Погрозили и забыли

Вверх дном

КОГДА в сентябре 2002 г. из Кремля начали раздаваться явно недвусмысленные угрозы в сторону Грузии, многие эксперты и аналитики вполне оправданно и мотивированно посчитали, что до начала военных действий между двумя суверенными государствами остается всего лишь несколько суток. В первую очередь на подобные заключения настраивал сам тон ультимативных заявлений российских официальных лиц, временами переходящий в заурядные оскорбления. Тем не менее очередная кавказская кампания открыта так и не была. Это дает основания квалифицировать все последние угрозы Кремля не более как словесные выпады. Даже если в ближайшее время Москва приступит к силовой акции против Тбилиси, то оптимальные сроки начала военных действий в глазах общественного мнения будут выглядеть как безнадежно упущенными. В итоге очередной разрыв между угрозами и собственно действиями можно считать крупным внешнеполитическим промахом Кремля.

Практика подобных ультиматумов, за которыми не следуют никакие решительные действия военного характера, становится обычным явлением в действиях военно-политического руководства России. В этой связи достаточно вспомнить недавние угрозы подвергнуть бомбардировкам объекты на территории тогда еще талибского Афганистана. Тот ультиматум закончился тоже ничем, хотя нанес и немало вреда имиджу российской власти. Тогдашние словесные угрозы не были подкреплены соответствующими боевыми возможностями Вооруженных сил. Никакими силами и средствами, чтобы наносить эффективные удары в обычном снаряжении на таком расстоянии, Российская армия в то время не располагала (как не располагает и сейчас). Тем более не было средств разведки, позволяющих осуществлять успешное обнаружение объектов талибов на подобных дальностях. К слову говоря, разрыв между огневыми возможностями ударных средств и потенциалом разведывательных комплексов - обычное дело для отечественных Вооруженных сил на протяжении многих последних десятилетий. Иными словами, Вооруженные силы подчас весьма слабо представляют себе, что происходит в районах планируемых ударов. Если к этому приплюсовать недостаток высокоточного оружия, то предполагаемые бомбардировки талибов отнюдь не были бы точечными. В конечном итоге тон заявлений официальных лиц резко разошелся с возможностями по их реализации, и "сухой остаток" от подобных ультиматумов - очередной внешнеполитический и военный ляпсус.

Однако выводов из того афганского афронта, похоже, сделано никаких не было и практика резких заявлений, не подкрепленных оперативными расчетами и возможностями военной организации государства по их реализации, была вновь продолжена. Достаточно вспомнить изрядно подзабытый ультиматум уже нового российского руководства чеченским боевикам - сдать все оружие в течение 72 часов. Не совсем понятны причины, которые подвигли официальные лица на подобные заявления, однако абсолютная бессмысленность ультиматума была ясна даже весьма далеким от тонкой кавказской политики людям. Естественно, никто из рядовых боевиков и тем более лидеров банддвижения и не помышлял выполнять ультиматум. Как обычно, результат на выходе один - новый удар по популярности российских политиков и власти в целом - кремлевские слова в очередной раз резко разошлись с делами.

По большому счету все "грузинские" ультиматумы из этой же области. Общий тон заявлений, как обычно, очень суров, а реальные возможности по реализации ультиматума слабы как никогда.

Наконец, каков ультиматум Москвы, таков и ответ Тбилиси. В конце прошлой недели в Грузии было заявлено, что в ближайшее время на северной границе республики будут установлены зенитные ракеты. Отметим, создание современной национальной системы ПВО - сегодня совершенно неподъемная задача для грузинского государства. Однако в целом явно пропагандистского характера контрманевр официального Тбилиси соответствует содержанию российских ультимативных заявлений. Иными словами, за фальшугрозами Москвы следует развертывание грузинской псевдо-ПВО

КАК НАДО ПИСАТЬ УЛЬТИМАТУМЫ

Напомним, в 1940 г. возникла реальная угроза захвата Германией французских кораблей, находящихся в военно-морских базах Мерс-эль-Кебир (Алжир) и Оран, и дальнейшего их использования против "владычицы морей" - Великобритании. Весьма характерен текст английского ультиматума, который может быть использован в качестве учебного пособия при разработке документов подобного рода. Вот некоторые фрагменты обращения английского адмирала к его французским коллегам.

"...Мы, ваши товарищи до последнего времени, не можем допустить, чтобы ваши замечательные корабли оказались во власти немецких или итальянских врагов. Мы полны решимости сражаться до конца, и если мы победим, - а мы думаем, что победим, - мы никогда не забудем, что Франция была нашим союзником, что у нас общие интересы и что Германия - наш общий враг. Мы торжественно заявляем, что в случае победы мы восстановим величие и территорию Франции. Для этой цели мы должны быть уверены в том, что лучшие корабли французского флота не будут использованы против нас общим врагом. При таких обстоятельствах правительство Его величества поручило мне потребовать, чтобы французский флот, находящийся сейчас в Мерс-эль-Кебире и Оране, действовал в соответствии с одним из следующих предложений: а) идти с нами и продолжать сражаться за победу против немцев и итальянцев; б) направиться, имея на борту экипажи уменьшенного состава, под нашим контролем в один из английских портов. Экипажи уменьшенного состава будут репатриированы в ближайшее время. Если вы примете одно из этих предложений, мы вернем ваши корабли Франции по окончании войны или полностью выплатим компенсацию в случае их повреждения за этот период; в) в противном случае, если вы считаете себя обязанными поставить условием, что ваши корабли не должны использоваться против немцев или итальянцев, если только они не нарушат перемирия, тогда пусть они с экипажами уменьшенного состава отправятся с нами в какой-либо французский порт в Вест-Индии, например, на Мартинике, где их можно будет разоружить к нашему удовлетворению или передать под охрану Соединенных Штатов, где они и останутся в безопасности до конца войны, а экипажи буду репатриированы.

Если вы отвергнете эти справедливые предложения, я должен с глубоким сожалением потребовать, чтобы вы потопили свои корабли в течение шести часов. И, наконец, если это не будет выполнено, я имею приказ правительства Его величества применить любую силу, которая может оказаться необходимой для того, чтобы ваши корабли не попали в руки немцев или итальянцев..."

Все абсолютно четко, ясно, понятно и, наконец, предельно корректно и уважительно. Тем не менее командующий французской эскадрой адмирал Жансуль отклонил британский ультиматум. Слова у Великобритании с делом не расходились, и почти сразу загрохотали английские пушки. К вечеру французский флот прекратил свое существование и до уровня 1940 г. уже не поднялся никогда. Пикантность этой ситуации состоит в том, что англичане все же топили корабли не врага, а своего союзника. Верховное командование Великобритании перед операцией напоминало об этом своим флотоводцам: "Вам поручается выполнить самую неприятную и трудную задачу из всех, которые когда-либо приходилось выполнять английским адмиралам. Однако мы полностью доверяем вам и рассчитываем, что вы выполните ее неукоснительно".

ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ПУТАНИЦА И ОШИБКИ ПРОПАГАНДИСТСКОГО ХАРАКТЕРА

Общий негативный ущерб от многочисленных пустых угроз значительно усиливается разного рода непродуманными заявлениями военно-политического характера, периодически озвучиваемых представителями первой десятки российских политиков и пропагандистов. В этом плане достаточно вспомнить высказывания официальных лиц в ходе первой и продолжающейся второй чеченских кампаний. В частности, еще в марте 1995 г. "военный этап" специальной операции министром обороны России Павлом Грачевым был громогласно объявлен завершенным. Функции по дальнейшему умиротворению мятежной республики были переданы МВД. Неоднократно в чеченской войне (причем на самом высоком уровне) уже объявлялась победа. В частности, об этом перед президентскими выборами 1996 г. сказал Борис Ельцин.

Со стороны политиков и военных постоянно наблюдается императивное желание разбить события, происходящие сегодня в Чечне, на периоды и тут же объявить их завершенными. То один, то другой этап военной кампании объявляется (причем на достаточно высоком уровне) законченным. Боевики в подобные заявления буквально через несколько суток вносят свои коррективы и полностью лишают смысла только что озвученные декреты "федералов". Практически в одном ряду с действиями подобного характера стоит терминологическая путаница и жонглирование понятиями, которые заметно усилились в последнее время. Достаточно привести лишь один пример. В частности, по отношению к небольшим и мобильным бандгруппам, которые проникают на территорию Российской Федерации с применением всех мер маскировки и дезинформации, почему-то постоянно применяется понятие "прорыв". Складывается впечатление, что через российско-грузинскую границу пробиваются многотысячные соединения боевиков оперативного характера, осуществляя при этом взлом обороны российских войск по всем правилам военного искусства - с созданием ударных группировок, организацией огневой подготовки по четырем периодам, массированным применением авиации и артиллерии.

И, наконец, о главном. Речь вовсе не идет о нагнетании в стране милитаристского психоза или же о том, что несколько лет назад следовало подвергнуть талибский Афганистан ожесточенным бомбардировкам, а сегодня боекомплект за боекомплектом "выкладывать" на территорию суверенной Грузии. Дело совершенно в другом - ультимативные заявления, за которыми не следуют столь же решительные действия военного характера, постепенно приучают мировое сообщество к тому, что все угрозы, раздающиеся из Кремля, не более чем пустой звук. На этом фоне терминологическая путаница и ошибки пропагандистского характера уже мелочь, но весьма существенно усиливающая сумбурность военно-политических действий Москвы в последние годы.