Доктрина стратегического сдерживания

Секретарь Совета безопасности генерал армии Николай Патрушев в очередной раз высказался по поводу новой Военной доктрины. Он опять сказал, что она уже готова и даже принята на оперативном совещании Совбеза. Документ дожидается лишь официального утверждения указом президента Дмитрия Медведева. И, добавим от себя, опубликования в печати. Так как только после этого, согласно российским законам, он становится руководством к действию.

Николай Патрушев, кстати, пояснил, что текст доктрины не является секретным и будет доступен для ознакомления всем желающим. Кроме того, секретарь Совбеза заметил, что доктрина составлена на основе действующих документов, но учитывает и кардинальные изменения, которые произошли в мире. Какие именно изменения подчеркнуты в главном оборонном документе страны, не пояснил. Кто для России и ее Вооруженных сил будет вероятным противником, какие именно угрозы и опасности требует предотвращать доктрина, тоже.

Правда, несколько ранее, когда тот же Николай Патрушев обещал журналистам, что Военная доктрина будет подписана президентом до конца 2009 года, его заместитель в Совете безопасности генерал армии Юрий Балуевский говорил, что в новой доктрине Россия оставляет за собой право применения ядерного оружия в случае угрозы существованию государства. Экс-начальник Генерального штаба сравнил эту концепцию с присвоенным себе американцами правом на «глобальный молниеносный удар». Мол, чем мы хуже янки?! При этом замсекретаря Совбеза подчеркнул, что основой военной политики России является недопущение никакого вооруженного конфликта, в том числе ядерного. Однако для сдерживания возможной агрессии государство сохранит наземные, воздушные и морские компоненты ядерной триады. «Россия должна гарантировать свое поступательное демократическое развитие, имея гаранта стабильности – ядерное оружие как форму стратегического сдерживания».

Интересно при этом, что, комментируя подготовку новой Военной доктрины, заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных сил России генерал-полковник Анатолий Ноговицын утверждал, что «она будет состоять из двух частей – открытой, которая будет включать главным образом военно-политические аспекты, и закрытой, где будут четко определены вопросы правоприменения армии и флота, включая использование ядерного оружия». А перенос подписания доктрины президентом с конца прошлого года на начало нынешнего некоторые специалисты объясняли проблемами с заключением российско-американского Договора об ограничении и сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ). Без него, считали они, публиковать доктрину нет смысла. В зависимости от достигнутых или недостигнутых компромиссов могут измениться тональность и отдельные положения доктрины.

Но новый Договор по СНВ, по утверждениям Кремля, готов уже на 95%. Осталось согласовать лишь технические детали. И вряд ли СНВ способен внести какие-то принципиальные изменения в позицию России по отношению к нынешней и будущей политике США, тенденции к расширению НАТО на восток, создания вокруг границ нашей страны систем противоракетной обороны, к проблемам антитеррористической борьбы и к другим острейшим вопросам национальной безопасности. В том числе и к проводимым в армии и на флоте радикальным реформам по приданию «нового перспективного облика Вооруженным силам». Доктринальные положения должны быть рассчитаны не на сиюминутный информационно-пропагандистский резонанс, как это происходит сейчас, с каждым новым заявлением о возможности нанесения Москвой превентивного ядерного удара, а на перспективу в 5–10 лет, которая заложит основу строительства армии XXI века, опирающейся не на устрашение возможного агрессора, а на современные методы и способы ведения боевых действий с использованием самых передовых достижений научно-технического и технологического прогресса, адекватных уровню развития военного дела сетевых систем обеспечения боя.

Конечно, Пентагон нам – не пример. Но стоит проанализировать, как прагматично и гибко относятся американцы к регулярно пересматриваемым планам строительства своих вооруженных сил. Как умеют они жестко отказываться от устаревших подходов к обеспечению собственной безопасности, что продемонстрировано в новом «Четырехлетнем обзоре оборонной стратегии», рассмотренной на этой неделе. Если Николай Патрушев своим недавним заявлением хотел напомнить Вашингтону, что и у нас уже есть своя Военная доктрина, то он, видимо, достиг этой цели. Но вот что дальше – это вопрос.