Виктор Есин Средства массовой информации США и ряда других стран Западной Европы, явно с подачи спецслужб США, начали привлекать внимание мирового сообщества к состоянию и потенциальным последствиям развития ядерной программы Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР, или Северная Корея).
За время научно-технического сотрудничества СССР с КНДР в области ядерного производства советской стороной было подготовлено значительное количество северокорейских специалистов. Правда, следует отметить, что готовились они исключительно для работы в области атомной промышленности. Кроме того, в 1965 году Советский Союз поставил в Северную Корею небольшой исследовательский урановый реактор ИРТ-2000 бассейного типа мощностью 2 МВт. После запуска в эксплуатацию в 1966 году по настоянию СССР он был поставлен под гарантии Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).
Опять же по настоянию СССР КНДР пришлось присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), подписанному 12 декабря 1985 года. В ответ на эту "уступку" Советский Союз поставил в Северную Корею исследовательский газографитный урановый реактор мощность 5 МВт (смонтирован в Ненбене и запущен в эксплуатацию в 1986 году после становления под гарантии МАГАТЭ), а также подписал соглашение о строительстве в Северной Корее АЭС с четырьмя легководными реакторами типа ВВЭР-440. Кстати, в 1992 году это соглашение было уточнено - вместо четырех реакторов ВВЭР-440 решено было поставить три, но более мощных реактора ВВЭР-640, которые считались наиболее безопасными.
Кроме того, в 1991 году был подписан контракт о поставке Советским Союзом в КНДР топливных сборок (ТВЭЛов) на общую сумму 185 тыс. долл. Такое содействие Советского Союза способствовало значительному продвижению вперед северокорейской ядерной программы.
Однако неожиданно внешнеполитический курс Михаила Горбачева претерпел кардинальные изменения. И последовавшее вслед за этим некоторое сближение СССР с США с 1987 года, а в особенности установление Советским Союзом дипломатических отношений с Южной Кореей в 1990 году нанесли серьезный удар по ядерным планам Пхеньяна. К тому же СССР начал переводить отношения с КНДР в экономическое русло. В результате расчет Пхеньяна на бесплатное получение от СССР ядерных реакторов провалился. Одновременно дал трещину стратегический альянс Пхеньяна с Пекином.
В конце 1980-х годов режим Ким Ир Сена, лишенный традиционных союзников и, казалось бы, возможностей для дальнейшего маневра, оказался загнанным в угол. Но, согласно древней китайской поговорке, "испуганный кот" может "превратиться в тигра".
Есть ли у Северной Кореи ядерное оружие?
Еще в начале 1970-х годов Ким Ир Сеном было принято политическое решение о начале работ по созданию ядерного оружия - во многом исходя из информации о наличии у Южной Кореи военной ядерной программы, добытой северокорейской разведкой. А также на основании уверенности Пхеньяна в том, что экономическая война Сеулу проиграна, а дипломатическая война также чревата поражением.
Действительно, как теперь стало известно, в 1970-е годы Южная Корея проводила самостоятельные и довольно успешные разработки по созданию ядерного оружия, кстати, являясь членом ДНЯО (этот договор она подписала 1 июня 1968 г., а ратифицировала - 23 апреля 1975 г.). Ядерное оружие у Южной Кореи должно было появиться в 1981 году. Проект был близок к осуществлению, но помешали убийство президента Южной Кореи Пак Джон Хи (октябрь 1979 г.) и сильное давление со стороны США.
Первые, подтверждения ядерных амбиций Пхеньяна ЦРУ получило в 1982 году. Именно тогда США поставили перед СССР вопрос о необходимости выработки совместных подходов к ядерным планам КНДР. Но советское руководство не разделило американской озабоченности и активизировало совместную деятельность с КНДР в области атомной энергетики. Роковой ошибкой Горбачева стало согласие на поставку КНДР графитного реактора мощностью 5 МВт, способного нарабатывать оружейный плутоний
В 1989 году американцы выразили подозрение, что северокорейцы произвели перезагрузку работающего в Ненбене ядерного реактора, затем переработали ядерное топливо и, скорее всего, получили до 12 кг оружейного плутония - количества, достаточного для изготовления двух ядерных взрывных устройств. 12 марта 1993 года северокорейской стороной было направлено письмо странам - депозитариям ДНЯО о решении выйти из этого договора - так начался первый кризис вокруг северокорейской ядерной программы.
После раунда переговоров с США КНДР приостановила в июне 1993 года свой выход из ДНЯО (за один день до истечения 90-дневного срока, установленного пунктом I статьи X этого договора). Но при этом КНДР заявила, что не считает себя полноправным членом МАГАТЭ и не признает его права осуществлять инспекции своих ядерных объектов. 21 октября 1994 года удалось заключить в Женеве рамочное соглашение между США и КНДР, в соответствии с которым Пхеньян вначале "замораживал", а затем демонтировал свои графитные урановые реакторы. США, в свою очередь, обязывались обеспечить КЕДР современными энергетическими легководными реакторами общей мощностью 2000 МВт, а до ввода их в эксплуатацию (в 2003 г.) - поставлять нефть для отопления и производства электроэнергии в объеме 500 тыс. тонн ежегодно.
По оценкам экспертов, суммарное количество оружейного плутония у КНДР на конец 2002 года могло составлять 15-20 кг, что достаточно для изготовления 3-4 ядерных боезарядов. Некоторые эксперты не исключают вероятность того, что в КНДР разрабатываются и высокотехнологичные методы обогащения урана. В частности, эксперты США проявляют повышенное внимание к деятельности Лазерного института АН КНДР в Пхеньяне, полагая, что здесь разрабатывается соответствующая технология обогащения урана.
Однако на основании имеющейся информации не представляется возможным сделать однозначный вывод не только о возможных масштабах северокорейской программы по обогащению урана, но и о местонахождении предприятий, занимающихся обогащением урана. Если допустить, что эти предприятия предназначены для обеспечения потребностей в топливе строящихся двух легководных реакторов АЭС в Синпхо, то их мощности хватит для наработки оружейного урана в количестве, достаточном для производства шести ядерных боезарядов ежегодно.
РАКЕТНАЯ ПРОГРАММА КНДР НА ПОРОГЕ КРИЗИСА
Военная ядерная программа КНДР оказалась не единственной головной болью мирового сообщества. Развитие ракетной программы КНДР в увязке с ядерной создало угрозу для национальной безопасности стран Азиатско-Тихоокеанского региона и для ряда других государств. Северная Корея одной из первых среди стран этого региона развернула работы по овладению ракетными технологиями. В 1960-х годах КНДР закупила в СССР неуправляемые тактические твердотопливные ракеты с головными частями в обычном оснащении "Луна" и "Луна-M" (северокорейское обозначение "Фрог-5" и "Фрог-7"). Их дальность не превышала 50-70 км, а вес головной части составлял 400-420 кг.
Не обладая необходимым научно-техническим потенциалом, КНДР старалась использовать возможности для довольно тесного сотрудничества с Китаем. Во второй половине 1990-х годов северокорейские специалисты принимали активное участие в китайской программе создания баллистической ракеты с дальностью действия до 600 км и полезной нагрузкой около 600 кг.
В 1980 году у Египта были приобретены три оперативно-тактических ракетных комплекса с ракетой 8K14 (Scud-B). При этом решалась двоякая задача. В 1984 году были проведены первые летные испытания ракеты Scud-B северокорейского производства, а через год они стали поступать на вооружение армии. Эта одноступенчатая жидкостная ракета с неотделяемой головной частью имеет стартовую массу - 5,9 т, длину - 11,25 м, максимальный диаметр - 0,88 м и обеспечивает доставку полезной нагрузки массой в 1000 кг на дальность до 300 км с точностью порядка 450 м.
Новый стимул для расширения производства ракет был дан вскоре после окончания ирано-иракской войны, когда Иран предложил Северной Корее финансировать разработку модернизированной ракеты Scud-B с условием поставки ему 100 ракет этого типа. Финансовые вливания помогли достаточно быстро решить задачу модификации ракеты Scud-В. Ее дальность была увеличена до 340 км, а полезная нагрузка возросла на 15%. Однако не удалось преодолеть традиционный недостаток северокорейских ракет - невысокую точность.
Очередная попытка модернизировать ракету Scud-В была предпринята после передачи Ираном Северной Корее обломков иракских БР "Аль-Хусейн". Используя иракскую технологию, ОПК КНДР при помощи Китая создал в 1989 году усовершенствованную модель оперативно-тактической ракеты, получившую название Scud-С. Ее испытания были проведены в 1990 году, и после этого она была принята на вооружение. Эта одноступенчатая жидкостная ракета имеет стартовую массу - 6,4 т, длину - 12 м, максимальный диаметр - 0,88 м, полезную нагрузку массой - 750 кг и дальность 600-650 км. Точность попадания при этом составляет 700-1000 м. К разработке ракеты собственного производства Северная Корея приступила в 1988-1989 годах. Целью новой программы стало создание БР средней дальности (БРСД) с отделяемой головной частью. В реализации этого ракетного проекта, получившего название "Нодон-I", участвовали Иран и Ливия. Эти страны через посредников закупали в странах Запада различные необходимые материалы и технические средства.
Первый успешный испытательный пуск "БРСД Нодон-I" был проведен в мае 1993 г. полигоне Тайпотэнг на восточном побережье КНДР. На вооружение эта ракета принята в 1997 году. "БРСД Нодон-I" - одноступенчатая жидкостная ракета с отделяемой головной частью и инерциальной системой управления. Ее стартовая масса ~ 16 т, длина - 16 м, максимальный диаметр - 1,34 м. Максимальная дальность действия - 1300-1500 км с полезной нагрузкой 700-1000 кг. Точность стрельбы - 2000-3000 м. При создании "БРСД Нодон-I" использовалась технология ракет Scud. Ее двигательная установка представляет связку из 4 жидкостных ракетных двигателей ракеты Scud-В. Энергетические возможности "БРСД Нодон-I" позволяют поражать цели на территории Японии, Восточного Китая (включая Пекин) и российского Дальнего Востока (включая Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре, Чита).
В северокорейской армии сформированы три отдельные ракетные бригады, вооруженные ракетными комплексами с ракетами Scud-В, Scud-С и "Нодон-I". Всего 54 пусковые установки. Оценивая возможности ракетной промышленности КНДР, можно утверждать, что недостатка в ракетах северокорейская армия не испытывает. Что касается ракетных комплексов с тактическими ракетами, то их количество может составлять 60-90 единиц.
В настоящее время Северная Корея ведет разработку новых БР ракет повышенной дальности (свыше 2000 км). В конструкции двухступенчатой "БРСД Нодон-2" в качестве первой ступени используется маршевая ступень ракеты "Нодон-I", а в качестве второй ступени - маршевая ступень ракеты Scud-C. Предполагается, что эта ракета будет иметь стартовую массу 21-22 т, длину - 27 м, максимальный диаметр - 1,34 м. Дальность ее действия должна составлять 2200-2300 км с полезной нагрузкой - 1000 кг или 3000 км с полезной нагрузкой - 500 кг. Точность стрельбы - 3700 м. Эта "БРСД" будет способна поражать цели на территории Японии (включая острова Окинава), Китая, Монголии, России (включая территорию до Красноярска).
Трехступенчатый вариант этой ракеты, получивший название "Тэпходон-I", предусматривает использование твердотопливного ракетного двигателя в качестве третьей ступени. Эта ракета может иметь стартовую массу - 24 т, длину - 30 м, максимальный диаметр - 1,34 м. Дальность ее действия составит 3200 км с полезной нагрузкой в 1000 кг или 5700 км с полезной нагрузкой в 500 кг. Точность стрельбы - 3700-3800 м. Ракета "Тэпходон-I" способна поражать цели на территории Японии, Китая, Монголии, Индии, Пакистана, России (вплоть до Урала), а также на островах Гуам и Гавайи, и достигать Аляски.
Принятие на вооружение "БРСД Нодон-2" и ее трехступенчатой модификации "Тэпходон-I" ожидалось в 2003-2004 годах. Однако на сегодня проведено только одно испытание. МБР "Тэпходон-2" будет способна поражать цели на территории Японии, Китая, Монголии, Индии, Пакистана, Ирана, Ирака, России (вплоть до Москвы), а также на островах Гуам и Гавайи и достигать не только Аляски, но и Калифорнии.
На современном этапе взятая Пхеньяном пауза в разработке баллистических ракет дальнего радиуса действия свидетельствует об определенном кризисе северокорейской ракетной программы. Промышленность натолкнулась на ряд объективных трудностей, связанных прежде всего с недостатком квалифицированных кадров ученых и инженеров. Поэтому объявленный Северной Кореей мораторий на испытания ракет следует расценивать как вынужденную меру, а не добрую волю Пхеньяна.
ИНТЕРЕСЫ БЕЗОПАСНОСТИ
Второй кризис вокруг ядерной программы КНДР разразился в октябре 2002 года. Во время визита в Пхеньян помощник госсекретаря США Джеймс Келли на состоявшейся 4 октября 2002 года встрече с главой парламента КНДР Ким Йон Намом предъявил северокорейцам имевшуюся у него разведывательную информацию, которая свидетельствовала о том, что Северная Корея осуществляет секретную программу получения высокообогащенного урана для создания ядерного оружия. По словам Джеймса Келли, северокорейская сторона даже не попыталась опровергнуть его информацию, а, наоборот, спокойно признала, что занимается обогащением урана.
Далее события развивались по нарастающей. КНДР в конце октября 2002 года официально объявила о своем праве иметь "атомное и более мощное оружие" для самообороны. В ответ США и их партнеры в ноябре 2002 года прекратили поставки в Северную Корею топочного мазута. Пхеньян 12 декабря 2002 года опубликовал заявление о возобновлении своей ядерной программы, а в конце этого же месяца удалил инспекторов МАГАТЭ со всех "замороженных" ядерных объектов и к расконсервации газографитного уранового реактора в Ненбене. Эти действия не возымели эффекта, и 10 января 2003 года руководство КНДР сделало официальное заявление о выходе Северной Кореи из ДНЯО и прекращении сотрудничества с МАГАТЭ.
18 апреля 2003 года Пхеньян сделал заявление о том, что переработка 8000 стержней, содержащих облученное ядерное топливо из реактора в Ненбене, находится в завершающей стадии. Это означало официальное признание факта наличия у КНДР значимого количества оружейного плутония, не поставленного под гарантии МАГАТЭ. Консультации, прошедшие 23-25 апреля 2003 года в Пекине (Китай) в трехстороннем формате Китай-КНДР-США, не привели к каким-либо договоренностям. По утверждениям американской делегации, северокорейцы на этой встрече признали намерение создать ядерное оружие. 12 мая 2003 года Пхеньян заявил о выходе в одностороннем порядке из соглашения о провозглашении Корейского полуострова безъядерной зоной, заключенного в январе 1992 года с Южной Кореей.
Летом 2003 года, прежде всего благодаря активной работе Китая и России с КНДР и США, удалось добиться согласия Пхеньяна на начало переговоров в шестистороннем формате (Китай, КНДР, Южная Корея, Россия, США, Япония). Переговоры, начавшиеся в августе 2003 года, проводились в Пекине. Первые два раунда переговоров завершились без сколько-нибудь значимых результатов.
США потребовали, чтобы КНДР согласилась на "полную, проверяемую и необратимую ликвидацию всех ядерных программ". Северная Корея отвергла такой подход и согласилась лишь "заморозить" свои военные ядерные программы. Пхеньян требовал также немедленного "вознаграждения" за замораживание военных ядерных проектов в виде масштабной экономической помощи, прежде всего поставок энергоносителей (до 2,7 млн. тонн топочного мазута ежегодно), а также предоставления со стороны США гарантий безопасности. Последние предполагают установление дипломатических отношений США с Северной Кореей, заключение между ними двухстороннего пакта о ненападении и исключение КНДР из составленного США списка государств, поддерживающих терроризм.
Немного к лучшему ситуация изменилась после третьего раунда переговоров, состоявшегося в июне 2004 года. Большие надежды на дальнейший прогресс возлагались на четвертый раунд переговоров (конец 2004 г.). Однако намеченный план был сорван.
ТРИ СЦЕНАРИЯ
На данный момент возможны три сценария развития корейского кризиса. Сценарий первый - "Замирение". Реализация данного сценария является реальной целью руководства КНДР в нынешнем кризисе. Северокорейцы "открыли карты" и обозначили как свой товар, так и ожидаемую за него цену. На продажу сейчас выставлена ни много, ни мало национальная безопасность КНДР, и заплатить за нее предлагается чем-то не менее адекватным - гарантиями ненападения, невмешательства во внутренние дела и признанием КНДР со стороны США. При этом условием непременно остается безусловная ликвидация всех компонентов военной ядерной программы КНДР. Вопрос о мирной ядерной программе под контролем МАГАТЭ пока остается открытым.
Чтобы у США не было иллюзий, что Пхеньян "капитулирует без боя", северокорейцы выложили главный козырь - они продекларировали обладание Пхеньяном ядерным оружием.
Главным итогом трех раундов ведущихся в Пекине шестисторонних переговоров следует считать то, что они показали возможность разрешения кризиса путем переговоров, и то, что в настоящее время это стало более вероятным, нежели ранее. Но для реализации сценария "Замирение" требуется политическое решение администрации США о том, что КНДР в случае полного и проверяемого отказа от ядерного оружия (или всех видов оружия массового уничтожения) не будет рассматриваться как государство, существование которого противоречит американским интересам.
Если у команды Дж. Буша-младшего найдется политическая воля для принятия такого решения, то тогда у сценария "Замирение" есть надежда оказаться реализованным. Правда, для этого надо будет "пятерке" (США, Китай, Россия, Южная Корея, Япония) предложить КНДР такую цену, от которой она не смогла бы отказаться. При этом вовсе не обязательно, чтобы основные расходы понесли США. Скорее наоборот.
Сценарий второй - усиление напряженности при сохраняющемся ограниченном политическом диалоге. Этот сценарий означает, что США отказываются от проведения вооруженной акции против КНДР, однако жестко настаивают на поставленных условиях разрешения кризиса и не идут на уступки северокорейскому руководству. При этом возможно усиление американского военного присутствия на территории Южной Кореи, а при определенных условиях развития ситуации - и возврат тактического ядерного оружия США в Южную Корею.
КНДР, со своей стороны, будет проводить акции, демонстрирующие серьезность ее намерений противостоять американскому диктату. Например, возобновит испытания баллистических ракет. Нельзя исключать и проведение ядерного испытания с подрывом ядерного взрывного устройства.
То есть ситуация "примораживается" до того момента, когда изменится внешнеполитическая конъюнктура, а также положение в самих США. Вполне вероятно, что "размораживание" ситуации произойдет только после ухода со сцены команды Дж. Буша-младшего.
Данный сценарий представляется довольно опасным. С одной стороны, он дает возможность КНДР проводить военные ядерные исследования, полностью выведя свою ядерную программу из-под международного мониторинга. С другой стороны, США в рамках достижения поставленных целей будут усиливать нажим на КНДР, добиваясь полной политической и экономической изоляции республики. В совокупности такие действия со стороны КНДР и США могут стать переходной фазой к началу реальных боевых действий.
Сценарий третий - силовая акция США. Данный вариант является маловероятным в обозримой перспективе. Хотя вероятно, что политическая легитимизация такой операции может встретить меньше сложностей, чем в случае с Ираком.
Главная же проблема осуществления этого сценария заключается в том, что в отличие от С. Хусейна северокорейское руководство и с военной точки зрения, и с точки зрения наличия политической воли вполне готово к превентивному вторжению на территорию Южной Кореи с целью недопущения формирования на ее территории "армии вторжения" США и их союзников. Хотя представляется очевидным, что Пхеньян не нацелен однозначно на силовой вариант. При всей очевидной предпочтительности первого сценария, к сожалению, вероятность развития событий по нему на сегодня ниже, чем по второму сценарию. И главная причина этого заключена в упорно демонстрируемой командой Дж. Буша-младшего нетерпимости к режиму Ким Чен Ира.
КАК ПРЕДОТВРАТИТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ МИРОВОГО МАСШТАБА?
Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о возможных последствиях обретения КНДР статуса государства, реально обладающего ядерным оружием.
10 февраля 2005 года Министерство иностранных дел КНДР распространило заявление, в котором говорится: "Мы уже предприняли решительные действия по выходу из Договора о нераспространении ядерного оружия и изготовили собственное ядерное оружие самозащиты в ответ на политику администрации президента США Джорджа Буша, которая не скрывает своего желания изолировать и задушить КНДР". Там же констатируется, что "северокорейское ядерное оружие останется сдерживающей силой при любых обстоятельствах".
Следует отметить, что и ранее отдельные представители КНДР заявляли о том, что их страна обладает "силами ядерного сдерживания". Совсем недавно, 24 января 2005 года, заместитель главы МИД КНДР Ким Ге Гван на встрече с американским конгрессменом Куртом Уэлдоном заявил, что Пхеньян обладает ядерным оружием, но применит его "исключительно в целях обороны". Однако на сей раз признание об обладании КНДР ядерным оружием прозвучало как официальная позиция.
Можно ли верить этому заявлению МИД КНДР? Доказательств обладания ядерным оружием северокорейцы не представили. Посетивший в начале 2004 года атомные объекты КНДР бывший руководитель лос-аламосской лаборатории США Зигфрид Хэкер сомневается в способности Пхеньяна создать в ближайшее время ядерное оружие. По его мнению, северокорейцам так и не удалось решить ряд технических проблем, связанных прежде всего с созданием эффективных детонаторов для приведения в действие основного боезаряда.
Но, с другой стороны, нельзя не учитывать уже упоминавшееся признание отца пакистанской ядерной бомбы А.К. Хана в том, что северокорейская урановая программа гораздо более продвинутая, чем предполагает мировое сообщество. К тому же эта программа в отличие от плутониевой никоим образом не контролировалась МАГАТЭ. Поэтому можно предположить, что под прикрытием плутониевого оружейного проекта, который пусть и дозировано, но все же отслеживался инспекторами МАГАТЭ вплоть до декабря 2002 года, Пхеньян способен был реализовать урановый оружейный проект.
С учетом изложенного было бы опрометчиво согласиться с оценками целого ряда российских и зарубежных экспертов о том, что заявление МИД КНДР от 10 февраля 2005 года - это очередное проявление политики шантажа с элементами блефа. Более взвешенной представляется следующая оценка: маловероятно, что северокорейцы ядерное оружие сделали, однако такой сценарий исключать нельзя.
Вместе с тем совершенно очевидно, что работы по созданию ядерного оружия в КНДР ведутся, и оно, если мировое сообщество не предпримет скоординированных мер, учитывающих и интересы безопасности КНДР, рано или поздно у этой страны все же может появиться (если уже не появилось). А это событие в случае веских доказательств его свершения будет иметь далеко идущие последствия для безопасности не только в Северо-Восточной Азии, но и в глобальном масштабе.
Во-первых, увеличивается вероятность попыток силового решения корейского "ядерного кризиса", в том числе по причине возрастающей угрозы неконтролируемого распространения ядерного оружия, - торгует же Пхеньян баллистическими ракетами, почему бы ему не торговать и ядерными боеприпасами и технологиями их изготовления? Во-вторых, кризисная стабильность на Корейском полуострове существенно снизится. Соединенные Штаты не могут игнорировать возможность применения Северной Кореей ядерного оружия, пусть и по территориям Южной Кореи и Японии, и поэтому в случае обострения кризиса могут нанести превентивный удар по северокорейским ядерным объектам. В Пхеньяне, в свою очередь, в этой ситуации могут действовать по принципу "to use or to lose".
В-третьих, в Северо-Восточном регионе начнется процесс "ядерного домино". В течение короткого времени, буквально за 4-6 месяцев, Япония создаст свое ядерное оружие. Эта страна обладает всеми необходимыми для этого технологиями, а имеющиеся у нее запасы плутония в количестве 5,6 тонны пригодны для создания 1000-1200 ядерных боеприпасов. Наряду с этим Япония, Южная Корея и Тайвань наверняка интенсифицируют свои усилия по созданию противоракетной обороны в сотрудничестве с США. Будут наращивать усилия и сами Соединенные Штаты по защите от ракетно-ядерного оружия как своей территории, так и территории своих союзников, в том числе путем развертывания кораблей с противоракетными средствами в акваториях, прилегающих к Северной Корее. В этих условиях как Китай, так и Россия будут вынуждены, в свою очередь, наращивать собственные усилия в ракетно-ядерной области. Назревает новая гонка в области ракетно-ядерного вооружения.
В-четвертых, обретение КНДР ядерного оружия и начавшийся процесс "ядерного домино" в Северо-Восточном регионе приведут к фактическому краху ДНЯО, более того, режима ядерного нераспространения в целом. Те государства - участники ДНЯО, которые по тем или иным причинам хотели бы обрести ядерное оружие, убедятся в том, что демонстративный выход из этого договора остается фактически безнаказанным, а ведущие государства мира не могут или не хотят образумить страну, бросающую вызов мировому сообществу.
Какие же выводы следует сделать из проведенного анализа политики КНДР в ядерной и ракетной областях? Их четыре. Во-первых, несмотря на всю риторику по поводу возможности нанесения Северной Кореей "всесокрушающего" удара по территориям недружественных ей стран, Ким Чен Ир отчетливо понимает, что в результате ответных действий он потеряет все и сразу. Наличие ракетно-ядерного оружия для него - чрезвычайно важный фактор сохранения своего режима при прогнозируемых действиях международной коалиции во главе с США по силовому давлению на тоталитарные государства. Здесь имеется в виду объявленный Вашингтоном крестовый поход против стран, зачисленных Соединенными Штатами в "ось зла".
Во-вторых, достоверно утверждать, что КНДР обладает ядерным оружием, нельзя. Да, у нее, пожалуй, есть все необходимое, чтобы создать ядерное оружие, прежде всего на основе высокообогащенного урана (конструкция этого типа ядерных зарядов значительно проще, чем на основе оружейного плутония). С уверенностью можно утверждать лишь одно - КНДР пока не проводила ядерных взрывов, хотя и не брала на себя обязательств по их непроведению (она не подписала ДВЗЯИ).
В-третьих, Северная Корея готова свернуть свою военную ядерную программу, если США, в свою очередь, откажутся от враждебной политики по отношению к ней. Останется ли у Пхеньяна мирная ядерная программа, которой сейчас, по сути, нет, - это вопрос будущих договоренностей. Здесь широк выбор возможных решений, вплоть до постройки АЭС на территории других государств с долей северокорейской собственности и участием в эксплуатации таких АЭС северокорейских специалистов.
В-четвертых, развитие (или свертывание) ядерной и ракетной программ КНДР будет определяться итогами шестисторонних переговоров, в том числе и тем, будут ли они продолжены после наступившей паузы в середине 2004 года.
Дарья Гармоненко 