Индостан: Ядерная зрелость

Сергей Марков: Наше заседание посвящается проблемам возможного военно-политического развития конфликта на Индостане и в целом новым военным угрозам, возникающим за пределами России: проблематике исламского терроризма, проблемам распространения ядерного оружия и возможностям его использования. Кроме того, до сих пор общественное мнение не вполне себе представляет, в чем, собственно, природа конфликта и как найти его разрешение? Второе: насколько высока вероятность применения оружия массового поражения, в какие сроки? Третье, что не вполне ясно: к каким последствиям может привести применение оружия массового поражения на Индостане?

Алексей Малашенко: Индо-пакистанский конфликт был всегда периферийным, однако на сегодняшний день он вышел за рамки отдельно взятого региона. Если конфликт будет развиваться, то Пакистан окажется проигрывающей стороной, а в этом случае мы можем предположить любые неожиданности. И я думаю, что "нажимать на кнопку" будет не Мушарраф, а те, кто его "уберет", если эта публика получит свои несколько недель на управление Пакистаном. Это, пожалуй, единственно возможный вариант, когда можно говорить в нынешней ситуации о перспективе возникновения там ядерного конфликта. Все давят на Индию и Пакистан, и англичане, и американцы, но создается ли механизм для реального контроля над ситуацией? Пока что, наверное, нет. Это конфликт поколений, один из тех, которые одними переговорами не решаются, но если его "прозевать", то через какое-то время мы будем опять же о нем говорить в куда более тяжелой ситуации.

Владимир Дворкин: Возможность ядерного конфликта между Индией и Пакистаном, безусловно, существует, но вероятность его мала. У нас пока нет точных данных о системе предотвращения несанкционированного применения ядерного оружия у Индии и Пакистана. Военно-экономический потенциал Индии значительно больше, чем потенциал Пакистана, однако Пакистан, "загнанный в угол", может в конечном итоге применить ядерное оружие даже при цивилизованной системе санкционирования применения ядерного оружия. Вот это обстоятельство должно быть сдерживающим фактором и для Индии, и для эскалации кашмирского конфликта в сторону широкомасштабной войны с применением обычного оружия. В этих условиях я не вижу другого пути решения проблемы, кроме как принудительного ядерного разоружения стран с "проблемными" режимами. Я не говорю сейчас, по чьей санкции это должно быть - ООН или же по решению более узкого состава цивилизованных государств...

Михаил Ходаренок: Позволю себе остановиться на чисто военных аспектах индо-пакистанского противостояния. Хотя мы не имеем точных данных о системе предотвращения несанкционированного применения ядерного оружия в Индии и Пакистане, однако с большой вероятностью можно предположить, что она находится на начальном этапе своего становления. В свое время и у СССР, и у США создание соответствующей системы связи, переход на систему шифров и кодоблокировочных устройств заняли несколько десятилетий. Таким образом, вероятность несанкционированного применения ЯО как Индией, так и Пакистаном достаточно велика. Несколько утрируя, можно сказать, что там эта система находится на уровне "взмаха красными флажками".

Что же касается последствий применения ОМУ для Южной Азии и всего Азиатского континента в целом, то, надо полагать, катастрофических последствий для этой части света не будет. В свое время на Семипалатинском полигоне ядерные испытания происходили целыми сериями, катастроф тогда не произошло, хотя все это было далеко не безвредным.

Глеб Павловский: Сегодня одно глобальное табу снимается за другим, любое применение силы автоматически превращается в прецедент следующего применения силы. Остановить этот процесс сейчас невозможно, как нельзя запретить обществам обороняться в ситуации жизненно важных для них угроз. В конечном счете в любом варианте будущего мирового строя мы каким-то образом выйдем на договоренности по какому-то взаимному неприменению разного рода нападений, но до этого превентивное разоружение является не только возможным, но, видимо, единственным выходом во многих случаях - цена слишком высока для того, чтобы начать обдумывать, как обороняться.

Виктор Кувалдин: Никаких простых решений нет, а идея превентивного разоружения предельно опасна, так как ясно, что первым придется разоружать Пакистан, а это значит - разоружать исламский мир. Тогда как быть с Индией, раз введен карт-бланш на разгром Пакистана? Но это - великая держава, которая становится глобальной державой. Встает вопрос, как быть тогда с Китаем? То есть это страшно опасный сценарий.

С другой стороны, если будет применено атомное оружие, даже если последствия окажутся незначительными, автоматически будут растабуированы все виды оружия массового уничтожения. Поэтому, если не будет специальной программы развития для Азии, никакие военные способы разрешения конфликта здесь не только не сработают, но лишь ухудшат, усугубят ситуацию.

Вячеслав Никонов: Это конфликт хаотизации международных отношений, проблемы управляемости международными процессами после биполярного мира. По окончании холодной войны нам некогда было следить за своей бывшей частью планеты, и американцы тоже явно ослабили свое внимание, "прозевали" создание ядерных Индии и Пакистана. Конфликт показывает пределы системы глобального управления, которая основана на американской гегемонии и подчеркивает необходимость создания новой системы. В то же время довольно странная, на мой взгляд, идея треугольника Китай - Индия - Россия прекратила свое существование, показав свою полную несостоятельность в современном мире.

Виталий Третьяков: В этом конфликте мы все больше и больше сталкиваемся с бессилием новой, якобы такой изощренной, демократической, вооруженной знаниями, технологиями, самым мощным оружием, компьютерами, вроде бы проводящей глобальную политику мировой системы, которая неожиданно пасует перед самыми, казалось бы, примитивными угрозами. Почему это происходит? Есть отдельные конфликты, которые, если их постоянно урегулировать, сдерживать, потом вырываются в большую глобальную войну. Мне кажется, что нужно дать сегодня разрешиться этому конфликту так, как он естественным образом разрешится. Не надо суетиться, пусть они воюют!..

Александр Дугин: Во-первых, этот конфликт находится в контексте распада двухполюсной системы идеологических блоков, именно в этом коренится некий исторический фон данного конфликта, связанного с советско-российской помощью Индии - мы ее вооружили как "неприсоединившуюся" против Запада, который помогал Пакистану. Во-вторых, это конфликт между двумя становящимися государствами-нациями, которые пытаются усилить на самом деле гомогенность своих обществ. В-третьих, здесь возникают трения между исламскими и индусскими цивилизационными анклавами. В то же время, поскольку исламский мир геополитически неоднороден, "исламская" ядерная бомба мне представляется большой натяжкой. В-четвертых, США сегодня стремятся установить свою собственную модель контроля в планетарном масштабе, когда государством-нацией становится весь мир. Стираются границы и традиционных полярных систем при доминации западной, стираются границы революционных противоречий, стираются и государства-нации. Справятся ли США с тем, чтобы апробировать новый глобальный мир на практике, покажет время...

Андрей Пионтковский: То, что сейчас происходит между двумя "подростковыми" ядерными державами - Индией и Пакистаном, - это некий обряд инициации, приобретение ядерной зрелости. То же самое происходило во время Карибского кризиса между Советским Союзом и Соединенными Штатами: геополитический конфликт, возникший между США и СССР в 1962 г., продолжался еще десятилетия, но уже совершенно ясно было, что не будет не только ядерной войны, но и вообще любой войны между двумя державами. Мы вышли из Карибского кризиса с новыми знаниями, с новым взглядом на свои взаимоотношения. Совершенно аналогичная ситуация сейчас, когда Индия, обладая превосходством, инициировала эту стадию конфликта, а испытание ракетного оружия Пакистаном является сдерживающей, стабилизирующей акцией. Из этого следует, что никто ни на что влиять не может - ни Америка или Россия, ни кто-либо другой. Ключ проблемы - ценность человеческих жизней.