Камрань бросаем

Интересы

Совсем недавно на совещании в Министерстве обороны с членами правительства, командованием Вооруженных сил и руководителями других силовых ведомств президент РФ Владимир Путин сообщил о вроде бы уже принятом (или прорабатываемом) решении закрыть единственную оставшуюся у нашего флота военно-морскую базу (ВМБ) передового базирования во вьетнамском порту Камрань, более-менее отвечающую критериям таких баз, а также ликвидировать Центр радио- и радиоэлектронной разведки на Кубе. Можно предположить, что для определенной части присутствующих это заявление оказалось неожиданным и было воспринято без восторга.

Чтобы уяснить, как много значила эта база для нашего флота, потребуется совершить небольшой экскурс в историю маневренного базирования сил боевой службы ВМФ.

ПО "РЮМОЧНЫМ" ДОГОВОРЕННОСТЯМ

К концу 60-х гг. минувшего века ВМФ Советского Союза перешел от эпизодического несения боевой службы оперативными (формируемыми на каждый поход) ударными группами боевых кораблей в политически важных для страны удаленных районах Мирового океана к постоянной боевой службе (военно-морскому присутствию) в Средиземном море и Индийском океане. Здесь были развернуты специальные (штатные) оперативные соединения - соответственно 5-я и 8-я эскадры ВМФ.

В Северной Атлантике, Тихом океане и ряде других районов боевая служба по-прежнему осуществлялась эпизодически, в зависимости от складывающейся оперативной и международной обстановки. (В общепринятое понятие "боевая служба" не входит боевое патрулирование подводных стратегических ракетоносцев, выполняемое по особым плана.)

"Базирование", если можно так выразиться, кораблей на Средиземноморском театре осуществлялось следующим образом.

В 1967 г., после победной для Израиля "шестидневной" войны с Египтом и Сирией, силы ВМФ в Средиземном море объединяются в сформированную тогда же 5-ю эскадру ВМФ. Советский Союз вновь, как и ранее, оказал Египту и Сирии огромную военную, экономическую, техническую и политическую помощь и поддержку. Египетскими властями в благодарность и частичную компенсацию такой помощи были предоставлены для маневренного базирования наших кораблей причал в порту Александрия, гавань и причал в Порт-Саиде и залив Саллум. В Александрии постоянно находились плавучая мастерская, где производился ремонт кораблей, прежде всего дизельных подводных лодок, а также плавучая казарма для экипажей подлодок. Кроме того, в Александрии проходили плановое докование корабли до крейсеров включительно.

В прифронтовой Порт-Саид на постоянную стоянку был введен десантный отряд кораблей эскадры в составе одного большого, двух средних десантных кораблей с морской пехотой и бронетехникой, один-два корабля огневой поддержки десанта (крейсер или эсминец), два тральщика (действовали по всему театру по обстановке).

В Саллум корабли заходили только на якорную стоянку без связи с берегом.

На военный аэродром Каира была дислоцирована эскадрилья военно-морской разведывательной авиации (самолеты Ту-16), подчиняющаяся Главному военному советнику (впоследствии он же главнокомандующий советскими войсками в Египте). При оперативной необходимости эскадрилья передавалась в управление КП эскадры. Впоследствии состав эскадрильи был пополнен противолодочными самолетами Ил-38. Эскадрилья осуществляла по планам и задачам штаба эскадры разведку иностранных ВМС и поиск подводных лодок-ракетоносцев США.

К сожалению, вся эта и без того сложная система "базирования" эскадры в портах и территориальных водах Египта не была официально закреплена межправительственными соглашениями и договорами и функционировала на основании словесных договоренностей дипломатов, военных и прочих чиновников в процессе разного рода переговоров с египетскими властями (за рюмкой водки).

Вскоре эта система рухнула (о чем ниже), что крайне негативно обернулось как для эскадры, так и для нашей дипломатии.

Сирийские порты Латакия и Тартус использовались первоначально для разовых краткосрочных (5-10 суток) заходов наших кораблей, каждый раз по специальному разрешению сирийских властей.

ЛИШЬ БЫ ЯКОРЬ ДНА ДОСТАЛ

В июне-июле 1970 года было достигнуто соглашение с правительством Египта о развертывании уже настоящей ВМБ для эскадры в порту Матрух. Я участвовал в первой и единственной рекогносцировке этой будущей базы. Планы были масштабные. Рядом с основной небольшой и мелководной гаванью Матруха находится обширная лагуна - защищенная от штормов бухта. В бухте до Второй мировой войны базировался английский флот. На берегу сохранились стационарные причалы, базовые строения, казармы и кое-какое портовое оборудование. Эта гавань с лихвой вместила бы всю нашу эскадру.

Казалось, будет наконец на Средиземном море настоящая ВМБ нашего флота. Но 6 октября внезапно умер президент Египта Насер - и все рухнуло!

Тем не менее в Матрух в основную гавань был доставлен плавпричал, а в состав авиаэскадрильи прилетели противолодочные гидросамолеты Бе-12, которые базировались вблизи Матруха. В дальнейшем Матрух эпизодически использовался для захода средне- и малотоннажных кораблей: сторожевые, противолодочные, тральщики.

В 1971 г. заключается соглашение с сирийским правительством о пункте материально-технического обеспечения (ПМТО) кораблей эскадры в порту Тартус. В нем постоянно находилась плавмастерская и другие вспомогательные суда (этот ПМТО функционирует и в настоящее время).

Летом 1972 г. президент Египта Садат неожиданно буквально выдворил наши войска из Египта. Десантный отряд из Порт-Саида был выведен и убыл из Средиземного моря, в дальнейшем присутствие десанта морской пехоты на театре прекратилось. Эскадрилья военно-морской авиации улетела домой.

Затем Садат пошел еще дальше: в 1975 г. он запретил все заходы наших кораблей в порты и на якорные стоянки в территориальных водах, мотивируя свои решения отсутствием официальных двусторонних соглашений о маневренном базировании кораблей в портах и территориальных водах Египта. Тем самым нашей дипломатии был преподнесен неприятный сюрприз и урок.

Для чего все это говорится? Чтобы те, кто принимает решения, имели представление, в каких сложных, более того, тяжелых условиях базировались силы боевой службы ВМФ на Средиземном море. И уяснили наконец необходимость для МВФ полноценного всех видов обеспечения базирования, в том числе передового. Без должным образом оборудованных ВМБ, - нет ВМФ вообще, без ВМБ передового базирования - не может быть Океанского флота великой морской державы.

УРОК ПОШЕЛ ВПРОК

Маневренное "базирование" сил боевой службы в Индийском океане осуществлялось иначе. С учетом печального египетского опыта и постоянно нарастающей напряженностью боевой службы в Индийском океане, Оманском и Персидском заливах СССР в 1979 г. заключил уже официальное соглашение с правительством Вьетнама о базировании наших кораблей в порту Камрань, а также авиации на соседнем аэродроме.

Порт Камрань удален от ближайшего пункта снабжения кораблей на Тихоокеанском побережье на 2500 миль (около 4600 км). Наличие такой ВМБ - правильное ее название тоже ПМТО - резко сократило протяженность коммуникаций, или "плечо" тылового обеспечения эскадры судами Вспомогательного флота ВМФ и Минморфлота.

Уместно напомнить, что с пятидесятых годов прошлого века Камрань была одной из важнейших баз 7-го флота США, особенно в период американо-вьетнамской войны 1964-1973 гг.

В то же время оборудуется еще один ПМТО для кораблей 8-й эскадры ВМФ - на острове Дахлак в Красном море (Йеменская Арабская Республика). Таким образом, в восьмидесятые годы 8-я эскадра ВМФ имела два ПМО, более менее обеспечивающих тыловое обеспечение кораблей и хоть какой-то отдых личного состава. На сегодня ПМТО на острове Дахлак Россия потеряла, видимо, навсегда.

"ЗА" И "ПРОТИВ"

Так нужна ли нам сегодня эта далекая от России база флота Камрань? Рассмотрим некоторые доводы противников и сторонников Камрани. У противников они элементарны.

Первое. ВМФ - после сокращения за последние 10 лет по количественному составу кораблей и другим параметрам в 2-5 раз - прекратил дальние походы и не сможет осуществлять их в обозримом будущем. Поэтому база Камрань не нужна.

Второе - на содержание базы Камрань расходуются финансовые средства, материально-технические и прочие ресурсы. Это экономически невыгодно, отягощает и без того скудный оборонный бюджет.

Да, действительно сегодня боевая служба нашего флота в удаленных районах практически свернута. Но надолго ли? И потом - все ли в таких важных делах измеряется деньгами? Где, в какой стране военная или военно-морская база была бы экономически выгодной, или тем более прибыльной? Вся выгода любой ВМБ - в ее оперативно-стратегическом, военном или политическом значении в регионе.

Любой военно-морской профессионал соответствующего служебного положения и уровня компетентности привел бы в пользу базы Камрань другие аргументы.

Например, такой. Как известно, аренда ПМТО Камрань до 2004 г. для России финансово бесплатна. Так не лучше ли отложить вопрос ее будущего хотя бы до этого срока? А пока следует сократить расходы на эксплуатацию базы, законсервировать часть оборудования, оставить сокращенный состав гарнизона и обслуживающего персонала.

Далее. Нельзя не считаться и с тем, что в оборудование и обустройство ПМТО Камрань вложены громадные средства, колоссальный труд разного рода специалистов, рабочих, матросов. Неужели все это должно пойти прахом и задарма перейти к другим хозяевам?

И, наконец, может случиться, что, как только мы уйдем из Камрани, эту стратегическую базу займут или американцы, или китайцы, а то и японцы. Это в наших интересах? Значит, оперативные возможности развертывания ТОФ в районы Индийского океана, Персидского залива (наиболее взрывоопасный район) будут снова существенно ограничены. А кто знает, не потребуются ли такие операции уже в ближайшем будущем - в связи с глобальной "борьбой с терроризмом по всему миру", проводимой США, и втягиванием в нее России?

Может меняться внутренняя и внешняя обстановка и политика в стране, но национальные интересы сохраняются в своей главной направленности неизменными. Сегодня вряд ли кто может поручиться с уверенностью, что нашему флоту не потребуются базы передового базирования уже в 2005-2010 гг. Флот ведь еще у нас остался, он начинает возрождаться в соответствии с принятыми и подготавливаемыми программами кораблестроения.

Из всего изложенного, на мой взгляд, вытекают по меньшей мере два важных вывода. Первый, утилитарный, состоит в том, что ликвидация ПМТО ВМФ России в порту Камрань ощутимой экономии финансовых средств, материальных ресурсов не даст. С геополитической же, оперативно-стратегической и военно-экономической точек зрения, а также исходя из национальных интересов страны отказ от базы нецелесообразен, более того, способен нанести значительный ущерб.