Александр Уткин Этот номер "НВО" посвящен в основном началу Великой Отечественной войны. Многое свидетельствует о том, что это по-прежнему актуальная тема.
На днях председатель комитета Госдумы по делам СНГ и связям с бывшими соотечественниками Андрей Кокошин назвал абсурдными и противоправными претензии литовского руководства к России по возмещению "оккупационного ущерба". А значит, различного рода акции, проводившиеся на постсоветском пространстве в канун 60-летия Победы и имевшие целью ревизию итогов Второй мировой войны, продолжатся и в связи c 64-й годовщиной гитлеровской агрессии против СССР.
Особое место среди этих мероприятий, бесспорно, занимали чествования бывших эсэсовцев, полицаев, военнослужащих вермахта в прибалтийских странах. Многих в России удивляет и возмущает подобное отношение к тем, кто в СССР считался подручными преступного нацистского режима, равно как и довольно вялая реакция на происходящее Европейского союза. Хотя перед нами всего лишь продолжение - теперь на территориях новых государств - нескончаемых уже шесть десятилетий информационно-пропагандистских баталий...
...Не успели в мае 1945-го отгреметь залпы Великой Отечественной войны, а затем - в сентябре того же года - Второй мировой, как заскрипели перья, застучали пишущие машинки и началась новая война - пропагандистская и идеологическая - вокруг причин, хода и итогов только что завершившегося всепланетного вооруженного противоборства. В принципе ничего нового в том не было: историки и литераторы, политики и военачальники всегда стремились - каждый по-своему - найти корни побед и поражений, тех или иных решений, повлиявших на результаты военных кампаний. Разве что масштабы исследований во второй половине ХХ века были куда как более значительными да острота и накал полемики между оппонентами превзошли все ранее известные и допустимые параметры.
Впрочем, удивляться этому не приходится: после краткой мирной передышки началась холодная война, в которой главными противниками стали вчерашние союзники, а недавние враги превратились в соратников в новом глобальном противостоянии. Что и определило удивительную порой схожесть оценок событий Великой Отечественной и Второй мировой в трудах людей, еще совсем недавно находившихся по разные стороны фронта.
Так, например, западногерманский историк Герт Бухгейм в своей книге "Гитлер полководец. Разрушение легенды", изданной в 1958 году, повествуя о страшном для вермахта исходе Сталинградской битвы, писал: "То, что немецкие войска потерпели поражение, которое можно сравнить только с разгромом под Иеной и Ауэрштадтом в мрачный 1806 год, - не вина фельдмаршала Паулюса; еще меньше виноваты в этом генеральные штабы армии и авиации и войска, сражавшиеся на суше и в воздухе. Всю ответственность за Сталинград несет один Адольф Гитлер..."
О том же примерно (правда, с оговорками) толкует и британский историк Макс Хастингс в своем исследовании "Операция "Оверлорд". Как был открыт второй фронт". По его мнению, в поражении германских войск единолично виноват Адольф Гитлер. Высоко оценивая военное искусство вермахта, его военачальников, Хастингс противопоставляет им фюрера Третьего рейха, ошибки которого якобы только и сводили на нет все усилия германских фельдмаршалов и генералов.
Правда, и в СССР в 1960-е годы нашли главного виновника всех просчетов, неудач и провалов накануне и в начальный период Великой Отечественной войны - Сталина. И эта малопочтенная роль сохраняется за ним в общем-то и до сего дня. Несмотря на массу публикаций, оправдывающих покойного генералиссимуса.
Однако что же еще было наиболее характерно для трудов о Второй мировой войне, выходивших на Западе? В них основное внимание уделяли поражениям Красной Армии, ее победы объяснялись исключительно многократным численным превосходством и материальной помощью США и Великобритании, а также, разумеется, неблагоприятными климатическими и метеорологическими условиями Восточного фронта и плохими дорогами. Своего рода квинтэссенцией последнего тезиса можно считать оценку известного английского историка Базиля Лиддел Гарта (сборник "Красная Армия", Нью-Йорк, 1956 год). Он убежден, что фиаско вермахта есть следствие "примитивности русских дорог". "Если бы советская власть, - продолжает Лиддел Гарт, - дала России дорожную систему, аналогичную системам западных стран, она была бы захвачена почти так же быстро, как Франция". Одновременно создавался в целом положительный образ германской армии, что было вполне понятно: ведь ФРГ являлась полноправным членом НАТО, а бундесвер формировали и пестовали офицеры и генералы, всего 10 или чуть более лет назад служившие в вооруженных силах Третьего рейха.
Совершенно отчетливо в большинстве западных исследований Второй мировой прослеживалась довольно простая мысль - не надо повторять ошибок Гитлера, и победа над СССР в случае перерастания холодной войны в горячую неизбежна. Вдобавок необходима моральная подготовка к этому собственных граждан. А потому надо их убеждать в том, что "русские" опасны и агрессивны, однако толком воевать не умеют и в схватке с хорошо подготовленным противником наверняка потерпят поражение. Что же до триумфа 45-го - то это почти исключительно заслуга англо-американцев. Неудивительно, что с 1950-х годов представления о доминирующей или решающей роли США и Великобритании во Второй мировой войне утвердились в сознании многих американских и европейских обывателей.
Разумеется, готовились к возможной грядущей войне и в СССР. При этом, вполне естественно, самой прочной основой для укрепления морального духа населения Советского Союза и личного состава его Вооруженных сил являлась Великая Отечественная. Прежде всего на примерах ее героев воспитывались верность социалистической Родине (именно социалистической и никакой другой), стойкость и мужество, готовность перенести все самые тяжкие испытания. Причем главный официальный тезис советской пропаганды был таков - Победа 1945-го была неизбежна, она навеки доказала преимущества социализма и правильность курса Коммунистической партии.
Что до бывших союзников и нынешних потенциальных противников, то они в 1941-1945 годах только тем и занимались, что вели двойную игру за спиной честно исполнявшего свои обязательства Советского Союза, отсиживались за морями и океанами, надеясь ослабить СССР, отделываясь поставками по ленд-лизу, которые никакой существенной роли в разгроме вермахта и войск гитлеровских сателлитов не сыграли. Вклад первого на планете государства рабочих и крестьян превозносился до небес, значение же сражений на других ТВД низводилось до минимального уровня.
К сожалению, полемические побоища вокруг Второй мировой не прекратились и после окончания холодной войны. В РФ, в частности, доселе в ходу следующие выводы: "Морские сражения между США и Японией в июле 1942 года у острова Мидуэй и бои за остров Гуадалканал в группе Соломоновых островов, бои в Северной Африке под Эль-Аламейном и в Тунисе не имели такого значения для хода Второй мировой войны, как Сталинград".
Однако устоявшиеся за десятилетия стереотипы медленно преодолеваются и на Западе. Вот на что, например, небезосновательно обратил внимание израильский ученый Габриэль Городецкий в связи с выходом опуса Суворова (Резуна) "Ледокол": "После краха "империи зла"... всемогущие средства массовой информации дружно объединились с историками и создали массу псевдоисторических и документальных произведений... Таким образом, история была завербована для нанесения окончательного удара "идее социализма", а также всему наследию российской истории..."
Эта последнее замечание, пожалуй, в наибольшей степени справедливо для России, где в 1990-е годы открылся собственный, "внутренний" фронт пропагандистских баталий вокруг Великой Отечественной (Второй мировой) войны. Он, конечно, не мог не появиться, поскольку это было обусловлено противостоянием сторонников и противников происходящих в стране коренных социально-политических и экономических перемен. Среди первых были отдельные люди, которые, стремясь лишить оппонентов наиболее весомых аргументов в пользу преимуществ советского строя, не нашли ничего лучшего как прибегнуть к стереотипам, использовавшимся на Западе без малого полвека: Вторую мировую войну провоцировали и Гитлер, и Сталин (и никто, кроме них), в июне 1941-го столкнулись два преступных режима, советские генералы в массе своей были бездари и тупицы, политработники - шкурники и подлецы, красноармейцев гнал в бой лишь страх перед комиссарами, особыми отделами и заградотрядами и т.д. и т.п.
Причем эти тезисы использовались в первую очередь официальной и полуофициальной пропагандой. Лишь относительно недавно в правящих кругах РФ осознали, что бездумный нигилизм в отношении советского прошлого бумерангом бьет по важнейшим институтам государства. Однако это не означает, что наша "гражданская война" из-за оценок Великой Отечественной идет на спад и вскоре вовсе прекратится. Увы, мы живем в крайне нестабильном обществе, в стране, где разнообразные ломки и перемены далеки от завершения. Следовательно, информационно-пропагандистские бои будут продолжаться, и "сороковые роковые" еще долго не станут объектом беспристрастного изучения, а послужат материалом для политтехнологов, обслуживающих интересы соперничающих партий и группировок.
