Без пелены виртуальности

ГЛАВНЫМ достоинством проекта новой военной доктрины (ВД) РФ является ее большая лаконичность по сравнению с "Основными положениями военной доктрины РФ" 1993 г. О других достоинствах документа можно не говорить, чтобы сэкономить газетную площадь для замечаний и предложений.

В определении военной доктрины утверждается, что в ней содержатся официальные взгляды "на предотвращение войн и вооруженных конфликтов, их... способы ведения, организацию деятельности... общества и граждан по обеспечению военной безопасности Российской Федерации...". К сожалению, в тексте проекта не расшифровывается, что же представляет собой предотвращение войн и вооруженных конфликтов, но зато есть другие разнообразные термины (предотвращение агрессии, предотвращение угрозы...). Между тем исходное понятие должно быть раскрыто во всех трех разделах в виде набора конкретных мер. Из определения ВД и ее текста получается, что государство обязано обеспечивать военную безопасность самого себя, а о безопасности общества и граждан разработчики доктрины забыли.

Заложенное в проекте определение военной организации государства отличается от энциклопедического. Ее трактовка как совокупности Вооруженных сил, других войск, воинских формирований и органов (непонятно, каких) совершенно оторвана от действительности. Разве оборонно-промышленный комплекс страны не является элементом ее военной организации? Если нет, то почему он упоминается в статье 3.5. проекта?

Зачем расписаны в статьях 1.13. и 1.14. функции органов государственной власти и местного самоуправления в области обеспечения военной безопасности РФ, если они не входят в военную организацию государства? В то же время в состав военной организации не включена наука, система вневойсковой подготовки кадров, предприятия и учреждения транспорта, связи, здравоохранения, обладающие мобилизационными ресурсами и мобилизационными заданиями.

В проекте не нашлось места для показа современной роли и места видов Вооруженных сил в обеспечении военной безопасности РФ. А ведь это важнейшая доктринальная проблема, без решения которой не может быть и самой доктрины, поскольку упоминаемые в каждой статье Вооруженные силы оказались безликими. Неопределенность видна и в том, что в документе даже не упоминаются главные командования видов ВС в числе органов руководства обеспечением военной безопасности. Современное видение роли и места видов ВС целесообразно изложить в подразделах "Военная организация государства" и "Руководство обеспечением военной безопасности" первого раздела, "Основы применения ВС и других войск" и "Задачи ВС и других войск" второго раздела.

Огорчает "уклончивость" статьи 1.21. проекта, которая демонстрирует игнорирование Министерством обороны РФ печального опыта не только Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., но и чеченской операции 1994-1996 гг., когда органы стратегического и оперативного руководства военными действиями создавались после начала этих действий. На обсуждение вынесен проект военной доктрины, предопределяющий неуправляемость процесса обеспечения военной безопасности РФ с началом войны, достроенный на песке военного безвластия.

Сохранение в военной доктрине без всякой корректировки "толстовской" формулы "Российская Федерация... не начнет первой военные действия против государства (группы, коалиции государств), если сама (или ее союзники) не подвергнутся вооруженной агрессии" не соответствует реалиям современной международной обстановки и главной цели обеспечения военной безопасности - предотвращения военной агрессии против РФ (статья 1.7.). Да, наша страна "отдает предпочтение политико-дипломатическим и иным невоенным средствам предотвращения... военных угроз", но предпочтение одним средствам не означает отказа от других, в том числе военных. Здесь должно быть дополнение о предупреждении вероятного агрессора, что в случае возникновения непосредственной угрозы агрессии (содержание этого понятия раскрывать нет необходимости) РФ может нанести упреждающий удар по изготовившимся для нападения на нашу страну войскам (силам) агрессора. В качестве основы для реализации этого предложения применима формулировка Николая Михайлова ("НВО" # 39, 1999 г.). Уместно также: "Российская Федерация не начнет первой военные действия против государства (группы, коалиции государств), если сама (или ее союзники) не подвергнется вооруженной агрессии или непосредственной угрозе ее развязывания". По этой же причине возможно внесение необходимых дополнений в содержание второго абзаца статьи 1.10., в котором идет речь о приостановке выполнения обязательств РФ по международным договорам в угрожаемый период и с началом войны (вооруженного конфликта).

Особо хотелось бы остановиться на определении целей в различных разделах доктрины. Например, в статье 1.7. утверждается, что главной целью обеспечения военной безопасности является "создание благоприятных внешних условий существования и прогресса РФ". Представляется, что это цель внешней политики. Правда, на втором месте в этом абзаце все же есть "предотвращение военной агрессии", но не добавляется, что это самое предотвращение как раз и осуществляется в интересах "создания благоприятных внешних условий..." Видимо, нужна рокировка. К сожалению, в содержание главной цели не вошло обеспечение минимизации ущерба, наносимого населению и экономике в случае развязывания агрессии против России.

При описании целей применения ВС и других войск в статье 2.14. почему-то не нашлось места для разграничения по периодам: в мирное время и в угрожаемый период. Цель минимизации ущерба, наносимого населению и экономике в ходе войн и вооруженных конфликтов, понижена до уровня задачи ВС и других войск "по отражению (пресечению) вооруженного нападения (агрессии) на Российскую Федерацию и ее союзников (статья 2.18.). Отсутствие целей для мирного времени и угрожаемого периода, видимо, привело к тому, что среди основных форм применения ВС и других войск, указанных в статье 2.15., нет ни слова ни о боевом дежурстве, ни о боевой службе, ни о стратегическом развертывании. А в статье 2.16. даже не упоминается, что ВС должны обеспечить боевым составом мирного времени сдерживание вероятных агрессоров, в том числе ядерное сдерживание.

При ознакомлении с подразделом "Характер войн и вооруженных конфликтов" создается впечатление, что он является частью военной доктрины какого-то виртуального государства, настолько отвлеченно-теоретически выглядит его содержание. По этому разделу есть и частные замечания. Нельзя согласиться с тем, что все войны с применением оружия массового поражения называются только ядерными (статья 2.2.), а предотвращение войны и демонстрация силы отнесены к основным чертам современной войны (статья 2.3.), хотя эти действия, как правило, предшествуют войне. По-видимому, искусственно разделены статьи 2.6. и 2.7., 2.8. и 2.9., 2.10. и 2.11., их следует объединить.

Обращает на себя внимание, что задачи по обеспечению военной безопасности Российской Федерации в Мировом океане сформулированы только для мирного времени, как будто экономическая деятельность в этой сфере во время войны прекратится, а операции и боевые действия проводиться не будут. Кроме того, поражает разнобой в формулировках задач по обеспечению военной безопасности (я бы сказал, что речь идет об обеспечении национальных интересов) РФ в Мировом океане. Так, не вполне адекватна боевым возможностям ВМС вероятных агрессоров формулировка статьи 1.5., относящейся к основным внешним угрозам: "...создание (наращивание) группировок войск (сил), ведущее к нарушению сложившегося баланса сил вблизи границ РФ и ее союзников и в прилегающих к их территории морях". Если иметь в виду группировки атомных подводных лодок с баллистическими и крылатыми ракетами, авианосные группировки, группировки надводных кораблей с крылатыми ракетами и др., то нужно обязательно дополнить этот абзац словами "и в других районах Мирового океана". Абзац этой же статьи, указывающий на угрозу нападения на военные объекты РФ на территории зарубежных государств, следует также дополнить словами "на объекты РФ в Мировом океане". В одном из абзацев статьи 1.10. говорится о защите "судоходства, промысловой и других видов деятельности в прилегающей морской зоне" (что это за зона?) и "удаленных районах Мирового океана", как будто в других районах Мирового океана их защищать не нужно.

В другом абзаце этой же статьи при перечислении пространств, в пределах которых защищается и охраняется Государственная граница РФ, упоминается приграничная территория, но о территориальном море и внутренних водах речи не идет. В статье 2.17. среди районов, где должна быть обеспечена безопасная морская экономическая деятельность, не упоминается о континентальном шельфе и внутренних водах. Трудно согласиться с тем, что российское военно-морское присутствие в современной обстановке относится к политической акции. Наверное, речь должна идти в этом случае о военно-морской демонстрации, а присутствие для нашего ВМФ скорее является оперативным действием. В целом к вопросам обеспечения военной (национальной) безопасности в Мировом океане требуется более дальновидный и аккуратный подход.

Очень смущает используемая в проекте терминология. Например, как различить "радикальные", "важные" и "ограниченные" военные цели; "информационную блокаду, экспансию, агрессию"; "вооруженный инцидент", "вооруженную акцию", "пограничный инцидент" и "другие вооруженные столкновения"? В чем различие между "коалиционными группировками" (статья 1.19.) и "смешанными группировками" (статья 2.23.)?

Нельзя понять, почему временные объединенные группировки войск (сил), создаваемые для ведения операций и боевых действий во внутренних вооруженных конфликтах, называются разноведомственными, а группировки войск (сил) в военных округах в мирное время - межвидовыми, а не разновидовыми (по аналогии с разнородными на уровнях от тактического до оперативного).

Для общего обозначения ВС, других войск, воинских формирований и органов можно ввести краткое понятие "военные силы" или восстановить прежнее значение термина "Вооруженные силы". Вряд ли в современных условиях это сможет нарушить какие-то международные договоры, если дело в этом; в угрожаемый же период начнет действовать статья 1.10. пункт б. в части приостановки выполнения РФ обязательств по договорам.

Хотелось бы знать, что имеется в виду под "способами ведения войн и вооруженных конфликтов", что означают понятия "гражданская война" (определение и характеристика ее отсутствуют в статьях 2.2., 2.10., 2.11.), "широкомасштабная агрессия" в статье 1.24.? Как отличить "существующие" и "потенциальные" угрозы национальным интересам и безопасности (статья 1.7.)? Наилучшим способом разрешения этой проблемы представляется дополнение военной доктрины разделом "Основные термины и определения", как нередко делается в серьезных документах.

В статье 1.5. в абзаце, начинающемся "действия, направленные на подрыв региональной и глобальной стабильности...", после слова "воспрепятствования" следует вставить "несению боевого дежурства (патрулирования) сил ядерного сдерживания"; в последнем абзаце добавить "и морское пиратство".