Сергей Рогов
Медведев и Буш так и не стали друзьми.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Нападение грузинских войск на Цхинвал и российская операция по принуждению режима Саакашвили к миру существенно изменили международную обстановку. Серьезно осложнилось взаимодействие Москвы с Вашингтоном и Западом в целом. Это может иметь серьезные последствия как для Соединенных Штатов, так и для Российской Федерации, считает директор Института США и Канады РАН.
КОНЕЦ ЭПОХИ
Через несколько месяцев закончится пребывание у власти нынешней администрации Соединенных Штатов. Судя по опросам общественного мнения, американцы считают президентство Джорджа Буша-младшего одним из самых провальных в истории своей страны. Популярность хозяина Белого дома упала с почти 90% (после 11 сентября 2001 года) до примерно 30%. Показательно, что на недавнем съезде Республиканской партии личное выступление президента под предлогом плохой погоды заменили на телеообращение.
Когда 8 лет назад Буш-младший победил на выборах, США находились на пике своей мощи. Казалось, что стратегия Вашингтона, имевшая целью закрепить результаты «победы» в холодной войне, близка к успеху. После распада Советского Союза у Соединенных Штатов не было равного по силам соперника на мировой арене. США многократно превосходили любую другую страну по экономическим и военным параметрам, политическому и идеологическому влиянию – по всем показателям «твердой» и «мягкой» силы. В этих условиях стратегической целью Вашингтона стала консолидация однополярной системы международных отношений, в которой США играют роль единственной сверхдержавы XXI века.
Администрация Буша сделала упор на военно-силовые методы обеспечения американского господства, не считаясь с нормами международного права, действуя в обход Совета Безопасности ООН. Воспользовавшись событиями 11 сентября 2001 года, Соединенные Штаты под лозунгами борьбы с международным терроризмом и поддержки демократии приступили к смене неугодных режимов в Афганистане и Ираке. За ними должны были последовать Иран и Северная Корея.
Но очередная попытка обеспечить мировое доминирование одной державы провалилась. Триумфальной победы Вашингтона на Большом Ближнем Востоке не получилось. США оказались втянутыми в затяжную изнурительную войну, которая обернулась огромными политическими, военными и финансовыми издержками.
Фактически США утратили позиции монопольного лидера глобальной экономики. В казалось бы незыблемой для данной сферы иерархии начались фундаментальные сдвиги. Хотя Соединенные Штаты по-прежнему остаются державой «номер один», на второе место уверенно вышел Китай. По всем оценкам в ближайшие 15–20 лет Поднебесная догонит Америку по размерам ВВП, а в середине нынешнего века будет значительно ее превосходить. К этому времени в тройку мировых гигантов войдет Индия. На пятой-шестой ступеньках могут оказаться Бразилия и Россия.
Если несколько лет назад в Вашингтоне говорили о том, как растянуть «однополярный момент» на весь XXI век, то сегодня начались рассуждения о наступлении «постамериканской эпохи». Эксперты, в том числе авторы готовящегося под эгидой Национального совета по разведке доклада «Мир в 2025 году», признают, что он опять становится многополярным.
Новый расклад сил на международной арене был наглядно продемонстрирован в августе 2008 года.
Во-первых, как и ожидалось, Олимпийские игры в Пекине превратились в символ появления «второй сверхдержавы». Более того, спортсмены КНР обошли американцев по количеству золотых медалей, хотя по общему количеству наград команда США значительно опередила китайскую. Если учесть, что Поднебесная – главный кредитор Соединенных Штатов и она проигнорировала критику Запада за использование силы в Тибете, то неспособность Вашингтона контролировать Пекин стала очевидной.
Во-вторых, пятидневная российско-грузинская война продемонстрировала, что Белый дом утратил контроль и над политикой Кремля. Впервые за несколько десятилетий США не смогли предотвратить военный разгром проамериканского режима. Истерическая антироссийская пропагандистская кампания лишь публично подтвердила крах стратегического курса Вашингтона в отношении Москвы, который проводился после развала Советского Союза.
КОЛОССАЛЬНЫЙ ПРОСЧЕТ
Как известно, в лидеры Соединенных Штатов истолковали окончание холодной войны как свою «победу». Соответственно Российская Федерация рассматривалась как «побежденная» сторона. Это предопределило патерналистский курс США в отношении России на протяжении последних 17 лет.
В 90-е годы Вашингтон был готов способствовать проведению в РФ экономических и политических реформ по американским рецептам. Но США не стали осуществлять новый «план Маршалла» в отношении Российской Федерации, ограничиваясь минимальными затратами. В целом помощь России со стороны Запада (США, другие развитые страны, Всемирный банк, МВФ) оказалась относительно невелика и, как правило, сопровождалась жесткими условиями. Вместе с тем американцы напрямую поддерживали Бориса Ельцина в периоды обострения внутриполитической ситуации в России (осень 1993 года, выборы 1996-го). Контрпродуктивные результаты «шоковой терапии» привели к дефолту 1998 года, после чего западная помощь вообще была прекращена, за исключением программы Нанна–Лугара, которая подверглась значительному сокращению.
При этом Вашингтон неоднократно декларировал готовность к партнерству с Москвой. Это делали и Джордж Буш-старший, и Билл Клинтон, и Джордж Буш-младший. Однако приоритет был отдан интеграции в западное сообщество восточноевропейских государств, а не Российской Федерации.
В реальности США проводили политику по принципу «победитель получает все», не считаясь с интересами России. Вместо создания новой системы безопасности «от Ванкувера до Владивостока» было принято решение о расширении НАТО. После вывода российских войск из Германии и стран Восточной Европы Америка начала заполнять образовавшийся вакуум, не скрывая намерения не допустить «возрождения советской империи».
Во второй половине 90-х годов Москва громко возражала против принятия в НАТО Польши, Чехии и Венгрии, а также против войны в Косово. Но в Вашингтоне явно считали, что возражения слабой зависимой страны можно игнорировать. В начале нынешнего десятилетия, несмотря на протесты России, США в одностороннем порядке вышли из Договора по ПРО и провели второй раунд расширения Североатлантического альянса за счет восточноевропейских государств, включая бывшие прибалтийские республики СССР.
Затем резко активизировалась американская политика в странах СНГ. Было объявлено о намерении включить в НАТО Украину и Грузию, руководители которых заняли откровенно антироссийскую позицию. Кроме того, администрация Буша приняла решение разместить системы ПРО в Польше и Чехии, в феврале 2008 года в обход Совета Безопасности ООН и несмотря на резкие протесты Москвы США и их союзники признали независимость Косово.
Похоже, нынешняя американская администрация была убеждена в том, что Россию можно и дальше ставить перед «свершившимися фактами», разъясняя Москве, что действия Вашингтона якобы не угрожают ее интересам. Хотя Государственный департамент и Пентагон возглавляют бывшие профессиональные советологи Кондолиза Райс и Роберт Гейтс, американское руководство явно не приняло во внимание тот факт, что в Российской Федерации в первом десятилетии XXI века произошли качественные экономические и политические сдвиги. США по-прежнему требовали от России уступок, не собираясь хоть что-либо давать взамен.
При этом Вашингтон игнорировал сигналы, которые посылала Москва: речь Владимира Путина в Мюнхене; мораторий на выполнение ДОВСЕ; предупреждения, что независимость Косово отразится на Абхазии и Южной Осетии; крупномасштабные учения Северо-Кавказского военного округа.
Россия и раньше неоднократно выступала с предостережениями, проводила «красную линию». Но каждый раз все ограничивалось словами. Возможно, американское руководство считало, что Россия опять блефовала, когда заявляла, что не допустит восстановления контроля Грузии над бывшими автономиями с помощью военно-силовых методов.
Воинственные намерения Михаила Саакашвили ни для кого не были секретом, тем более для США, которые оказывали огромную поддержку нынешнему грузинскому режиму. Именно благодаря этому Тбилиси смог за несколько лет создать современную армию, превосходящую вооруженные силы непризнанных республик. Но в Вашингтоне заверяли, что предотвратят нападение Грузии на Абхазию и Южную Осетию. Тем не менее в ночь с 7 на 8 августа Саакашвили начал крупномасштабную агрессию.
Как утверждают американские официальные лица, они предупреждали грузинское руководство о том, что не следует начинать войну. Тогда возникает две интерпретации действий Саакашвили: либо он нарушил указания Вашингтона; либо истолковал американскую позицию как согласие с атакой.
При первом варианте администрация Буша должна была бы осудить действия в Грузии, поддержать в Совете Безопасности ООН в первые часы конфликта предложение России о немедленном прекращении огня, приостановить оказание помощи Тбилиси. Но, как известно, этого не произошло. Вашингтон назвал нападение на Южную Осетию «ошибкой» и заклеймил Москву как «агрессора».
При втором варианте руководство США, видимо, дало понять, что не возражает против военного решения и в случае молниеносного захвата Южной Осетии обеспечит политическое прикрытие блицкрига. Публичные заявления некоторых официальных лиц (Дэниел Фрид, Мэтью Брайза) дают основания для такой версии.
Второй сценарий напоминает события накануне Шестидневной войны 1967 года на Ближнем Востоке, когда США публично призвали не открывать огонь, но негласно дали «зеленый свет» Израилю. Однако Грузия – не Израиль, а Россия – не Египет. Следует напомнить, что грузинские войска не только напали на Южную Осетию. Они атаковали российский миротворческий батальон, который понес большие потери. Это предопределило массированную военную реакцию Москвы и разгром грузинской армии.
Таким образом, в любом случае произошел колоссальный просчет политического и военного руководства и разведки США – не меньший, чем при развязывании войны в Ираке. Как мог Вашингтон не увидеть решимость Москвы защитить свои интересы? Как Лэнгли и Пентагон не заметили военного превосходства России над Грузией?
Как бы то ни было, против Российской Федерации была немедленно развязана пропагандистская кампания в духе холодной войны.
Вопрос об американо-российских отношениях выдвинулся на одно из первых мест в избирательной кампании в США. Кандидат Республиканской партии в президенты Джон Маккейн, обвинявший своего соперника Барака Обаму в отсутствии опыта в международных делах, не без успеха попытался набрать за счет войны в Закавказье дополнительные очки. Хотя главными на выборах являются внутриполитические вопросы, Маккейн, давно выступавший за проведение жесткого курса в отношении России, смог перехватить инициативу в предвыборной борьбе. Не случайно Обама выбрал в качестве кандидата в вице-президенты председателя сенатской Комиссии по иностранным делам Джозефа Байдена, который сразу же после войны прилетел в Тбилиси.
В политическом истеблишменте США, прежде всего в Республиканской партии, активно выдвигается тезис о необходимости перехода к «сдерживанию» России. С такой платформой наиболее активно выступают многие бывшие антисоветчики – ветераны холодной войны, прежде всего – идеологи неоконсерватизма (Кристолл, Краухаммер, Кэйган и др.). В пользу такого подхода выступают и некоторые деятели Демократической партии (Бжезинский, Холбрук).
Истерическая реакция, охватившая американские СМИ в августе, показала, что лишь небольшое меньшинство экспертов по России и международным отношениям пытается занимать взвешенные, реалистические позиции. Но трезвые голоса тонут в хоре призывающих «исключить», «изолировать», «наказать», «сдерживать» Россию, создать вдоль ее границ «санитарный кордон».
Следует отметить, что уже в течение нескольких лет в Вашингтоне формируется антироссийский консенсус: в Москве установился «авторитарный режим», который проводит «неоимперскую политику». Если до войны в Закавказье считалось, что Россия проводит политику статус кво, добиваясь сохранения своего политического контроля и доминирования над энергетическими ресурсами на территории бывшего СССР, то теперь Москва якобы выступает против статус кво, стремясь вернуть утерянные после распада Советского Союза геополитические позиции. Делается вывод, что, во-первых, Россия добивается признания зоной ее привилегированных интересов постсоветского пространства и даже Восточной Европы; во-вторых, с помощью энергетических рычагов добивается чуть ли не «финляндизации» Европы; в-третьих, политика Кремля направлена на подрыв всей ныне существующей однополярной системы международных отношений.
 У Обамы и Маккейна разные подходы к России. Фото Reuters |
НА РАСПУТЬЕ
Таким образом, вместо стратегического партнерства стала складываться конфронтационная модель американо-российских отношений. Хотя по отдельным конкретным вопросах продолжается сотрудничество, противостояние начинает доминировать во всех сферах взаимодействия – политической, экономической, военной и идеологической.
В этих условиях возможны два основных сценария развития ситуации.
Первый вариант – долговременное политическое, экономическое и военное противостояние Запада и России. Это не будет буквальным повторением холодной войны, но такая институциализированная конфронтация сделает крайне сложной создание системы безопасности для многополярного мира. Не сложно понять, что в наибольшем выигрыше в таком случае окажутся Китай и другие новые центры силы.
Второй вариант – относительно краткосрочное обострение напряженности между Россией и США и НАТО, после чего последует нормализация отношений. Хотя по некоторым вопросам расхождения не исчезнут, по наиболее важным направлениям возобладают общие интересы.
Похоже, что к первому варианту склоняется администрация Буша, вынужденная реагировать на призывы проводить жесткий курс, с которыми выступает кандидат Республиканской партии в президенты Маккейн. Если на президентских выборах в США победит Обама, возрастет возможность развития событий по второму варианту, хотя вряд ли новая администрация сразу же пойдет на отмену жестких мер, принятых при Буше.
Возможные меры против Российской Федерации могут, в частности, включать:
1. Замораживание деятельности Совета Россия–НАТО.
2. Прекращение сотрудничества по военной линии.
3. Оказание крупномасштабной военной помощи Грузии.
4. Предоставление Плана подготовки к вступлению в НАТО Грузии и Украине.
5. Размещение военных баз США на территории балтийских государств.
6. Попытка исключить Россию из «большой восьмерки».
7. Блокирование принятия России в ВТО.
8. Отказ от участия в Олимпиаде в Сочи.
9. Экономические санкции против некоторых российских компаний.
10. Арест счетов российских физических лиц в западных банках.
11. Отказ от переговоров по контролю над вооружениями.
12. Наращивание гонки стратегических наступательных и оборонительных вооружений.
13. Официальное провозглашение доктрины «сдерживания» России.
Частично эти меры могут быть осуществлены при нынешней администрации, а в законченном виде – в случае прихода к власти в США Маккейна, хотя в пользу такого подхода выступают и некоторые деятели Демократической партии.
Такому развитию событий могут воспрепятствовать:
– поглощенность США войной в Ираке и Афганистане;
– противоречия между США и Западной Европой;
– неспособность Запада нанести существенный экономический ущерб России при сохранении высоких цен на энергоносители;
– необходимость сотрудничества с Россией по проблемам Ирана, КНДР и другим вопросам нераспространения оружия массового поражения.
Вместе с тем переход к жесткому курсу сдерживают опасения относительно гипотетических ответных действий России, в том числе
– сокращение объема поставок и повышение цен на российские энергоносители;
– отказ от поддержки дипломатического нажима и экономических санкций в отношении Ирана;
– денонсация Соглашения о статусе войск, позволяющего осуществлять через территорию России переброску грузов и персонала НАТО в Афганистан;
– выход из Договора РСМД;
– выдвижение территориальных претензий к Украине;
– признание независимости Приднестровья;
– отказ от инвестирования валютных резервов России в ценные бумаги США;
– развитие военно-технического сотрудничества России с Ираном, Венесуэлой, Кубой.
Таким образом, Вашингтон сталкивается с ситуацией, при которой немедленно «наказать» Москву невозможно.
Военные меры исключены, поскольку в российско-американских отношениях сохраняется ситуация взаимного гарантированного уничтожения. Министр обороны США Гейтс сразу же исключил прямое военное вмешательство Америки в российско-грузинский конфликт. Несмотря на отчаянные призывы Саакашвили, Вашингтон не мог оказать серьезную военную поддержку Грузии. Отправка в Черное море нескольких кораблей ВМС с гуманитарной помощью носила символический характер и не произвела эффект демонстрации силы.
Но в то же время США подписали соглашение с Польшей о размещении на ее территории стратегических ракет-перехватчиков, согласившись на ряд требований Варшавы, которые придают этой сделке откровенно антироссийский характер. Фактически Вашингтон предоставил военные гарантии Речи Посполитой против Москвы. Это противоречит утверждениям Белого дома, что противоракетная оборона США якобы не направлена против Российской Федерации.
Оказалось, что у Соединенных Штатов практически нет серьезных рычагов для немедленного экономического нажима на РФ. Слабость американо-российских экономических связей не дает возможности вводить эмбарго или прекращать помощь. Показательно, что США даже не поставили вопрос об отмене программы Нанна–Лугара, поскольку ее продолжение отвечает американским стратегическим интересам не меньше, чем интересам России.
Тем не менее Белый дом отозвал из Конгресса соглашение о российско-американском сотрудничестве в ядерной сфере. Этот документ явно имеет взаимовыгодный характер, позволяя обеспечить топливом ядерные электростанции США при возвращении отработанных материалов в Россию. Его замораживание может негативно отразиться на планах развития ядерной энергетики Соединенных Штатов, чтобы ограничить зависимость американской экономики от импорта нефти.
В целом, несмотря на риторику, практические действия команды Буша носили избирательный, ограниченный характер. Очевидно, что новая политика Вашингтона в отношении Москвы будет формироваться в рамках новой американской глобальной стратегии, которую сформулирует следующая администрация. Вместе с тем в оставшиеся месяцы пребывания у власти нынешнего президента не исключены действия, которые предопределят политику его наследника. Во-первых, США могут нанести авиационно-ракетный удар по Ирану. Во-вторых, в декабре Вашингтон может продавить решение о приглашении в НАТО Украины и Грузии.
КОНТУРЫ НОВОЙ СТРАТЕГИИ
Победа на выборах Маккейна скорее всего сделает неизбежным дальнейшее фронтальное ужесточение американского подхода к России. В целом можно ожидать, что сохранится и даже усилится упор на военно-силовые методы на международной арене. Это касается прежде всего продолжения войны «до победного конца» в Ираке. Не менее жестким окажется и подход США к Ирану. Будет продолжена и, возможно, форсирована программа ПРО.
При администрации Маккейна вероятно официальное провозглашение доктрины «сдерживания» России, которая станет рассматриваться как противник США «номер один» на мировой арене. Напомним, что на протяжении четырех с лишним десятилетий американская доктрина «сдерживания» предусматривала политическую изоляцию и экономическое изматывание СССР с помощью гонки вооружений. Сторонники возобновления политики "сдерживания" утверждают, что сегодняшняя Россия значительно слабее, чем Советский Союз в период холодной войны. Москва не опирается на глобальную идеологию, которая имела миллионы сторонников в разных странах мира. У Российской Федерации нет союзников и клиентов на международной арене, готовых поддержать ее в конфронтации с Западом, даже среди бывших советских республик.
Российская армия в отличие от Вооруженных сил СССР не способна поддерживать паритет с США и их союзниками. Наконец, по мнению сторонников «сдерживания», усилилось экономическое и технологическое отставание России от развитых государств, поэтому нынешняя российская экономика не сможет выдержать гонки вооружений с США и НАТО. Адепты новой холодной войны делают вывод, что при таком соотношении сил новое противостояние по принципу «острием против острия» вновь принесет «победу» Западу.
Возможно ли возобновление такого курса?
Поскольку Россия не является членом НАТО и ЕС, превратившихся в доминирующие институты на Европейском континенте, Запад может попытаться маргинализировать роль Москвы в политической, экономической и военной структуре Европы. Не исключено и недопущение Российской Федерации в ВТО и ОЭСР. Однако США и их союзники не в состоянии лишить Россию места постоянного члена СБ ООН. Это может подтолкнуть Вашингтон к реализации идеи создания «Лиги демократий», куда могут быть приглашены и некоторые развивающиеся страны, прежде всего Индия и Бразилия.
Но такой подход будет способствовать усилению взаимодействия России и Китая, что не отвечает американским интересам. Вместе с тем могут развалиться и попытки дипломатическим путем предотвратить доступ к ядерному оружию Северной Кореи и Ирана, сохранить режим нераспространения. Негативные последствия геополитическое противостояние будет иметь и для войны в Афганистане, где США и НАТО могут потерпеть поражение.
Да, Россия интегрирована в глобальную экономику и зависима от мировой конъюнктуры цен на энергоносители. Это делают ее уязвимой для резкого падения стоимости черного золота, как это произошло в 1991 и 1998 годах. Однако ныне это может случиться лишь при одновременном экономическом кризисе в США и Китае, что маловероятно. Более того, силовая акция против Ирана может привести к новому скачку цен.
В краткосрочной перспективе наиболее уязвимым для внешнего давления является российский финансовый рынок. Падение курса акций в августе, видимо, частично объясняется выводом иностранными спекулянтами своих капиталов из РФ. Существует и проблема рефинансирования российских компаний западными банками. Но повторения финансового дефолта в России в ближайшее время невозможно.
Правда, в среднесрочной перспективе подталкивание к экономической автаркии и усиление государственного протекционизма может еще больше ослабить конкурентоспособность РФ на мировом рынке.
В военно-стратегической сфере в ближайшие годы США не смогут добиться радикального изменения ядерного баланса, несмотря на многократное превосходство над Россией по военным расходам. По крайней мере до конца 2020-х годов американская ПРО будет не в состоянии защитить Соединенные Штаты от ответного удара российских стратегических наступательных вооружений, модернизация которых началась раньше американских СНВ. Ведь Пентагон планирует приступить к развертыванию нового поколения МБР, БРПЛ и тяжелых бомбардировщиков только в 2018 году.
Более того, в ходе избирательной кампании в США кандидаты обеих партий высказались за радикальное сокращение ядерных вооружений и поддержали идею полного ядерного разоружения. Хотя за последний месяц эта тема ушла на задний план, однако крайне сомнительно, чтобы новая администрация начала наращивание ядерного потенциала.
Если к власти придет Обама, то, вероятно, начнется приспособление Вашингтона к реальностям многополярного мира. Вместо Ирака приоритет получит война в Афганистане. В целом усилится упор на «мягкую силу», можно ожидать усиления пропагандистской кампании по вопросам демократии и прав человека, продолжения линии на включение Грузии и Украины в НАТО. Вместе с тем по многим другим вопросам не исключено проведение более умеренного курса. При этом администрация Обамы может внести изменения в некоторые положения военно-политической стратегии США и предпринять, в частности, следующие шаги:
1. Пересмотр планов развертывания ПРО.
2. Радикальные инициативы по вопросам разоружения, включая односторонние сокращения ядерных вооружений США.
3. Выделение дополнительных средств на ускоренное осуществление программы Нанна–Лугара.
4. Расширение взаимодействия с Россией по вопросам Ирана, Афганистана и некоторым другим международным проблемам.
Хотя после грузино-российской войны кандидат Демократической партии подверг критике действия Москвы, в целом подход Обамы к РФ до сих пор отличается менее негативным настроем по сравнению с подходом Маккейна. Если до президентских выборов в США не произойдет быстрого возврата к холодной войне, то можно полагать, что по вопросам контроля над вооружениями в 2009 году могут быть достигнуты важные договоренности.
В этих условиях представляется целесообразным, отстаивая российские позиции по принципиальным вопросам, избегать шагов, которые будут использованы для дальнейшего нагнетания международной напряженности. Это касается прежде всего вопросов контроля над вооружениями и нераспространения оружия массового поражения. Вместе с тем, учитывая подписание соглашения по развертыванию элементов американской ПРО в Польше, целесообразно продумать дополнительные меры по обеспечению военной безопасности Российской Федерации. Поскольку в нынешней обстановке выход из Договора РСМД оказался бы контрпродуктивным, они могли бы, в частности, включать ускоренное развертывание новых МБР, а также высокоточных ракет для дальней авиации.
