Михаил Ходаренок В России планируется провести радикальное сокращение Вооруженных сил и воинских формирований других силовых структур государства. Уменьшение численности войск начнется с 2001 г., а основные организационно-штатные мероприятия должны завершиться к исходу 2003 г. К этому сроку Вооруженные силы планируется сократить примерно на 350 тыс. военнослужащих (Сухопутные войска - на 180 тыс., Военно-воздушные силы - на 40 тыс. и Военно-морской флот на 50 тыс. военнослужащих). Значительные организационно-штатные мероприятия планируются и в центральных органах военного управления.
Не избегнут этой участи и Ракетные войска стратегического назначения. Планируется расформировать десять управлений ракетных дивизий. Из состава этого вида Вооруженных сил в 2001 г. будут выведены и переподчинены Генеральному штабу ВС РФ войска ракетно-космической обороны и военно-космические силы. Предполагается, что в 2002 г. РВСН будут преобразованы из вида в самостоятельный род Вооруженных сил, а позже, ориентировочно к 2006 г., войдут в состав ВВС РФ.
Внятных и логичных объяснений предполагаемым объемам сокращения, видимо, нет пока у самих военных. Но, как обычно, есть основания полагать, что элементарная арифметика у нас идет впереди стратегии. Настораживает весьма и весьма значительная цифра планируемого "урезания" Сухопутных войск, решающих основные задачи обеспечения безопасности государства в конфликтах последнего десятилетия. Более того, характер развития военно-политической обстановки не дает оснований предполагать, что бремя Сухопутных войск в возможных конфликтах будущего станет легче. Вполне возможно, что спланированная утечка информации о столь значительном сокращении основного для нашего континентального государства вида ВС имеет цель в очередной раз бросить тень на "ракетное" руководство Вооруженных сил, якобы слабо отдающего себе отчет в настоятельных требованиях времени к боевому и численному составу ВС.
Помимо сокращения ВС серьезному реформированию в ближайшем будущем будут подвергнуты и другие силовые структуры. Ожидается, что внутренние войска МВД России сократятся более чем на 20 тыс. военнослужащих. Численность железнодорожных войск уменьшится на 10 тыс. человек. Воинские формирования сократятся на пять тыс. пограничников. Другие министерства и ведомства, имеющие в своем составе воинские формирования, сократятся в общей численности более чем на 25 тыс. человек. Столь радикальные сокращения численности Вооруженных сил и других силовых структур объясняются невозможностью государства финансировать их в полном объеме.
Становится совершенно очевидным, что в военном строительстве России заканчивается целая эпоха, которую можно назвать периодом романтизма, несбывшихся надежд и ожиданий, подчас неоправданного оптимизма и иллюзий. Однако все же главная характеристика десятилетия будет заключаться в том, что в области военного строительства это была пора, к сожалению, бездарно потерянного времени.
Некоторые итоги реформирования Вооруженных сил в 1992-2000 гг.
Представляется целесообразным подвести, хотя бы кратко, некоторые итоги "реформирования" Вооруженных сил, достигнутые в прошедшем десятилетии. В этой связи вполне правомерным представляется вопрос: а можно ли - даже с некоторой натяжкой - считать реформами все то, что проделано за истекший срок в армии и на флоте? В частности, формирование четырехвидовой (или трехвидовой) структуры Вооруженных сил? Сокращение численности армии и флота в начале до 2,1 млн. человек, потом до полутора, а затем и до 1,2 млн. человек? Объединение ВВС и Войск ПВО в единый вид Вооруженных сил - Военно-воздушные силы? Создание якобы качественно нового вида Вооруженных сил - Ракетных войск стратегического назначения, в которых интегрирован потенциал прежних РВСН, ВКС и войск РКО? Формирование соединений и частей постоянной боевой готовности? Придание военным округам статуса оперативно-стратегических командований?
Что еще осталось в активе? Вывод войск из Восточной Европы и Прибалтики? Сокращение СНВ и количества военных округов? Даже при известной доле воображения вряд ли все перечисленное можно отнести к каким бы то ни было революционным или подлинно реформаторским шагам. Результат достаточно хаотической деятельности в области военного строительства в 90-х годах, очевидно, следует свести прежде всего к мероприятиям чисто организационного характера: расформировать, переформировать, перевести на другие штаты, передислоцировать. Остальное относится к словесной риторике типа "компактная", "мобильная" армия и к области намерений и предположений.
Пейзаж перед битвой
Состояние Вооруженных сил отечественными экспертами оценивается как критическое (иногда даже употребляется выражение "закритическое"). Большинство оценок положения армии и флота носят откровенно безрадостный и тревожный характер. В частности, в настоящее время доля современных образцов вооружения и военной техники в Вооруженных силах не составляет и 30%. Около трети основных образцов вооружения и военной техники (боевых самолетов - менее половины, ударных вертолетов - 80%, танков - 50%) по своему техническому состоянию не готовы к боевому применению. Более 40% основных образцов вооружения требует среднего и капитального ремонта. К 2001 г. основу боевого парка вооружений будут составлять устаревшие образцы. Существенно возросло наличие неисправного вооружения и военной техники, а доля со сроками эксплуатации свыше 10 лет составляет 80-90%. Таким образом, в самом ближайшем будущем около половины имеющегося в Вооруженных силах вооружения будет неисправно, а остальное - иметь ограниченный ресурс эксплуатации.
В критическом состоянии находится орбитальная группировка космических аппаратов военного назначения. В настоящее время значительное количество космических аппаратов выработало гарантийные ресурсы. Вполне возможна ситуации, при которой естественным образом произойдет свертывание активной космической деятельности.
В Военно-воздушных силах состояние авиации характеризуется низким уровнем исправности авиатехники, физическим износом и моральным старением систем, средств управления и обеспечения, объектов инфраструктуры, низким уровнем подготовки летного состава, а также низкими темпами работ по модернизации авиационной техники, созданию авиационных комплексов пятого поколения и отсутствием возможностей по перевооружению на перспективную технику.
Оперативные возможности Военно-морского флота по решению боевых задач снизились в океанской зоне наполовину, а в морской зоне - на треть. Боевой состав ВМФ сократился до 30% от уровня 1992 г., при этом больше половины кораблей нуждаются в различных видах ремонта. Сохранение этих тенденций в самом ближайшем будущем может привести к утрате флота как вида Вооруженных сил.
Кроме того, ограниченные финансовые возможности и лимиты выделяемых горюче-смазочных материалов не позволяют полностью осуществлять в требуемых объемах оперативную и боевую подготовку войск.
Таковы только некоторые штрихи, характеризующие состояние армии и флота. Еще хуже положение дел в оборонно-промышленном комплексе. Пожалуй, слово "катастрофа" - наиболее точный диагноз сегодняшнему состоянию ОПК. Становится ясным, что если не принять в ближайшее время неотложных мер, причем экстраординарного характера, мы сможем стать свидетелями того процесса, который получил наименование в физике "полного атомного распада".
Что дальше?
Вооруженные силы Российской Федерации и в настоящее время представляют собой достаточно точный сколок с Советской армии. Объяснение этому явлению достаточно простое. Начиная с 1989 г., когда начались первые масштабные сокращения армии и флота (знаменитые горбачевские 500 тыс. - начало конца Советской армии), в основу этих организационных мероприятий был положен практически только один принцип - "пропорционально-долевого сокращения". На практике это означает, что при проведении в жизнь очередного этапа сокращения, все виды ВС, рода войск, структуры главных и центральных управлений Министерства обороны однообразно сокращались, скажем, на 10%. Причем исключений ни для кого не делалось. Никакого другого результата - кроме как уменьшенную копию Советской армии - этот принцип дать не мог. Вместе с тем когда-то проводимой политике - и это очевидно - должен был наступить предел.
Качественно изменившаяся геополитическая ситуация требует других Вооруженных сил. Слепок с Советской Армии и ВМФ, предназначенных для ведения масштабной ядерной мировой войны с крайне решительными целями и планируемыми при этом существенными потерями, не подходит к в корне изменившемуся балансу сил в мире и угрозам безопасности России. Предстоящее в 2001-
2003 гг. очередное масштабное сокращение ВС в случае осуществления организационно-штатных мероприятий прежними методами способно привести армию и флот к утрате боеспособности. Поэтому в этом случае необходим качественно иной механизм сокращения.
Вначале надо предельно четко сформировать приоритеты и направления строительства ВС. При этом предстоящую работу целесообразно проводить по следующим четырем направлениям: предельно жесткого реализма при определении состава ВС; отказа от несоответствующих обстановке оперативно-стратегических амбиций; полного прекращения военного присутствия в некоторых регионах страны и СНГ; оптимизации дислокации частей и соединений.
Во-первых, надо начать с определения реального боевого и численного состава ВС. При этом придется пойти на шаги беспрецедентного характера, учитывающие в первую очередь возможности федерального бюджета и оборонно-промышленного комплекса. Например, имеющихся средств хватит на содержание четырех общевойсковых дивизий, двух тяжелобомбардировочных полков, одного полка самолетов-заправщиков, четырех-пяти полков фронтовой авиации, четырех боевых вертолетных полков, трех артиллерийских бригад и т.д. И в итоге, скажем, иметь: 180-200 ПУ МБР; 40-50 тяжелых бомбардировщиков; 120-140 самолетов ФА; 8-10 крейсерских АПЛ; 6-8 РПЛ СН. Все цифры, разумеется, носят ориентировочный и достаточно условный характер.
Вооруженными силами такого состава можно решить все задачи в конфликте низкой эффективности, а при угрозе перерастания локальной войны в крупномасштабную, по всей видимости, придется прибегнуть к ограниченному применению тактического ядерного оружия, чтобы завершить конфликт на выгодных для России условиях.
Альтернативы, в общем-то, нет. Или сохраняется часть, или через непродолжительное время теряется все. Лучше иметь, например, два укомплектованных и летающих бомбардировочных полка, чем двадцать нелетающих, небоеготовых и разлагающихся летных частей.
Во-вторых, стратегические амбиции и аппетиты нашего генералитета должны быть также приведены в соответствие с возможностями федерального бюджета. Вполне вероятно, что на этом этапе придется отказаться от ракетно-космической обороны, от зенитного ракетного прикрытия административно-политических центров и военных объектов, разорительного контроля космического пространства, существенно ограничить военно-морскую деятельность. По всей видимости, придется отказаться и от некоторых составляющих армии мобилизационного типа (не секрет, что российские Вооруженные силы в основном готовились и продолжают осуществлять подготовку к давно минувшим войнам по образцу и подобию Второй мировой войны) и от многих других дорогостоящих военных программ.
В-третьих, представляется целесообразным провести предстоящее сокращение, в том числе и по регионам, полностью отказавшись от военного присутствия в некоторых районах страны и СНГ. Это касается в первую очередь Заполярья и многих областей Сибири и Дальнего Востока, где содержание войск не оправданно ни с оперативно-стратегической, ни тем более с экономической точек зрения.
В-четвертых, предоставляется реальный шанс впервые в мирное время перейти к дислокации соединений и частей ВС РФ в благоприятном климатическом поясе - на широте Москвы и южнее, отказавшись от содержания многих заполярных, сибирских и забайкальских гарнизонов. Возникнут угрозы для безопасности страны, к примеру, на Кольском направлении - необходимое количество сил и средств может быть переброшено в угрожаемый регион. При этом следует иметь в виду, что ни войны, ни конфликты в одночасье не возникают. Время для оперативного развертывания войск и сил всегда в наличии есть. А "размазывать" крайне ограниченное количество сил и средств по огромной территории страны представляется в сложившейся обстановке ошибочным.
Пойдем ли мы другим путем?
Умерить аппетиты в соответствии с реальными доходами бюджета - безусловно, путь реалистичный. Однако если называть вещи своими именами - это дальнейшее уничтожение с таким трудом созданного поколениями россиян военного потенциала Отечества. Причем нет абсолютно никакой уверенности в том, что и значительно сокращенная армия (до 850 тыс. чел.) будет ритмично финансироваться в требуемых объемах. Государство давно ведет игру с военными краплеными картами. Сократитесь - предлагает оно генералам, - и у вас появятся средства на закупку новой техники, боевую подготовку и существенное повышение денежного довольствия офицерского состава. Однако в течение 90-х гг. в ВС прошло уже несколько этапов сокращения, а боеспособность ВС и уровень жизни военнослужащих только понизились. Таким образом, никакой уверенности в том, что очередной этап сокращения будет "правильным", нет.
Кроме того, сильные сомнения вызывает и то обстоятельство, что, отказавшись от некоторых видов военной деятельности, мы когда-нибудь сможем восстановить их былой потенциал. С предельной четкостью при этом надо представлять и то, что с какой-то цифры, какого-то порога численности Вооруженных сил обязательно пойдет практически неуправляемая реакция дальнейшего развала армии и флота. Это объясняется достаточно просто. Для военной организации государства определенной численности становится ненужным и нерентабельным производство многих видов вооружения и военной техники, отпадают как осенняя листва ресурсоемкие научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, военная наука и образование, проблематичной становится сама возможность самостоятельного ведения государством современной войны. И в самом деле, стратегия и оперативное искусство, глобальная космическая разведка, связь и навигация, авианосцы и тяжелые атомные крейсера армии, численность которой ограничена несколькими батальонами, попросту не нужны.
Таким образом, путь приведения боевого и численного состава Российской армии к реалиям федерального бюджета весьма и весьма опасен. Он может привести страну к окончательной утрате статуса великой державы, а военные атрибуты, между прочим, являются последними признаками великодержавности России.
Холодный реализм в военном строительстве, безусловно, необходим, но, может быть, в России велик не боевой и численный состав армии и флота, а нереален федеральный бюджет и источники его формирования изначально неверны и ничтожны?
Есть ли внутренние резервы?
Выражение "использование имеющихся в Вооруженных силах внутренних резервов и возможностей" вызывает вполне обоснованное чувство раздражения у любого кадрового офицера. Однако такие резервы действительно существуют.
В частности, большую экономию средств может дать сокращение раздутых сверх всякой меры органов военного управления. Заметим, что численность центрального аппарата Вооруженных сил России мало того, что сохранилась практически без изменений с советских времен, но и по некоторым показателям значительно выросла в сравнении с эпохой исторического материализма. Множество больших и малых шестерней в коробке передач военного механизма крутится само по себе, без всякой связи с соседними валами. Созданы организмы, всецело предназначенные для обслуживания несоразмерных военно-политической обстановке фантазий больших и малых начальников, где почти непрерывно вырабатываются "доктрины", "стратегии", "концепции" (это, пожалуй, самое ходовое слово десятилетия) и "перспективные облики" (Вооруженных сил, вида ВС, рода войск, службы - большого значения не имеет).
В настоящее время центральные органы военного управления являются стоглавым змеем, способным к саморазмножению почкованием и выбросом спор. Одна из главных задач предстоящего военного строительства - формирование аппарата на основе давно известных законов управления и создание общих для всех участников правил и норм поведения.
Другой участок возможной экономии - система образования. Количество военных "университетов" и "институтов" явно превышает потребности российской армии. По большому счету, вполне достаточным представляется в обозримой перспективе иметь по одному учебному заведению на вид Вооруженных сил (в крайнем случае, род войск).
"Движение сопротивления"
Положение офицера в российском обществе становится просто нетерпимым. Принято считать, что военные стоически, молча и безропотно переносят выпавшие на их долю трудности и лишения. Однако нельзя не сказать, что в офицерской среде армии и флота нет скрытого, стихийного, неорганизованного, но достаточного мощного протеста против проводимой государством в настоящее время политики в отношении военнослужащих. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в настоящее время больше половины (и это самая оптимистическая цифра) выпускников военных вузов до войск не доходит. Молодые офицеры, как правило, предпочитают увольнение из рядов Вооруженных сил службе отечеству. Командир взвода - кадровый офицер стал в войсках реликтовым явлением. Дело доходит до того, что чрезвычайно острая нехватка младших офицеров наводит командующих войсками округов на мысли об открытии каких бы то ни было краткосрочных курсов младших лейтенантов.
В первую очередь Вооруженные силы оставляют толковые и инициативные офицеры, способные в любой обстановке найти свое место и на "гражданке". Таким образом, сама жизнь осуществляет жесткую селекцию офицерского состава российских Вооруженных сил, и, к сожалению, в целом отбор для дальнейшей службы в ВС осуществляется по отрицательным признакам. В конечном итоге - и это трагедия для Вооруженных сил и страны - в армии остаются инфантильные, инертные и безынициативные офицеры.
Другие силовые структуры
Сокращая численность Вооруженных сил, не следует забывать о том, что количество едоков федерального бюджета уже в чисто российские времена значительно увеличилось. Вот хотя бы несколько примеров. В частности, в свое время пограничные войска были одним из главных управлений КГБ СССР и руководил ими, как правило, генерал-лейтенант. Сейчас пограничники имеют главное командование, главный штаб, академию, каждое региональное управление ФПС на территории России возглавляется генерал-полковником и в целом пограничное ведомство фактически представляет собой министерство. Или, например, за правительственную связь в свое время в КГБ СССР отвечал генерал-майор, а то и полковник. И справлялся. Сейчас ФАПСИ руководит фактически фельдмаршал, окруженный десятками генералов. И так практически везде, в любом ведомстве и бюрократическом новообразовании - где в советское время начальником был полковник (и справлялся), там в российские времена руководит генерал-полковник и без большого штаба не справляется никак.
Или же, например, эффективные спасательные службы есть практически во всех развитых государствах мира, но "спасательное" министерство опять-таки существует только у нас. А если вспомнить, что в не столь далекие времена у нас было более 20 развернутых дивизий и столько же бригад внутренних войск МВД, то можно с полным на то основанием говорить, что фактически государство содержало (да и продолжает содержать) параллельную армию. Никакой бюджет не выдержит таких амбиций и истязаний.
Последняя надежда - на Верховного
С избранием Владимира Путина президентом России подавляющее большинство военнослужащих связывали и продолжают связывать надежды на выход из затянувшегося на долгие годы кризиса как в стране, так и в Вооруженных силах. Однако за более чем стодневный срок пребывания в должности Верховного главнокомандующего Владимир Путин ни разу гласно не обозначил своих взглядов на совершенствование военной организации государства, за исключением правильных выражений общего характера - "армии и флоту быть".
А между тем ситуация в военном строительстве давно требует личного и властного вмешательства Верховного главнокомандующего. Сами военные не могут и не смогут в перспективе договориться ни о путях, ни о направлениях реформ в Вооруженных силах. И уж тем более они не в состоянии сами себя модернизировать и реформировать.
А время, по всем признакам, начинает играть уже против президента России Владимира Путина. Даже самые неотложные шаги и меры ВГК в области военного строительства и вывода военно-промышленного комплекса из кризиса уже могут завтра выглядеть запоздалыми.
Дарья Гармоненко 
