Сергей Рогов Администрация Буша завершает разработку своей военной политики. Хотя ее окончательные детали пока еще не объявлены и не завершена работа над такими доктринальными документами как "Стратегия национальной безопасности", тем не менее представляется возможным определить основные принципы нового курса США.
Во-первых, Соединенные Штаты должны использовать все возможности для того, чтобы сохранить и закрепить свое положение в системе международных отношений в XXI в. в качестве единственной сверхдержавы, не имеющей равного по мощи соперника. Это требует, в частности, обеспечения абсолютного военного превосходства США.
Во-вторых, в условиях, когда у Вашингтона нет непосредственного противника, военное строительство должно быть основано не на оценке конкретной угрозы, а на необходимости обладания силами и средствами, позволяющими одержать победу в конфликте с любым гипотетическим противником.
В-третьих, гигантские масштабы американской экономики позволяют еще больше увеличить отрыв Соединенных Штатов от других стран в сфере военных расходов, развязав одностороннюю гонку вооружений нового поколения.
В-четвертых, превосходство в информационных технологиях позволяет оснастить американские вооруженные силы неядерными высокоточными вооружениями, способными поражать любые цели на земле, в воздухе, на море и в космосе, сводя к минимуму способность противника предпринимать действия против войск и территории США.
В-пятых, меняется роль ядерного оружия, уменьшается его значение для достижения военных целей США. Вместе с тем ядерное оружие сохраняет функцию сдерживания применения оружия массового поражения против американских войск и территории, а также против союзников США. Кроме того, ядерное оружие может применяться для уничтожения защищенных целей, которые остаются неуязвимыми для обычных средств вооруженной борьбы.
В-шестых, военное строительство Пентагона не должно быть ограничено режимом контроля над вооружениями, поскольку такой режим воспринимается как односторонние ограничения для США. В то же время американским интересам отвечает нераспространение оружия массового поражения и средств его доставки ("асимметричный ответ").
ОПАСНАЯ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ
13 декабря 2001 г. Вашингтон официально известил Москву, что через 6 месяцев прекращает соблюдать Договор по ПРО. Таким образом, США продемонстрировали, что больше не намерены сохранять видимость стратегического паритета. Администрация Буша поставила окончательную точку в истории холодной войны. Взяв курс на обеспечение абсолютного военного превосходства, Вашингтон не намерен признавать Москву, Пекин или кого-либо еще равным себе по стратегическому статусу.
Соединенные Штаты пошли на такой шаг несмотря на то, что после 11 сентября 2001 г. произошли резкие подвижки в российско-американских отношениях. США и Россия оказались де-факто союзниками в войне против "Талибана" и бен Ладена. Возникла реальная перспектива перехода к взаимоотношениям двух стран на основе принципов партнерства и союзничества.
Однако вместо закрепления наметившегося после 11 сентября прорыва в российско-американских отношениях стала заметна опасная неопределенность. Несомненно, выбор момента для одностороннего выхода из Договора по ПРО связан с возникшим в Вашингтоне "головокружением от успехов" в войне в Афганистане. Крах режима талибов и ожидание захвата бен Ладена сделал в глазах руководителей администрации Буша менее значимой российскую поддержку в борьбе с международным терроризмом.
Нельзя исключать новых попыток США продолжить односторонний курс. В частности, существуют опасения, что администрация Буша может пойти на эскалацию войны и распространение военных действий на ряд других государств, которые числятся в американском списке стран-изгоев.
Конечно, односторонние действия Вашингтона существенно осложняют международную ситуацию и не способствуют созданию большего доверия между Россией и США. В тот момент, когда нет еще принципиально нового механизма партнерского взаимодействия двух стран, разрушается старый режим контроля над стратегическими оборонительными и наступательными вооружениями.
Однако Соединенные Штаты не всесильны. Вашингтону придется в той или иной мере считаться с политическими, экономическими и технологическими пределами американского могущества.
По мнению многих специалистов, крайне сомнительно, что США приступят к реальному развертыванию ПРО уже в 2004 г. Скорее всего, испытания наземных, воздушных и морских систем противоракетной обороны будут завершены лишь во второй половине нынешнего десятилетия, а НИОКР по космическим системам - только в следующем десятилетии. Развертывание же полномасштабной эшелонированной ПРО займет еще многие годы.
Следует также учитывать, что по вопросу о ПРО сохраняются серьезные расхождения между демократами и республиканцами. В случае, если демократы осенью 2002 г. установят контроль над обеими палатами Конгресса, а в 2004 г. победят на президентских выборах, выполнение программы противоракетной обороны будет затягиваться, а масштабы ПРО окажутся более ограниченными по сравнению с тем, что может попытаться сделать в случае переизбрания администрация Буша.
В сфере стратегических наступательных вооружений Пентагон объявил о намерении сократить количество ядерных боеголовок (независимо от соглашений с Россией) до 3800 единиц в 2007 г. и 1750-2250 единиц в 2012 г. Таким образом, ядерные силы США сократятся в несколько раз и будут лишь незначительно превышать объявленный на конец нынешнего десятилетия уровень СНВ России (1500 боеголовок). Правда, при этом у США помимо развернутых боеголовок на хранении будет находиться еще до 4000 ядерных зарядов. Пентагон также не исключает возможности возобновления в будущем ядерных испытаний.
Таким образом, угроза для нашего потенциала ядерного сдерживания может возникнуть не ранее 2010-2015 гг. За это время без ущерба для экономики страны и приоритетов военной реформы необходимо провести модернизацию наших СЯС. Прежде всего пора безотлагательно приступить к испытаниям МБР "Тополь-М" с РГЧ ИН. Но России не надо добиваться количественного паритета - это лишь будет отвлекать ограниченные средства от поэтапной модернизации обычных вооруженных сил.
Вышесказанное позволяет сделать вывод, что все еще остается открытым "окно возможности" для того, чтобы изменить весь характер отношений, модель взаимодействия между Россией и США, Россией и НАТО. Но для реализации этого необходимо закрепить прорыв, произошедший на высшем политическом уровне, в конкретных соглашениях и договорах, в новых механизмах взаимодействия. Администрация Буша много говорила и говорит о "новых стратегических рамках", но каково содержание этих рамок? Ближайшие месяцы дадут ответ на этот вопрос.
К ПРИНЦИПИАЛЬНО НОВЫМ ОТНОШЕНИЯМ
Необходимо в ближайшие полгода добиться правового и институционного оформления новых партнерских отношений между Россией и США, Россией и Западом.
Как представляется, российская сторона могла бы предложить администрации Буша программу перехода от конфронтационной модели отношений времен холодной войны к новым отношениям стратегического взаимодействия и взаимной безопасности.
Во-первых, стороны должны провозгласить совместную цель - формирование новой, позитивной модели, основанной на сотрудничестве и общих интересах. В результате они должны заменить рамки взаимного гарантированного уничтожения новыми - взаимной гарантированной безопасности.
Во-вторых, новые рамки российско-американских стратегических отношений должны быть закреплены и институциализированы, например, в двустороннем договоре о взаимной безопасности, который будет заключен, когда для этого возникнут необходимые условия.
В-третьих, для радикальной трансформации отношений между Россией и США требуется переходный период, в ходе которого должны поэтапно создаваться новые механизмы стратегического сотрудничества и демонтироваться конфронтационные элементы, унаследованные от советско-американского соперничества.
Следует признать, что главное - это не контроль над вооружениями, а создание на деле "новых стратегических рамок", переход к партнерским отношениям с США и НАТО. Надо до мая 2002 г. создать новый "Совет двадцати" с участием России и членов НАТО. Кроме того, почему бы Москве не предложить Вашингтону заключить двусторонний договор о совместной безопасности. Если пока администрация Буша не готова к полномасштабному договору, надо подписать исполнительное соглашение о сотрудничестве в борьбе с международным терроризмом, образовав таким образом первую юридическую и институциональную базу политического, военного и разведывательного сотрудничества, которое началось в последние месяцы.
Стоит заново посмотреть на проблему объединения усилий для создания ПРО. Ведь при всех наших финансово-экономических слабостях у России есть очень серьезные технологические заделы в этой области. Вокруг Москвы развернута единственная в мире система стратегической ПРО, ограниченная по своим возможностям, но действующая уже несколько десятилетий. У нас есть достаточно эффективные системы тактической ПРО. Наконец, Россия сыграла ведущую роль в таких многосторонних гражданских проектах, как многонациональная космическая станция и морской космодром. Хотя бы частично этот бесценный опыт может быть применен и в военной сфере. Было бы целесообразно предложить США начать консультации по этой проблеме.
Необходимо проанализировать последствия возможного принятия Закона Лугара-Байдена, предусматривающего списание российских внешних долгов США и аналогичные меры Парижского клуба при условии, что Россия обязуется расходовать эти средства на уничтожение оружия массового поражения. Снятие или значительное облегчение долгового бремени существенно улучшит экономическую ситуацию, сократит утечку капитала и укрепит федеральный бюджет России в условиях падения доходов от экспорта нефти.
Вместе с тем не стоит преждевременно хоронить режим контроля над вооружениями. Нельзя отказываться от требования о международно-правовом оформлении договоренности новых сокращений СНВ. Ведь американцы заинтересованы в сохранении режима транспарентности, мер верификации и проверки. Но правовой статус Договора СНВ-1, который обеспечивает этот режим, оказался под вопросом, поскольку его соблюдение увязано с Договором по ПРО. США должны понять, что такой режим может сохраниться только в случае его юридического закрепления, для чего необходимо подписать Договор СНВ-3 (или исполнительное соглашение, как это было сделано в 1972 г. с соглашением ОСВ-1). Такая договоренность может быть зафиксирована в небольшом по объему (2-3 страницы) документе и устанавливать общий потолок стратегических наступательных вооружений на уровне 1500-2000 боеголовок, предоставляя каждой стороне возможность самостоятельно определять конфигурацию и состав своих СЯС. Новая договоренность заменила бы Договор СНВ-1, сохранив ссылку на верификационный режим, установленный по СНВ-1, и предусмотрев возможность его модификации.
К сожалению, этот оптимистический сценарий выглядит не слишком убедительно, если Соединенные Штаты не продемонстрируют готовность на практике признать российские интересы.
Формирование действительно взаимовыгодного партнерства Российской Федерации и США будет непростой задачей - слишком различны сегодня возможности двух государств. Ситуация может измениться только тогда, когда Россия преодолеет системный кризис и восстановит свою экономическую, политическую и военную мощь, превратившись в один из центров силы на мировой арене. Это создаст потенциальную основу для более равноправных партнерских отношений между Соединенными Штатами и Россией.
В краткосрочной перспективе баланс сил в российско-американских отношениях вряд ли изменится в нашу пользу, что может быть использовано Соединенными Штатами для усиления нажима на Россию. Однако по мере выхода России из кризиса и обеспечения устойчивых темпов экономического развития будут возникать предпосылки для выравнивания отношений с Соединенными Штатами, обеспечения равноправного взаимодействия двух государств, преодоления рецидивов холодной войны. Это создаст основу для формирования в более отдаленной перспективе устойчивой модели взаимовыгодного сотрудничества России и США как в рамках двусторонних отношений, так и в подходе к решению ключевых вопросов мировой политики и экономики, обеспечению международной безопасности на глобальном и региональном уровнях.
