Владимир Щербаков
Вот такие корабли нужны нашим морпехам.
Фото из книги "Вооруженные силы РФ"
Тема вероятной покупки Россией французских десантных кораблей типа «Мистраль» по-прежнему не сходит со страниц отечественных газет и журналов, не забыта теле- и радиокомпаниями. Однако по-прежнему нет четкого ответа на вопрос: а зачем этот корабль нашему флоту, нашей морской пехоте, собственно, нужен?
ПРИОРИТЕТ – В ЗАЩИТЕ СВОЕЙ ТЕРРИТОРИИ
Для того чтобы определить, каким вооружением, какой военной и специальной техникой – ВВСТ – надо оснащать российскую морскую пехоту, необходимо четко сформулировать задачи, которые призван решать данный род сил ВМФ РФ, установить, на каких театрах военных действий ему придется сражаться.
Официальный сайт Минобороны России гласит: «Морская пехота – род сил ВМФ, предназначенный для ведения боевых действий в составе морских десантов (самостоятельно или совместно с Сухопутными войсками), а также для обороны побережья (военно-морских баз, портов). Боевые действия морской пехоты осуществляются, как правило, при поддержке авиации и артиллерийского огня кораблей. В свою очередь, морская пехота использует в боевых действиях все виды вооружения, характерные для мотострелковых войск, применяя при этом специфическую для нее тактику десантирования».
Более же полно возлагаемые сегодня на морскую пехоту ВМФ России задачи можно изложить следующим образом: высадка в передовом отряде десанта, захват и удержание плацдарма до подхода основных сил; оказание содействия группировкам Сухопутных войск в ведении боевых действий (на приморских направлениях); ведение противодесантной обороны своего побережья; охрана и оборона важных государственных, военных и промышленных объектов в рамках контртеррористических мероприятий; в случае явной террористической угрозы – блокирование районов, участие в поисковых мероприятиях, проводимых совместно с подразделениями ФСБ, МВД и МЧС.
Кроме морской пехоты, кстати, в составе ВМФ России на правах рода сил имеются войска береговой обороны, которые «предназначены для защиты пунктов базирования сил ВМФ, портов, важных участков побережья, островов, проливов и узкостей от нападения кораблей и морских десантов противника. Основу их вооружения составляют береговые ракетные комплексы и артиллерия, зенитные ракетные комплексы, минное и торпедное оружие, а также специальные корабли береговой обороны (охраны водного района). Для обеспечения обороны силами войск на побережье создаются береговые укрепления».
Таким образом, если задача противодесантной обороны своего побережья и обороны своих баз и пунктов базирования может вполне адекватно и эффективно решаться подразделениями морской пехоты, береговых войск и Сухопутных войск, то высадка морского десанта, для осуществления которой необходимо наличие специальных навыков и, в случае с высадкой на плав, – соответствующей бронетехники и навыков ее эксплуатации в «морских условиях», просто невозможна без привлечения специально подготовленного личного состава – то есть соединений морской пехоты. В этом, кстати, убедились даже консервативные «сухопутчики», под давлением которых принималось решение о расформировании советской морской пехоты вскоре после завершения Второй мировой войны и передаче всех ее частей в состав Сухопутных войск. На первых же учениях по захвату вражеского плацдарма с морского направления оказалось, что «обычные» мотострелковые и танковые подразделения, не имея специальной десантной подготовки, не способны вовремя и с минимальными потерями решать боевые задачи такого рода.
Вот почему боевая подготовка российской морской пехоты планируется и проводится по особым, специально разработанным курсовым задачам и имеет сухопутную, воздушно-десантную и морскую десантную направленность. Таким образом, если подразделения Воздушно-десантных войск активно готовятся по первым двум «направлениям», то морская пехота – по всем трем, то есть является более универсальным войском. В ходе боевой подготовки морские пехотинцы обучаются высаживаться с десантных кораблей и транспортов – на плав, либо на упор, либо на причалы портов; с вертолетов – посадочным способом и с зависа; с самолетов – парашютным способом. Но для успешного решения таких комплексных и сложных задач морской пехоте необходимы специальные ВВСТ, в том числе и десантные корабли.
А теперь давайте посмотрим, где в интересах обеспечения национальной безопасности России наши Вооруженные силы могут проводить морские десантные операции и каков может быть их масштаб.
РАЗНЫЕ ТВД – РАЗНЫЕ ЗАДАЧИ
Россия – это единственная в мире держава, имеющая выходы к трем океанам: Атлантическому – через Балтийское и Черное (затем – Средиземное) моря, Тихому и Северному Ледовитому – напрямую. Причем распад Советского Союза незначительно повлиял на сокращение этой «океанической зависимости» – мы утратили лишь часть побережья по Балтийскому и Черному морям, а также часть побережья и акватории Каспийского моря, но везде остались достаточно большие «окна», которые позволяют ВМФ России базировать там крупные разнородные силы флотов и флотилий, способные обеспечивать решение различных – вплоть до стратегических – задач в интересах обеспечения национальной безопасности нашего государства. Правда, сил этих – флотов и флотилий – сегодня осталось на Балтике, Черном и Каспийском морях чрезвычайно мало, но это уже тема для отдельного разговора. Мы же рассмотрим, где нам могут понадобиться на указанных ТВД морские десанты.
Ответ прост и всеобъемлющ – везде, причем как в ходе оборонительных операций (тогда десанты будут высаживаться преимущественно на свое побережье), так и в ходе наступательных операций (в этом случае преимущественными местами проведения морских десантных операций станут важнейшие районы побережья противника). А теперь – по отдельным регионам.
Балтика. Данный ТВД характеризуется относительно малой площадью и разветвленной сетью автомобильных и железных дорог, в том числе и в приморских районах, что позволяет решать задачи оборонительного и наступательного характера в основном за счет Сухопутных сил. Вспомните Вторую мировую войну – наступающие германские войска взяли все советские, а до этого – польские, французские, голландские и датские – военно-морские базы и пункты базирования флота со стороны суши, поэтому вся подготовленная моряками противодесантная оборона, мягко говоря, «пошла на смарку», оказалась бесполезной. То же самое будет в случае развязывания боевых действий в районе Балтийского моря и сегодня (или в будущем): морские десанты могут понадобиться только в качестве отвлекающих или же вспомогательных, масштабы таких десантных операций будут достаточно ограничены, а привлекаемый отряд кораблей – десантных и охранения – относительно малочисленным. На первом месте здесь будет играть не фактор «универсальности» корабля, а его большая «удельная» десантовместимость (масса полезного груза десанта на тонну водоизмещения), в том числе и по бронетехнике, а также скорость.
И здесь вполне хватило бы таких десантных кораблей, как ДКАВП проекта 12322 («Зубр») и БДК проекта 775/775М (или проекта 11711 «Иван Грен» в случае реализации данной серии). А вот огромные десантные вертолетоносцы или универсальные десантные корабли, тот же «Мистраль», здесь не то что бесполезны, они – совершенно неуместны. Необходимо принимать во внимание и большую осадку, что фактически «закрывает» для них большое количество прибрежных районов, отличающихся малыми глубинами или многочисленными мелями, банками и т.п. Рассматривать же возможность использования таких кораблей в составе неких корабельных групп, прорывающихся в ходе военных действий в Атлантику, даже и не стоит – при современных средствах поражения подобная группа не пройдет относительно узкие балтийские проливы, разве что – нанести перед этим ядерные удары по приморским районам┘
Черное море. Тут ситуация во многом схожа с Балтийским морем – наступательные операции наиболее выгодно проводить вдоль побережья, имеющего густую сеть автомобильных и железных дорог, множество аэродромов, а морские десанты высаживать только тактические, в качестве отвлекающих маневров или же для помощи в захвате отдельных военно-морских баз, портов или участков побережья. Даже недавний конфликт в Южной Осетии и Абхазии наглядно показал невысокую значимость морских десантных операций на данном ТВД – основные удары (именно удары, а не наращивание присутствия) пришлись именно на сухопутные группировки. Исключение может составить разве что Турция с ее Черноморскими проливами – «идти по суше» туда теперь, после распада СССР, придется либо по суше – через территорию суверенных государств, либо по воде – захватывая плацдарм с моря и затем расширяя его.
В данном случае главная задача – обеспечение безопасного прохода кораблей Черноморского флота через Босфор и Дарданеллы – в Средиземное море (или дальше – в Атлантику). А для этого вполне хватит десантных кораблей проекта 775/775М, которые необходимо, естественно, соответствующим образом поддерживать авиацией и отрядами ракетно-артиллерийских кораблей. Впрочем, и здесь корабельный состав флота уже настолько мал, что ему в случае войны будет не до Средиземки – в Черном море разобраться бы...
Каспий. Самое большое по площади озеро в мире, называемое последние годы многими экспертами не иначе как «море раздора», имеет важное для национальной безопасности России значение, даже с учетом существенно, почти вдвое, сократившейся после распада СССР береговой черты. Но здесь, как представляется, морские десантные операции могут иметь более важное значение, в том числе и по причине слабой развитости авто- и железнодорожного сообщения, хотя в целом они вряд ли выйдут за пределы тактических. Причем наиболее целесообразно высаживать десант либо на пустынный, необорудованный берег, где сопротивление противника будет минимальным, и уже оттуда, создав за счет дополнительной переброски войск достаточно крупную группировку, развивать наступление в направлении стратегически важных объектов и городов. Либо же захватывать приморские города, где впоследствии высаживать основные силы наступающей группировки с десантных кораблей на причал или же перебрасывать их по воздуху.
Однако и на Каспии огромные десантные корабли будут не востребованы, по двум причинам: во-первых, ввиду опять-таки большой осадки, делающей проблематичной обслуживание их в большинстве местных портов и баз, а также не позволяющей им высаживать личный состав и технику десанта на необорудованное побережье на упор или же на плав на малой дистанции от берега; а во-вторых, если речь идет конкретно о кораблях типа «Мистраль», – то по причине их малой, так сказать, «удельной» десантовместимости (особенно по тяжелой технике).
Да, «Мистраль» – комфортабелен в отношении обеспечения длительного пребывания на борту личного состава морского десанта, но это достигнуто за счет уменьшения численности этого самого десанта. А на Каспии, наоборот, необходимо за короткий срок перебрасывать как можно меньшим количеством кораблей, насколько это возможно, большее количество людей и техники. Впрочем, так же как и на Балтике, и на Черном море. Да и наступление сухопутными группировками – особенно вдоль восточного побережья Каспийского моря – представляется все же более «правильным», при этом силы флотилии будут предотвращать проведение противником морских десантных операций в тылу своих наступающих войск.
Остаются Северное и Дальневосточное направления, где, как видится на первый взгляд, большие водные пространства наводят на мысль о необходимости проведения крупных морских десантных операций. Но это тоже не совсем так.
Например, в зоне ответственности Северного флота морские десантные операции целесообразно будет проводить либо на своей территории – в тылу наступающих войск противника, либо же высаживать тактические морские десанты в неприятельском тылу, но уже при наступлении своих войсковых группировок на приморских направлениях. В общем, действовать так же, как и в годы Второй мировой войны, но это опять же получаются тактические или оперативно-тактические мероприятия.
А вот выводить из Североморска или другой базы крупный отряд десантных кораблей с соответствующими силами охранения с целью высадки морского десанта, скажем, с обратной стороны Скандинавского «сапога», или на побережье Великобритании – это сущая глупость. Современное вооружение позволяет полностью уничтожить такую группировку – а она, кстати, будет сравнима с целой флотилией – еще на полпути к району высадки. Так что самой дальней целью морской десантной операции может быть разве что Шпицберген. Главной же задачей при ведении боевых действий на Севере будет обеспечение обороны своей территории и своих военно-морских баз, особенно – мест базирования стратегических подводных ракетоносцев, многоцелевых атомных подводных лодок и крупных боевых кораблей, способных нарушать океанские или морские коммуникации противника. Вот мы и приходим к выводу, что крупные десантные корабли тут тоже в ближайшее время не понадобятся.
 В последние годы морской пехоте чаще приходилось действовать вдали от моря. Фото из книги «Чечня. Солдатская правда» |
ЧУЖОЙ ЗЕМЛИ МЫ НЕ ХОТИМ НИ ПЯДИ...
Теперь о Дальнем Востоке. Это, пожалуй, единственный ТВД, где действительно – при определенных условиях – может возникнуть потребность в проведении крупных морских десантных операций. Если в Китай, например, проще идти по суше, то на Японские острова и другие заморские территории есть лишь два пути – морской и воздушный, которые, как представляется, необходимо будет комбинировать в случае наступательной операции (то есть проводить крупную десантную операцию с высадкой как морских, так и воздушных десантов).
Кстати, фактически главной причиной создания на Тихоокеанском флоте достаточно крупной по численности и мощной по вооружению дивизии морской пехоты, что было несколько необычно для этого рода сил того периода, явилось осознание того факта, что осуществить вывод главных сил флота (имеются в виду надводные корабли) в открытый океан без захвата районов проливных зон Японского моря попросту невозможно. Свободно выйти в море могут только те боевые единицы ТОФа, которые находятся в районе Петропавловска-Камчатского – Вилючинска или же на Сахалине. Вот здесь, вполне вероятно, могут понадобиться корабли размерности советского «Ивана Рогова» или же французского «Мистраля», или испано-голландского «Роттердама», которые могли бы обеспечить высадку второй волны морского десанта (в первой неизбежно придется идти таким кораблям, как БДК проекта 775/775М или 11711). И уж тем более они понадобятся, если Москва вдруг захочет захватывать еще более удаленные от Дальневосточного побережья России территории. Вот только вопрос – а оно нам надо, захватывать эти территории?
У нас в отличие от тех же США или Франции нет заморских территорий, военных баз или каких-либо стратегических объектов, для защиты которых необходима отправка морем крупных сил. Изредка поднимаемый тезис о необходимости защиты неких интересов неких российских крупных, то ли олигархических, то ли квазигосударственных компаний, прикупивших активы в удаленных районах планеты – например, в Африке и Латинской Америке – вызывает лишь недоумение. Во-первых, с какой стати (пока незаметна забота этих гигантов о стране в мирное время), а во-вторых, в случае возникновения угрозы отъема этих предприятий есть много различных рычагов политико-экономического воздействия на «нахала», а в случае начала крупномасштабной войны с угрозой обмена ядерными ударами – будет уже, поверьте, не до каких-то там заводов и шахт на удалении сотен или тысяч километров от родной территории. Авторы указанного тезиса, как представляется, слишком увлекались компьютерными стратегиями и оторвались от реальной жизни. Наша планета – это не компьютерная карта, пока такой отряд кораблей дойдет до удаленного района, куда простерлись интересы какой-то там компании, обстановка успеет неоднократно измениться и не факт, что в нашу пользу. Достаточно вспомнить, каких усилий стоило Великобритании в 1982 году организовать отправку экспедиционных сил в Южную Атлантику для отвоевывания Южной Георгии и Фолклендских островов.
Роль же мирового полицейского, которому для эффективной реализации взятых на себя полномочий как раз и необходимы экспедиционные бригады морской пехоты наподобие американских или крупные, океанского размаха, десантные силы, для нас – по крайней мере в среднесрочной перспективе – является неподъемной, да и, давайте честно признаем, ненужной. Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что, несмотря на огромную протяженность береговой черты и выход страны к трем океанам, Россия – государство «сухопутное» с той точки зрения, что наиглавнейшей задачей для наших Вооруженных сил является задача защиты своей территории и только уже для «развития успеха» им можно ставить задачи по захвату чужих территорий. Тем более что у нас в отличие от времен СССР уже нет обязательств по защите таких удаленных территорий, как, например, Куба или Вьетнам (думается, что если американцы решатся напасть на Кубу, наше военно-политическое руководство не будет отправлять туда войска). А для этого – защиты своей территории – нам необходимы мощные Сухопутные войска и Военно-воздушные силы, кои тают сегодня буквально на глазах, а также мощный океанский ракетно-ядерный флот, способный уничтожать основные силы ВМС противника на дальних подступах. А еще лучше – в его же собственных базах, а также срывать проводимые им морские десантные операции в самом «зародыше», не дав экспедиционным соединениям вражеской морской пехоты подойти к берегам России. Чем нам в решении этих задач могут помочь универсальные десантные корабли или десантные вертолетоносцы – мне, например, непонятно.
Да, корабли такого класса, так же как и «настоящие» авианосцы, российскому ВМФ, который в соответствии с самой географической характеристикой России должен быть океанским, вероятно, понадобятся, но только – в отдаленной перспективе. Сегодня настоятельно необходимо возрождать силы общего назначения, которые за последние два десятка лет сжались, словно шагреневая кожа, и если так дело пойдет и дальше – уже в среднесрочной перспективе не смогут проводить сколько-нибудь крупных операций в дальней морской зоне. Более того, если говорить о морской пехоте, ее потребностях в ВВСТ, то необходимо срочно решать вопрос закупки для бригад морской пехоты современной плавающей бронетехники – такой как БМП-3 и САУ «Спрут-СД», а также современных артиллерийских и зенитных средств. В противном случае боевой потенциал российской морской пехоты может оказаться серьезно подорванным, а боевой опыт, полученный предыдущими поколениями советских морских пехотинцев, – попросту невостребованным за ненужность, а затем и утраченным.
Лет пять назад автору данного материала довелось брать интервью у начальника береговых войск Северного флота генерал-майора Алексея Гордеева. Так вот, еще тогда он с обеспокоенностью подчеркивал, что российской морской пехоте фактически нечем захватывать плацдармы на необорудованном побережье при высадке на плав – из плавающей бронетехники в достаточном количестве остались только БТР-80, МТ-ЛБ и транспортеры ПТС. «Раньше ведь для морской пехоты был специальный плавающий танк – ПТ-76. Он, конечно, старенький уже, но для морской пехоты он был очень хорошим образцом. Хорошо плавал, и на море, кстати, тоже. И вооружение в принципе было у него неплохое. Но эти танки к настоящему времени все уже списаны, а вместо них ничего нет пока», – говорил генерал.
Приходится с сожалением констатировать, что за прошедшее время ситуация практически не изменилась. Исключение составляют только модернизированные МТ-ЛБ, вооруженные 30-мм автоматической пушкой (МТ-ЛБ-М-6МБ) и крупнокалиберным пулеметом КПВТ (МТ-ЛБ-М-6МА), да новые береговые противокорабельные комплексы «Бал». Однако последние состоят на вооружении береговых войск и непосредственного отношения к морской пехоте не имеют. Программа же модернизации плавающего танка ПТ-76 так и не была реализована, «трешка» (то есть БМП-3Ф) тоже до черных беретов пока не дошла. А достаточно хорошо себя зарекомендовавшая на испытаниях новая 125-мм авиадесантируемая плавающая самоходная артиллерийская установка «Спрут-СД» (2С25) и не появилась у морпехов в достаточных количествах. Вот куда надо бросать все ресурсы в первую очередь, а не на закупку десантных кораблей «океанского» класса.
КОМФОРТАБЕЛЬНОСТЬ – НЕ ЗНАЧИТ ЭФФЕКТИВНОСТЬ
В заключение же хотелось бы сказать несколько слов о «десантных возможностях» кораблей типа «Мистраль», кораблях неплохих, но совсем не подходящих нашей морской пехоте в свете вышеописанных задач, да и попросту – ненужных в среднесрочной перспективе.
Во-первых, повторюсь, десантовместимость для такого большого корабля не так уж и велика, особенно – по бронетехнике. Напомню, что максимальная масса последней, которую «Мистраль» может брать на борт, составляет 1000 тонн, причем, по данным самих же разработчиков, в этом случае вертолетов в подпалубном ангаре быть не должно. При этом основных боевых танков корабль может взять всего 13 (обсчет велся применительно к ОБТ «Леклерк»), поскольку такая тяжелая бронетехника может размещаться только на небольшой по площади нижней палубе, перед доковой камерой. В верхнем ангаре для техники танки находиться не могут, равно как и в вертолетном ангаре (кстати, даже на фото или на видео заметно, что съезды, ведущие на верхнюю палубу ангара, не позволят развернуться тяжелой и крупногабаритной бронетехнике). Представители ВМС Франции, в частности первый командир «Мистраля», заявляют, что максимально корабль может взять на борт до 120 единиц автобронетанковой техники. Вполне допустимо – но только что это будет за техника? «Газики» и грузовики с бронетранспортерами? Маловато в таком случае будет для такой «плавучей базы» морской пехоты┘ Таким образом, получается, что на корабль можно загрузить не более 13 танков типа Т-72/Т-90 и соразмерным им в габаритах и массе САУ «Гвоздика». Вопрос: и какой же десант вы, товарищи военачальники, собираетесь высаживать с такой хилой огневой мощью?
Тем более что – это уже во-вторых – вертолеты тут тоже не помогут: при 1000-тонной массе бронетехники корабль сможет взять только шесть вертолетов на верхней, полетной, палубе, а при сокращении количества бронетанковой техники количество винтокрылых машин может быть доведено до 16 (размерности европейских NH90 или «Тигр», то есть в размерности российских Ка-27/29 или Ка-52), но только 10 из них можно разместить в подпалубном ангаре, остальные шесть – вновь придется «везти» на верхней палубе. Но такой способ перевозки, как известно, неизбежно наложит свои ограничения на мореходность корабля. Да и к тому же – в нынешнем его виде вертолетный ангар «Мистраля» не позволяет безопасно размещать в нем вертолеты семейства Ка-27/29, этому препятствует недостаточная высота основной парковочной зоны ангара. А боковой подъемник, расположенный за надстройкой-островом, не позволяет обслуживать вертолеты Ка-52 и с трудом обеспечивает возможность работы с Ка-27/29. В ходе недавних испытаний российских вертолетов на борту «Мистраля» на Балтике работа с подъемниками и с вертолетным ангаром не проводилась – вертолеты только выполняли посадку на верхнюю палубу и после дозаправки топливом взлетали с нее.
И, в-третьих, не стоит забывать о том, что корабли типа «Мистраль» пока что не имеют опыта длительной эксплуатации в северных районах, и что там будет со всеми их «прибамбасами» – тайна за семью печатями. Да и если уж у нас умудряются загубить такие корабли, как эсминцы проекта 956, то о том, что может случиться с иностранными «неженками» в условиях российской действительности, даже подумать страшно.
Дарья Гармоненко 
