Андрей Баталов
В Александровской слободе мирно соседствуют музей и церковные учреждения.
Фото предоставлено музеем-заповедником «Александровская слобода»
Александровская слобода – это не просто географическое название. Как и Коломенское, Царское Село, Александровская слобода стала устойчивым понятием, которое раскрывает определенный период в русской истории и культуре. Для Александровской слободы – это прежде всего эпоха Ивана Грозного.
Несмотря на отдаленность от столицы, Александровская слобода тесно связана с жизнью государева двора в XVI веке. Казалось бы, добрая сотня километров отделяет слободу от Московского Кремля, однако в историко-культурном пространстве страны эта дистанция оказывается значительно короче. Во второй половине XVI века Александровская слобода стала не столько «филиалом» Московского Кремля, сколько политическим центром страны, затмевающим в определенный период ее истории значение московской резиденции первого русского царя. Можно с уверенностью утверждать, что нет на русской земле места, более отразившего одну из самых загадочных и значимых для истории русского государства эпох, нежели Александровская слобода. Здесь практически полностью сохранилась историческая среда царской резиденции. В связи с этим можно указать на один парадокс. Строго говоря, в Московском Кремле почти полностью утрачен историко-архитектурный пласт, связанный с именем Ивана Грозного. Безжалостное время поглотило дворец царевичей и Сретенский собор, церкви Черниговских чудотворцев и Александра Невского, разобран каменный великокняжеский дворец, обновленный Грозным после пожара 1547 года, исчезли Посольская палата и легендарная шатровая церковь преподобного Сергия Радонежского и другие храмы. От строительства времен Ивана Грозного в Кремле сохранились лишь приделы Благовещенского собора и архитектурная декорация его южной галереи.
Напротив, в Александровской слободе сохранились практически все постройки, замысленные и осуществленные ее державным владельцем. Собор Покрова Божией Матери, церкви Святой Троицы и Успения Божией Матери, церковь-колокольня во имя Алексия Митрополита выстроены в эпоху существования здесь великокняжеской и царской резиденции. Богатейший культурный слой таит в себе малоисследованные основания царского дворца и служебных построек XVI века. Все памятники Александровой слободы являются не периферийными объектами, а произведениями элитарного дворцового искусства, практически не имеющими прямых аналогов среди других построек XVI века. Каждый из них является бесценным источником по истории русского искусства, к которому постоянно обращаются все новые поколения исследователей.
Угас род потомков «князей варяжских царствующей ветви», и Александровская слобода пришла в запустение, лишь архитектура осталась хранителем былого великолепия «опричной столицы» Московского царства. Прошло более полувека, и преподобный Лукиан создает на месте царской резиденции обитель, названную по посвящению престола одного из царских дворцовых храмов – Успения Божией Матери. Новый женский Успенский монастырь оставил в истории русской святости XVII века значительный след – здесь прославлены два чудотворца – преподобный Лукиан и преподобный Корнилий.
Монастырь практически не изменил сложившегося ансамбля – лишь Святые ворота с храмом Феодора Стратилата и больничные палаты с храмом Сретения Господня были построены в «монастырский» период истории Александровской слободы. Можно сказать, что это один из редких примеров практически безболезненного приспособления великокняжеской и царской резиденции для нужд вновь устроенной обители.
Следующий период в истории Александровской слободы можно назвать эпохой познания. В результате революционных событий монастырь был закрыт, и если бы не историческая связь обители с резиденцией Ивана Грозного, то постигла бы ее участь многих русских монастырей – вселилась бы в его стены детская или взрослая колония, а может быть, приспособили бы ее для промышленного предприятия, коммуны и т.д. Образ царской резиденции, легенда о библиотеке Ивана Грозного выделили ансамбль Слободы из сотен других русских монастырей, подвергшихся разорению. Образованный тогда Александровский музей стал хранителем уникальных памятников. Началась эпоха реставрации, исследований, направленных на прочтение и сохранение уникальных памятников. Исследовательская работа не замирала здесь и в самые мрачные времена, когда изучение древнерусского искусства было приравнено к контрреволюционной пропаганде. Сейчас, по прошествии десятилетий, можно сказать без преувеличения – именно музей смог сохранить александровские святыни в самые страшные годы гонений на памятники православной культуры.
После войны, благодаря изменению отношения власти к Православной Церкви, общине был передан собор Александровской слободы, где с 1946 года были возобновлены богослужения. Началась эпоха сосуществования на одной территории Церкви и музея, продолжающаяся по сей день, когда собор стал храмом возрожденной монашеской общины. Является это сосуществование здесь оскорбительным или искусственным? Разумеется, любой храм должен продолжать свою жизнь как дом Божий, так как отсутствие в нем богослужения приводит к мерзости запустения, запустения не столько материального, сколько духовного. Однако опыт последнего времени говорит об удачном соединении богослужебной и музейной жизни, об отсутствии противоречий между ними. То, что древние храмы обладают дополнительной ценностью, в том числе и для православного сознания, как памятники церковного искусства, было осознано еще в XIX веке. Если бы не произошла трагедия, прервавшая развитие русской культуры, музеи стали бы традиционным соседом православных общин.
Здесь же, в Александровской слободе, это сосуществование необходимо, поскольку именно музей представляет в этом, к сожалению, неоцененном, союзе – древнюю загородную резиденцию русских великих князей и царей, опричную столицу Ивана Грозного. Без музея сохранившийся ансамбль станет «немым», история его храмов, бывших частью дворцового комплекса, забудется, и об уникальности их архитектуры будут помнить лишь немногие специалисты и краеведы. Вместе с памятью об Александровской слободе уйдет и своеобразие города, выросшего из нее. Без этой памяти Александров станет заурядным уездным городом Владимирской области. Стоит напомнить, что Александровский музей за последние десятилетия стал крупным научным центром, консолидирующим ученых из многих городов нашей страны, занимающихся историей русского Средневековья.
Есть и еще один «выгодный» для памятников Александровской слободы аспект этого союза. Именно музей, а соответственно и государство, несет ответственность за сохранность уникальных храмов и их святынь. Именно музей владеет сложной, приобретаемой только в специальных высших учебных заведениях или в результате долголетнего опыта, наукой хранения древностей. Союз Церкви и музея, родившийся спонтанно, вследствие сложной истории XX века, в действительности естествен для цивилизованного мира, в котором нет противостояния Церкви и культуры, противостояния, надуманного и рожденного XX веком.
