешало бы иметь 148 самых современных ракет вместо 128, видимо, просто не потянуть эти столь необходимые ему для большей гарантии обеспечения безопасности страны «излишки». Ему, как и в первом случае с ВДВ, денег, выделенных бюджетом на гособоронзаказ, на все это просто не хватит. А снижать стоимость кораблей и ракет, как и БМД-4, никто из монополистов не будет. Им, их бизнесу это не выгодно.
Разговор о монопольных ценах на военную продукцию зашел на днях на круглом столе, организованном Министерством обороны и Интерфаксом. На него собрались без преувеличения звезды отечественного ОПК: генеральный конструктор Московского института теплотехники Юрий Соломонов, создатель «Тополя-М», «Ярса» и «Булавы», генеральный директор Объединенной авиастроительной корпорации Михаил Погосян, генеральный директор корпорации «Тактическое ракетное вооружение» Борис Обносов, генеральный директор НПО «Сплав» Герой России Николай Макаровец, генеральный директор Зеленодольского судостроительного завода Ренат Мистахов, руководители нескольких департаментов Минобороны и заместитель министра Юрий Борисов. Разговор шел о той замечательной атмосфере взаимопонимания, которая сложилась в последнее время между производственниками и военными после прихода в здание на Арбате новой команды. Руководители оборонки с удовольствием докладывали присутствовавшим в зале журналистам, сколько боевой техники они поставили в войска в этом году, сколько поставят в будущем, как без особых проволочек заключают сегодня контракты и получают бюджетные средства для выполнения гособоронзаказа.
Благостную картину чуть подперчил Николай Макаровец, предприятия которого выпускают реактивные системы залпового огня «Град», «Ураган», «Торнадо» и «Смерч». «Поставщики сырья, – сказал он, – заламывают нам такие высокие цены, что рентабельность выпуска нашей конечной продукции оказывается чуть ли не на нулевой отметке».
О завышенных ценах заговорил и заместитель министра. «Могу назвать вам предприятия, которые завышают цены сверх цен, заложенных в гособоронзаказ, – сообщил он и начал перечисление. – Правдинское КБ из Нижегородской области на 19,7% завысило цену, химзавод «Планта» из Нижнего Тагила – на 36%, «Кираса» из Перми – на 16,3%». И это далеко не полный список, признал Юрий Борисов.
Разговор о монопольно высоких и постоянно растущих ценах на военную продукцию в нашей стране идет не первый год. Хотя сегодня не слышно таких скандалов, которые были во времена министра обороны Анатолия Сердюкова, когда споры между промышленниками и военными приходилось публично, под прицелами телекамер разрешать премьер-министру и президенту. Эти споры и конфликты проходят сегодня в относительной информационной тишине. Тем не менее, время от времени тревожные сообщения все же поступают. Министр обороны Сергей Шойгу даже вынужден был сказать на одном из солидных совещаний, что армию и флот не интересует цена на военную продукцию, им не нужны деньги, им необходимы единицы боевой техники, которые заложены в госпрограмму вооружений. Но этих единиц в ГПВ из-за роста цен становится все меньше и меньше. Что делать?
Предложения звучат самые разные. Кто-то предлагает отдать контроль над ценами Военно-промышленной комиссии во главе с вице-премьером Дмитрием Рогозиным. Кто-то утверждает, что заниматься ценами должны Минфин, Минпромторговли и Минэкономики, – мол, вся промышленность, начиная с сырья и заканчивая производителями конечной продукции, под ними. В том числе и естественные монополисты – газовики, энергетики, транспортники… Надо обращать внимание и на них, ибо с них все начинается.
Правда, Юрий Борисов не согласен с тем, что Минобороны хотят отодвинуть от назначения цены на военную продукцию. «Военные не откажутся от функций ценообразования, – говорит он. – Мы высказали эту идею, и нас поддержал Верховный главнокомандующий, что Минобороны не должно, по крайней мере в одиночку, заниматься проблемами ценообразования». «В процессе заключения контракта мы – одна из сторон, но с другой стороны, нам нужна согласованная методика с промышленностью, так называемые правила игры: что составляет собой себестоимость продукции, какие статьи и в каком объеме нужно принимать. При наличии такого документа, согласованного, я думаю, у нас проблем с ценообразованием будет на порядки меньше».
Но в разговоре о решении проблемы ценообразования, на наш взгляд, сознательно или нет упускается еще одно ведомство, призванное бороться с монопольно высокими ценами. Это ФАС – Федеральная антимонопольная служба и ее руководитель Игорь Артемьев. Именно они и должны выработать методику обоснования реальных цен на любую, в том числе и военную, продукцию и давать по рукам тем, кто в своих эгоистических интересах пренебрегает интересами государства, его безопасности и перевооружения армии.
Правда, полномочий у этой службы пока маловато. Против некоторых министерств не подняться. Ну а если прибавить этому ведомству веса? Сделать его руководителя вице-премьером? Если мы сделали так, что в оборонке практически не осталось конкурентов, которые могли бы сбивать монопольно высокие цены, то рыночный регулятор нам все-таки не помешал бы.
Дарья Гармоненко