Цена импровизаций будет высока

Аспект

На годовом общем собрании Академии военных наук (АВН), которое состоялось 19 января в здании Общевойсковой академии, было подчеркнуто, что в России заканчивается переход к созданию новой единой системы управления силовыми структурами. Работа в этом направлении начала проводиться с 2000 г. В настоящее время на подходе документ, который должен определить "облик всей военной организации страны". Он сейчас находится в Совете безопасности и скорее всего будет представлен на подпись главе государства в мае 2002 г.

Однако выступления на собрании АВН по этой тематике являются своего рода косвенным признанием в том, что концепция единой системы управления военной организацией государства до сих пор находится на стадии разработки. Общеизвестно: военная организация включает в себя Вооруженные силы, составляющие ее ядро и основу обеспечения военной безопасности, другие войска, воинские формирования, а также органы управления ими. В военную организацию государства также входит часть промышленного и научного комплексов страны.

Один из пунктов в документе, который будет представлен на подпись главе государства в мае 2002 г., связан с тем, что при создании военной организации используется комплексный подход к решению вопросов обороны и безопасности, подобный тому, что применялся во времена СССР. Однако замкнуть на Генеральный штаб всех силовиков (что, в общем-то, целесообразно), воссоздать Совет обороны и аналог Военно-промышленной комиссии при ЦК КПСС было бы сегодня далеко не решением проблемы в целом, если не обозначить при этом отношения к чрезвычайным органам, создаваемым на военное время.

Таким образом, в полном объеме "облик всей военной организации страны" невозможно представить себе без системы государственного и военного управления как на мирное время, так и на военный период. Неизвестно, обговаривалась ли в Совбезе необходимость модернизации этой системы на современном периоде развития государства, но представляется полезным обсудить некоторые особенности управления государством и Вооруженными силами в особый период, тем более что публичные дискуссии по этой теме редкое явление.

МЕТОД КРОВАВЫХ ПРОБ

И ОШИБОК

За время существования СССР государство накопило богатейший опыт управления страной в условиях войны. Однако в годы противоборства с гитлеровской Германией и ее союзниками становление системы государственного и военного управления шло далеко не просто, зачастую методом проб и ошибок, а окончательно она сложилась только к завершению первого периода Великой Отечественной.

Это легко проследить на примере Ставки Верховного главнокомандования. В первые дни войны этот орган назывался Главный военный совет, затем Ставка Главного командования, и только с августа 1941 г. он получил наименование Ставки ВГК. Тогда же был учрежден и пост Верховного главнокомандующего. Однако изменения и перестройки на этом отнюдь не закончились. В частности, при Ставке то существовал, то отменялся аппарат советников. Со временем был создан институт представителей Ставки. То вводились, то отменялись главные командования стратегических направлений. Сильно лихорадило с началом военных действий и Генштаб, структура которого устоялась и пришла в соответствие с решаемыми задачами только к концу первого года войны. Реальная цена подобных "перестроек" в условиях резко меняющейся обстановки на фронтах оказалась, как известно, чрезмерной.

Практически с листа в первые дни Великой Отечественной войны был создан Государственный комитет обороны как чрезвычайный орган, наделенный всей полнотой власти в стране. Идея создания ГКО принадлежит, к слову говоря, Лаврентию Берия. Не стоит забывать, что один из ближайших соратников Иосифа Сталина в практической работе проявил себя выдающимся организатором. Таким образом, в предвоенный период система управления страной и Вооруженными силами (равно как и другими силовыми структурами, как принято говорить сегодня) продумана и отработана в ходе стратегических командно-штабных учений и военных игр не была. Заплатили же за импровизацию миллионами жизней.

ПОД ТОВАРИЩА СТАЛИНА

В настоящее время считается, что созданная и устоявшаяся в 1941-1945 гг. схема государственного и военного управления настолько совершенна, что без особых усилий может быть применена и на современном этапе развития государства. Однако есть весьма основательные причины сомневаться в сегодняшней эффективности сталинской схемы. Для начала стоит обратить внимание на то, что она рассчитана исключительно "под вождя" и под его личные данные. При этом не следует забывать, что в тот период в руках Сталина была сосредоточена практически неограниченная власть. Достаточно напомнить, что в годы войны глава Советского государства одновременно совмещал посты Верховного главнокомандующего, предсовнаркома, народного комиссара обороны, председателя ГКО и руководителя ВКП(б). Кроме того, никто точно тогда не знал, где заканчивается ГКО и начинается Ставка ВГК, ибо зачастую одни и те же лица являлись членами обоих чрезвычайных органов. По этой причине иногда трудно было разобраться, в какой период времени заседание ГКО переходило в стадию совещания в Ставке.

Подчеркнем, в то время не было никаких принципов формирования обоих органов. Состав Ставки и ГКО определялся единолично Сталиным. Следует отметить, что в полном составе Ставка ВГК ни разу за всю войну не собиралась. Верховный главнокомандующий не испытывал в этом особой необходимости и приглашал только тех членов Ставки, присутствие которых требовалось для решения вполне конкретных вопросов. Наконец, Сталин свое личное мнение по тем или иным вопросам любил доводить до подчиненных в виде формулировок "Ставка решила" и "ГКО постановил". Наконец, функции самого Верховного главнокомандующего однозначно определены не были. Да, наверное, никто в те времена и помыслить не мог хоть как-то уточнить обязанности Верховного. Таким образом, если созданная в годы Великой Отечественной войны система государственного и военного управления функционировала на заключительных этапах боевых действий более чем эффективно, то это связано исключительно с личными данными всего лишь одного человека. Как известно, все неувязки в работе высших звеньев управления Сталин, абсолютно лишенный формализма в работе, разрешал сам и мгновенно.

РАЗГРАНИЧИТЬ И УТОЧНИТЬ

Однако калька, снятая со сталинской системы руководства, вряд ли будет эффективна на все времена. Схема "Государственный комитет обороны - Верховный главнокомандующий - Ставка - Генеральный штаб (как рабочий орган Ставки)" сегодня нуждается в основательном законодательном подкреплении. Необходимо однозначно определить, каковы, в частности, функции Верховного главнокомандующего, пределы его оперативно-стратегической компетенции, круг его обязанностей. Таким же образом четко расписать, как будет формироваться Ставка ВГК, за что будут отвечать ее члены, каков будет круг их полномочий. Понадобятся ли в современных условиях представители Ставки ВГК и каковыми окажутся их задачи и обязанности. Наконец, уточнить, каким образом будет организовано взаимодействие ГКО и правительства. Полагать, что эти вопросы устоятся сами по себе в ходе угрожаемого или начального периода войны, было бы более чем наивно. Есть мнение, причем подчас оно выражается на достаточно высоких уровнях, что при необходимости все будет решаться "коллегиально" и чем выше орган управления, тем выше степень его "коллегиальности". Это, надо сказать, не столько наивная точка зрения, сколько опасная по своим последствиям. Хорошо известно, что если у главковерха (военачальника) собственное мнение отсутствует, то лучший способ ни на что не решиться - собрать военный совет.

Достаточно вспомнить, сколь мучительно долго выстраивалась система управления Объединенной группировкой войск в Чеченской Республике, сколько дров наломали в начале конфликта, какой кровью оплачены ошибки руководителей соответствующего звена. Обстановка в декабре 1994 г., царившая в Моздоке, точно соответствовала слову "анархия". Единая система управления силовыми структурами заблаговременно создана не была. Взаимодействие между разноведомственными органами и частями отсутствовало. В Моздоке без дела, четких обязанностей и полномочий болтались многие сотни представителей центральных органов управления, внося дополнительную сумятицу и неразбериху в функционирование с трудом становящегося на ноги элементарного механизма управления войсками (силами). А ведь, по своей сути, очередное кавказское противостояние трудно отнести даже к числу военных конфликтов ограниченного масштаба. Скорее это - подавление вооруженного бунта сепаратистов (хоть и получившее потом наименование внутреннего вооруженного конфликта). Легко себе можно представить гипотетические масштабы беспорядков и безобразий в случае региональной или крупномасштабной войны.

Стремление военно-политического руководства России однозначно определиться с новой единой системой управления силовыми структурами страны и, возможно, схемой управления государством и Вооруженными силами на особый период надо только приветствовать. Заблаговременное решение этих вопросов в мирное время будет в значительной мере определять успешный ход ведения военных действий в конфликте любого масштаба. Вот только бездумно копировать прошлое, брать в пример академические консилиумы - совершенно неуместно.

Очевидно, что исторически сложившаяся система нуждается в более четком разграничении прав и обязанностей, уточнении принципов формирования, детальной проверке работоспособности. Ибо войны XXI в. времени на проверки и "обкатки" не дадут.