Владимир Васильев Исторической, без преувеличения, речи 40-го президента США Рональда Рейгана, посвященной началу реализации самой грандиозной военной программы конца XX – началу XXI века, 23 марта исполнится 25 лет. Она предусматривала создание глобальной системы защиты Соединенных Штатов от массированного удара межконтинентальных баллистических ракет «империи зла» – так тогда Рейган называл Советский Союз.
ПРОДОЛЖЕНИЕ РЕАЛИЗАЦИИ СОИ
Предполагалось, что в течение последующих 42 лет, то есть к 1 октября 2025 года, США с помощью своих союзников и друзей обзаведутся мощнейшей противоракетной обороной, способной перехватить до 6000 ядерных боеголовок МБР. Основой будущей системы ПРО должны были стать информационные и ударные средства наземного, морского, воздушного и космического базирования, с помощью которых удастся обнаруживать, распознавать и уничтожать стратегические ракеты и их боевые блоки на всех этапах полета к цели – от старта до подхода к точке подрыва ядерных боеприпасов.
Всего на выполнение программ Стратегической оборонной инициативы (СОИ, SDI) планировалось израсходовать до 3000 млрд. долл. в ценах 1983 года, или до 10 000 млрд. долл. по курсу 2008 года, то есть в среднем по 70 млрд. долл. ежегодно по старому курсу и более 220 млрд. по новому. Но на практике в первое десятилетие затраты не превышали 4–5 млрд. долл. в год, что свидетельствовало об утопичности намерений реализовать все намеченное в рамках СОИ в полном объеме (в 2008 финансовом году США выделили на развитие и укрепление своей противоракетной обороны примерно 10 млрд. долл.).
Правда, в Вашингтоне особенно не торопились выбрасывать многие миллиарды долларов на ветер и в космос не только по причине несовершенства технических средств ПРО. Можно предполагать, что лидеры Америки были уверены в скором развале Советского Союза и делали все от них зависящее, чтобы приблизить его конец. Так и получилось. Теперь речь идет не о 6000 ядерных боеголовок СССР в упреждающем ударе, а всего о нескольких десятках или сотнях ББ российских ракет в ответно-встречном или ответных ударах, для перехвата которых достаточно иметь простую, даже можно сказать – убогую и примитивную национальную ПРО.
До выхода Соединенных Штатов из Договора об ограничении систем стратегической противоракетной обороны от 26 мая 1972 года (это, напомню, случилось 13 июня 2002 года) эта страна могла размещать ударные средства ПРО (базы ракет-перехватчиков), радиолокационные станции для слежения за баллистическими целями и их распознавания, а также для прицеливания и наведения противоракетного оружия только на своей территории.
Теперь эти ограничения не действуют, чем незамедлительно воспользовался Вашингтон, согласовав с Прагой и Варшавой программу развертывания в Чехии и Польше третьего – европейского – позиционного района ПРО в дополнение к двум другим ПРО – в штатах Северная Дакота и Аляска. Тем самым сбывается четвертьвековая «американская мечта» – планировать осуществление перехвата МБР на восходящем участке их полета к цели, а не на исходящем, как это было возможно до 13 июня 2002 года.
Дело в том, что в зависимости от конкретного типа ракеты-перехватчика наземного базирования GBI скорость в конце времени работы двигателя РН может достигать 7,5 км/с для ее двухступенчатого варианта (GBI-2 stage) и 8,5 км/с для трехступенчатого (GBI-3 stage). На нисходящем участке траектории полета, то есть над северной частью Атлантического океана или Канадой – нарастающая скорость боеголовок МБР может составлять 5–7 км/с, поэтому при их атаке в лоб скорость сближения боеголовки и головки самонаведения EKV ракеты GBI должна достигать 12,5–15,5 км/с, которая превосходит вторую космическую скорость.
Если считать, что основная коррекция полета головки самонаведения EKV прямого кинетического воздействия (попадания) начинается за 100 км до их встречи, а конечная за 10 км, то тогда на все процедуры прицеливания и наведения оружия выделяется соответственно 6–8 сек. и 0,5 сек. В этом случае сейчас и в обозримом будущем США не способны обеспечить поражение боеголовки МБР с вероятностью не менее 90% даже при стрельбе двумя ракетами по одной боеголовке, как того требует Конгресс.
Другое дело – страны Центральной Европы. Там российские МБР и их боеголовки будут лететь на восходящем участке траектории полета с замедлением скорости вплоть до достижения высоты около 1000 км на удалении до 5000 км от места запуска. При этом их скорость сближения после выключения двигателя последней ступени МБР будет плавно уменьшаться по мере набора высоты примерно с 7 км/с до 4–5 км/с. И здесь лучшего способа перехвата на догонном курсе не придумаешь, поскольку скорость сближения составит от 3,0 км/с до 4,5 км/с в пользу ПРО США. А если учесть, что время работы двигателя GBI-2 stage составляет всего 103 сек., а GBI-3 stage – 143 сек., то замедление скорости их полета после выключения двигателей позволит снизить скорость сближения до 1,0 км/с, то есть даже меньше того, что имеет место в системах борьбы с самолетами с помощью зенитных ракет противовоздушной обороны.
Вот почему США столь настойчиво стремятся разместить третий позиционный район своей ПРО в Центральной Европе и имеют серьезные намерения не уходить оттуда ни при каких обстоятельствах. Однако не только поэтому.
ЧТО ОСТАЛОСЬ БЕЗ ВНИМАНИЯ
Нужно отдать должное редакции газеты «Независимое военное обозрение» в оперативном и скрупулезном освещении проблемы создания национальной ПРО Соединенных Штатов, часть информационных и ударных средств которой окажется в странах Старого Света. Здесь уместно назвать статьи Виктора Мясникова «Противоракетная империя США. Под контроль Пентагона переходит суша, океаны, воздух и космос» («НВО» № 23, 2007) и Виктора Литовкина «Противоракетный клинч. Генеральный штаб Вооруженных сил России огласил планы США расширить европейскую систему стратегической ПРО» («НВО», № 45, 2007).
Эти материалы могут полностью удовлетворить интерес к данному вопросу рядового читателя. Но при внимательном знакомстве с упомянутыми и другими подобных публикациями в иных изданиях специалиста, занимающегося проблемой ПРО 47 лет (начиная с момента работы над дипломным проектом в ОКБ Сергея Королева), в них нет самого главного, самого уязвимого элемента системы – парных пунктов радиоуправления и радиосвязи ракет-перехватчиков GBI и их головок самонаведения EKV, входящих в засекреченную систему IFICS (In-Flight Interceptor Communications System).
По программам Управления ПРО США должно быть развернуто семь пар стационарных пунктов IFICS по числу зон противоракетной обороны на территории Америки и других стран. Кроме того, разрабатывается подвижный вариант пунктов IFICS на базе пяти большегрузных армейских грузовиков-вездеходов. Каждый стационарный пункт размещается в безлюдной местности, занимает участок безлесной территории земли площадью в один акр (40 соток), обносится забором в виде стальной сетки-рабицы высотой шесть футов (1,8 м). На позиции пункта должны находиться служебные технические помещения с передающими и приемными устройствами, а также параболическая антенна диаметром 19 футов (5,8 м). Радиоуправление полетом и двухсторонняя радиосвязь с бортом GBI и EKV осуществляется в двух диапазонах радиоволн – сантиметровом (длина волны 3 см) и миллиметровым (длина волны 8 мм).
В нормальном режиме пункт является не обслуживаемым и не охраняемым. Технический персонал может находиться там только в двух случаях – при строительстве и вводе пункта в эксплуатацию или при проведении регламентных работ. Связь с региональными командными пунктами ПРО и Центральным командным пунктом NORAD (оборона воздушного пространства Северной Америки) осуществляется по глобальной сети сверхширокополосных цифровых каналов волоконно-оптической связи.
Наличие двух разнесенных на значительное расстояние друг от друга пунктов IFICS обусловлено необходимостью обеспечения надежной работы системы радиоуправления и радиосвязи в сложных метеорологических условиях (дождь, туман, снег и т.п.), которые влияют на распространение радиоволн сантиметрового и миллиметрового диапазона, а также для повышения надежности на случай выхода из строя одного из двух пунктов.
Столь подробное описание элементов системы IFICS сделано по причине того, что на протяжении последних пяти лет печать США, России и других стран даже не упоминает о существовании этой системы, хотя без нее все, что перечислено в указанных выше статьях, не имеет никакого смысла, так как ни одно из всех остальных средств ПРО не обладает технической возможностью для точного наведения GBI и EKV на баллистическую цель. Возможно, что авторов подобных публикаций подвело обилие радиолокационных станций различного назначения и то, что американцы называют все пять типов РЛС класса GBR многофункциональными. Но они именуют их так потому, что радары предназначены для решения двух задач.
Первая задача – осуществление высокоточных внешнетраекторных измерений полета баллистических целей с разрешением по продольной дальности 15–30 см на расстоянии до 2000–4000 км. Вторая задача сводится к распознаванию реальных боеголовок на фоне звездного неба, излучения Солнца и Луны среди большого числа ложных целей в условиях действия активных радиопомех. А вот управлять полетом средств перехвата могут только пункты IFICS по сигналам, передаваемым из командных пунктов Центрального и регионального подчинения.
Думаю, авторов статей ввело в заблуждение наличие в предыдущих системах ПРО США «Сентинел» и «Сейфгард» многофункциональной РЛС MSR, которая может одновременно распознавать цели и передавать на борт ракет-перехватчиков «Спартан» и «Спринт», оснащенных ядерными боеголовками, радиосигналы управления. Но управлять полетом GBI и EKV – исключительно сложным и скоротечным – многофункциональные РЛС ПРО GBR не могут.
Отсутствие в последние годы упоминание о самом существовании системы IFICS в целом и необходимости их наличия в составе элементов центральноевропейской зоны противоракетной обороны США можно объяснить двумя причинами. Первая из них – самая простая и примитивная: американцы не хотят указывать страну и конкретное местоположение двух пунктов радиоуправления и связи – самых важных уязвимых элементов ПРО. Вторая причина: если не предполагается размещение в Центральной Европе пунктов IFICS, то тогда шахтные пусковые установки с ракетами GBI никак не могут решать задачу ПРО. Следовательно, они предназначены для того, чтобы поражать другие цели. Но какие?
Во-первых, можно держать под прицелом космодром Плесецк, что в Архангельской области. Для перехвата и уничтожения запускаемых отсюда российских космических аппаратов военного назначения России лучшего места, чем северо-восток Польши, не найти. Во-вторых – объекты стратегического назначения на территории РФ вплоть до Новосибирска. Ведь GBI-3 stage могут выполнять роль баллистических ракет средней дальности (БРСД) при пусках на расстояние до 5000 км. Уже при первом летном испытании в 2002 году ракета GBI-3 stage преодолела 4800 км, достигнув максимальной высоты 1750 км. В режиме перехватчика GBI-3 stage имеет активный участок полета продолжительностью 143 сек., дальностью 380 км и высотой 225 км. Это позволяет обеспечивать перехват баллистических целей головкой самонаведения при наклонной дальности до 2000 км и высоте не более 1000 км в полете по инерции, пользуясь лишь четырьмя двигателями боковой коррекции. Так что радиусы действия противоракет США, показанные на цветном рисунке к статье в одной из московских газет, являются по существу максимальной прицельной дальностью поражения цели БРСД GBI -3 stage на территории России.
Следует отметить, что применение GBI -3 stage в качестве баллистической ракеты среднего радиуса действия является очень опасным для Российской Федерации, поскольку это обеспечивает минимальное время от момента подачи сигнала-приказа на пуск GBI до ядерного поражения цели. Боеприпас в этом случае может иметь эквивалент в 50–100 кт в тротиловом исчислении. Полет ракеты с территории Польши до Москвы займет всего 11 минут, столько же до баз МБР РВСН близ Выползово и Тейково; 13 минут – до Татищево, 15 минут – до Нижнего Тагила, 21 минуту – до Новосибирска. Ни США, ни их союзники не располагают другими средствами доставки ядерного оружия, способными решать задачи упреждающего ракетно-ядерного удара за столь короткое время.
Полагаю, чем дольше США будут замалчивать факт существования IFICS и местоположения пунктов радиоуправления радиосвязи своей национальной ПРО в странах Центральной Европы, тем больше будет подозрений об ином назначении ракет GBI, находящихся на территории Польши.═
